Дарья Донцова - Метро до Африки Страница 14

– И это все? Глубже не копал? Только верхний слой потревожил? – прищурилась я. – Качественная работа – один звонок по телефону! Ты на это небось потратил минут десять?

Витька порозовел.

– Александр Михайлович просил только общие сведения.

– Ладушки, – кивнула я. – Что еще ты для него нарыл?

Кондратьев нахмурился.

– Ничего.

– Вообще? Только данные по Юлии?

– Угу!

И тут мое терпение с треском лопнуло.

– Я очень хорошо знаю, Витюша, что ты считаешь меня истинной блондинкой с голубыми глазами, следовательно, полнейшей дурой…

– Вовсе нет, – без особого энтузиазма возразил Виктор, – цвет волос тут ни при чем, просто мужики по природе своей умней.

– И сейчас я понимаю: случилась какая-то неприятность, – продолжала я, не обращая внимания на слова Кондратьева. – Утром я тщетно пыталась узнать у тебя правду о Дегтяреве, а в ответ получила рассказ про щук и лещей.

– Александр Михайлович строго-настрого велел никому ни гу-гу!

– Слышал про то, что в Москве-реке появилась уникальная рыба? – спросила я.

– Нет, – совершенно искренне удивился Виктор. – Какая? Пиранья? Кто-то из аквариума выбросил?

– Гибрид акулы и золотой рыбки, выполняет последнее желание, – прошипела я. – Вот этого монстра и выловил Дегтярев.

– Ч-что? – начал заикаться Виктор. – Ты о чем?

– Дорогой, следи за ходом мысли блондинки, – подчеркнуто ласково заговорила я. – Не мешай излагать, а то эта мысль такая короткая и простая, что ее легко потерять. Итак, утром ты послал меня куда подальше, а к вечеру сам позвонил и начал выбалтывать то, что строго-настрого запрещено рассказывать. Почему?

– Дегтярев не вышел на связь, – забубнил Кондратьев, – сутки не звонил, я забеспокоился, начал его искать. И тут ты со своим звонком. Вот я и…

– Ты испугался, – закончила я за него.

– Исключительно за тебя! – парировал Виктор. – Хотел предупредить, что полковник влез в стремное дело, и если ты в курсе, то лучше тебе бросить расследование, не то и с тобой случится беда.

– Непременно послушаюсь тебя, – закивала я, – только расскажи по порядку, какие поручения он давал тебе как своему заместителю.

Кондратьев распахнул дверцу машины.

– Я уже ответил: последняя просьба была о сведениях на Моргалову-Яценко.

– А первые поручения каковы? – настаивала я.

Витька вылез из автомобиля.

– Пора мне, а то дома скандал будет. Я сказал, что покурить спущусь, а пропал на час. Еще раз предупреждаю: брось копать, это опасно. Что ты знаешь?

– Если честно, то ничего, – после некоторого колебания призналась я. – Александр Михайлович ни одним словом не обмолвился о частном расследовании. Я вообще считала, что он на это не способен. Утром, как обычно, уезжал на работу, вечером прикатывал назад.

– Не верю! – гаркнул Витька. – Не ври, он тебе все разбалтывает! Мой тебе совет: остановись, никуда не лезь. Шум нам ни к чему, никто не должен знать, что Дегтярев занялся частной сыскной деятельностью. У него идеальное личное дело, замечательная репутация, а тут пятно, да еще какое! Усекла? Ради доброго имени мужа…

– Сто раз тебе говорила, мы приятели! – не выдержала я.

Кондратьев скорчил кислую мину.

– Ладно, ладно, поверил. Ради доброго имени… хм… лучшего друга тебе следует сидеть тихо. О’кей?

Я с готовностью закивала.

– Конечно! Спасибо, что решил предостеречь меня.

Виктор самодовольно улыбнулся.

– Когда речь идет о спасении честного имени полковника, я готов на все. Значит, договорились?

– Да, да, без сомнения, – подтвердила я.

Кондратьев помахал мне рукой и вразвалочку пошел к подъезду. Я отвела глаза в сторону и завела мотор. Некоторые люди спиной ощущают чужой взгляд, вдруг Виктор принадлежит к их числу, еще обернется и прочитает на моем лице все, что я думаю о майоре? Хоть я и блондинка, то есть, по распространенному мужскому мнению, глупое, эгоистичное существо, но друзей в беде я не бросаю. А полковник попал в крупную неприятность, над ним нависла опасность, его жизнь под угрозой. В отличие от Витьки, я не обольщаюсь насчет намерений преступника, он может предпринять еще одну попытку устранить Александра Михайловича. Мой долг найти его до того, как мерзавец вновь откроет охоту на Дегтярева. Витька трус, он спасает себя, ведь и он вовлечен в частное расследование. Я же никого не боюсь!

Глава 9

Витька исчез за железной створкой, а я медленно покатила по двору. И тут вновь ожил мобильный. Наверное, кто-то из домашних хочет узнать, когда я вернусь в Ложкино, скорей всего Маша.

Не посмотрев на дисплей, я, придав голосу пионерскую бодрость, весело воскликнула:

– Привет! Уже спешу, через полчаса буду!

И услышала из трубки смутно знакомый женский голос:

– Извини, пожалуйста, Даша. Я понимаю, что поздно, неприлично беспокоить людей в такое время, но у нас, мягко говоря, неприятность.

– Кто это? – изумилась я.

– Волкова.

– Тася? Что случилось?

Бывшая однокурсница закашлялась.

– Наверное, я делаю глупость, – тихо сказала она, справившись с приступом, – но ты же видела, как ведет себя Дина. Если ей чего-то хочется, она давит людей как танк!

Я вспомнила неприятную сцену, разыгравшуюся на презентации, и промямлила:

– М-да… Емельянова слишком настойчива.

Таисия тихо засмеялась.

– Ценю твою деликатность. Между нами говоря, она плохо справляется со своими порывами и с годами становится все раздражительнее.

– С возрастом дурные черты характера усугубляются, – поспешила согласиться я, не понимая, что Таисии от меня надо.

– Андрюша золотой человек, – продолжала Волкова, – но даже он Динку не выдержал, съехал от нее.

– Двоюродные брат с сестрой жили на одной площади?

– Ой, это огромная проблема, – подхватила Тася. – Немыслимая! Андрей развелся и ушел от жены с одним портфелем. Если честно, он не должен был ничего такого делать, жилплощадь принадлежала ему, супруга пришла в дом голой, но ведь не отселять же ее назад в коммуналку… Андрюша не из таких, вот и оставил все бывшей.

– Угу, – пробормотала я.

– Правда, вначале Корундов просто перебрался в отдельную спальню, но жена его затретировала, и он переехал к Дине. Но долго он около сестры не вы­держал, отправился жить на дачу. Домик без особых удобств, зимой там холодно, в туалет надо бегать через весь участок… Зато от Дины далеко.

– Неужели Андрей не мог справиться с сестрой? Странно это, – отметила я.

Тася вздохнула.

– Дина считает себя его ближайшей родственницей, потому и ведет себя бесцеремонно. Справедливости ради следует отметить, что Емельянова очень много сделала для Андрюхи. Тот ведь беспомощен в бытовом плане. Все гении такие.

– Корундов талантлив? – усомнилась я. – Мне его «Русь Великая» показалась… хм… немного странной.

– Так талантлив, что Леонардо да Винчи отды­хает, – безапелляционно заявила Волкова. – Через двадцать, тридцать лет за картины Андрея будут драться великие музеи мира.

– Он много пишет?

– Работает медленно, но еще не вечер, имя Корундова встанет в один ряд с Репиным, Мане, Тицианом и прочими, – ажитированно завела Тася.

Я оперлась на руль. Ну это навряд ли. Впрочем, Тася в своем репертуаре. Еще в студенческие годы она постоянно кого-то опекала, причем абсолютно бескорыстно, по велению сердца. Она могла, например, потратить единственный выходной, чтобы помочь знакомой помыть окна. Бесполезно было объяснять Тасе, что ее используют в качестве бесплатной домработницы, она все равно с энтузиазмом терла стекла. Насколько я помню, Дина еще тогда эксплуатировала Таисию, а та, наивная чукотская девушка, кидалась исполнять любые желания хитрюги – переписывала для нее лекции, сидела с ее больной мамой, пока Дина отрывалась на танцульках, и так далее. А еще Волкова славилась умением отыскивать непризнанных гениев и сажать их себе на шею. И абсолютно невозможно было стащить с ее носа розовые очки.

Память услужливо развернула одну картину.

Вот мы, второкурсницы, собрались на квартире у Анжелики Лебеденко, дочери успешного партийного функционера. Родители девушки уехали в элитные по советским временам Карловы Вары, и Лика устроила вечеринку – выставила на стол никогда нами не виданное виски, вытащила из кладовки раритетные бананы и остродефицитные шоколадные конфеты.

Таисия привела на вечеринку кавалера, и мы были поражены видом ее любовника. Во-первых, он выглядел сорокалетним стариком, во-вторых, пришел в грязных брюках и давно не чищенных ботинках, в-третьих, начал рассказывать скабрезные анекдоты, в-четвертых, увидав квартиру Лебеденко, состоящую из бесконечной анфилады комнат, мигом забыл про Тасю и прилип к Лике. В конце концов Антон, парень Анжелики, дал обоже Волковой в нос. Думаете, Таисия прогнала кавалера? Вовсе нет! Она уложила раненого на диван и стала петь ему дифирамбы.