Дарья Калинина - Веник алых роз Страница 15

— Ой! — хихикнула Мариша, увидев неприличный ночник. — Простите!

Она сделала два шага назад и очутилась в коридоре. Тут ей неожиданно пришло в голову, что тел на кровати в спальне целых два.

— Вот, уже в глазах двоится, — посетовала Мариша.

И посмотрела на шкаф, стоящий в холле. Шкаф был один и двоиться не собирался, сколько Мариша на него ни таращилась. Чтобы еще раз проверить свое состояние, Мариша еще раз заглянула в спальню. В глазах опять раздвоилось. И мало того, одно тело принадлежало режиссеру — было коротеньким и упитанным. А второе принадлежало какому-то довольно симпатичному дядечке, единственным недостатком которого, как могла видеть Мариша, была небольшая лысина. Но его она, пожалуй, даже украшала, придавая вид мыслителя и философа. Решив, что со зрением она разберется завтра, Мариша махнула рукой на водные процедуры, забрела в соседнюю комнату и свалилась на первый попавшийся диван.

Там ее и обнаружил Руслан. Постояв некоторое время над ней, он мечтательно вздохнул и куда-то ушел. Обратно он вернулся с мягким пледом, которым заботливо укутал Маришу. А потом, слегка покачиваясь, подошел к телефону и непослушными пальцами набрал чей-то номер.

— Алло! Ты меня слушаешь? — заплетающимся языком произнес он. — Да, все в порядке. Она со мной. Все под контролем. Мы тут с ней расследуем одно убийство. Пока.

И, больше не слушая возмущенных воплей своей собеседницы, он повесил трубку и побрел спать в соседнюю комнату.

Утро для Мариши началось ужасно. То есть вначале все было очень даже прекрасно. Но стоило ей шевельнуть рукой, как весь ее организм взорвался тысячами иголок. Болело у нее абсолютно все. И вдобавок Маришу изрядно мутило, и у нее так сильно кружилась голова, что стоило ей подняться с дивана, как она тут же падала обратно.

К тому же она обнаружила, что кто-то снял с нее платье, в котором она вчера была весь вечер и всю суматошную ночь, когда они с Русланом начали свое импровизированное расследование. Сейчас ее вечернее платье висело рядом с ее постелью на спинке стула с аккуратно расправленными складками. Но Мариша что-то сильно сомневалась, что вчера она в ее состоянии могла справиться с такой сложной задачей.

— Руслан! — прохрипела Мариша, понимая, что и голосовые связки отказываются ей служить.

Вместо внятной речи из ее горла вырвался лишь жалкий хрип.

— Кто-нибудь! — простонала Мариша. — Помогите! Умираю!

Но так как на помощь ей никто не пришел, она постаралась как-то справиться с бедой сама. Собрала волю в кулак, поднялась и побрела по квартире, завернувшись в плед. Как и следовало ожидать, она снова забрела в спальню режиссера. Впрочем, на этот раз он там находился один.

— Ясно, померещилось вчера, — пробормотала Мариша, не вполне к тому же уверенная, что вчера вообще заходила сюда, может быть, и это ей всего лишь померещилось.

Махнув рукой, Мариша добрела наконец до ванной комнаты, отвернула холодную воду до упора и, зажмурившись, шагнула под обжигающе ледяные струйки.

— А-а-а-а! — вырвался из ее горла дикий вопль.

В квартире раздался топот ног, а затем дверь в ванную комнату распахнулась, и на пороге возник Руслан. Диким взглядом он обвел стены и потолок, словно ожидая увидеть тут убийцу с окровавленным ножом. Но так и не смог обнаружить ничего, что угрожало бы жизни Мариши. И тогда Руслан сделал то самое, что обычно делает мужчина, когда понимает, что оказался в дураках. Что именно? Да очень просто. Он злится на женщину.

— Что ты орешь? — спросил он у Мариши.

— Пошел вон! — возмутилась она, наконец догадавшись закрыться от него шторкой.

Впрочем, шторка была совсем прозрачной и мало что скрывала. Но Руслану сейчас было не до сексуальных настроений.

— Я думал, с тобой что-то случилось! — укоризненно бросил он, удаляясь из ванной. — Нельзя же так орать! Ненормальная!

Когда Мариша, вытершись насухо, появилась на пороге кухни, ее уже поджидал свежий кофе, разогретые в микроволновке булочки и сливочное масло от жирных финских коров, аппетитно желтевшее сейчас в масленке в форме теленочка.

— А где режиссер? — сделав глоток кофе, спросила Мариша.

— Дрыхнет еще, — ответил Руслан, на аппетит которого, похоже, не повлияли вчерашние возлияния. — Набрался вчера почище нас с тобой. Даже твой вопль его из кровати не вытряхнул. Ни звука, ни стона.

— Может быть, ему плохо? — насторожилась Мариша.

— Ясное дело, что нехорошо! — хохотнул Руслан. — Я сам едва сегодня себя с дивана стащил. Все кости болят, словно на мне мешки возили. Ты не помнишь, ты меня вчера не била?

— Я? — задумалась Мариша. — А что, было за что?

И так как вопрос со снятым с нее платьем все так же мучил ее, она спросила:

— Руслан, а ты где спал?

— Ты меня обижаешь! — в самом деле оскорбился Руслан. — Ты что, в самом деле думаешь, что мне воспитание позволило бы домогаться беспомощной женщины?

От смущения Мариша сделала еще глоток, потом налила кофе в третью чашку, поставила ее на поднос, прибавила к нему булочку с маслом и поспешно направилась прочь из кухни.

— Это ты кому завтрак потащила? — ревниво осведомился у нее Руслан. — Столпову, что ли?

— Кроме него и нас с тобой, в квартире никого нет.

— Ну ты даешь! — возмутился Руслан. — Я для тебя приготовил, а ты этому толстопузому тащишь! И где справедливость?

Мариша не соизволила ничего ответить. По ее плану режиссера следовало задобрить, чтобы он размяк от свежей сдобы и выложил все, что знал про убийство Нинели. Такой вот простенький планчик. Но Мариша по личному опыту знала, что с мужиками главное не перемудрить. Существа они простые, по большей части даже примитивные. Сложные ходы могут только все запутать.

Оказавшись перед спальней режиссера, Мариша столкнулась с нелегкой задачей. Как попасть в комнату, если обе руки заняты, а дверь в спальню закрыта? Сначала Мариша пыталась зажать поднос между своим бюстом и стеной, чтобы освободить одну руку. Но, едва не перевернув на себя горячий кофе, плюнула на затею и просто пнула дверь ногой. Потом еще раз и еще. Режиссер не реагировал.

— Завтрак! — заорала Мариша. — Откройте дверь!

Но вместо режиссера из кухни появился Руслан, дожевывая последнюю булочку.

— Ничего-то ты без меня не можешь, — самодовольно заметил он Марише и театральным жестом распахнул перед ней дверь.

Мариша фыркнула и шагнула в комнату. Режиссер по-прежнему спал на кровати. Он свернулся калачиком и дышал так тихо, что его даже слышно не было.

— А ночью-то как храпел! — заметил Руслан. — Даже стены тряслись! Вставайте, господин хороший! Утро уже!

Он плюхнулся на кровать к Столпову и дружески потряс его за выглядывающую из-под одеяла ногу.

— Вот черт! — вскрикнул он, и его словно ветром сдуло с кровати.

Глаз у него на затылке не было, поэтому он не видел мирно стоящую за его спиной Маришу с подносом в руках и, разумеется, налетел на нее со всего маху. Поднос полетел в одну сторону, Мариша упала навзничь, а сверху ее придавил Руслан. Но опять же в его планах не было и намека на игривость.

— Вот черт! — повторял он, и при этом вид у него было совершенно очумелый. — Вот черт!

— Да в чем дело? — недовольно произнесла Мариша, с трудом спихнув Руслана с себя и приняв на паркете полувертикальное положение. — Ты можешь нормально объяснить? Что ты мечешься? Кофе из-за тебя пролился.

— У него нога… — пробормотал Руслан, с ужасом глядя на постель режиссера. — Потрогай ее.

— Еще чего не хватало! — возмутилась Мариша. — Да за кого ты меня принимаешь? С какой стати мне щупать за пятки малознакомых мужиков?

— Пощупай! — умолял ее Руслан, явно не слыша ее протестов. — Она такая… Такая…

— Вот беда мне с тобой! — вздохнула Мариша. — Что не так у него с ногой?

— Она ледяная! — наконец выпалил Руслан.

Наступило молчание, на протяжении которого каждый обдумывал сложившуюся ситуацию. Мариша думала, что упавший поднос и звон бьющейся посуды должны были бы как минимум привлечь внимание режиссера, а Руслан мысленно прикидывал, а не показалось ли ему, что нога Столпова холодна как лед. Мариша поднялась с пола первой. Подойдя к кровати режиссера, она откинула покрывало и тут же отшатнулась.

— Что? Что там? — заволновался Руслан. — Он жив?

— Какое там жив, — протянула Мариша. — Похоже, его задушили.

— Ох! — выдохнул Руслан и прижал руку к сердцу. — Ты уверена?

— Или отравили, — засомневалась Мариша.

— Других версий нет? — тоскливо осведомился Руслан. — Зарезали? Может быть, застрелили?

— На тех участках тела, которые правила приличия позволяют мне лицезреть, у него никаких колотых или огнестрельных ран нет, — сказала Мариша.

— Тогда, может быть, сердечный приступ? — с надеждой спросил Руслан.