Петер Аддамс - Убийство в замке Страница 14

Еще с детских лет Гарри Декстер слегка косил. Но до прихода Бейли этот дефект почти не был заметен. Теперь его окончательно перекосило. Он хотел испепелить инспектора уничтожающим взглядом, но его скошенные глаза разглядели лишь свой собственный нос и никак не Бейли.

— Что вы знаете о докторе Эвансе? Каковы были его отношения с миссис Торп? — спросил Бейли почтовую начальницу. Задав конкретный вопрос, он дал ей возможность прийти в себя перед тем, как перейти в наступление.

— Они всегда были неразлучны, — зло ответила Стелла Грэди. — К тому же Эванс был единственный человек, который выносил эту леди.

Декстер протянул руку к рюмке, но Бейли успел схватить ее быстрее. Красивым натренированным жестом он вылил коньяк в вазу с бессмертниками.

— Идет допрос, и я требую, чтобы вы давали предельно точные показания, а не уползали под стол, где вы изгадите ковер.

Гарри Декстер подскочил, но тут же шлепнулся на свой стул. Бейли был не только тучным, но и сильным человеком.

— Значит, оба симпатизировали друг другу, — продолжал допрос инспектор.

— Алчность и только алчность объединяла их. Я могу поклясться, что не кто иной, как эта сельская учительница, уговорила Эванса взорвать зал, где мы находились. — На щеках Грэди появились красные пятна.

— Он хотел вас обоих взорвать и сам находился с вами?

— Вот это и есть то дьявольское в этой особе, которая титуловала себя миледи, хотя она всего лишь простая сельская учительница. Она ненавидит каждого, которому должна отдать хотя бы десять фунтов и, наследства своего покойного мужа. Она ни на минуту не задумается перед тем, как убить тысячу людей, если это поможет ей одной завладеть наследством.

— Значит, вы считаете, что она намеревалась убить и Эванса?

— Само собой разумеется. Иначе она бы вышла из зала, пригласив его с собой.

— И поскольку этот бедный человек все понял и не захотел больше быть ее сообщником, он должен был за это поплатиться, — заметил полковник, который после длительной внутренней борьбы наконец пришел в себя.

— В этом не может быть никакого сомнения. Это она убила его и бросила в болото, — добавила Стелла Грэди.

— Инспектор, я очень боюсь, что может случиться несчастье… Не можете ли вы оставить здесь для нашей охраны своего сотрудника?

— Почему вы не соберете свои чемоданы, если боитесь, и не уберетесь отсюда хотя бы на время? — пробурчал Бейли.

— Но мы должны десять лет находиться вместе с этой особой. Таково было условие покойного сэра Роберта.

— Если деньги вы цените дороже, чем собственную жизнь, то надо рисковать. Вы тоже можете оказаться с лягушками в болоте. Но это так, к слову сказать.

Сделав это ядовитое замечание, Бейли вышел из комнаты. Он не сказал, что еще днем решил вызвать из Ливерпуля сотрудника для охраны замка.

В разрушенном после взрыва зале его ждал сержант Вильяме.

— Сэр, только что звонил доктор Поттер. Эванс не утопился и не был утоплен. Он был задушен. В его комнате мы обнаружили обрывок шнура от шторы, которым, по всей видимости, и воспользовался убийца.

Бейли сел в служебную машину и задумался: как быть? Что теперь делать? Поразмыслив, он решил посетить Билла Шеннона.

Едва машина тронулась, как двойной подбородок Бейли упал на грудь и он крепко заснул, даже шум мотора не мог заглушить его храп.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,

в которой инспектор Бейли неожиданно посещает таверну «Кровавая кузница», в которой много таинственного. Теп временен совершается второе убийство, не труп убитого не могут обнаружить

Уже смеркалось, когда машина въехала на булыжную мостовую главной улицы Уолса, ведущей в гавань. Шел мелкий дождь, туман наплывал с моря через весь старый городок, обволакивая узкие улицы и дворы. То там, то здесь в окнах загорались огни. Послышался гудок парохода. Часы на башне церкви из красного кирпича пробили шесть.

Проехав базарную площадь, шофер дал резкий сигнал, чтобы разбудить инспектора.

В «Кровавой кузнице», которая в эти мрачные сумерки производила на проезжающих торговцев впечатление разбойничьего вертепа, инспектор не застал Билла Шеннона. Экономка сообщила, что днем он уехал на рыбную ловлю и, видимо, еще находится в гавани.

Небольшая шхуна стояла у причала с торчащими толстыми деревянными сваями. Почти трехметровый дельфин висел на лебедке, и трактирщик в высоких рыбацких сапогах и зюйдвестке стоял на борту с незнакомым человеком, они изучающе рассматривали добычу.

В зубах незнакомца была трубка, при каждой затяжке из нее с треском вылетали искры. Казалось, что табак, который курил этот человек, был смешан с порохом.

— Пойдемте в трактир и выпьем по маленькой, что-то прохладно стало, пригласил Шеннон инспектора. Они знали друг друга. Трактирщик, как и все другие в Уолсе, был в курсе событий.

Но Бейли не спешил. Он влез на палубу шхуны и внимательно осмотрел ее.

— Прекрасный экземпляр. Я и но знал, что в наших водах водятся такие большие дельфины. На какую наживку удалось вам поймать такую тушу? — Он поискал глазами незнакомца, но того и след простыл, будто он растворился в воздухе.

— Идемте, идемте, инспектор. Сейчас хлынет как из ведра, — настаивал трактирщик.

— Да, действительно великолепный экземпляр, — повторил инспектор. Спустите-ка это морское чудо на палубу. Мне хотелось бы рассмотреть его поближе.

Шеннон пытался сопротивляться, но инспектор не уступал, и трактирщику не оставалось ничего другого, как исполнить требование Бейли.

Он спустил дельфина с лебедки и сказал равнодушным голосом:

— Мне приходилось ловить и покрупнее. Этот ничего особого не представляет.

— Дайте-ка нож. Я хочу поковыряться в этой огромной рыбине.

— Зачем вам в пей ковыряться, это же… Нет, не дам. — Шеннон спрятал нож за спину.

— Почему? — Бейли усмехнулся. — Я слышал, что есть сорт дельфинов, в артериях которых вместо крови течет настоящий «Бурбон». Мне сдается, что этот чудный дельфин как раз относится к такой разновидности. Представьте себе: я делаю отверстие в его брюхе, и оттуда бьет ключом настоящий французский коньяк! Целых две бочки! Доход от этого составил бы больше, чем я зарабатываю за целый год за счет грошей налогоплательщиков.

Шеннон явно влип, но он был разумным человеком и умел воспринимать удары судьбы с должным юмором.

— Хорошо, — сказал он, — разделывайте моего дельфина. Но перед тем, как вы арестуете и уведете меня, я так напьюсь, что об уводе не может быть и речи. Вам придется нести меня на носилках.

— Давайте сначала попробуем вашего добротного коньячку, а затем вместе решим, что делать.

Шеннон сразу сообразил, что его ангел-спаситель кружит над его грешной головой, и был готов напоить инспектора до положения риз.

Они спустились в каюту. Там было уютно и тепло, начищенная до блеска керосиновая лампа излучала приятный свет.

Это был удачный вечер для инспектора. Напротив него сидел правонарушитель. Его хорошее настроение и шутки заставили Бейлп забыть, что контрабанда является, собственно говоря, преступлением.

Шеннон доказывал Бейлп, что контрабанда — это всегда риск и вызов существующему общественному порядку. «Так что, — продолжал владелец „Кровавой кузницы“, — я как представитель трудящихся масс…»

— Замолчите наконец, трудящийся, и ответьте мне на один вопрос, но честно, иначе я велю вас арестовать, и тогда вы будете лишь во сне видеть дельфинов и средства для пыток в вашей таверне.

— Иначе, как быть честным и откровенным, я и помогу. По крайней мере в отношении вас, — заверил Шеннон. — В чем я должен признаться?

— Миссис Тори была вчера вечером в вашем притоне пыток?

Шеннон утвердительно кивнул.

— Но это ничего не значит. Я имею в виду убийство, — добавил он тут же. Она иногда ночует у меня, если выпьет больше трех стаканов своей адской смеси.

— Когда она появилась у вас вчера?

— Где-то около одиннадцати.

— Где вы ее разместили?

— В комнате рядом с ванной, в сторонке, там тихо.

— Могла ли она покинуть таверну незамеченной?

— Да. Это вполне возможно.

— Нарисуйте мне план дома. Бейли достал карандаш и вырвал листок из записной книжки.

— Ну, а теперь покажите мне, где ночевал известный вам Конрой.

— Вот здесь. — Шеннон ткнул карандашом в прямоугольник, расположенный как раз напротив комнаты, в которой Дороти Торп готовила свой дьявольский напиток с перцем.

— Значит, оба могли приятно беседовать друг с другом, вот как мы с вами?

Шеннон утвердительно кивнул головой.

На улице шумел ветер, капли дождя стучали по палубе шхуны, волны с шумом разбивались о мол. От этого каюта делалась еще уютнее. И все же Шеннон помрачнел.

— Я знаю, куда вы клоните, — сказал он. — И вообще вы чертовски хитры и коварны. Я таких сыщиков не встречал. Другой бы начал меня строго допрашивать, ничего не выудив. Я бы так водил его за нос, что без моей помощи он не знал, как выйти отсюда. Вы же прохаживаетесь по каюте такой развеселый, и как бы между прочим выясняется, что я занимаюсь контрабандой, пьете мой контрабандный коньяк, и я, того не подозревая, выдаю вам все свои секреты, в том числе даже случай с моей теткой Корнелией и ангелом, которого она заказала на свою могилу у архитектора за три тысячи фунтов. А зачем ей это надо? Чтобы не оставить своим наследникам ни одного шиллинга. Теперь же вы подозреваете Дороти и молодого Конроя, и в этом виноват я.