Татьяна Луганцева - Корона вампирской империи Страница 14

– Преследовать полных брюнеток, – ответила Яна и сделала несколько шагов по направлению к Оксане.

Та пошла от нее вокруг стола.

– Э… дамочка, успокойтесь… Вы что это? Что это вы удумали? Черт бы побрал этого психиатра, который набирает сумасшедших пациентов к себе в дом! Андрей Павлович, помогите! – зычно закричала она на весь дом.

Ирма залаяла, а Яна не успела ничего предпринять. Помешало ей двухствольное ружье, направленное прямо в грудь, палец с красным маникюром твердо лежал на курке, синие глаза были сощурены в прицеле, а светлые волосы собраны в пучок, который воинственно топорщился.

– Оксана Львовна! – кинулась к ней полная брюнетка. – Защитите меня от этой ненормальной! Она говорит, что она маньячка и подруга Камиллы и пациентка Андрея Павловича.

«Так вот кто подружка Андрея», – поняла Яна и ощутила укол ревности, так как Оксана была блондинкой, что совершенно недопустимо при Яне, была красивой, что тоже не радовало, и что самое ужасное – она была лет на десять моложе Яны.

На этот шум и гам в кухню наконец спустился Андрей в длинном зеленом халате и шлепанцах.

– Я не хотела тебя будить, дорогой, но у нас в доме чужие, и эти чужие поглощают наш недельный запас пищи!

– Из-за куска ветчины убить человека! – закатила глаза гостья.

– Я уверен, что произошло недоразумение. Я не успел вас познакомить. Эта женщина – мой гость и мой друг, и она вольна делать в моем доме все, что хочет, – сказал хозяин замка, а Яне захотелось показать окружающим язык, но она вовремя сдержалась. – Яна, это Оксана, а это Пелагея – наша домработница.

– Скорее замкоработница, – прошипела Яна, – гренадер в юбке!

– А это Яна Цветкова.

– Яна?! – Синие глаза Оксаны приобрели невиданный размер. – Та самая?!

– Не знаю, что он тебе рассказывал обо мне, старушке, но я та самая Яна Цветкова. Эх, много дел мы натворили, когда с Андрюхой… – подмигнула Яна ему, не зная сама, о каких делах она говорит.

Просто ей нестерпимо захотелось насолить этой молоденькой девушке с ружьишком в руках. Яна никому не позволяла наставлять на себя оружие.

– Зачем вы тогда солгали? Сказали, что вы пациентка Андрея Павловича и страдаете этой… как ее, едите и блюете, прости господи… – обескураженно поинтересовалась Пелагея.

– Почему я не могу быть пациенткой своего старого друга? Жизнь потрепала мои нервы, и я приползла к нему в замок в состоянии тяжелой депрессии. – Она подошла к Андрею и театрально, как это делала ее мать – профессиональная актриса, зарыдала у него на плече.

– Инцидент исчерпан, – констатировал Андрей и, обняв рыдающую Яну, повел ее наверх.

Полуволк-полусобака Ирма поплелась за ними. Они молча поднялись по ступенькам в башню Яны, и она наконец отлепилась от Андрея.

– Что ты ей рассказывал обо мне?

– Что была только одна женщина, которой я делал предложение руки и сердца, и ее звали Яна Цветкова.

Она удовлетворенно вздохнула, сняла с кресла плед, кинула его на пол и постучала по нему голой ногой, глядя на собаку.

– Ирма, место! Место! Будка! Конура! Хаус! Дом, милый дом!

Собака тихо прошелестела лапами по полу, легла на плед и преданно и немного настороженно стала наблюдать за людьми в комнате.

– Ты случайно не работала в цирке дрессировщицей собак? – спросил Андрей.

– Нет, я даже не могу сказать, что умиляюсь при виде котят и щенков, но издеваться над животным не позволю никому, – ответила она, падая на кровать. – Эта собака, как и Камилла, хочет жить в замке, а не сидеть на цепи около колодца, в котором погиб ее хозяин.

– Ты совсем не изменилась.

– А что мне меняться-то?

– Первая твоя ночь в замке, и первая ночь, когда прекратился этот безумный вой.

– Эх, если бы я захотела здесь остаться, то навела бы тут порядок! – вздохнула она.

– Оставайся, – предложил Андрей.

– Не могу, меня ждут. Завтра я покину вас, но, может быть, воспользуюсь твоим предложением и приеду пожить здесь со своими друзьями.

– Я буду рад.

– Кстати, твоя пациентка не лопнет от обжорства, наваливаясь на еду по ночам? – спросила она.

– Камилла? Повышенный интерес к еде – побочный эффект от ее лекарств. А бродит она ночами, так как страдает лунатизмом.

– Бедная! Чем только она не страдает! Каннибализмом случайно не мучается?

– Она не опасна, – ответил Андрей, пряча улыбку.

– Ладно, иди спать, Дон Кихот, к своей воинственно настроенной Дульсинее. Кстати, говорят, что каждое ружье когда-нибудь да выстрелит, и негоже держать его в замке на виду, где блуждают не совсем нормальные люди по ночам в поисках еды, – заметила Яна, зевая.

– Я не люблю оружие, ты же знаешь…

– Ты опасен и без него, – согласилась Яна.

– Это ружье осталось от прежнего хозяина, – закончил он свою мысль, – даже не представляю, как Оксана быстро сумела вытащить его из сейфа.

Внезапно он покачнулся и прислонился к косяку, лицо его стало еще бледнее.

– Что с тобой? – насторожилась Яна, сразу заметив внешние перемены в Андрее.

– Здесь душно, высоко… я обычно не поднимаюсь в башню…

Яна соскочила с кровати и подбежала к своему другу.

– Андрей, что случилось? Что мне сделать?

– Успокойся, Яна, сейчас все будет хорошо, – распахнул он халат на груди и попятился к выходу.

– Тебе помочь спуститься?

– Не надо, я сам… иди спать, у меня сейчас все пройдет…

Андрей вышел, а Яна погрузилась в задумчивость. Если верить судьбе, то тогда столь неожиданная встреча с Андреем не может быть случайностью, но что принесет ей эта встреча, она не знала, но предполагала, что ничего хорошего. Она потушила свет, сняла платье, небрежно кинув его на спинку стула, и легла под одеяло. Собачьего воя больше не было слышно, зато у нее в комнате пахло псиной. Ирма мирно посапывала на пледе, который Яна кинула на пол. Тишины в этом замке явно не хватало. Она лежала и вслушивалась в звуки, постоянно возникающие то в одной стороне замка, то в другой… То ей слышалось, что кто-то крадется по лестнице, то смеется истерическим смехом, где-то хлопнула дверь. Затем она явственно услышала, как от замка отъехала машина. Сон не шел никак… Яна посмотрела на свою соседку и увидела, что собака подняла голову и в напряжении смотрит на входную дверь. Яне стало не по себе, и еще она пожалела, что не попросила у Андрея его ружье на всякий случай. Она встала, надела платье и, подойдя к двери, резко распахнула ее. Она была тертым калачом, только поэтому она не закричала от испуга и не сошла с ума. Прямо у порога ее комнаты стояла Камилла в белом одеянии с блаженной улыбкой на лице, уходить она явно не собиралась, и никто не знал, сколько времени она уже торчала у двери. Яна пригладила свои длинные волосы и нервно сказала:

– Камилла? Заходи!

– Эта башня ожила… – нараспев проговорила Камилла, – здесь поселилась настоящая невеста Дракулы, его любимая блондинка. Оксана напрасно думает, что займет это место. Я – тоже невеста Дракулы, только он еще не укусил меня в шею. А вот кто станет его третьей женой, жгучей брюнеткой, я пока не знаю.

Яна выслушала этот бред и почесала шею.

– Я пришла познакомиться со второй женой Дракулы, – присела в реверансе Камилла.

– Боюсь вас разочаровать, но я не знакома ни с каким Дракулой, – ответила Яна.

– Как же? – сделала удивленные глаза Камилла. – Он только что отъехал от замка.

– Кто отъехал?

– Дух Дракулы, – ответила девушка. – Уж я-то знаю, я живу здесь несколько тысячелетий, постоянно возрождаясь в ожидании своей вечной жизни. Что-то холодно тут… – внезапно она поменяла тему, – а мне не спится…

Она резко развернулась и легко побежала по ступенькам вниз, напевая веселую песенку. Яна закрыла за ней дверь, она поняла, что поспать ей здесь не удастся. Она затянула волосы в хвост, взяла свою сумку, надела туфли на высоких каблуках и направилась на выход, собака поплелась за ней. В пустынном зале перед входной дверью она остановилась, присев на корточки, потрепала Ирму по холке.

– Прощай, Ирма. Взять тебя с собой не могу, в отель с собаками не пускают. Но я обещаю тебе, что лично проверю, как ты тут живешь, навестив тебя еще один раз. Андрей – хороший человек, и думаю, что на цепь он тебя уже не посадит. Но и ты постарайся, не вой больше на всю округу.

Собака махнула хвостом и опустила голову, словно сожалея, что она уходит.

– Я кину ей плед при входе, только бы она больше не выла, – раздался за спиной Яны грубоватый женский голос. – Уже давно предлагала Андрею Павловичу пристрелить ее, да он все жалел.