Татьяна Луганцева - Мисс несчастный случай Страница 14

– Нет, я понимаю… Взрослые люди и все такое. Но я не могу об этом не думать.

– Я, конечно, тоже напился, но не так, чтобы ничего не помнить. И я мог бы наврать тебе для экстрима, но не буду. Не переживай, ничего не было. Я бы не посмел, я тебя боюсь. Шучу! Я бы никогда не воспользовался пьяной женщиной.

– Ладно, проехали, – выдохнула Лиза. – А ты не знаешь, кого нашли на главную роль, ну, взамен Анжелики?

– Не знаю, и если честно, мне все равно. Единственное, что мне хочется, – чтобы нашли этого маньяка, кто сотворил такое с Анжеликой…

– Я тоже этого хочу, честно, – ответила Елизавета. – Пойду я. Спасибо за приют. Извините, ежели что…

– На съемочной площадке встретимся, – ответил Артур.

– Ты тоже будешь выполнять трюк? – удивилась Елизавета. – Так, может, вместе потренируемся?

– Нет, я не участвую в трюке, – смутился Артур, – но я должен быть в кадре…

– Тогда до встречи, – вполне миролюбиво ответила Лиза, сама на себя удивляясь.

Глава 7

Елизавета была приятно удивлена, придя на съемочную площадку: та располагалась в одном из живописнейших мест, которые она когда-либо видела. Лиза и не представляла, что в Польше можно найти такой дикий уголок природы. Высокая скала с крутым обрывом, внизу бурлящая речка. Воздух был холодным, к тому же со всех сторон дул пронизывающий, ледяной ветер. Елизавета направилась в вагончик-гримерную. Там ее ждала Лариса с распростертыми объятиями.

– Мне как сказали, что у тебя первый съемочный день, так я прямиком из больницы сюда!

– Может, тебе надо было еще в больнице побыть? – спросила Лиза. – Выглядишь не очень, если честно.

– Спасибо! А вот ты очень даже ничего, только бледновата. Давай гримироваться.

– Да ты сильно не усердствуй, я же каскадер. Лицо снимать не будут.

– Лицо у тебя просто класс! А вот паричок блондинистый приладить придется. Присаживайся, дорогая подруга.

Лиза подчинилась. А еще ей принесли красивое, старинное платье с корсетом и длинной, пышной юбкой. Такое же платье должна была носить и актриса, играющая главную роль. Платьев было заготовлено несколько на случай порчи имущества при выполнении трюков.

– Красиво на тебе смотрится, – восхитилась Лара, – да и сама ты красивая! Всегда считала, что тебе не трюки выполнять надо, а самой играть.

– Ты не права, подруга. Актриса я никакая, я человек прямолинейный и жесткий. Спорт – мое, жеманство перед камерой – нет.

Преобразившаяся Елизавета приблизилась к съемочной группе. Савелий в теплом свитере и теплой куртке с намотанным шерстяным шарфом напоминал ожиревшего пингвина. А вот Артур выглядел очень даже ничего. Темный, стройнящий его камзол, сапоги, белая шелковая рубашка с ажурным воротником.

«Подлецу все к лицу», – почему-то подумала Лиза, подходя к ним и здороваясь.

Вокруг сновал народ, ветер дул не переставая. Лиза понимала, что в таком платье ей ходить тяжело, не то что выполнять какие-то трюки. Сдавливающий корсет, неудобная обувь и… напротив все такие же красивые глаза цвета жареного кофе…

«О чем это я?» – подумала Лиза, стараясь не реагировать на взгляды, которыми ее одаривал Артур.

– Ты смотри какая хорошенькая! – даже присвистнул режиссер. – Всегда говорил, что всем людям к лицу такие вот старинные наряды, а некоторым особенно. Лицо прямо заиграло! – любовался ею Савелий. – А вот блондинкой быть – не твое.

– А мне нравится, – отметил Артур.

– Ради тебя перекрашиваться не буду, сразу говорю, – ответила Елизавета.

– Ладно-ладно, не кипятись. Трюк знаешь в чем будет заключаться? Впрочем, чего это я задаю глупый вопрос. Конечно, знаешь. Ты же должна была к нему подготовиться.

Лиза кивнула, чувствуя, что ее область декольте предательски замерзает.

– Я же вроде как злодейка? То есть не я, а главная героиня, просто миледи во плоти. И вот главный герой вступает с ней в смертельную схватку.

– Она набрасывается на меня, а я отталкиваю, – смущенно поправил ее Артур, вроде как ему не с руки было драться с женщиной даже на экране.

– Ты толкаешь меня, и я лечу в пропасть водопада, – закончила Елизавета. – Класс!

– Боюсь, что я не смогу этого сделать, – вдруг выдал Артур, чем несказанно взбесил Савелия:

– Да вы с ума посходили, что ли? Профессионализм ваш где? При чем тут личные отношения? Просто толкаешь так эффектно, и все! Снимать будем издалека, потому что Лиза должна стоять к тебе лицом и падать спиной вниз.

– Савелий, я, конечно, все понимаю, но не слишком ли крутая скала? Не слишком ли ветрено? Я боюсь, что-то может пойти не так…

– А вот так при каскадерах перед выполнением трюка никогда не говорят, – закашлялась Елизавета, которая только что подумала то же самое.

Тело-то у нее было натренированное, и оно ее не подводило, а вот неудобный наряд и разбушевавшаяся стихия в могли внести свои корректировки.

– У нас на картине работают профессионалы. Лизу надежно закрепят страховкой, и она никогда не разобьется о скалы. Нам нужно снять всего лишь момент толчка и эффектное падение в пропасть. И ребята, – обратился Савелий к операторам, – просьба – постараться снять все с первого кадра. Так что ты, Артур, ее не жалеешь и толкаешь как следует, а ты, Лиза, эффектно летишь, желательно с криком.

– Все понятно, давайте уже, – кивнула Лиза.

– А ты все же смотри на нее не с нежностью и заботой, а с ненавистью. Так по сценарию положено, – подколол Артура напоследок режиссер.

Каскадеры увели Лизу на скалу, с которой ей предстояло падать вниз, и занялись приготовлениями. Одного из них, Юру, она даже знала. Когда-то, когда Елизавета только начинала, они работали вместе. А затем его пригласили работать за границу и Юрий решил воспользоваться шансом.

Конечно, Юрий сразу же узнал Лизу и тепло ее поприветствовал:

– Молодец! Ты тут одна женщина-каскадер! Доросла до таких сложных трюков! Заработаешь на этой картине прилично, серьезно говорю, – машину купишь.

– Машина есть.

– Еще одну.

– Если выживу, – вдруг выдала Елизавета и сама испугалась: – Ой, чего это я?! Извини… Знаю, что так нельзя говорить.

– Значит так. Задирай юбку, зафиксируем страховку. Скала идет под наклоном, так что сильно не бултыхайся. Я прикрепил железный штырь под углом, чтобы ты об скалу не билась.

– Постараюсь.

– И сильно не раскачивайся. Ты хоть и легкая, но порода в скале не очень твердая, штырь может выскочить. Течение у реки шустрое, унесет черт знает куда. Ищи тебя потом. Или твои останки. Ой! Чего это я? От тебя, что ли, научился.

Лиза вздохнула и подняла юбку, давая каскадерам возможность приступить к ответственной миссии закрепления страховки. Еще около часа они провели на этом бодрящем ветру, который и нормального человека довел бы до паники, а уж человека, готовящегося выполнять трюк… Елизавета родилась не вчера, она понимала, что трюк будет опасным, и боялась. Согревала ее только одна мысль – что она будет рядом с Артуром, будет видеть его глаза, ощущать его тепло….

– Все всё поняли?! – закричал Савелий. – Один дубль! Поэтому актеры собрались, каскадерша сконцентрировалась, операторы – убью, если не получится!

«Последние указания даны», – вздохнула Елизавета и пошла занимать исходную позицию.

Зафиксированная страховкой к железному штырю, воткнутому в скалу, Лиза подошла к краю. Сердце ее учащенно билось, внизу шумел водопад, оттуда же поднималась леденящая прохлада, которая окутывала Елизавету. Лиза понимала, что с каждой минутой ее тело деревенеет и становится совсем не податливым, но на то у нее и работа такая, чтобы уметь сконцентрироваться в нужный момент.

Последняя проверка амуниции, последняя проверка грима, последние ценные указания. Артур выглядел очень сосредоточенным. Камзол сидел на нем как влитой.

– Ты словно родился в ту эпоху, – усмехнулась Лиза, – только вот причесочка современная!

– Волосы как ни укладывают, все равно торчат, – пожаловался Артур. – Извини, если что не так…

– Нет, ты издеваешься, что ли? Прощаться со мной задумал? Не выйдет!

– Я не к этому. Вдруг что сделаю не так? Я все же не профессиональный артист, а музыкант.

– Нет, вот если не хочешь со мной поссориться, будь добр, сделай все правильно! Потому что прежде чем сделать второй дубль, я вас всех сначала убью. Это понятно?

– Все на позиции! – донесся до них голос режиссера.

Ветер дул Лизе прямо в лицо, и она боялась, что он сорвет с нее парик и съемка будет испорчена. Но его вроде прочно прикрепили неудобными, жесткими заколками к ее милой головке, в которую даже в такой ответственный момент закрадывались странные мыслишки: «До чего же он красив. С таким бы целоваться на съемке, а не драться. Сейчас этот человек, с томным взглядом и чувственными губами, столкнет меня в пропасть. Хотя от руки такого красавца и умереть не страшно. Он что-то мне говорит? Ну да… Он что-то говорит…»