Маргарита Южина - Бюро гадких услуг Страница 14

– Люся, – взахлеб делилась советами Машенька, – а еще можно приготовить, знаешь, такой салат: отвариваешь рис, потом туда кладешь изюм…

– Это кутья, что ли?! – вытаращилась Василиса.

– Вася, иди занимайся с ребенком, вечно ты со своим черным юмором! – вскинулась Людмила Ефимовна.

Василиса пожала плечами. Ради бога, если на свадьбе дочери Люсеньке хочется блеснуть поминальным меню…

– Ну, что ты тут вычитал? – вернулась она к ученику и взяла в руки учебник. – Пересказывай.

Мальчишка уставился в стенку и принялся монотонно бубнить:

– Ну, значит, об Индии впервые рассказал Пеле… и еще о китайцах тоже. А потом… потом греческий ученый Эротоман определил ее размеры… это… по меридиану.

– Что-то я не помню такого ученого… – засомневалась Василиса.

– Так учить надо было вовремя, – укоризненно покачал головой Тема.

Василиса заглянула в книгу.

– Сам ты Эротоман! Эратосфен! И не Пеле, а Поло. Марко Поло!

– Ну надо же, а я думал в книге опечатка, – по– взрослому всплеснул руками мальчишка и принялся снова бубнить.

Дальше Василиса его уже не слушала: она опять полностью погрузилась в мысли о Львовой. Нет, надо сегодня же сходить в ту квартиру. А что? Адрес Василиса помнит. Ну нельзя же просто сидеть на диване и ломать голову – почему? Надо и ногами работать. Люсе, понятное дело, сейчас не до того, поэтому придется ей самой заняться расследованием вплотную. Кстати, и время сейчас еще не позднее.

– Ну что, выучили? Вот и замечательно, – проворковала Машенька и потянулась к выходу. – Тема, пойдем.

Василиса уже не могла дождаться, когда гости уйдут, чтобы выскользнуть из дома незамеченной. Однако оставалась еще одна мелочь – Люся. Она никуда не собиралась и планировала, по-видимому, опять истязать Василису Олеговну свадебным сценарием.

– Люсенька, сходи, проводи Машу с мальчиком. Заодно и с Малышом прогуляешься, – медовым голосом предложила Василиса.

Люся на самом деле мечтала посидеть над тетрадочкой с обезьяньими мордами, поэтому к предложению отнеслась без особого пыла. Но щенка надо было выгулять, и Людмила Ефимовна, кряхтя, залезла в джинсы.

Машенька проживала недалеко, и проводы не затянулись. К тому же на город уже плавно опустился вечер, и подруга не стала задерживать Люсю. Возвращались Людмила Ефимовна с Малышом хорошо знакомой дорогой.

– Смотри, Малыш, вон уже и листики опали… – в приступе лирики мечтательно рассказывала хозяйка щенку, высоко задирая голову. – Скоро и предатели-утки эмигрируют. Вот, ты знаешь, меня просто до глубины души обижает…

И тут она заметила едущую по улице машину. Вернее, сам автомобиль было видно плохо, в глаза ей слепили фары. Людмилу Ефимовну охватила тревога. Она даже сама не могла бы объяснить, почему вид мчащейся машины привел ее в ужас. Водители уже давно не скромничали на дорогах, особенно по вечерам, и скорость ограничивали весьма редко, кого этим удивишь. Но эти фары неслись по ее, Люсину, душу, она знала! Люся оглянулась. Так, знакомое место – хилые деревца, чахлые кустики, разве за них спрячешься? Вон там стройка… На стройке можно спрятаться, но успеет ли она добежать, чай, не девочка? Ах ты ж, черт! Ведь с ней еще и Малыш… Ну ничего, он резвый, догонит ее. И Люся решилась.

– Ты еще не знаешь, какую я скорость могу развивать! Прямо как самолет! – фыркнула она, презрительно глянув на стремительно приближавшуюся машину.

И Люся рванула. Туда, на стройку. Никогда в жизни она не скакала так ретиво, никогда ее ноги не мелькали, будто велосипедные спицы. Куда там бедному собачьему ребенку, за ней и машина-то едва поспевала. И все-таки расстояние между Люсей и фарами неумолимо сокращалось. Еще быстрее! Еще рывок! А теперь…

Внезапно почва ушла из-под ног, и Людмила Ефимовна с тихим писком рухнула в черную дыру. Вот и ладно. Теперь дыра была ее спасением. Темнота надежно ее укрывала, но на всякий случай Люся придвинулась ближе к стене, затаила дыхание и прислушалась. Где-то наверху, совсем близко, раздались шаги, шуршание опавшей листвы и негромкие мужские голоса.

– Куда она сиганула, ты не видел?

– Да хрен ее знает. Неслась, прямо как ящерица. Вот ведь до чего жить хочет!

– Но куда она могла испариться? Ух ты, смотри, какой котлован!

По яме метнулся луч фонарика, и Люся вжалась в песок, в стену.

– Нет никого… Во, глянь! Еще одна яма… с гудроном… Ух, мать твою! Видишь, на гудроне круги… – раздался испуганный голос.

– Ты думаешь, она там? – послышался сдавленный шепот.

– А теперь уже некогда думать! Прыгай в тачку! Мотаем отсюда, а то, не дай бог, кто нас тут увидит…

Послышалось шуршание автомобильных шин, и наступила тишина. Люся перевела дыхание. А потом вдруг ее осенила странная мысль – круги на яме с гудроном… Так и есть, ее догнал-таки несчастный Малыш! Догнал и поплатился за это жизнью…

Далеко на небе холодно мерцали звезды, прохожих потряхивало от вечерней прохлады. А в стороне от людских тропинок, в глубоком строительном котловане сидела несчастная хрупкая женщина и даже не пыталась выбраться из него, позвать на помощь. Женщина горько плакала по маленькому другу, который из последних сил бежал за ней следом и погиб такой ужасной смертью…

Василиса тряслась в автобусе и уныло поглядывала в окно. Жалко, что так быстро темнеет. Времени, правда, немного, но на улице уже тьма, прямо-таки настоящая ночь, вот что значит конец сентября. Она всю жизнь прожила в этом городе и могла почти безошибочно найти нужный дом. Конечно, если она в нем уже бывала. А по этому адресу она уже к Львовой приезжала. На следующей остановке ей выходить. Василиса поднялась и подошла к двери.

Часы показывали девятый час, когда она подошла к дому. Не став медлить, Василиса повыше поддернула подол и понеслась к квартире Львовой, чуть ли не прыгая через две ступеньки. Только нажав на звонок, смогла отдышаться.

– И кито тама? – послышался через какое-то время за дверью скрипучий старческий голос.

– Это… срочная телеграмма, откройте, пожалуйста, – постаралась, как можно сердечнее, ответить Василиса.

– А и какая ж телехрамма у таку-то пору? – допытывались из-за закрытой двери.

– Я не имею права читать. Вы уж откройте, я вам все на словах скажу, – выкручивалась Василиса, как могла.

– Шиш тебе! Ишь, какая хитрая, откройте ей! Щас вон мужука свово кликну… Кондратьич! Эй! Слышь-ка, иди вон, с телехраммой побалакай, а то у хату рветси, никакого удержу!

Через минуту за дверью раздался еще более скрипучий и немощный голос.

– И хто тама?

– Вам телеграмма пришла, откройте, пожалуйста, – снова объясняла Василиса.

– Ай? Ничо не слышу, ховоритя хромчее, у меня ухи ужо спят.

– Я говорю, откройте! – уже кричала Василиса. Она наклонилась к самой замочной скважине, попутно разглядывая дверь – та ли это квартира, не перепутала ли она. В прошлый ее приход у Арины стариков вроде не наблюдалось.

Василиса Олеговна так увлеклась подглядыванием, что вздрогнула, когда кто-то легонько похлопал ее по костистому заду.

– Слышь-ка, ты чего тут оттопырилась?

Перед Василисой стоял огроменный детина в синей футболке и здоровенных, как паруса, шортах. Судя по тому, что соседская дверь была распахнута, Василиса догадалась, что о стариках забеспокоился сосед по лестничной клетке, услышав их переговоры через закрытую дверь.

– Да я вот… – стушевалась обычно находчивая сыщица. – Я принесла известие для Арины Львовой… а здесь какие-то старички…

– Что значит, какие-то? Да они всю жизнь здесь живут! И никакой Арины тут нет. Тем более Львовой!

– Подождите, как же так! Может быть, вы ее видели… Она, знаете, такая видная, очень похожа на артистку. Ну, которая еще пела так: «Ля-ля-ля, пук!«

– Я пукающих артисток не слушаю!

– Пожалуйста, вспомните! – трясла Василиса мужика за майку. – Она такая хорошенькая, как Мэрилин Монро. Ну? Да вы просто не могли ее не заметить! Она вам обязательно должна была понравиться, ну же? Если бы вы ее увидели, то непременно бы назначили ей свидание, а там, глядишь, вас и еще на что-то бы растащило! Ну неужели не видели?

Тут отчего-то мужик в шортах побагровел, точно его засунули в кипящий чан, и взревел:

– У меня нормальная ориентация! И бабами я не интересуюсь! А тем более не тащу их на свидание!

Василиса моргала глазами, не понимая, отчего так разволновался сосед, но тут на его рев из соседней двери выскочил некто вроде кузнечика и фальцетом зачирикал:

– Ирочка, девочка моя, тебе нельзя нервничать… Женщина! Ведите себя прилично! Не загружайте Иришу своими проблемами! Пойдем, мое сокровище… – И дверь за ними захлопнулась.

Василиса только беззвучно хлопала челюстью. Оказывается, эта гора мышц Ирочка! То бишь женщина! Тогда это прыгающее что? Оно мальчик или девочка?

Услышав, что на площадке наступила тишина, бабуська, находившаяся в квартире Львовой, шкодливо приоткрыла дверь.