Наталья Александрова - Приятных кошмаров Страница 18

– Кошмар-р! Террор-р! Кар-раул!

– Ага, испугались! – Лола наступала на разбойников, гневно сверкая глазами. – Будете знать, как я страшна в гневе! Первым делом в качестве наказания я снимаю вас с довольствия!

Пу И тоненько взвизгнул от ужаса, кот яростно зашипел, а попугай всплеснул крыльями и истошно вскрикнул:

– Умир-раю!

Лола и сама поняла, что несколько переборщила с наказанием, и пошла на попятный:

– Ну, не совсем, конечно… Ты, Аскольд, – она сурово посмотрела на кота, – можешь больше не выпрашивать у меня теплого молока… обойдешься кошачьими консервами! Ты, Перришон, забудь про орешки! А тебя, Пу И, лишаю орехового печенья!

Она посмотрела на несчастную троицу и закончила свой обвинительный вердикт:

– На неделю!

Перришон склонил голову набок, посмотрел на суровую хозяйку круглым выпуклым нахальным глазом и лаконично выразил единогласное мнение преступного сообщества:

– Тр-рагедия!

И в это самое время кот Аскольд одним длинным грациозным прыжком оказался в прихожей и сел возле двери, проникновенно поедая ее глазами. Лола знала, что так он делает перед самым приходом Маркиза, примерно минут за пять. Лола метнулась к окну и заметила, как Ленина неприметная «девятка» неторопливо выруливает во двор.

Маркиз свою собственную машину выбирал всегда из самых скромных, чтобы не бросалась в глаза. Он утверждал, что для дела он всегда может угнать любую машину, хоть «Роллс-Ройс», хоть «Феррари».

Лола цыкнула на оставшихся двоих злоумышленников, схватила потрепанную записную книжку и торопливо замела клочки записей под буфет. Она едва успела проделать в прихожей ту же самую операцию, как прозвенел требовательный звонок в дверь.

Маркиз явился злой, усталый и недовольный. Во-первых, он безумно хотел есть, потому что в течение дня только пил кофе у Анфисы Саркисовны, а те два бутерброда, что он купил в придорожном магазинчике на тридцать третьем километре Выборгского шоссе, настоящей едой назвать было никак нельзя. Во-вторых, он, в сущности, мало продвинулся в расследовании. То есть, если верить словам полупьяного аборигена, в автомобиль к Анфисиному мужу подсел некто, причем до этого пропустил несколько машин и сел именно в эту. После аварии же второго тела нигде не нашли. Тогда, как говорится в известном анекдоте, возможны два варианта: либо тот второй пассажир не пострадал и, выскочив из машины, дал деру, чтобы его не затаскали потом как свидетеля, либо абориген врет как сивый мерин и не было никакого второго пассажира вообще. Да, но мужик мог бы наврать поскладнее, а так он вспомнил про голосовавшего типа совершенно случайно. Леня чувствовал, что не миновать ему расспросов в милиции. Только кто же так просто даст ему почитать официальные протоколы осмотра места происшествия? Ну да, не привыкать, с его-то многочисленными связями и знакомствами не так уж трудно будет добыть нужную информацию.

Леня повеселел и втянул носом воздух. Съестным не пахло, что его несколько насторожило. Неужели Лолка все еще дуется? Он поглядел на стоящую напротив Лолу. Вид у нее был несколько пришибленный. Волосы всклокочены, глаза припухли – неужели плакала? Быть не может, она способна рыдать только на сцене или по заказу. Он тут же вспомнил кстати, что не далее как сегодня Лола безутешно рыдала на его груди, когда Пу И пропал. Вот именно, она способна рыдать только из-за своего чихуа-хуа!

– Ленечка, ужинать будешь? – робко спросила Лола.

– А ты как думала? – голосом сварливого мужа ответил он и ушел в ванную мыть руки.

– Чтобы я вас, подлецов, в кухне не видела! – шепотом приказала Лола, и подлецы немедленно испарились.

Лола машинально достала из холодильника жареного цыпленка, машинально сунула его в микроволновку подогреть, машинально плюхнула на сковородку огромную порцию настоящего китайского риса, машинально нарезала зелень для салата. Голова ее была занята одним вопросом – как сообщить Леньке о том, что устроили их питомцы. Ежу понятно, что это надо сделать после обеда – сытый мужчина не в пример добрее, чем голодный. Было бы удачно, если бы он не вспомнил о книжке до завтрашнего утра: чем больше времени пройдет с момента преступления, тем меньше вероятность наказания. Лола боялась, что в ярости Маркиз слишком сильно отлупит четвероногих и крылатых разбойников, да и ей самой заодно достанется.

Попугай присел на подоконник, Пу И устроился на диванчике рядом с Лениным стулом, и только осторожный и многоопытный кот Аскольд забрался в более безопасное место – высоко на шкаф-пенал.

– Ну, скоро там будет готово? – Маркиза одолевало голодное нетерпение.

– Сейчас, сейчас, – суетилась Лола.

Накрывая на стол, она неловко повернулась и выронила вилку.

– Ну что такое, – Леня нагнулся и нырнул под стол.

Лола перехватила в это время весьма оживленный и любопытный взгляд кота с пенала. Сердце ее сжалось от нехорошего предчувствия.

И действительно, предчувствия ее не обманули. Из-под стола вылез не Леня Маркиз, а совершенно другой человек. Во всяком случае, Лола никогда еще не видела своего партнера в таком состоянии.

Маркиз был красен, как перезрелый астраханский помидор. Волосы его, обычно тщательно приглаженные, сейчас стояли дыбом. Глаза норовили вылезти из орбит. И хотя Лола наблюдала такое явление впервые, она поняла, что Маркиз в крайней степени ярости.

– Что это? – прыгающими губами не проговорил, а проскрежетал Леня, показывая Лоле – о ужас! – случилось самое страшное!

В руке Леня держал крошечный кусочек бумажки. И разумеется, орлиный его взор успел разобрать на нем зашифрованные буквы, понятные только ему, и начальные цифры номера телефона.

– Что это? – повторил Леня, уже зная ответ на свой вопрос.

Но он категорически отказывался верить тому, что произошло. Лола, в свою очередь, так поразилась его внешнему виду, что окаменела, как небезызвестная жена Лота.

– Это из моей записной книжки, – проскрипел Леня. – Как ты посмела отдать им ее на растерзание?

Лола хотела ответить, что она не виновата, что Маркиз сам забыл свою записную книжку в прихожей, а паршивцы сбросили ее со столика и разодрали когтями, зубами и клювами. Но язык ее буквально примерз к гортани, она попробовала разинуть рот, но оттуда не вырвалось ни звука.

– Где она? – бушевал Леня. – Что ты стоишь как дура и молчишь? Где записная книжка?

Лола хотела обидеться на «дуру», но не успела. Она слабо вытянула руку вперед и показала на дверцу кухонного шкафа. Маркиз коршуном набросился на шкаф, так что попугай изумленно охнул, и вытащил спрятанную книжку. Пролистав ее и заметив, что половина страниц вырвана, а вторая половина безнадежно изжевана, он издал какой-то странный сдавленный звук и с размаху плюхнулся на Пу И, сидящего на диване. Надо сказать, что Пу И мужественно принял этот удар судьбы, он даже не пикнул, только мигом высвободился и сиганул мимо Лолы в прихожую. Маркиз, однако, даже не заметил, что он сел на что-то живое. Взглянув на его лицо, Лола всерьез испугалась, что его хватит удар от злости. Но Леня был мужчиной здоровым, поэтому избыток адреналина, образовавшийся в крови, он тут же должен был выпустить.

Если бы взглядом можно было испепелить, от Лолы давно остались бы одни домашние тапочки с розовыми помпонами. И то только потому, что в данный момент они сиротливо стояли в прихожей, Лола выпрыгнула из них, пытаясь замести следы преступления.

– Ты, – прошипел Маркиз, – все из-за тебя! Это ты нарочно! Всегда была сообразительна, недаром на тебя внимание обратил!

– Ты о чем, Леня? – вскрикнула Лола.

– Из-за своей дурацкой ревности связала мне руки! Прекрасно знаешь, что без книжки я ничего не смогу сделать, что у меня там все!

Лола ничего не понимала – какая ревность, при чем тут ревность? О чем он говорит?

– Ленечка, это не я… – пискнула она.

– И не ври, даже слушать тебя не желаю! Всегда была упряма как ослица, но не до такой же степени! – орал Маркиз. – Ну надо же, до чего дойти из-за своих дурацких амбиций! Человека готова на смерть послать, лишь бы по-твоему было, дрянь своенравная!

Кого она хочет послать на смерть? Лола терялась в догадках, но недолго, потому что тут же обиделась, что ее назвали дрянью. Это не так, Ленька несправедлив. Хоть он в ярости, нельзя ему прощать.

– Слушай, ты выбирай выражения, – осмелилась выговорить Лола, – хоть выясни сначала, что произошло…

– И не собираюсь! Ни выяснять, ни выбирать выражения! – гремел Леня. – Вообще с тобой знаться не желаю!

Тут ему совершенно изменило самообладание, и он добавил несколько эпитетов, которые, несомненно, не делали ему чести. Выслушав такое, Лола не поверила своим ушам, но решила, что пора начать защищаться. Как-никак, она была вполне современной молодой женщиной и всегда умела за себя постоять.