Джана Делеон - Луизианская заварушка Страница 15

– За годы знакомства мы кое-чему её научили, – пояснила Герти. – На всякий случай.

– На случай, если она убьёт своего мужа и будет вынуждена скрываться?

– Нет! Господи, ну ты и выдумщица. На случай, если Харви особенно разойдётся, и ей понадобится укрыться на некоторое время. Он был слишком глуп и ленив, чтобы искать спрятанную лодку. Он бы проверил пристань и решил, что Мари здесь нет. Единственное, на что у него всегда хватало энергии, так это на беготню за другими женщинами.

– Но почему Мари его не бросила?

– Из-за денег, конечно же. Мари не обладала тем, что ты бы назвала «полезными навыками», и её родители были бедны как церковные мыши. А с учётом железобетонного брачного контракта, Мари ушла бы ни с чем.

– Но ведь вы бы ей помогли.

– Разумеется, и мы предлагали помощь миллион раз, некоторые даже весьма настойчиво. Но Мари и слышать ничего не хотела. Из-за Чарли.

– Кто такой Чарли?

– Её брат, – прогудела Герти. – Намного младше Мари, он стал для матери настоящим сюрпризом. В юности мы обзывали его Чарли-тугодум. Теперь-то мы знаем, что у него аутизм. Обучение помогало, но пока Мари не организовала терапию и проживание в специальном заведении, где с ним работали специалисты, Чарли влачил довольно жалкое существование.

Теперь картина прояснилась.

Я нахмурилась:

– И Мари взяла на себя расходы за терапию и проживание Чарли.

– Конечно. Она любит этого мальчика больше всего на свете. И я её понимаю – он невероятно милый. Но врачи дерут втридорога, и ни одна из нас не в силах оплачивать уход за Чарли. Мы обеспечены, но не миллионеры вроде Харви.

Я выдохнула. Если Мари признают виновной в убийстве Харви, суд, вероятно, назначит наследниками его ближайших живых родственников.

Я и так жалела Мари, зная, как измывался над ней муженёк, но теперь, с учётом того, что у неё просто не было иного выбора… моё сочувствие усилилось в разы. Долгие годы она оставалась с этим говнюком, только чтобы иметь возможность заботиться о больном брате. О таких историях обычно болтают в ток-шоу и снимают фильмы.

Мари не злодейка, а героиня. И с этой минуты я собиралась перестать плакаться о своей вынужденной помощи Иде Белль и Герти. У них-то с сопереживанием ближнему явно всё в порядке. Спасение Мари от тюрьмы стоит этой мороки и уж точно важнее упаковывания вещей мёртвой старушки, с которой я предположительно в родстве.

Я глянула на часы. Прошло почти пятнадцать минут, и цель, наверное, уже близко. Едва я об этом подумала, как мы завернули за угол и увидели…

Хотя мой опыт в пустыне не позволял назвать сие «лагерем», на «дом у озера» хлипкое и наскоро сколоченное строение тоже не тянуло. «Хижина из ужастика», кажется, самое подходящее описание. С обшарпанными и искорёженными деревянными боками и насквозь проржавевшей жестяной крышей. Хорошо, что не было грозы, а то Мари бы там утонула.

Мы прошли к двери, сделанной – плохо – из листа фанеры. Изнутри не доносилось ни звука, и пусть я свято верила, что Мари хороший человек, рука моя всё же потянулась к поясу, едва Ида Белль толкнула дверь.

– Пусто, – огорчённо констатировала она.

Я расслабилась и вслед за старушками шагнула в дом. Внутри всё выглядело так же плачевно, как снаружи. В углу притулился скособоченный деревянный стол со сколотой посудой и походной плитой на нём. А напротив – детская кровать, заваленная скомканными одеялами. На стене красовались самодельные полки с сушёными овощами и консервами. Пол под слоем грязи и мусора было не разглядеть.

– Выглядит заброшенным, – заметила я.

– Так и есть, – отозвалась Ида Белль. – Мари никогда не любила рыбалку.

– Вы что тут круглый год еду храните?

– Некоторые оставляют кое-что про запас. Непортящееся.

– А как насчёт животных? Эта лачуга вряд ли надёжна. Звери не забираются в поисках пропитания?

Ида Белль тряхнула головой:

– На Большой Нужде нет животных. На остров даже птицы не приземляются.

Я сдержала вздох. Типичная человеческая близорукость. Раз звери избегают какого-то места, значит его надо обязательно подо что-нибудь приспособить.

– Что ж, дамы, – начала я, – похоже, мы промахнулись. Ясно, что Мари не здесь.

Ида Белль нахмурилась:

– Но недавно была.

Я обернулась к ней:

– С чего вы взяли?

– Одеяла не грязные, как всё остальное.

Я подняла с кровати одно из одеял и поднесла к лицу. К запаху ментолатума примешался аромат кондиционера для белья.

– Могла она перебраться в другое место на острове?

– Это тебе не Гавайи. Другие места точно такие же – захудалые лачуги, грязь и кипарисы.

– Может, она услышала нас и сбежала, – предположила Герти.

Я вернулась на улицу и обошла хижину.

– Здесь только нашли следы. Так что если Мари не умеет летать, то она ушла достаточно давно.

Ида Белль кивнула:

– Ещё до прилива. Последний был примерно восемь часов назад.

– Ну я не думаю, что она сорвалась бы посреди ночи. Потому, наверное, можно считать, что ушла она до вчерашнего вечера.

– Полагаю, да.

– И где же она теперь? Должны же быть ещё варианты помимо этого клочка вонючей грязи.

– Ни одного! – всплеснула руками Герти.

– Ни у кого из вас? Вы мне тут соловьями заливались о силе и власти Общества греховодных дам, и ни одна из вас понятия не имеет, где Мари?

Она покачала головой:

– Мы же уже сказали, другие дамы не в курсе ситуации. Мы пытались сохранить всё в тайне.

Я прищурилась:

– То есть, я должна поверить, будто на вечернем собрании в субботу вы и правда вязали? И в воскресенье после службы тоже?

– Мы вязали в воскресенье.

– Но не в субботу?

Виноватое выражение лица выдало Герти с потрохами. Ида Белль посмотрела на неё и вздохнула:

– Никогда никого не убивай. Тебя вычислят за секунду.

– Так и знала! Никакого субботнего вязания.

– Нет, – сказала Ида Белль.

– И чем же вы таким секретным занимались?

– Гнали самогон.

Я выпучила глаза:

– Прикалываетесь?

– Не-а.

– Самогон? Который незаконный? Который деревенщины разливают по коричневым кувшинам?

Ида Белль расправила плечи:

– Когда-то он не был незаконным. И мы едва ли деревенщины. Да и разливаем его в весьма милые розовые бутылочки из-под сиропа от кашля.

В голове пронеслось воспоминание, как Герти потягивает такой сироп перед воскресной службой.

– Вы напиваетесь в церкви?

– Конечно нет, – возмутилась Герти. – Мы позволяем себе лишь чуть-чуть перед службой – только чтобы пережить нудные проповеди пастора Дона и фальшивое пение хора. Никакая это не пьянка.

– А что пастор думает о вашем сиропе от кашля?

– Полагаю, он думает, что сироп помогает нам не кашлять. – Ида Белль прищурилась. – Неужели ты и правда веришь, что все женщины в прежние времена страдали от судорог и головных болей? И всё же они принимали настойку опиума. Ну ты понимаешь – потому что мужчины ни о чём не догадывались.

– Но ни одна из вас не замужем.

– О, мы ежегодно продаём сироп на церковном базаре, – оживилась Герти. – Наверное, каждая женщина в Греховодье хоть раз-два да покупала. Мы десять лет подряд выручаем за него больше, чем все остальные за свои товары. Даже больше, чем Франсин за пудинг.

Ида Белль кивнула:

– С тех пор, как мы начали продавать сироп, число разводов в городе упало на двадцать процентов.

Я бросила последний взгляд на хижину и покачала головой:

– Возможно, стоило дать Мари двойную порцию.

Глава 9

Обратный путь к пристани показался мне вдвое длиннее. Конечно, с каждым подскочившим градусом жары вонь усиливалась, но сомневаюсь, что именно в этом причина такой растянутости.

Герти и Ида Белль беспокоились. Очень сильно. Там, в хижине, они пытались скрыть это за байками о самогоне, вероятно, надеясь отвлечь меня от их тревожных переглядываний и суетливых движений, но я заметила. Я замечаю всё и вся – особенности профессии.

Ситуация для Мари становилась всё хуже, и я понятия не имела, что предпринять.

Возвращались мы тем же гуськом, только теперь я впереди, а Герти и Ида Белль следом. Шагая вдоль берега, я улавливала их низкий шёпот, но даже не пыталась прислушиваться. Всё катилось к судебному разбирательству по делу об убийстве, и меньше всего мне хотелось в это влезать. Ни к чему мне новые подробности.

Я в последний раз свернула, прошла оставшиеся двадцать шагов до пристани и, забравшись на доски, обернулась, чтобы помочь Иде Белль и Герти. Они были ещё в нескольких метрах. Одна хмурилась, а вторая выглядела такой встревоженной, что мне опять поплохело от всей этой неразберихи.

В спартине на другой стороне поляны что-то зашуршало, и не успела я и глазом моргнуть, как из зарослей выскочил аллигатор и с невероятной скоростью ринулся к старушкам. Я вскрикнула и потянулась за пистолетом, но пока боролась с болотниками, Ида Белль отпихнула Герти с пути атакующего монстра, отскочила сама и, выхватив пистолет, всадила пулю точнёхонько в уязвимую точку на затылке аллигатора.