Галина Куликова - Рыцарь астрального образа Страница 16

— Какая гадость! Пожалуй, я выберу что-нибудь другое.

Кудесников оказался не против. Ему нужно было ее чем-нибудь отвлечь, так как сам он наблюдал за Сливкой, который в данный момент опустил меню вниз и впился призывным взглядом в бесцветную девицу. Та сразу же его увидела — и словно споткнулась. А потом едва заметно мотнула головой слева направо и рукой повела перец собой. Будто решительно запрещала ему приближаться и вообще как-то показывать, что они знакомы.

«Так-так, — подумал Кудесников. — Занятно. Выходит, эго все-таки она, его пламенная любовь. Ах, как непохоже!» Он редко ошибался в людях. Но со Сливкой, выходит, прокололся. Что же получается? Пока за этой девицей приглядывают, свидание с Романом Петровичем не состоится, Арсений не сможет добыть доказательств супружеской измены и отбыть домой.

Придется заняться ею вплотную. Выяснить, кто она такая и почему к ней приставлены два этих неприятных типа. Кудесников пригляделся к ним

повнимательней. Конечно, они не из тех бандитов, которые нападают, к примеру, на инкассаторские машины или мирных граждан. Скорее, это люди для специальных поручений. Они могут пригрозить, избить, даже убить по приказу своих хозяев — но втихую, аккуратно. И у них наверняка есть «крыша» — какое-нибудь охранное агентство или частная фирма, к которой они прибились и которая прячет их под своим крылом.

Итак, на повестке дня белобрысая девица. Если Сливка бездействует, это еще не значит, что Арсений Кудесников тоже будет бездействовать!

— Лучше бы вы ничего мне не говорили про рыбу, — сбила его с патетических мыслей Марьяна. Лицо ее по-прежнему было кислым. — У меня аппетит пропал. Ограничусь клубникой. Впрочем, ваши макароны тоже выглядят неплохо.

— Вы едите макароны? — не поверил Кудесников. — Откуда же у вас такая фигура?

— А чем хорошие макароны могут повредить фигуре? У вас какие-то дремучие представления. Надо просто сделать правильный выбор. Я ем «Макфу» и еще ни на грамм не поправилась.

Кудесников прикончил свою порцию, вытер губы салфеткой и поинтересовался:

— Не зайдете на чашку кофе?

— Нет. — Его новая знакомая презрительно хмыкнула.

— На самом деле я знал, что вы откажетесь. Просто так спросил, для приличия. Вы мне понравились, не мог же я вообще ничего не предложить.

— Попытались бы сделать комплимент, — пробурчала Марьяна и уже совершенно другим, заинтересованным тоном спросила: — А откуда вы знали, что я откажусь?

— У вас взгляд такой… пастеризованный.

— Как это? — искренне изумилась она, глядя на Кудесникова во все глаза. — Хочу, чтобы вы объяснили!

— Ну… Начать хотя бы с этого «Хочу!». Не обижайтесь, но вы чересчур независимы. Вы привыкли все держать под контролем, ненавидите сбои в расписании и просчитываете все свои желания. Невыполнимые и глупые отбрасываете сразу. Вы умеете держать себя в руках, неудачи расцениваете как положительный жизненный опыт и не разрешаете себе плакать в подушку. С такими женщинами мужчинам невероятно трудно. Вы не способны любить.

— Чушь! — запальчиво возразила она. — Да, я именно такая. Но современным мужчинам таких и подавай: самостоятельных, не приставучих, не рыдающих в подушку… И к любви я очень даже способна!

Она против воли вспомнила прошлое: несгибаемую Жанну и себя, какой была — растерянная дурочка, слезливая курица, нюня, размазня… Нет, больше она не позволит унижать себя! Ни за что! Она многого— добилась, она сама себе хозяйка, она умна, образованна, хорошо зарабатывает… В конце концов, она представляет здесь мощную корпорацию, которая оказалась полезной этому городу!

— Тем не менее я знал, что вы откажетесь, — ответил Кудесников. — Вы не готовы к порыву.

— Готова.

— Умозрительно. В реальности вы никогда не позволите себе порыва. Впрочем, отчего я с вами так разоткровенничался? — Он подозвал официанта

и попросил счет. — И вот что: я заплачу за вашу клубнику.

— Мы почти незнакомы, — возразила она довольно мрачно.

— Разве? Мы ведь целовались, а это ужасно сближает.

Он первым покинул ресторан, оставив ее размышлять над своими словами. Троица, которая его интересовала, только что сделала заказ. Заказывали они обстоятельно, и Арсений решил, что, пока они едят, он успеет побывать в их номере и пошарить там. Или они остановились в разных номерах? Выяснить это не составило труда. Стоило только дать «на чай» парнишке, сидевшему за конторкой, и подвести его к стеклянным дверям ресторана, находившегося в двух шагах от места его дислокации. «По секрету» сыщик сообщил, что является представителем Объединенного Правления Кооперативов Москвы и по мандату правительства разыскивает злостных уклонистов от уплаты коммунальных платежей.

— Эти? Они в двухместном «люксе» на третьем этаже. Там есть дополнительный диванчик.

«Даже на моем этаже! — обрадовался Кудесников. — Все просто».

Тот же парнишка, застенчиво сообщивший, что зовут его Николай Петрович, за умеренную плату открыл сыщику и имена заинтересовавших его постояльцев, сопроводив предоставленные сведения комментариями:

— Ксения Лужина ее зовут. Вас же девушка интересует?

— Разумеется, — подтвердил Кудесников. В нежном возрасте Николая Петровича все думы сосредоточены исключительно на девушках. — И ее спутники, впрочем, тоже.

— Я их сам регистрировал. По паспортам, все как полагается. Здоровый — Владимир Веселовский. А маленький — Григорий Синьков. Противные типы! Они мне сразу не понравились. А оказалось, еще и за квартиру не платят.

Кудесников решил воспользоваться душевной щедростью и житейской неопытностью Николая Петровича на полную катушку. Из ресторана как раз выскочил озабоченный Сливка.

— Вот еще один яркий представитель уклонистов от уплаты, — тихо заметил Арсений. — Запомните его лицо.

— Такое лицо трудно не запомнить! Он же очкарик.

Арсений попросил нового знакомого сообщить, если Сливка неожиданно покинет гостиницу.

— Мне необходимо доказать, что все эти люди платежеспособны. Ведь платят же они за гостиницу, верно? В котором часу вас сменят? — уточнил он.

— В десять утра.

— Значит, до десяти я спокойно сплю, а потом вы сдаете мне вахту, идет?

— Идет, — кивнул Николай Петрович, лоб которого украшали юношеские прыщи, а верхнюю губу — неуверенные усы.

Кудесников взбежал по лестнице на третий этаж и ловко справился с дверью двухместного «люкса». Это было первое, чему он научился, задумавшись о частном агентстве, — открывать замки. За долгие годы Арсений так наловчился, что дал бы фору самым ушлым домушникам. Мысль о том, что его могут поймать с поличным, гнездилась где-то на задворках сознания, но особенно его не тревожила. В конце концов, он — с его-то ловкостью! — всегда сумеет выкрутиться.

Однако в номере Арсений ничего примечательного не нашел. Вещей у всех троих было — раз-два и обчелся. Ни документов, ни чеков, брошенных в мусорную корзину, ни телефонных номеров, записанных на бумажке и оставленных на тумбочке — ничего. Единственное, что удалось узнать, это марку туалетной воды, которой пользуется Ксения Лужина, и то, что кто-то один из троицы не чистит зубы — зубных щеток было всего две.

Кудесников покинул «люкс», испытывая легкую досаду. Укрывшись в своем номере, он стал думать, что делать дальше. Решил, что напрягаться не стоит — нужно просто следить за Сливкой, и дело с концом. За слежку ему и платят.

Мерседес сидел на подоконнике в свете угасающего дня и с пристальным вниманием смотрел вниз.

— На волю хочешь? — спросил Арсений и потянулся за сумкой. — Залезай, пронесу тебя через главный вход, а потом выпущу на травку. Гулять, Мерс!

Слово «гулять» кот знал отлично и реагировал на него как хорошая собака. Он встрепенулся, спрыгнул с подоконника и потрусил к хозяину. Правда, в самый последний момент замедлил ход и принялся вилять вокруг сумки: ему обязательно было нужно, чтобы его упрашивали.

— Давай, давай, напарник, — пробормотал Арсений.

Взял кота под лапы, усадил в сумку и понес на улицу. Вокруг «Дубовой рощи» шумел заповедный лес, и воздух казался влажным и душистым. На Аркадьев пали дымчато-серые сумерки, расцвеченные багряными мазками заката. Захотелось оставить в стороне погони и разоблачения, расслабиться, размякнуть, раствориться в вечном…

Кудесников миновал автомобильную стоянку и, перепрыгнув через квелые маргаритки, внедрился в темно-зеленую массу боярышника. Высокий кустарник надежно защищал их с котом от любопытных взглядов. Пристегнув к ошейнику цепочку, сыщик блаженно прикрыл глаза. Кот же задирал морду, вдыхал разнообразные запахи, шарил в лопухах и время от времени принимался сосредоточенно жевать острую травку.

На шум автомобильного мотора Арсений не обратил особого внимания — к гостинице время от времени подъезжали машины, чтобы привезти или увезти постояльцев. И вдруг совершенно неожиданно знакомый командный голос громко сказал прямо рядом с ним: