Татьяна Луганцева - Квадратные мозги Страница 16

— Не каркайте! Есть один типчик, который должен был нам помочь, но он меня явно недолюбливает, — понизила голос Яна, разваливаясь в кресле и скрещивая длинные ноги.

— Алло? Артур? Это… А-а, уже узнаешь, прекрасно! Я вся трепещу! У меня к тебе только один вопрос: у тебя совесть есть? Ты не захотел помочь хрупкой женщине Любе Морковкиной… Да, и не надо хихикать. Это глупо в твоем возрасте! Так помоги хотя бы своему другу. Что значит какому? У тебя их много? Это с таким-то злобным характером?.. Поздравляю! Речь сейчас о Виталии Николаевиче. Дело в том, что он находится в своей квартире, привязанный к стулу. Нет, это не я сделала! Хотя могла бы…

Яна подмигнула Любе, чтобы разрядить обстановку, но сделала только хуже, потому что Люба побледнела еще больше.

— Да-да, не сомневаюсь, что ты именно такого мнения обо мне! Только я не шучу! Я сейчас спасаю перепуганную Любовь Морковкину, ничего смешного… А вот ты хотя бы отвязал своего дружка! Как не можешь? Да ты не друг!.. — крикнула Яна и бросила трубку, не зная, что Артур еще после ее первого звонка выехал по адресу Любы Морковкиной.

Зотов понимал, что раз в дело ввязалась эта несносная Яна Цветкова, может случиться вселенская катастрофа, и поспешил ее предотвратить.

Он чертыхнулся, попробовал перезвонить Цветковой, но Яна не ответила.

— Вот ведь стерва! Да за что же мне это?!

Теперь Артур уж и не знал, что делать. То ли ехать к Яне с этой Морковкиной, дал же ей отец фамилию, или же ехать отвязывать Виталия Николаевича? Но сворачивать с пути Артур не стал, здраво рассудив, что общее физическое самочувствие у Виталия, может быть, и хуже, но опасность больше грозит этой ненормальной Цветковой. Она же все-таки женщина и… Ах, да ладно! Артур вдавил педаль газа.

В это время Яна и Люба испытывали странные ощущения. Дело в том, что не успела Яна с диким криком «Свинтус!» бросить трубку, как в дверь к Любе позвонили. Кровь на мгновение остановилась в их жилах, а сердце, наоборот, стало работать с удвоенной силой. Яна почувствовала холод во всем теле и дрожь в конечностях, а мысли принялись скакать, словно детишки на игровой площадке.

— Кто это?.. — схватилась за сердце Люба.

— Я сейчас!

Яна скинула туфли на высоком каблуке и на цыпочках подошла к двери.

— Кто? — из комнаты шепотом спросила Люба.

Яна в глазок увидела двойника Виталия Николаевича, с которым столкнулась у дома следователя, и поняла, что убийца добрался до гражданки Морковкиной.

— Черт!.. — прошипела Цветкова.

Люба подбежала к двери и тоже посмотрела в глазок.

— Так это же…

— Тихо!

Яна схватила ее за руку и отволокла на кухню.

— Это тот, кто обманным путем пробрался к Виталию и обезвредил его.

— А похож один в один! — ахнула Люба.

— Я тоже приняла его за настоящего! Я даже говорила с ним! Это — двойник, чтобы обдурить Виталия и тебя! — ответила ей Яна. — Может, уйдем через окно?

— Десятый этаж, — ответила Люба.

— Перелезем к соседям? — не сдавалась Цветкова.

— Не получится, — мотнула головой Люба. — Как же он похож на Виталия Николаевича.

— Настоящий Виталий сейчас привязан к стулу у себя в квартире! А еще он сказал, что преступник у него ключи забрал! Слышишь? — напряглась Яна.

— Что? — Казалось, что от излишнего дрожания у Любы вся тушь от ресниц осыпалась и кое-где стали проглядывать рыжие реснички.

— Звякает ключами! — ответила Цветкова.

— О господи! — ахнула Люба, закрывая рот рукой. На Яну смотрели перепуганные насмерть большие глаза. — Нас сейчас убьют…

— Ну уж нет! Я так просто не сдамся.

Яна сходила на кухню и вернулась оттуда с чугунной сковородой.

— Отвлеки его, — скомандовала она Любе.

— Как?

— Да никак! Просто встань в коридоре, он же сейчас откроет дверь и сразу тебя увидит. Естественно, обрадуется. А тут я его и огрею, — с великим воодушевлением сообщила Яна, размахивая сковородой.

— А если не получится? — спросила Люба.

— А у нас есть выбор? — уточнила Яна.

— А если он сразу же в меня выстрелит?

— Не выстрелит, он захочет поиздеваться сначала. А хочешь, я встану вместо тебя? Тогда ты должна будешь что есть силы огреть его по голове. И помни, у тебя только один шанс! Потому что, если с первого раза не вырубишь его, он точно нас убьет! Это же профессионал!

Люба ахнула.

— Нет, уж лучше ты… А я…

— Поработаешь мишенью? — уточнила Цветкова.

— Да, господи… дверь открывается, — побледнела еще больше Люба.

Яна со сковородой ринулась за шкаф с одеждой.

Дверь открылась, и преступник ввалился в квартиру. Яна скосила глаза на Любу и поняла, что та могла бы спокойно претендовать на главную роль жертвы в любом триллере. Гримаса на лице, дрожащие руки и ужас в глазах.

— Люба! — сказал преступник, сделав шаг в ее сторону. И это было последнее, что он успел сказать и сделать.

Яна выскочила из-за угла и что есть силы огрела его по голове. Мужчина упал на колени, всеми силами пытаясь не потерять сознание, но удар был такой силы, что преступник рухнул лицом вниз, буквально впечатываясь в паркет, и Яне не пришлось его добивать.

— Все! Получилось! — возликовала Цветкова, размахивая сковородой над своей головой словно мечом, которым победила противника.

— И правда вылитый Виталий Николаевич, — прошептала Люба, прижимая руки ко рту.

— Урод! — заключила Яна и, схватив преступника за волосы, приподняла его голову. — Ну вылитый Виталий Николаевич… Люба, звони в полицию, — скомандовала Яна и посмотрела на Морковкину.

Выражение ее лица Цветковой не понравилось, потому что Люба выглядела не то что не спокойнее, а скорее даже более испуганной и напряженной. Взгляд Любы был прикован к чему-то над головой Яны.

— Привет! — раздался за спиной Цветковой грубый, насмешливый голос.

Яна быстро обернулась и уставилась в дуло пистолета.

— Тихо-тихо! Ишь, какая прыткая! Что, не ожидали? Я-то крался за ним, боялся, что заметит. А тут вы сделали всю работу за меня! Прекрасно! Настоящего майора полиции завалили.

— Как настоящего? — переспросила Яна, чтобы хоть как-то замаскировать свой страх и ужас.

— Виталий Николаевич собственной персоной, — пнул его ногой мужчина и качнул пистолетом в сторону Любы, приказывая Цветковой: — Встань рядом с ней и не дергайся!

— Это он, это он, — шептала Люба, — все… все…

— Кто он? — спросила Яна, вставая рядом.

— Тот, на кого я дала показания, он тоже полицейский, — ответила Люба и вдруг вся как-то размякла, словно смирилась со своей участью.

— Вы полицейский? — спросила Яна, обращаясь к преступнику.

— Ага! Бывший. Благодаря этой твари, которая дала показания вот этому хмырю. — И он снова пихнул ногой бездыханное тело следователя.

— Это не Виталий Николаевич, это двойник, — хотелось верить Яне.

— Двойник сделал свое дело, чтобы отвлечь внимание консьержки и помочь мне попасть в дом. Это всего лишь актер. А уж главную роль в этом спектакле играл я, будь уверена! Не знаю, кто его освободил, но он быстро сообразил, к кому я приеду, как только найду адрес. С ключами долго возился, наверное, искал отмычки. Я его-то экземпляр себе забрал, но они мне даже не пригодились. Ну вы даете, девочки… Мента завалили, дверь нараспашку… У меня сегодня удачный день! — Преступник вытянул руку вперед и прицелился.

— Нет, не надо! — закричала Люба.

— Что вы творите! Да вам все равно не уйти! Вы же стояли на страже закона! — пыталась взывать к его разуму Яна. Она понимала, что сейчас наступил такой момент, когда вся жизнь должна была пронестись перед глазами, а у нее, как назло, ничего такого не происходило.

Она почему-то опять с раздражением подумала об Артуре, что если бы он не был таким снобом и поверил ей… «Нет, не хочу я в последние минуты своей жизни думать о…»

И тут раздался выстрел. Яна вздрогнула, Люба закричала и спряталась за ее спину. А вот преступник на секунду как-то неестественно выгнулся и рухнул словно подкошенный прямо на Виталия Николаевича, который наконец-таки издал хоть какой-то звук, а именно протяжно застонал.

Яна посмотрела вперед и встретилась взглядом с темными, пронзительными глазами высокого мужчины в черном приталенном плаще и черных брюках. Белая рубашка подчеркивала красивый загар и легкую небритость. В руке он тоже держал пистолет, и этот пистолет явно выстрелил первый. Яна даже не знала, радоваться ей или огорчаться.

— Это кто? — спросила она Любу, агонизирующую у нее за спиной. — Ты тоже дала на него показания?

— Нет, нет! Боже, нет! Я его не знаю! Я ничего про него не говорила! Оставьте нас в покое! — сотрясалась в рыданиях Морковкина.

Яна смотрела то на мужчину, то на пистолет, ожидая, что оттуда в любой момент может вылететь пуля. Она тоже не знала его, хотя глаза казались ей знакомыми. Яна боялась сделать лишнее движение или сказать лишнее слово.