Пьер Сувестр - Жокей в маске Страница 15

Волна, столкнувшись на улице Антуанет с массивным зданием школы, немного потеряла убойную силу. Если, например, скверик Сен-Пьер исчез с лица земли, то улицы Сейнкерк и д'Орсель остались практически целы. В общем, никто точно не знал, сколько людей унесено водой, сколько криков о помощи осталось не услышано из-под развалин.

Добровольцы все прибывали. В толпе то и дело раздавались испуганные женские крики, когда из-под руин извлекали новую жертву.

Тут случилась новая беда – на смену воде пришел огонь. В некоторых разрушенных домах в каминах остались угли, и теперь слабо промокшие обломки дымили и загорались. Вот одно строение вспыхнуло, как спичка, и люди отпрянули назад.

В этот момент откуда-то, – многим показалось, что прямо из огня, – шатаясь, появился молодой человек. Это был Фандор. На плечах его лежало безжизненное тело Жюва. Дойдя до спасателей, молодой человек рухнул на землю.

Каким-то чудом он оказался не ранен. Балка, упавшая на него, по счастливой случайности спасла и ему, и Жюву жизнь – она легла поперек дома и поддержала стены, когда они начали рушиться. Воспользовавшись этим, инспектор успел освободить своего друга и, чудом пробравшись сквозь обломки, выбрался с ним наружу.

На большее сил не хватило. И теперь уже Фандор, очнувшись, дотащил бесчувственное тело друга до спасателей. Полицейский так и не пришел в сознание. Отказавшись от помощи, Фандор сопровождал носилки до самого дома на улице Тардье. И только когда пришедший врач заверил, что Жюв в безопасности, журналист позволил перевязать и себя. Теперь, успокоившись насчет друга, Фандор думал только об одном – что стало с Элен. Похитил ли ее Фантомас? Или ей чудом удалось спастись?

Испытывая непреодолимую жажду действий, молодой человек вышел на улицу.

– Видит Бог, я спасу ее! – прошептал он. – Если надо, я сделаю невозможное!

Расталкивая любопытных, он снова принялся карабкаться на Монмартрский холм. Вскоре все остались позади. И тут у журналиста вырвался счастливый крик. Перед ним, держась за обломок дерева, стояла Элен – бледная, в изорванном платье, но живая!

Элен была близка к обмороку. Без сил она упала в объятия Фандора:

– Ах, мой друг…

Ее лицо залили слезы. Молодой человек поднял девушку на руки и не почувствовал тяжести ее тела. Эта минута, казалось, длилась вечность.

– Элен…

– Жером…

Слов не хватало. Наконец журналист, придя в себя, торопливо заговорил:

– Все хорошо, дорогая, все кончилось, все позади… Достаточно мы страдали. Теперь мы можем спокойно жить… и любить!

Он счастливо улыбнулся:

– Я все-таки нашел вас, Элен! Нашел и вырвал из рук этих негодяев!

Увидев, как внезапно побледнела девушка, журналист вздрогнул.

– Спасибо, Жером… – прошептала Элен. – Но нам нельзя любить друг друга…

И добавила с отчаянием:

– Мы должны расстаться!

Фандор хотел обнять ее, но покачнулся. Все поплыло перед глазами…

Поздно вечером журналист проснулся в небольшой уютной квартирке. Это был старинный дом в Сен-Жермен – тайное убежище Элен. Еще до всех своих несчастий, предчувствуя недоброе, девушка нашла себе это убежище. Но тщетно – она все равно оказалась под властью Владимира, мстящего ей за пытки, которым Фантомас подверг его собственную любовницу, Фирмену.

Фандор потер лоб, пытаясь собраться с мыслями. Как он здесь оказался? Господи, так ведь Элен сама привела его сюда! Значит…

Он позвал негромко, и девушка вошла в спальню. Журналист хотел обнять ее, но она отстранилась. С каким-то болезненным упорством Элен повторяла, что они не могут быть вместе, что им нельзя любить друг друга. Фандор ничего не мог понять. Отчего произошла такая перемена в его возлюбленной? Растерянный, он то умолял, то грозил, то снова умолял:

– Элен, милая! Ведь наша любовь выдержала столько испытаний! Тревоги, трудности… Но наконец все это закончилось! Вы спасены, и мы заслужили право на счастье!

Элен закрыла лицо руками:

– Нет, я не могу вас любить… Это невозможно!

Она помолчала и добавила с мукой:

– Я… Я не могу вас любить, потому что слишком люблю!

– Потому что любите? – поразился Фандор. – Разве это препятствие?

– Да…

– Но я не понимаю! – молодой человек схватился за голову. – Объясните!

Элен глубоко вздохнула.

– Ну что ж, слушайте, – произнесла она. – Вы сами этого хотели… Помните дело о пропавшем поезде?

Фандор кивнул.

– Так вот, в то время как вы с Жювом разыскивали исчезнувший состав, я боролась со своим собственным отцом. Или, по крайней мере, с тем, кого считала своим отцом. С Фантомасом…

У нее вырвалось рыдание:

– Я поклялась Фантомасу не выходить за вас замуж. И я должна сдержать свое обещание! Ради вашей жизни. Если я не сдержу своего слова, он убьет вас!

Так называемая «Монмартрская катастрофа» наделала много шума. Погибло более тридцати человек, около тысячи было ранено. И ни один из них не подозревал о том, что стал жертвой вспышки гнева безжалостного Фантомаса.

Вскоре открылась правда. Едва придя в сознание, инспектор Жюв потребовал связать его с правительственной комиссией по расследованию и сообщил все, что знал о роковом букете черных роз. Сперва рассказ его вызвал недоверие, но вскоре труп любовницы Владимира Фирмены был найден на квартире доктора Юбера. Несчастной не помогла попытка укрыться под именем Валентины де Леско. Выяснилось, что сам доктор находится в сумасшедшем доме.

Полиция взялась за дело всерьез, но с небольшим успехом. Пещеры, описанные Жювом, были обнаружены, но оказались полностью разрушенными взрывом резервуаров. Оставалось лишь констатировать тот печальный факт, что преступник снова ушел от правосудия. Заложив динамит на Монмартрском холме, он поверг в ужас весь Париж и скрылся вместе с сыном Владимиром.

Но – Париж есть Париж! Недаром поэты наделяли его в своих произведениях женскими чертами. Начались обычные будни, и город постепенно забыл о разрушениях, которым подвергся один из его кварталов. И только те, кого трагедия коснулась непосредственно, по-прежнему не могли говорить о ней без дрожи в голосе.

– Фантомас… – задумчиво говорил Жюв, попыхивая трубкой у камина. – Фантомас… Что же с ним стало? Погиб или готовит новое гениальное преступление? И куда делся Владимир?

Фандор отодвинул трость подальше от огня и тихо ответил:

– О Фантомасе пока ничего не слышно. Похоже, что на время он затих.

– Затих… – покачал головой Жюв. – Иногда мне кажется, что лучше бы он говорил во весь голос. Потому что после этого затишья он может появиться во всеоружии, с новыми чудовищными планами, и, кто знает, успеем ли мы остановить его! Уж лучше сразу – открытая, смертельная схватка.

Об Элен друзья почти не говорили. Полицейский, конечно, знал, что девушка спаслась и что они с Фандором иногда видятся. Но он не понимал, что мешает любви двух молодых людей, а задавать бестактные вопросы не хотел. Журналист же, в свою очередь, не хотел никого, даже самого близкого друга, посвящать в условия сделки, заключенной Элен со своим отцом. Ибо Фандор не сомневался, что, узнав обо всем, инспектор забудет про свою болезнь и предпримет самые безумные попытки найти Фантомаса и расправиться с ним.

– Держи язык за зубами, – говорил себе молодой человек. – Ты ведь не хочешь сам послать друга на верную смерть. Теперь это – твое семейное дело, и ты должен улаживать его сам. Один из нас лишний – Фантомас или я. Довольно ему уже рушить мое счастье! Хватит ему помыкать Элен!

А как страдал Фандор, встречаясь с Элен! Девушка умела любить, но она умела и хранить клятву, особенно, когда соблюдение ее касалось безопасности любимого человека.

– Дорогая! – умолял Фандор. – Жизнь без вас ничего не значит для меня. Почему вы думаете, что Фантомас сильнее меня? Я умею защищаться и смогу защитить вас. Я люблю вас!

Элен только грустно качала головой, глаза ее наполнялись слезами.

– Друг мой, вы честный человек, – говорила она. – А Фантомас – чудовище. Он способен на все, чувство чести ему неведомо. Вы можете победить его в открытом бою, но он никогда не предоставит вам эту возможность. И если я позволю себе любить вас, то заплачу самую страшную цену – я вас потеряю.

Бедная девушка разрывалась между любовью и страхом за любимого. Кто, как не она, лучше мог почувствовать незримое присутствие Гения преступления!

Влюбленные встречались лишь украдкой, и даже в эти короткие минуты Элен избегала разговоров о любви. Она боялась, и Фандор прекрасно понимал это. Он видел, что она готова пожертвовать всем ради его безопасности. Снова и снова журналист задавал себе вопрос:

– Не исчезнет ли она навсегда? Не пожертвует ли собой ради меня?

Обо всем этом он не решался рассказать Жюву. Да, это были не лучшие времена для старых друзей. Инспектор неотступно думал о Фантомасе, а Фандор – о его дочери…