Татьяна Луганцева - Капли гадского короля Страница 15

Вернулся Иван Федорович вполне довольный собой.

— Все улажено, машину доставят к подъезду через два дня.

— Не может быть! Вы договорились? Сколько я буду должна?

— Нисколько.

— Иван Федорович, я чувствую, что вы снова собрались за меня платить.

— Ничего подобного. У меня связи! — гордо поднял голову старик. — Мое имя еще кое-что значит. У меня нет семьи, но есть друзья.

— Еще скажите — фронтовики.

— И они тоже! А также их дети и внуки!

— Если это дело выгорит, то я буду очень благодарна вам, Иван Федорович! Уж как вы меня выручите, просто снимете груз с души.

— Я сказал, что все будет хорошо? Значит, так оно и будет. Я уже поговорил с нужными людьми, так что забудь, — успокоил Катю Иван Федорович.

Они вдвоем накрыли на стол. Поставили торт, чайные приборы, закуски, но ждать директрису Кати им не пришлось, потому что она сразу же и заявилась, словно почуяв запах еды.

Катя снова подумала, что эта женщина ей чем-то неприятна, несмотря на постоянно присутствующую на лице улыбку. Это была полная блондинка с короткими ногами и вислым задом. Зато прическу она себе сделала, как у Мэрилин Монро.

— Проходите, Инна Владленовна, проходите, — впустила ее в квартиру Катя, — хоть это и не мой дом, но Иван Федорович не возражает.

— Давайте на кухню! — прокричал старик и вытянулся в струнку в ожидании Инны Владленовны. Он ее уже знал, познакомился с ней, когда подписывал все документы с «Ангелами с поднебесья».

— Иван Федорович, вы прямо держитесь молодцом, — директриса расплылась в улыбке, — как вы?

— Все хорошо.

— Довольны нашим сотрудником?

— Очень, хотя сначала она мне не понравилась, показалась слишком молодой и неопытной, — честно ответил старик.

Они втроем сели за стол.

— Не стоило так беспокоиться, право же, — всплеснула пухлыми ручками Инна, — я на минутку.

— Без чая мы вас не отпустим, — категорично заявил хозяин квартиры.

— Как же так получилось, Екатерина Григорьевна, что вы живете здесь?

Катя, почему-то сильно смутившись, рассказала о том, что ей стало плохо в этой квартире.

— И Иван Федорович, как храбрый рыцарь, кинулся к вам на помощь и предложил свой кров? — красные губы Инны все еще находились в состоянии улыбки, а вот глаза приняли холодное и отчужденное выражение.

— А что такого? Дома ее никто не ждал, шага она ступить не могла, мне, старику, тоже одному скучно, вот и пригласил Катю, то есть Екатерину Григорьевну, пожить у меня несколько дней, — вступился Иван Федорович.

— Ну да, ну да, — закивала головой, как китайский болванчик, Инна Владленовна и откусила кусочек сыра, сразу заявив, что торт она есть не будет, потому что на диете.

— Зря покупали! — вздохнул Иван Федорович.

— Почему же зря? Катенька съест, ей можно, вон она у нас какая стройненькая, — сладенько пропела Инна Владленовна. — Тем более что она пробудет у вас еще несколько дней, как я поняла? А вот вам, Иван Федорович, в вашем возрасте я бы порекомендовала поменьше есть сладостей.

— А я и не ем, — ответил Иван Федорович.

— Как давление? — обратилась к Кате Инна Владленовна.

— Всегда было высоким, а сегодня — сто десять на семьдесят, — ответила Катя.

— Да? — удивилась Инна Владленовна, явно не обрадовавшись.

— Да это аппарат дал сбой, у меня отродясь такого давления не было, — прокомментировал Иван Федорович.

— Сколько прокололи, Екатерина? Несите ампулы, — попросила Инна Владленовна, поглядывая на часы.

Катя вернулась из комнаты с пакетиком и высыпала на клеенку его содержимое.

— Вот, здесь все.

Инна принялась считать ампулы.

— Что это? — ее палец вдруг задрожал. — Что это за лекарство? Мы такого вам не давали.

— А… я сейчас объясню. Не волнуйтесь, это тот же самый сердечный гликозид, только я купила его в аптеке.

— Я же выдала вам все лекарства! — прошипела Инна Владленовна, и ее улыбка превратилась в какой-то нервный оскал.

— Я упала и случайно разбила их, простите, но я же все компенсировала, — ответила Катя.

— Да как же так?! Почему вы не позвонили нам и не сказали, что у вас разбилось лекарство?! Что за самодеятельность?! — вдруг завизжала Инна Владленовна, ее круглое лицо покраснело и стало цветом напоминать вареную свеклу.

Катя с Иваном Федоровичем переглянулись.

— А что такого страшного произошло? — спокойно спросила Катя. — Я не виновата, что поскользнулась и упала, я ведь купила такое же лекарство и все свои обязательства выполнила. Курс лечения не прервался.

Глаза Инны Владленовны скользнули по Кате с такой ненавистью, что та невольно содрогнулась. Особенно Кате не понравилось, что взгляд директрисы остановился на ее ногах, словно Инна Владленовна очень сожалела, что взяла калеку на работу. От хромой только и можно было ожидать, что она навернется при первом же удобном случае.

Тут вдруг поняв, что она перегибает палку, Инна Владленовна успокоилась.

— Извините, я очень эмоциональна. Я просто всегда очень переживаю за наших стариков. Мы-то приобретаем лекарство у проверенного поставщика, а вдруг вам бы продали некачественное лекарство?

— Это исключено, — заверила ее Катя, — я купила в очень известной и надежной аптеке.

— Ну, тогда ладно, и все же я заберу это лекарство и заменю его нашим, надеюсь, вы не против?

Катя пожала плечами.

— Да какая нам разница? Раз у вас такой строгий порядок…

— К тому же нам не надо, чтобы вы тратили свои деньги на лекарства. У нас все предусмотрено, — торопливо сказала Инна Владленовна и достала из своей сумки ампулы с лекарством.

— Помните, колоть по схеме, — строго посмотрела на Катю соучредитель «Ангелов с поднебесья».

— Я все помню, — обнадежила ее Катя.

— Ну а теперь мне пора, у меня очень много дел, — засобиралась Инна Владленовна и, покосившись в сторону Ивана Федоровича, сказала: — Екатерина Григорьевна, я могу с вами поговорить наедине? Выйдемте со мной за дверь, пожалуйста.

— Говорите здесь, я выйду! — перебил ее Иван Федорович и прохромал в комнату.

Катя вопросительно посмотрела на начальницу.

— Даже не знаю, Екатерина Григорьевна, как вам это и сказать. Стыдно, что вы сами этого не понимаете, — проговорила Инна Владленовна, смахивая широкой ладонью крошки с подола юбки.

— Говорите прямо, — сказала Катя, внутренне собравшись.

— Мы не приветствуем какие-либо личные контакты наших сотрудников со своими подопечными, — произнесла Инна Владленовна, буравя Катю колючими глазами.

— У нас с Иваном Федоровичем нет никаких личных контактов, — поправила Катя, уже понимая, что разговор будет неприятным.

— Дорогая моя, да ты живешь в его доме, разве этого мало? Куда уже дальше-то катиться? Разве же это дело? Разве это нормально? Екатерина Григорьевна, вы же доктор! Я не нанимала вас, чтобы вы поселились у старика в доме и пудрили ему мозги! Вы должны были только приходить как врач делать пациенту лечебные процедуры и все, — шипела Инна Владленовна с пеной у рта.

Катя почувствовала, как ее захлестывает волна негодования.

— Почему вы говорите со мной в таком тоне? Я не сделала ничего дурного. В чем вы пытаетесь меня уличить? В чем я виновата? Что сильно заболела и потеряла сознание в доме у своего пациента? Старому человеку одиноко, и я согласилась побыть у него несколько дней, что в этом плохого? Мы оба совершеннолетние и дееспособные.

— А вот это еще надобно проверить! Может, Иван Федорович выжил на старости лет из ума, раз пускает к себе разных аферисток. А вы, Екатерина Григорьевна, оказались прыткой особой, несмотря на свою хромоту, извините за каламбур. Хотя и понятно, такой шанс, удачу упускать никак нельзя. Одинокий старик в шикарной квартире в центре Москвы. Вы его еще не женили на себе? Старичок не подписал никаких бумаг за завтраком?

— Убирайтесь отсюда! — громко сказала Катя. — Я разрываю с вами контракт. Я больше не буду у вас работать при таком отношении.

— Я рада это слышать. У нашей фирмы очень хорошая репутация, и нам аферистки не нужны, — отчеканила Инна Владленовна и смерила Катю презрительным взглядом, — ишь, уже командует, а говорит, что не имеет видов на квартиру. Квартира уже нотариально оформлена на фирму «Ангелы с поднебесья», чтобы ты знала.

— Я-то знаю, и я не аферистка, а вот вас и надо проверить по всем показателям. Уж больно вы о своих пациентах печетесь, прямо-таки чересчур! — тоже распалилась Катя и тут услышала, как во входную дверь позвонили и Иван Федорович, шаркая своими ногами, пошел открывать.

— Это ты на что намекаешь? Да как ты смеешь?! Нас сто раз уже проверяли, и что?

— А я бы еще проверила и особенно это ваше лекарство… — голубые глаза Кати сузились в щелочки, и она, схватив одну ампулу со стола, потрясла ею перед побледневшей Инной Владленовной.