Галина Куликова - Гарем покойников Страница 14

— Ты зачем газеты поджег?

— Хлеба дай! — сказал дед злобным голосом.

— Хрен тебе, а не хлеба!

Затоптав ростки потенциального пожара, орлы Саши Ядовитого снова бросились к окну.

— Мы с этим придурком все на свете прозеваем, — процедил Паша. — Может, стукнуть его по башке, чтобы не вонял?

— Ты че, в натуре? — возмутился Гоша. — Об эту мумию пачкаться? Вдруг он копыта отбросит, нам придется линять отсюда. Саша не простит.

— Тогда пойди дай ему хлеба, — с ноткой злорадства в голосе сказал Паша. — И спички отними.

Матерясь на чем свет стоит, Гоша отправился на кухню.

— Нет там никакого хлеба. Вообще ничего нет, — сообщил он, вернувшись обратно.

— Чего же он тут жрет?

— Черт его знает. Саша говорил, к нему сиделка приходит. Она, наверное, и жратву приносит.

— А-а-а!!! — истошно закричал дед, мотая головой из стороны в сторону. — Есть хочу! Санитары, сволочи, есть хочу-у-у!!!

Мгновенно кто-то из соседей застучал по батарее, раздались неясные крики.

— Сходи за хлебом, — мрачно сказал Паша. — А я пока покараулю. А то кто-нибудь придет и нас срисует.

— А мы не откроем.

— Может, у соседей ключ есть. На всякий случай. Это ж не дед, а стихийное бедствие.

— Вот же блин так блин, — бормотал Гоша, собираясь за хлебом.

Когда он возвратился из магазина, Паша встретил его появление бурной радостью, потому что дед орал не переставая, а по батарее теперь стучали не только снизу, но и сверху.

— Я на всякий случай еще колбасы купил, — сказал Гоша. — А то вдруг не нажрется.

Он ловко порубил хлеб и колбасу, сунул деду в руки здоровый бутерброд и, прищурившись, стал глядеть, как тот его уписывает.

— Ща он опять пить запросит, — пришла ему в голову гениальная мысль. — Всухомятку бутерброд плохо пошел.

— Греби сюда, тут снова кандидат! — позвал его с наблюдательного поста Паша. — Этот вроде ничего.

— Молодой больно.

— Это по тебе, — не согласился Паша. — А ты пойди и проверь.

Гоша пошел. Убедившись, что вошедший в подъезд парень живет на шестом этаже, он вернулся обратно в квартиру. Дед все еще был занят уничтожением бутерброда.

— Чтоб ты подавился, старый хрен, — пробормотал Гоша, проходя мимо.

Дед тут же выполнил это искреннее пожелание. Он вытаращил глаза, схватился за горло и стал кашлять, хрипя и выплевывая изо рта крошки. Гоша стоял и с ненавистью смотрел на него. Не прошло и минуты, как дед стал синеть и сипеть.

— Ты че стоишь-то? — закричал прибежавший из другой комнаты Паша. — Не хватало только, чтобы он сдох прямо сейчас!

Помоги мне давай!

Он оторвал деда от подушек и принялся стучать его по спине кулаком.

Дед заваливался назад, продолжая издавать страшные звуки.

— Его надо посадить повыше! — крикнул Паша. — Бери его за ноги.

Гоша засунул руки под одеяло, чтобы нащупать ноги, и тут же выдал очередную порцию нецензурной брани:

— Дед весь обгаженный! — закричал он, держа испачканные руки с растопыренными пальцами перед собой.

Виновник происшествия тем временем наконец прокашлялся и теперь умильно смотрел на «санитаров». Убедившись, что дед в порядке, Паша метнулся обратно к окну и тут же подпрыгнул как ужаленный:

— Это он! Зуб даю — Жеряпко!

По двору неторопливо, с довольной улыбкой на губах шел синеглазый красавец Шурмин. После обеда в ресторане он был сыт и исполнен умиротворения. Собираясь устроить засаду в квартире Федора Ильича, он запасся для этого всем необходимым.

— Скорее вниз! — Паша побежал к двери, крикнув на ходу:

— И захлопни за собой дверь, мы смываемся. Нутром чую — наш это чувачок.

Дед сладко спал, положив под щеку ладошки лодочкой. Пробегая мимо него, Гоша шепотом сказал несколько выразительных слов. Выскочив на лестничную площадку, он наткнулся на мужичонку, который сидел на полу в обнимку с бутылкой.

— Господи, да я весь в дерьме! — непроизвольно воскликнул Гоша, потрясая руками.

— Мы все в дерьме, сынок! — с чувством сказал мужичонка. — Демократы продали страну! А что не продали, то разворовали!

Поэтому мы все в дерьме. Я тоже в дерьме!

— Значит, еще немножко дерьма тебе не помешает, — сказал Гоша и, наклонившись, вытер об него руки. Настроение у него, как у всякого русского человека, сделавшего гадость ближнему, сразу поднялось.

Шурмин был не готов к смерти. Однако как только он вставил свою отмычку в прорезь замка квартиры Федора Ильича Жеряпко, удача навсегда повернулась к нему спиной. Все Пашины расчеты сошлись, и он, преодолев последний пролет, почти не целясь выстрелил Шурмину в сердце. Негромкий хлопок ознаменовал конец красавца-киллера. Паша сделал контрольный выстрел в голову и, убедившись, что Гоша следует за ним по пятам, стремительно понесся по ступенькам. Этажом ниже он бросил пушку. И тут внизу хлопнула дверь подъезда. Переглянувшись, орлы Саши Ядовитого развернулись и с той же скоростью дернули в обратную сторону, вверх по лестнице.

— Переждем у деда, — шепнул Паша. — Сейчас все соседи соберутся на третьем этаже, а мы минут через пять спустимся вниз на лифте. До приезда ментовки успеем улизнуть.

Рита вошла в подъезд и тут же сморщила нос: здесь отчаянно пахло кошками и прокисшей капустой. Ее ноги в итальянских туфельках на шпильках осторожно ступали по грязному полу, потом пошли вверх по лестнице, кокетливо цокая о каждую ступеньку.

На втором этаже возле перил лежал пистолет. Он так странно смотрелся здесь, на лестнице многоквартирного дома, что Рита даже не сразу поняла, что может означать эта находка. Совершенно машинально она наклонилась и подняла его с пола. Держа пистолет в руках, отправилась дальше. «В милицию, что ли, позвонить от Федора Ильича? — подумала она про себя. — Черт, только вот зачем я оружие руками схватила? Всегда я думаю после того, как делаю».

Рита уже полезла было в сумочку за носовым платком, когда увидела красавца Шурмина. Он лежал прямо перед дверью Жеряпко лицом вверх и открытыми ярко-синими глазами разглядывал трещины на потолке.

Однако следы от пуль не оставляли сомнений в том, что это всего лишь иллюзия.

«Киллер из самолета! — подумала Рита, отшатнувшись. — Неужели люди Белова добрались до него так скоро? Кажется, я снова вляпалась!» Мысли в ее голове устроили настоящую потасовку. Было невозможно разобраться, какая из них здравая, а какая нет.

Поэтому Рита, отключив мозги, развернулась и пошла по лестнице вниз. Пистолет она непроизвольно прижала к бедру. На ее счастье, двор по-прежнему был пуст.

Только свернув за угол, Рита внезапно осознала, что держит в руке орудие убийства.

Глаза ее тут же приобрели осмысленное выражение. Она юркнула под арку соседнего дома, достала из сумочки дезодорант, щедро распылила его на пистолет, после чего обтерла его бумажной салфеткой и, наклонившись, положила на землю. Узкая юбка обрисовала при этом ее стройные бедра, и Чудов с Ласточкиным, следившие за ней из машины, одновременно присвистнули.

— С такой попкой и заниматься богопротивными делами! — воскликнул Ласточкин, провожая Риту глазами. — Интересно, кто же она такая?

В этот момент из подъезда, который только что покинула Рита, выскочила расхристанная баба в тапках на босу ногу и, раскинув руки, закричала что было сил:

— Уби-и-или! Милиция-а-а!

Чудов с Ласточкиным переглянулись.

— Она и в самом деле кого-то пришила, — сказал Чудов. — Двигаем отсюда.

Рита между тем дефилировала по улице с непроницаемой физиономией.

— Вот это выдержка! — восхитился Ласточкин, следуя за ней на своей машине, образно говоря, короткими перебежками.

Конечно, ему и в голову не приходило, что Рита до сих пор пребывает в состоянии полной и абсолютной прострации. Только минут через пятнадцать к ней начали возвращаться ощущения. Она купила в киоске пачку сигарет в комплекте с разовой зажигалкой и, усевшись на скамейку в одном из скверов, принялась методично уничтожать содержимое пачки. Закурив одну сигарету, она делала пару затяжек, кашляла, бросала ее на землю, затаптывала туфлей, затем принималась за другую.

Чудов за время ее оригинального перекура сделал массу телефонных звонков, спрашивая про молодую женщину привлекательной наружности с отличной фигурой и железными нервами. В конце концов ему рассказали про некую аферистку по кличке Дочка, которая сейчас вполне может находиться в Москве. Отличается смелостью, гибкостью и невероятной фантазией, любит экспериментировать.

— Ты думаешь, это она? — спросил Ласточкин, когда Чудов поделился с ним новыми сведениями.

— Почему бы нет? Много ли ты знаешь крупных аферисток?

— Аферистка и кого-то пристрелила?

— Говорят же тебе: работает с фантазией и любит эксперименты.

— Да, но зачем она приходила к Белову?

С этой идиотской историей про самолет?

— Понятия не имею. Возможно, когда мы узнаем, кого она прикончила в том подъезде, ситуация станет хоть немного яснее.