Дарья Донцова - Развесистая клюква Голливуда Страница 14

— Вам не темно? — ехидно осведомилась Юля.

Олег проигнорировал вопрос и молча плюхнулся на стул.

— Здрасте, — буркнула Маша.

— А мы играем в царя и вора! — радостно заявила школьница.

— Рада за вас, — пробормотала Маша.

— Присоединяйтесь, — предложила я.

— Спасибо, Олег плохо себя чувствует, — неохотно сказала Леонова.

— Надеюсь, у вашего мужа не вирусная инфекция? — забеспокоилась Аня. — В противном случае ему следует надеть маску!

— Аллергия, — коротко рубанула Маша.

— Плохо, — зацокала языком Аня.

— Ерунда, — легкомысленно отмахнулась Маша, — мы привыкли. У Олега постоянные проблемы с кожей.

— Здесь есть дерматолог! — обрадовался Никита. — Пусть взглянет.

— Не надо, — засопротивлялась Леонова. — Олег у сотни докторов побывал, но никакого толку!

— Нет уж! — взвизгнула Аня. — Мы тут все в тесном контакте! Вдруг это зараза! Может, его следует изолировать.

— Дура, да? — возмутилась Маша. — Муж что-то не то съел! Или выпил! Или ветер на него дунул! Он идет прыщами от любой ерунды.

Меня удивила агрессивность Маши. Хотя, наверное, она переживает? Некоторые люди от нервного напряжения делаются злобными.

— А ну снимай тряпку, — приказал орнитолог. — Аня права, мы сидим в одной лодке и имеем право знать, чем заболел пассажир.

Олег медленно стянул с головы капюшон. Все присутствующие разом воскликнули:

— О боже!

Глава 8

Лицо Олега напоминало физиономию индейского воина в боевой раскраске. Лоб, щеки, подбородок и даже нос системного администратора покрывали зелено-красные разводы, они были даже на веках. Наверное, шея парня выглядела не лучше, но ее скрывал воротник водолазки.

— Вау! — привстал Никита. — Картина Репина «Не ждали»!

Юля схватила Геннадия Петровича за руку:

— Папа! Он умрет?

— Лет через шестьдесят непременно, — попытался отшутиться доктор.

— Что это с ним? — ужаснулась Аня.

— Без детального осмотра сказать трудно, — с присущим врачам занудством отреагировал дерматолог.

— Так изучите его! — велел Миша. — Видок страхолюдский. Он зеленый, потому что гниет?

— Не пори чушь! — устало сказала Маша. — Я намазала мужа зеленкой.

— Зачем? — заморгал Кузьма Сергеевич.

— Любые прыщи, даже ветрянку, необходимо обрабатывать брильянтовой зеленью, — заявила Леонова.

Аня вскочила и выбежала из столовой.

— Куда она? — забеспокоилась Юля. — Еще станет за Иваном подсматривать и выиграет!

— А красный он почему? — нудил орнитолог.

— Это фукарцид, — объяснила Маша, — он подсушивает.

У меня начал чесаться лоб, потом подбородок. Белка тоже поскребла себя пальцем по шее.

— Геннадий Петрович, ваше мнение? — не унимался Бурундуков.

Дерматолог вздохнул.

— Я на отдыхе!

— Но это не значит, что вы перестали быть доктором, — напомнил Кузьма Сергеевич, — поглядите на лицо Олега и скажите, чем он заболел.

— Кожных проблем миллион, — попытался уйти от ответа Комаров. — Без анализов диагноза не поставить.

— Может, это корь, ветрянка, скарлатина? — наседал Никита.

— Детскими инфекциями все переболели в школе, — засуетилась Маша.

— А вот и нет! — не согласился Бурундуков. — Я подхватил в садике только свинку.

— У него точно не паротит, — вздохнула Белка, — у Степы был, он не дает пятен. Еще внучка перенесла скарлатину, вот там сыпь очень характерная, в виде бабочки на груди.

— У Олега нет никакой заразы! — возмутилась жена несчастного сисадмина. — Прекратите нас травить! — Маша повернулась к доктору: — Ну скажите им!

— Это похоже на дерматит или аллергию, — ответил Комаров.

— Я же говорила, — с облегчением воскликнула Маша. — Лечение стандартное: Олег пьет таблетки.

— Кто будет чай? — спросила Олеся, внося большой фарфоровый чайник.

— Я глотну, — сказала Аня, появляясь в столовой, — вот, милый, это спрей для носа, там морская вода, если прыскать ее регулярно на слизистую, вероятность заболевания уменьшается наполовину.

— Это правда? — спросил Миша у дерматолога.

— Ну… существует подобное мнение, — кивнул врач.

— Ой! Смотрите! — закричала Аня, кивая в сторону эркера. — Там! Там! Чудовище! Человек-мертвец! А-а-а!

Она соскользнула под стол, остальные бросились к окнам и стали всматриваться в серую мглу, висящую на улице.

— Никого нет! — выдохнула Белка.

— Темно, как у бурундука в желудке, — подхватила Юля.

— Надеюсь, ты не меня имеешь в виду? — усмехнулся Бурундуков.

— Вообще не понять, что на дворе творится, — пожаловалась Маша.

Олег отделался кивком. Потом он сел на один из диванов, нахлобучил на голову капюшон, скрестил руки на груди и замер.

— Дорогая, — обернулся Кузьма Сергеевич к жене, — тебе привиделось.

— Нет-нет, — ответила из-под стола Аня. — Я отчетливо видела! Жуткая уродина в сером платье! Клыки сверкали, с них кровь капала!

Некоторые люди не умеют держать удар. Похоже, бывшая официантка из их числа. Ее сильно испугал вид Олега, и теперь истеричной тетушке мерещатся чудища. Аня до такой степени перепугалась, что сейчас ползает под столом. Отлично помню, как, проорав: «Человек-мертвец!», она забилась под правый угол столешницы. А выглядывает слева!

— Оно там! — голосила из укрытия трусиха. — Било, стучало в стекло!

Словно в подтверждение ее слов с улицы донеслось тихое постукивание.

— Папа! — заорала Юля и присела за кресло.

Белка взвизгнула, Маша затряслась, Никита приоткрыл рот, Кузьма Сергеевич со стоном опустился на пуфик. Аня предпочла не покидать укрытия. Геннадий Петрович попятился к двери, у меня похолодели ноги и парадоксальным образом вспотела спина. Лишь Миша и Олег сохраняли спокойствие.

«Тук-тук-тук, — прозвучало еще раз в полнейшей тишине, — тук-тук-тук».

— Умираю! — прошептала Маша. — Кто там?

— Ветка, — пояснил Миша, — ураганом сломало часть ели, и она бьет в стекло. Любые паранормальные явления имеют, как правило, элементарное объяснение.

— Давайте пить чай! — воскликнула Белка. — Все скорее к столу.

Пытаясь сделать вид, что ничего не случилось, мы вернулись на свои места. Аня, которой, похоже, стало неудобно из-за истерики, наполняла заваркой чашки, приговаривая:

— Ах, как приятно пахнет мятой! Замечательная трава! Бодрит и успокаивает одновременно! Обожаю ее!

— Скажите-ка нам, доктор, — обратился Никита к Геннадию Петровичу, — может ли растение, если оно, конечно, не с полигона, где проводят ядерные испытания, одновременно бодрить и успокаивать?

Я взглянула на орнитолога. Делать ему нечего! Что он постоянно приматывается к дерматологу!

Геннадий Петрович резко отодвинул пустую чашку.

— Молодой человек! Я отдыхаю! Врач Комаров остался в Москве. Здесь отец, который хочет провести отпуск в компании с дочерью. Я ясно высказался?

— Яснее некуда: отстань, Никита, иди лесом, — кивнул орнитолог.

— Грубо, но по сути верно, — ответил врач, — не могу же я постоянно помогать людям!

— Ладно, не злитесь, — примирительно загудел Бурундуков, — я возьму в библиотеке энциклопедию лекарств и сам полистаю.

— У вас есть специальная литература? — удивился доктор.

— В доме обширная библиотека, — похвасталась Белка, — на самом видном месте художественная литература, в глубине полно справочников, словарей и научных пособий.

— Люблю почитать на ночь теорему Пифагора, — заржал Никита.

Я чуть было не выпалила: «Ты идиот!», но успела вовремя прикусить язык.

— Спрятал! — сказал Иван, входя в столовую.

— Шикарно! — обрадовался Миша. — Итак! Времени у всех до завтрашнего полудня. Напоминаю: мы ищем Микки-Мауса в белых ботинках. Кто его обнаружит, тот станет царем, а другие будут выполнять его желания. Если ни у кого не получится найти мыша, верховодит ведущий. Начали!

Юлечка взвизгнула и с воплем: «Чур, я обшариваю спальню Миши», — бросилась к лестнице.

Маша посмотрела на Олега, тот встал и молча ушел. Кузьма Сергеевич и Аня заторопились в холл, Геннадий Петрович двинулся в прихожую. Белка поманила меня пальцем, мы поднялись к ней в комнату и сели в кресла у окна.

— Как дела? — бодро спросила Белка.

— Как сажа бела, — привычно откликнулась я.

В свое время, когда я маленькая возвращалась из школы, бабуля всегда задавала мне этот вопрос, я сообщала про сажу, а затем выкладывала все обиды и неприятности, которые ухитрилась накопить за первую половину дня.

— Здесь убийца, — тихо произнесла Белка.

— Знаю, — ответила я.

— И кто? — продолжила она.

— Понятия не имею, — призналась я, — а еще не понимаю, каким образом та девушка попала в дом. Ты вчера на ночь заперла дверь?