Дарья Донцова - Смех и грех Ивана‑царевича Страница 15

— Большое спасибо, Анфиса Матвеевна, — пытаясь сделать шаг в сторону, произнес я.

Сестра хозяйки засмеялась:

— Ваня, я не княгиня, не стоит разводить цирлих‑манирлих, зови меня просто Фиса. И перестань «выкать». Ты молодой мужик, я очаровательная женщина, смешно нам по отчеству друг друга величать.

Дверь столовой приоткрылась, показалась Елизавета Матвеевна:

— Иван, вы мне нужны.

Анфиса отпустила мою руку, я быстро вышел в коридор. Хозяйка сделала несколько шагов в сторону кухни и остановилась:

— Иван Павлович, у меня к вам разговор. Видите ли, моя сестра… э… не стоит устанавливать с ней дружеские отношения. Вы мне нравитесь, за неделю работы не пришлось сделать вам ни одного замечания, но если станете проявлять интерес к Фисе, нам придется расстаться.

— Анфиса Матвеевна рассказывала мне о кладоискателях, — пояснил я, — в частности, об Анатолии. Просила быть начеку, непременно проверять все помещения, поскольку этот наглец пытается порыться в покоях, куда ему входить запрещено.

— Идите отдыхать, — кивнув, приказала хозяйка.

Я без всяких приключений добрался до своей спальни, принял душ, потушил верхний свет, лег на кровать, зажег ночник и позвонил Элеоноре.

— Ничего интересного не узнала, — как всегда, забыв поздороваться, зачастила моя нанимательница. — Кто такая убитая девушка, мы, похоже, никогда не выясним.

— А что говорят ваши источники в полиции? — спросил я.

Нора заговорила быстрее:

— Ваня, о происшествии в усадьбе ничего никому не известно. Бабичев, начальник отдела охраны Пятакова, не сообщал властям о найденном трупе, сам решил проблему. Но ты же знаешь, у меня повсюду приятели. Один из них, Виктор Серебров, некогда учился в институте с Юрием Аносовым, секретарем Пятакова, и сейчас работает у него порученцем.

— Секретарь секретаря, — улыбнулся я.

— В королевстве Пятакова Аносов занимает высокое положение, он напрямую общается с шефом. Такая честь не по рангу простым сотрудникам, к которым принадлежит Витя, — серьезно сказала Нора. — Ясное дело, Аносов многим подчиненным раздает поручения. Вообще‑то Серебров у меня в долгу. Когда‑то я ему денег в долг дала, а он вернуть сумму в срок не смог. Но бегать от кредиторши не стал, позвонил и сказал: «Прости, Элеонора Андреевна, я попал в трудное положение». Мне его честность понравилась, поэтому я предложила вернуть должок потом — услугой. И вот сейчас пришла ему пора расплачиваться. Короче, велела я Виктору все, что известно охране олигарха про погибшую женщину, разузнать и мне доложить.

Я поправил под головой подушку. Никогда не берите в долг — вдруг не сможете вовремя вернуть и от вас потребуют услугу? Мало ли что захочет кредитор, уж лучше обойтись без чужих денег, целее будете.

Нора тем временем неслась дальше:

— Виктор выяснил, что никаких документов у погибшей не обнаружено, при ней не было сумочки.

— Странно, — пробормотал я. — Как правило, женщины таскают при себе кучу всякой ерунды.

— Ох уж этот мужской шовинизм! — мгновенно зашипела Нора. — Ведь очень удобно иметь для мелочей небольшой ридикюль. Или, по‑твоему, мы, как мужики, должны расческу, телефон, косметику и прочее по карманам рассовывать? Вам давно пора брать с нас пример.

Я представил, как выхожу из машины, держа под мышкой этакую крохотную, похожую на мыльницу сумчонку, куда дамы ухитряются запихнуть невероятное количество вещей… Потом открываю ее, достаю пудреницу, сосредоточенно проверяю, не размазался ли макияж…

— Иван, ты где? — крикнула Нора.

Я вздрогнул:

— Естественно, здесь, где же мне еще быть?..

Похоже, способность задавать странные вопросы является первичным половым женским признаком. Ника Пескова, с которой у нас вот уже год длится вялотекущий роман, месяц назад, собираясь в гости, чуть не довела меня до головной боли, повторяя:

— Ваня, голубые шпильки хороши к бежевому платью? Или лучше надеть розовые?

Сначала я мычал нечто невразумительное, надеясь, что ей надоест талдычить одно и то же и она от меня отстанет. Потом еле удержался от ответа: «Дорогая, у меня всего три пары черных ботинок. Неужели ты полагаешь, что я могу подсказать, какие из ста твоих туфель подойдут к этому наряду? Все, что ты наденешь, будет смотреться восхитительно. И я не издеваюсь, говорю искренне».

В конце концов Ника заставила меня сделать выбор, я заявил:

— Бежевое и розовое смотрится чудесно.

— Ты так считаешь? Ну ладно… — протянула она, исчезая в гардеробной.

Через час мы наконец‑то пошли в прихожую за пальто. На Нике были голубая юбка с белой кофтой и красные туфли. Патриотичное сочетание, не правда ли?

— Иван, не молчи! — разозлилась Элеонора. — Отреагируй на мои слова!

— У нее не было сумочки, — повторил я последнюю фразу Норы.

— Когда люди разговаривают, они дают понять, что слышат друг друга, — не утихала бизнесвумен, — а с тобой порой беседуешь, как с подушкой, никакой реакции.

— У нее не было сумочки, — вздохнул я. — И документов тоже.

— Зачем ты заставляешь меня нервничать? — кипела Нора. — Сразу бы отозвался, и нет проблем.

— У нее не было сумочки, — ощущая себя помесью попугая с дятлом, заявил я.

— Верно, — сбавила тон Нора. — Никаких особых примет на теле, ни шрамов, ни татуировок, ни крупных родинок. Лицо разбито так, что опознать ее невозможно. Одежда хорошего качества, но массовый пошив, джинсы, пуловер не уникальны. Немного странная обувь — черные балетки из замши.

— Не по сезону, — согласился я, — сейчас лучше ходить в кроссовках или полусапожках.

— В ботильонах, — сказала Нора.

— Что? — не понял я.

— Забудь, — приказала Элеонора. — Время подкатывает к полуночи, а никто из родственников погибшую девушку пока не ищет. У Бабичева связи в полиции, он точно выяснил — ни мать, ни отец с заявлением не приходили. А как ты считаешь, кто она такая?

— Вероятно, искательница клада, которая не в добрый час оказалась не в том месте, — вздохнул я. Затем пересказал Элеоноре беседу с Анфисой и предположил: — Может, бедняжка решила тайком проникнуть на хозяйскую половину? Я вчера заметил, что домработница не задвигает щеколду на двери черного хода, и, когда мы остались одни, сделал ей замечание.

— Небось она разозлилась и отчитала тебя, — хмыкнула Нора.

— Не угадали, — улыбнулся я. — Надежда Васильевна спокойный, неагрессивный человек, она пояснила: «Бачок для мусора стоит у ограды. Елизавета не разрешает держать на кухне ведро с отходами, поэтому мне приходится бегать к нему с мусорным пакетом. Между прочим, не близко нестись, минут пятнадцать на дорогу туда‑сюда трачу. И так пять‑шесть раз в день, надоедает щеколду задвигать. У нас спокойно, никаких неприятностей не случается». Я не выдержал и укорил домработницу: «Сегодня на заднем дворе оказалась чужая женщина, она могла беспрепятственно проникнуть в здание». Она так сильно смутилась, что у нее даже затряслись руки. Правда, еще раньше я заметил у прислуги легкий тремор, а тут прямо крупная дрожь. Проследив мой взгляд, она стала объяснять: «Ваша правда, я сильно перенервничала. Сначала Ксения меня завела — прибежала на кухню и бросила там здоровенную коробку из‑под сапог. Ну неужели девочке трудно отнести картонку на помойку? Я ей сказала: «Сделай одолжение, присмотри, чтобы молоко из кастрюли не убежало». Мы фермерское берем, его кипятить надо. С намеком попросила, думала, Ксюша мне ответит: «Давай, Диди (так она меня называет), я сама к забору слетаю и пакет с мусором прихвачу». Но нет, она фыркнула: «Вот еще! Делать мне больше нечего!» Я молоко вскипятила и к помойке поплелась. У пакета по дороге ручки оторвались, коробка громоздкая, я уронила ее раз пять. Возвращаюсь, а на заднем дворе Ксюша рыдает, вы ее утешаете, а на земле женщина лежит…».

— Ваня, остановись, — велела Нора. — Я поняла, почему домработница не закрывает щеколду.

Я сменил тему:

— Если предположить, что погибшая была охотницей за сокровищем, тогда понятно, почему она надела мягкую обувь без каблука — в такой удобно бесшумно передвигаться по дому. А с кем беседовала по телефону Елизавета? Вы получили мою эсэмэску? Я сообщил вам, что Винивитинова на кого‑то орала.

— Сия дама, к счастью, не большая любительница трендеть по мобильнику, сегодня у нее было мало звонков. Все, кроме одного, от Юрия Аносова, помощника Пятакова. Кстати, Игорь Анатольевич час назад улетел из Москвы. Так вот, владелицу имения побеспокоила некая Майя Константиновна Лапина, она живет в Капотне, нигде не работает. Более подробно о ней я пока не разузнала, но номер телефона есть. Тебе надо связаться с теткой, встретиться и постараться вызвать ее на откровенность. Интересно, что они с Елизаветой не поделили?

— К сожалению, дворецкому постоянно надо находиться в доме, — пригорюнился я. — Но я подумаю, под каким предлогом отъехать.