Татьяна Полякова - Неопознанный ходячий объект Страница 17

Прошмыгнув мимо Лидии Артуровны, очень занятой ролью дозорного, я босиком, держа в руках шлепанцы, поднялась по лестнице и увидела Владислава Петровича, который стоял спиной ко мне возле двери, находящейся слева от нашей, и что-то там с ней проделывал. Подозреваю, он пытался ее открыть.

Я громко кашлянула, Владислав Петрович обернулся, а я с улыбкой сообщила:

— Валера ушел купаться, — точно Владислав Петрович этого не знал.

— Вот как, — глядя на Меня без намека на любезность, ответил он, а я вдруг подумала, что мы во всем доме втроем: он, я и его препротивная супруга, взгляд у парня многообещающий, и я сваляла дурака, вот так бросаясь ему навстречу. — Хотел одолжить у него бритву, — хмуро сообщил Владислав Петрович и направился по коридору, а я вошла в свою комнату и заперла ее на задвижку.

"Ну и что я узнала? То, что писателя чем-то привлекает комната Валеры, совершенно ясно. Вопрос, что он там надеется найти? Золото, бриллианты?

Довольно глупо везти с собой их в эдакую глушь. Тогда что?" Размышляя над этим, я вышла на балкон и огляделась. До соседнего балкона рукой подать. Почему бы не попробовать?

Перекрестившись, я перелезла через перила, шагнула над пропастью и вцепилась рукой в перила соседнего балкона. Дальше стало легче. Теперь я думала не столько о безопасности, сколько о том, чтобы остаться незамеченной. Присев на корточки, я выждала некоторое время и лишь потом приступила к осмотру. Дверь на балкон была заперта, но форточка открыта. Сама форточка была забрана сеткой, крепилась она при помощи обыкновенных канцелярских кнопок. Я легко вытащила их, просунула в форточку руку и нащупала задвижку, предварительно подергав дверь и убедившись, что закрыта она лишь на один верхний запор.

Через секунду я вошла в комнату. Она была точной копией нашей. В углу стоял рюкзак, рядом мольберт и еще какое-то приспособление, состоящее из медных трубок, брезента и крючков. Я заглянула в рюкзак. Краски, бутылка с подозрительного вида жидкостью, в общем, ничего интересного. Оставив рюкзак в покое, я огляделась. В таком столе хранить ничего невозможно, остается шифоньер и тумбочка.

В тумбочке бритвенные принадлежности, зубная щетка, паста, лосьон, две расчески и фен для сушки волос. Я перешла к шифоньеру. Куртка с подкладкой в клетку, два свитера, нижнее белье, две рубашки, стопка носовых платков.

Совершенно ничего интересного.

В крайней досаде я закрыла шифоньер, и тут взгляд мой упал на нижний выдвижной ящик. Максимально выдвинув его, я встала на колени и смогла увидеть, что задняя стенка у шифоньера в этом месте отжата, я сунула туда руку, фанера легко отошла, а я нащупала между стеной и шкафом сверток. Нечто тяжелое было завернуто в плотную тряпку. Еще не развернув сверток, я знала, что увижу, и не ошиблась: в руках у меня был пистолет. Или револьвер? Нет, пистолет. Роман Андреевич, уличив меня в очередной ошибке во время прочтения моей новой повести, битый час втолковывал мне, чем отличается пистолет от револьвера. У кого-то из них должен быть барабан, только я сейчас не помню у кого, от волнения, наверное, хотя Роман Андреевич говорит, от бестолковости.

— Тоже мне толковый, — пробормотала я. Как всегда, при воспоминании о муже я почувствовала себя сиротой. А домой-то как захотелось, не высказать.

Я торопливо завернула оружие в тряпку и положила на место, стараясь вычеркнуть из сердца Романа Андреевича и всецело сосредоточиться на своей миссии, как я ее представляла в ту минуту. Ящик я закрыла и, почесав затылок для улучшения мыслительного процесса, вернулась к одежде.

Под курткой на вешалке висела барсетка. Я открыла ее и увидела паспорт, водительское удостоверение, двести долларов и пачку отечественных денег — все купюры по пятьсот рублей, икона Николая Чудотворца в конвертике, и больше ничего. Отступать было обидно, я тщательно осмотрела барсетку еще раз и была вознаграждена за настойчивость: в ней имелось еще одно отделение, которое вот так сразу и не заметишь. Заглянув в него, я вытащила на свет божий документ и задумалась. Удостоверение сотрудника частного охранного агентства «Феникс»

Беляева Валерия Сергеевича, которому, между прочим, разрешалось иметь при себе оружие.

Пока я уясняла для себя этот факт, раздался стук. Я едва не подпрыгнула с перепугу, прежде чем сообразила, что стучат вовсе не в комнату Валеры, а в соседнюю. Скорее всего в нашу. Я вернула барсетку на место, попыталась скрыть следы своего вторжения и выпорхнула на балкон. Однако, чтобы запереть дверь, закрепить сетку на форточке, потребовалось время, стук усилился, а затем я услышала голос Лидии Артуровны.

— Анфиса Львовна, вы дома? — почти кричала она. — С вами все в порядке?

К тому моменту я уже вернулась на свой балкон, но подавать голос не спешила. Придется ведь как-то объяснять мою неожиданную глухоту. Лидии надоело стучать, послышались удаляющиеся шаги, я прокралась к двери и отперла ее, но покидать комнату сочла неблагоразумным: этой мымре ничего не стоило затаиться где-нибудь в коридоре.

Я вышла на балкон и без всякого энтузиазма огляделась. Конечно, спуститься можно вон по тому выступу, держась за балкон, а затем за лепнину с изображением то ли колосьев, то ли пучка розог. Тяжко вздохнув, я в третий раз махнула через перила и вскоре спрыгнула в высокую траву, после чего бегом припустилась к реке.

Женьку с Валерой я нашла без труда. Только вышла из леса, как услышала их голоса. Они плескались в нескольких метрах от берега и, судя по всему, были счастливы, то есть не нуждались в моем обществе. Не привлекая к себе внимания, я разделась и вошла в воду. Вода была теплой, дно хоть и вязким, но не настолько, чтоб отбить охоту к купанию, а моим нервам требовалась передышка. Я проплыла метров десять против течения, затем легла на спину и стала наблюдать за облачком. Словом, расслабилась как могла и получала удовольствие до тех самых пор, пока Женька не окатила меня водой, начав колошматить руками и ногами, отчаянно брызгаясь.

— Сумасшедший дом какой-то, — проворчала я.

— Ты давно вернулась? — спросила она.

— Давно. Просто не хотела вам мешать. Тут из воды показалась голова Валеры, он отдышался, отбросил волосы с лица и заявил:

— Осторожнее, здесь коряга. Женя, нам пора выходить, у тебя губы синие.

Так, значит, пока меня здесь не было, они зря времени не теряли. Женька с Валерой выбрались на берег, а я еще немного поплавала и присоединилась к ним.

Мне не терпелось рассказать Женьке о своей находке, оттого Валера здорово действовал на нервы, хоть я и старалась быть с ним любезной. Женька, видя, как я страдаю, потащила меня в кусты переодеваться и спросила, хмуря брови:

— Ну?

— Писатель пытался проникнуть в его комнату.

— Проник?

— Нет. Но зато проникла я.

— И чего? — насторожилась Женька.

— У него оружие и удостоверение сотрудника частного охранного агентства «Феникс».

— Что за мура такая?

— Откуда мне знать?

— Агентство это в Москве?

— Ничего подобного, в нашем городе. И теперь я припоминаю, что видела вывеску на Верхне-Ямской… Да, точно.

— Ага, значит, парень дует в уши, что из Москвы, а сам наш земляк.

— Земляк не земляк, а прописан действительно в Москве.

— Чепуха получается. Чего ж, ему в столице работы не нашлось?

— Не это меня волнует, — перебила я, — а то, зачем он сюда приперся.

Ведь явно с какой-то целью.

— Думаешь, как и мы — на Кукуя охотится?

— Ничего смешного. Ты сама говорила: в Липатове что-то происходит. А тут парень с пушкой… Есть о чем подумать.

— Ладно, Анфиса, считается, что мы переоделись, потопали, а то как бы этот фрукт нас не заподозрил.

— Не вздумай в него влюбиться.

— Ты же знаешь, сердцу не прикажешь, — вздохнула Женька, чем очень меня огорчила.

Мы вернулись к Валерию, который терпеливо ждал нас на берегу, и побрели к дому, решив, что самое время выпить чаю. Эти двое о чем-то болтали, а я, поотстав, размышляла, почему писателя так тянет в комнату Валеры? Что это, нездоровое любопытство, как у нас с Женькой, или у него есть причина кого-то или чего-то опасаться?

Владислава Петровича с женой мы обнаружили на веранде, выходящей на другую сторону дома, веранда эта была застеклена, в углу стоял диван, в центре круглый стол, вдоль стен штук шесть кресел, возле двери на столике электрический самовар, посуда и нехитрое угощение в стеклянном шкафу.

— Перебрались сюда? — спросил Валерий, потрогал самовар и удовлетворенно кивнул:

— Горячий.

— Там комары замучили, — капризно ответила Лидия Артуровна. — А у нас гость.

— Иван Иванович пожаловал?

— Пожаловал. Сейчас руки моет. Будет угощать брусничным вареньем. Как прошло купание?

— Отлично, — ответила за всех Женька. Лидия, сверля меня взглядом, спросила:

— Я заходила к вам в комнату, но не застала. Как вы вышли?