Дарья Донцова - Микроб без комплексов Страница 15

– Собаку мы великолепно знаем, Покемон здоровее многих, и он только штаны Вене разодрал, – мирно напомнил Андрей Петрович. – Не надо ребенка зря мучить.

– Вы должны заменить Вене порванные брюки, – отбила я подачу.

– Уж не знаю, чего там про плохих врачей в кодексе понаписали, – вновь вмешалась Маша, – но то, что за жестокое обращение с животными вы офигенный штраф заплатите, сомнений нет. Во, смотрите!

Я уставилась на серо-желтый кусок, похожий на обломок мыльницы, который Маша держала в руке.

– Что это?

– Зуб Покемона, – возвестила медсестра. – Собака его сломала, когда Веня ей свою дурацкую ногу подсунул. Плохо дело, Андрей Петрович, если до главного дойдет, что его песик из-за нашего пациента инвалидом стал, он нам живо кислород перекроет. Думаете, почему мы новый стол получили раньше всех отделений? Олег Семенович увидел, что Ленка, моя сменщица, сосисками Покемона кормит. А теперь он обозлится.

– Надо немедленно отыскать несчастного Поки и поставить ему обезболивающий укол. Еще нужно обработать пасть пса и сделать ему прививку от бешенства плюс от энтеровирусной инфекции, – засуетился травматолог.

– Вы сумасшедшие! – подскочила я. – Займитесь Веней!

– Пожалуйста, кто-нибудь… помогите, – раздалось за углом коридора, и в небольшом холле появился мужчина, который поддерживал еле стоявшую на ногах женщину. – Ей плохо, упала возле ступенек.

– У нас детская травма, – пожала плечами Маша, – вам следует обратиться в отделение для взрослых.

Тут пострадавшая стала медленно заваливаться на бок. Я бросилась к ней, подставила плечо, поняла, что больная потеряла сознание, а через секунду сообразила: это же психопатка Валентина, которая обвиняла Зою Владимировну в смерти своей дочери, домработницы Зины.

– Надо положить женщину на диван, – предложил незнакомец.

– Немедленно позовите нормального врача, – потребовала я у Андрея Петровича, который вместо того, чтобы помочь несчастной, просто пялился на нас.

– Сейчас, – откликнулась более сообразительная Маша и бросилась к лифту.

– Сделайте что-нибудь! – наскочила я на травматолога.

– У нее вроде ничего не сломано… – пролепетал Андрей Петрович. – Я только что институт окончил, недавно работаю. Маша кого-нибудь приведет… Давайте пока ее данные запишу. Как даму зовут?

– Не знаю, – ответил мужчина. – Я мимо шел, гляжу, женщине дурно. В ее сумочке посмотрите, может, там паспорт есть.

Андрей Петрович взял небольшую торбочку и начал в ней рыться. Я села на диван около Валентины и стала гладить ее по руке, приговаривая:

– Все будет хорошо, не волнуйтесь…

– Нашел! – обрадовался Андрей Петрович. – Куницына Валентина Филипповна. Ба, да она живет в двух шагах отсюда, в седьмом доме. И квартира под тем же номером. Счастливое сочетание!

– Будем надеяться, оно ей поможет, – пробормотала я.

Андрей Петрович нырнул в кабинет.

– Ну я пошел, – заявил мужчина и тоже исчез.

Мы с Веней остались около Валентины.

– А чего с ней? – с любопытством спросил мальчик.

– Голова заболела, – предположила я.

– Ее вылечат? – задал следующий вопрос Веня.

Я попыталась придать голосу уверенности:

– Да-да, непременно. Венечка, сядь вон в то кресло, надень штаны и помолчи.

Мальчик послушался. Я с возрастающей тревогой смотрела на заострившееся лицо Валентины. На секунду мне показалось, что она не дышит, но в тот же момент она открыла глаза и зашевелила синими губами:

– Зиночка, это ты? Живая? Зиночка!

Я сразу поняла, что Валентина неадекватно воспринимает реальность. Может, у нее микроинсульт или инфаркт? Нельзя бедняжку огорчать, поэтому я покорно согласилась:

– Да, здравствуй.

– Зиночка… – выдавила из себя несчастная.

– Я. Лежи спокойно.

– Меня похоронили? Мы на том свете? – пролепетала бедняга.

– Нет-нет, все хорошо, – ответила я.

– Ты жива? – Валентина пыталась сфокусировать на мне взгляд. – Да, солнышко?

– Жива, – после небольшого колебания ответила я.

– Господи… – прошептала Валя. – Значит, мне снился сон про похороны?

– Тебе привиделся кошмар, – подтвердила я, уже понимая, что мне не следовало прикидываться Зинаидой.

– Доченька, – Валентина, судорожно стиснула мои пальцы – ты нехорошо поступила! Дай честное слово, что больше никогда не возьмешь чужого!

– Хорошо, мама, – чувствуя себя еще гаже, кивнула я.

– Молодец! Я хотела кольцо на место вернуть, но не смогла. Как же его подсунуть? У них вечно в доме люди толкутся! Дети, бабка…

– Лучше поспи, – сказала я.

Валентина судорожно вздохнула.

– Тогда сама отнеси перстень.

– Хорошо, – я поспешила согласиться с несчастной.

– Прямо сию секунду! – занервничала больная.

– Непременно, – заверила я ее.

Но Валентина не успокаивалась:

– Поторопись!

– Ладно, ладно, – я предприняла еще одну попытку ее успокоить.

– Немедленно, ну же! – еще сильней побледнела Валентина. – Мишек я тоже прибрала. Они должны нам много денег за них заплатить. Ой, я все поняла! Сообразила! Ты жива?

– Да, – безропотно продолжала я тягостную беседу.

– Спрячься! Они не должны знать… Они… Деньги… Иди! – лепетала несчастная. – Скорей! Не стой! Домой! Домой!

– У меня нет ключей, – ляпнула я.

– Сумка… они в ней… – еле слышно прошелестела Валентина, – а мишки… там, где у Раисы тайник для сладостей…

Валентина замолчала, ее нос заострился, глаза закрылись и запали глубоко в глазницы, подбородок задрался вверх. Я испугалась. И тут из лифта вышла Маша в сопровождении полной женщины в белом халате.

– Где? – сердито спросила последняя.

– На диване, – подсказала медсестра.

Врач приблизилась к Валентине, пощупала пульс и констатировала:

– Сама она не пойдет, надо каталку добывать. Почему вы ее в приемное отделение не отправили?

– Легла и не встает, – с возмущением пояснила медсестра.

– Несознательные люди, – покачала головой доктор. – Звони на третий этаж, пусть хоть кого-нибудь пришлют.

Я во все глаза наблюдала за медиками. Их поведение абсолютно не напоминало сцены из американского сериала «Скорая помощь», где к пострадавшему человеку со всех ног бросаются врачи, на ходу выкрикивая: «Скорей! Сделайте все анализы! Включайте аппаратуру! Подайте кислород!» В этой больнице все было иначе: Маша лениво поплелась в кабинет, врач вскочила в лифт и испарилась, Валентина осталась лежать на диване.

Спустя четверть часа из лифта с грохотом выкатилась железная каталка, и шедшая за ней бабка гневно воскликнула:

– И как я ее одна покладу? Силов нету.

– Я помогу вам, – быстро предложила я. И укорила: – Хоть бы простынку на каталку постелили, не говоря уж об одеяле и подушке.

– Она в верхней одежде, – огрызнулась старуха. Потом более мирно добавила: – Скажи спасибо, что быстро тележку нашли. Ну, раз, два!

Валентина оказалась невероятно тяжелой, мы со старухой с огромным трудом переложили несчастную.

– Куда вы ее повезете? – поинтересовалась я.

– На пятый этаж, – прогундосила старуха, и подъемник сомкнул двери.

Не успела я перевести дух, как из кабинета высунулась Маша и протянула мне сумку Валентины, буркнув:

– Заберите.

– Это не мое, – отказалась я.

– Так че, теперь ее бросить? Сдайте сестре в отделении, она на склад оформит.

– Этим я должна заниматься?

– А кто? – заморгала Маша.

– Вы.

– Я никакого отношения к бабе не имею. Не наша больная и не моя знакомая, – отбарабанила медсестра. – У нас своих дел по горло.

Не успела я сообразить, что ответить нахалке, как Маша, бросив сумочку на диван, исчезла в кабинете, не забыв повесить на дверь табличку «Обед. В случае экстренной необходимости обращайтесь в 18-й корпус». Послышался скрежет, предприимчивая медсестра, дабы ее и Андрея Петровича не отвлекали от еды всякие симулянты со сломанными конечностями или шеей, тщательно заперла замок.

– Пойдем домой, – заныл Веня.

– Минуточку… – ответила я и открыла потертую сумку Валентины.

Внутри я обнаружила паспорт в дерматиновой обложке, ключи от квартиры, расческу, носовой платок и единый проездной билет. Ни кошелька, ни денег, ни сотового телефона, ничего мало-мальски ценного мать Зинаиды при себе не имела.

– Есть хочу, – заныл Веня.

Я сунула сумку в свой большой ридикюль, схватила мальчика за руку и приказала:

– Идешь около меня и ни шагу в сторону! На сегодня лимит приключений исчерпан.

Глава 10

Когда Веня сел пить чай, я у него спросила:

– Ты, конечно, знал Зину?

– Угу, – кивнул он, – она хорошая была, жалко, что уволилась. Бабушка сказала, что Зина замуж собралась.

Я отошла к плите, размышляя. Понятно, Зоя Владимировна не хотела травмировать ребенка сообщением о смерти домработницы.

– Мы с ней в дурака играли, – болтал Веня, запихивая в рот бутерброд с сыром, – я всегда выигрывал. И в шарики тоже побеждал. Только Зина никогда не злилась. Она смеялась и говорила: «Памяти у меня совсем нет. Хорошо что не на деньги сражаемся».