Маргарита Южина - Парашют для утопающего Страница 16

– Нет, я серьезно! – вздернула брови подруга. – Вы же знаете, мы дачу купили!

Ну конечно, и Люся и Василиса знали, что Мария Игоревна купила дачу и еще старенькие «Жигули» и теперь со своими сыновьями, кстати, приемными, днюет там и ночует. Даже не раз зазывала подруг понежиться на солнышке, но те упрямо отказывались – как, интересно знать, они будут нежиться, если сама Маша с утра до ночи стоит к ним тылом? А бросать свои силы на прополку травы дамы считали занятием бесполезным – что толку, трава все равно победит, через неделю же станет лесом.

– Машенька, ты вырастила на своем огороде ананас? – хитро улыбнулась Василиса. – Я читала, только ананасы сжигают кучу жиров.

– Да чего вам там жечь? – удивилась Маша. – И потом – не только ананасы, но еще и работа! И солнце! Вася! Ты на себя посмотри! Лето в разгаре, а на тебя взглянуть страшно! Ты же вся зеленая! Полюбуйся на мой загар!

И Мария стала задирать подол платья, чтобы похвастаться загорелой спиной. Она могла бы и не задирать – и руки, и ноги, и лицо гостьи покрывал ровный, красивый загар.

– Между прочим, загорелое тело выглядит намного моложе, – била она по самому больному.

И Василиса сдалась.

– Когда едем? – поинтересовалась она, уплетая очередное пирожное.

– Завтра.

– Ой, девочки, я никак не могу, – притворно застонала Люся. Из-за своей фигуры она не убивалась, молодость догонять не спешила, а работать на грядках не любила до зубовного скрежета. – Я никак не могу. У меня же, Машенька, внук родился! Они без меня ну ни денечка не могут! Прямо ни одного. Вот так каждый вечер Ольга звонит и просит: мамочка, приходи сейчас же – надо Васеньку искупать. Или еще зять – звонит и плачет, Ольга, мол, убежала в молочную кухню, а он не знает, как малыша успокоить. И что ты думаешь?

– Я думаю, что вы опять куда-то вляпались, – жестко прервала Люсино пение Мария Игоревна. – Видела я Ольгу с мальчишечкой. Такой замечательный ребенок. И Володя возле него, будто наседка квохчет, и Ольга глаз с него не спускает, сколько стояли, разговаривали, все в коляску пялилась. Жалуются они на тебя, Людмила. Володя говорит, даже отпуск взял, а теща приходит и к ребенку никого не подпускает, прямо как собака на всех рычит.

Люся медленно прищурила глаза:

– Это, значит, он меня сукой назвал, поганец… Жаловались, значит… Так когда, ты говоришь, едем?

Все остальное время женщины обсуждали завтрашнюю поездку.

– Девочки, вам совсем ничего с собой брать не надо, у нас там уже все есть! И на грядках работать вас никто не заставит, я даже сама вот так буду ходить с вами по газону и отдыхать, ходить и отдыхать! Мне просто никак нельзя не ехать – поливать же надо, жара-то какая! А одной мне неуютно как-то. Мальчишки в спортивный лагерь уехали, а чего я одна поеду?

– Нет, ты объясни, мне какой купальник брать – открытый или закрытый? – волновалась Василиса. – Если там народу много, так я закрытый возьму, у меня не везде еще идеальные формы, а если никого нет…

Машенька махала руками и вилась вокруг подружек бабочкой:

– Да хоть какой бери – нет там никого! Можешь даже топлес загорать – никто не увидит!

– Люся, она нас везет в тайгу, я тебе точно говорю, – моргала Василиса. – В непроходимую, где не ступала нога человека.

– Ой, да всякие ноги там ступали! Просто с одной стороны у нас дачу продают, уже четвертый год, потому что цену такую заломили, а с другой стороны люди приличные, но приезжают только по выходным, потому что работают, а мы всего-то на три дня едем, как раз в пятницу вернемся. Да, впереди такая лужайка, домики только метров через сто, но у нас забор, тебя, Васенька, даже голую никто не разглядит.

– А позади? – щурилась Вася.

– А позади лес, это же дача! Короче, я завтра за вами заезжаю в восемь, вы берете с собой Малыша, Финли, и все вместе едем отдыхать!

На том и порешили. Правда, когда Маша ушла, подруги еще немного поспорили.

– И все же… с этой поездкой… – мялась Люся. – Уедем, все бросим, и так-то ни на шаг не продвинулись, а теперь и вовсе…

Василиса уже ковырялась в шкафу – искала купальники, нашла всего два, а хотелось менять наряды каждый день, но третий – самый новенький – куда-то подевался. Его вообще-то никто не покупал, она его сама связала, но надеть на люди так ни разу и не отважилась. А здесь, если Маша говорит, что к ним никто не станет заглядывать, им блеснуть перед подругами будет самое время.

– Люся! Мы уже неделю топчемся на месте! Да чего там неделю, больше! А ты тут из-за каких-то трех дней истерики устаиваешь! – нервничала она из-за потери. – Ты мой купальник не видела? Такой вязаный, весь в дырочках? Куда же я его… Люсенька, и еще. Смотри, ты уедешь, твой сынок потеряет тебя из виду и начнет творить глупости. А мы с тобой знаем, что лучше всего преступника ловить, когда он эти самые глупости делает, когда контроль над собой теряет. Да куда ты дела купальник-то?!!

Люся подошла и подняла с пола узелок – в свернутой наволочке хранился драгоценный наряд – сама Василиса и упаковала, да забыла.

– От меня, что ли, в узелок спрятала? Совершенно напрасно, между прочим, я никогда такую срамоту не надену, – обиженно надула Люся губы и побрела собирать вещи.

Маша хоть и обещала приехать в восемь, заехала на полчаса раньше.

– Это куда вы такие баулы нагрузили? – ужаснулась она, увидев, как подруги, не останавливаясь, вытаскивают в прихожую нескончаемые пакеты, сумки и мешочки. – Вот это зачем?

– Маша! Ну это же кастрюля, чтобы Малышу варить! – таращила глаза сонная Люся.

Маша безжалостно выкинула кастрюлю:

– У меня там столько посуды, а они еще прут! А это куда?

– Подожди, Маша, а мы что – завтракать не будем? – гнусавила Василиса, которая никак не могла разлепить глаза в такую рань. – Это моя теплая куртка. Зимняя. Куда ты ее кидаешь?

– Есть у меня куртки. Полно. Завтракать будем на даче, на террасе. Представьте – кругом зелень, белые стулья, столик и чай! Сказка!.. А это? Господи, да здесь целая кипа книг! Куда это вы? Мы же на три дня только! И вот это не надо. А это… а что у вас делает моя шляпа? Ее можно взять, у меня такое славное пугало, нарядим.

После ревизии Люся только уцепила Малыша на поводок, да еще успела схватить один пакет, пока Маша отвернулась. А Василиса грациозно подхватила на руки Финли, не удержалась и сунула за пазуху сумочку, куда упрятала косметику и бигуди. И оживленной компанией дамы уселись в «Жигули».

На даче были уже через полчаса. И едва Маша открыла калитку, как подруги тут же поняли – ну и дурочки же были бы, если бы отказались! В нос сразу проник запах распустившихся флоксов, небо было таким синим и высоким, будто его специально подкрасили в рекламных целях, зеленые ветки деревьев, яркие шапки цветов, уютная скамейка в глубине сада, беленькая беседка, Малыш, скачущий по капустной грядке…

– Малыш!! – опомнилась Люся и кинулась хватать ошалевшего питомца.

– Вы давайте, осваивайтесь, а я быстренько тут грядочки полью, пока жар не наступил, – щебетала Маша, открывая домик. – Я недолго, быстренько, на пять минут делов-то.

Судя по тому, сколько у нее было грядок, на пять минут рассчитывать не приходилось.

– Ну что, Люсинда, пойду качать мышцы, коль уж нас чаем не балуют, – переоделась в летний сарафанчик Василиса. – А ты тут командуй, обед организуй, борщик свари, не помирать ведь фигуры ради.

– Ты уж извини, – торопилась быстрее выскочить из дома Люся. – Но я тоже не намерена в такую погоду возле кастрюль париться. У меня дела!

Вскоре все трое уже носились по участку. Василиса носила лейки и с удовольствием устраивала для цветов душ, Маша поливала грядки прямо из шланга, а Люся таскала за ошейник Малыша, объясняя, что такое «тропочки». Малыш оказался парнем сообразительным. Уже через несколько минут он уяснил, что ходить по узеньким дорожкам – это сосиска, а бегать по кудрявым зеленым клумбочкам – это газетой по морде, и скакал между грядок, как балерина, высоко задирая мохнатые лапы. У Финли появилась целая уйма дел – надо было обойти каждый кустик, обнюхать и попытаться забраться на маленькую яблоньку. Короче – занятие нашлось каждому.

Время пролетело незаметно.

– Ну и хватит, – с удовольствием водрузила лейки в сарайчик Маша. – Завтра поливать не придется, сегодня хорошо пролили. А теперь пойдемте, я же обещала чай!

После таких трудов Василиса с удовольствием проглотила бы что-нибудь посерьезнее. Но она решила подругу не тревожить, а тихонько, не беспокоя никого, уйти в беседочку и скушать кекс в скромном одиночестве, она его сунула себе в сумку еще поздно вечером.

– Да и правда, – счастливо улыбнулась она. – Хочется чего-нибудь легонького. Вот мне сейчас предложи какой-нибудь кекс или булку – а мне не надо! Ну до чего природа хорошо действует! Машенька, я пройду в беседку, так хочется капельку одиночества!