Ирина Потанина - Дети Деточкина или Заговор Бывших мужей Страница 18

Шурик ушел, и я полностью отдалась на растерзание Настасье с Дарьей.

– А куда вы всех рыб из аквариума подевали? – для поддержания разговора спросила я у Даши, которая настойчиво пыталась заставить меня смотреть подростковый сериал, прокручиваемый местным ТВ, – Неужто на уху?

Дарья насупилась, а уже взгромоздившаяся к этому времени мне на колени Настасья подозрительно захихикала.

– Ну? Кто-нибудь мне ответит?

– Понимаешь, Катюша, – Настасья говорила очень серьезно, но в глазах её бегали смешливые чёртики. Видимо, Дарья могла обидеться, выдай Сестрица своё веселье явно, – Даша накормила рыбок грязью, и тётя Вика запретила ей их держать. Отдала знакомым.

– Я не хотела! – Даша тяжело вздохнула, – Понимаешь, мы с Настей были дома. К нам пришел Витя, – при упоминании этого имени Даша слегка покраснела. От родителей я знала, что соседский сын Виктор, будучи на три года старше и умнее, внушает нашей Дарье самые нежные чувства, – А мама, как назло, в этом месяце уборку в детской и гостиной мне перепоручила, Татьяну попросила этим не заниматься… Представляешь, как специально!!!

Я не совсем понимала связи между уборкой, рыбками и мальчиком Витей. Слушая в пол-уха, параллельно я пыталась заглушить отчаянно клокочущие в мозгу мысли о загадочной встрече Шурика. «Может, пойти следом?» – робко предлагала отрицательная моя часть. «Тебя же попросили не вмешиваться! Следить за близкими людьми – нехорошо!» – громко отговаривала её остальная я.

– Так вот, – на помощь споткнувшейся о собственные эмоции Дарье пришла Настасья, – Виктор захотел обыграть меня в шашки и полез за ними на сервант. Подставил себе два стула, глянул и говорит: «Боже, сколько тут пыли! Даша, ты здесь хоть раз вытирала?» А Даша не растерялась, и серьёзно так отвечает: «Сам ты пыль! Это такой специальный корм для рыб. Я его там сушу. «Пыль!» Придумаешь тоже!» Я чуть не лопнула, пытаясь не растеряться! А Виктор возьми, да и не поверь: «Да пыль это, я ж вижу!» В общем, Даша завелась, расстроилась, что ей не верят и, в доказательство, всю пыль со шкафа рыбкам в аквариум высыпала.

– Я не знала, что они такие привередливые, эти рыбы, – Даша, очаровательно склонив голову на бок, неотрывно смотрела мне в глаза, ожидая слова поддержки, – А мама, как узнала, пришла в редкую ярость. Ты же знаешь, Катюш, у мамы слабая нервная организация…

– Катя, ну что же ты не смеешься. Это же весело! – Настасья привыкла видеть во мне ценителя её забавных историй, – Представь, Дашка насыпала рыбкам пыли, и они чуть не всплыли на поверхность. Кверху пузом!

Последние фразы Настасьи показались мне голосом свыше. В условиях нашей с Шуриком терминологии получалось довольно забавно.

– Рыбки всплывают на поверхность, если им пустить пыль в глаза, – сама себе прошептала я, – Это грустная история, Настя. Рыбок, в общем-то, жалко… Но, что делать? Такова их рыбья судьба… Девочки, мне надо срочно уйти. Позже увидимся.

Я рванула к выходу, приняв весь этот «рыбный» разговор за разрешение действовать обманными методами. Вряд ли судьба стала бы подбрасывать мне фразы о неизбежности «пускания пыли в глаза», если б не собиралась натолкнуть меня на мысли о неизбежности фальши в предстоящих разговорах.

– Куда? Сейчас же мама придёт? Ты же обещала дождаться Шурика? – наперебой затараторили девочки.

К счастью, пытаться удерживать меня дома физической силой им в головы не пришло.

«Частично Шурик был прав. Я действительно могу получить от Кошки больше информации. Как вовремя подсказала Настасья, необходимо только пустить Клюшке пыль в глаза. Эх, если бы я в открытую не заявила сегодня, что не намерена сотрудничать с их агентством знакомств… Николай позволил бы Кошке выложить всё начистоту…. Им ведь что-то было от меня надо…» Всё это проносилось в голове, когда я неслась в сторону гаража. Без Форда к месту проживания Кошки добираться не хотелось. Судя по информации из шуриковской папки, Валерия сейчас проживала там же, где и раньше. Несколько лет назад мне довелось бывать у неё в гостях по одному пустяковому делу. Поэтому я точно знала, как туда ехать.

Гонимая непреодолимой жаждой деятельности, я пулей выскочила из подъезда. Увы, со мной часто бывали подобные приступы. Состояния, когда умом понимаешь, что горячишься, но остановить сама себя уже не можешь. Отчего-то моё больное воображение убедило и меня и весь организм в целом, что из-за несущественности полученных в деле результатов Шурику грозят неприятности. Надо было срочно что-то предпринять. В конце концов, это будет здорово. Разочарованный и расстроенный Шурик вернется с переговоров, а тут позвоню я с сообщением об успехах небывалых размеров. Настало время проявить себя, детектив Кроль!

Несмотря на спешку, я не поленилась сделать крюк, заскочив в единственное ближайшее летнее кафе, которое знала. «Если Шурику назначили встречу здесь, то мне представится отличная возможность полюбоваться на заказчиков. Тем более, формально, я не совершаю ничего предосудительного. Просто прохожу мимо. Шла в гараж и слегка заблудилась.» Я остановилась возле кафе и с видом иностранной туристки, лениво изучающей достопримечательности теплого вечера, принялась рассматривать посетителей. Шурика среди них не было. Но… Невозмутимость моментально покинула меня. Ближайший ко мне столик пустовал. На краюшке пластикового стула, бодро размахивая веревочками в такт игривым порывам ветра, гордо возлежала моя папка с шуриковскими рыбными досье!

«А где же Шурик?» Стараясь не внушать окружающим особых подозрений, я подошла к киоску кафе.

– Простите, – обратилась я к дородной барменше, стараясь обаять её невинной улыбочкой, – Недавно вот за тем столиком сидел молодой человек. Ну, такой кучерявый, в очках… Не скажете, давно он ушел?

Памятуя о добрых традициях наших официантов, я сразу протянула девушке свернутую денежную купюру. Барменша твердо убрала мою руку.

– Что я, сама, что ль, мужа никогда не пасла! – усмехнулась она, – Минут пятнадцать назад, как ушли. Только не с бабой он был. С приятелем. Повздорили о чем-то, пошумели даже, потом, как водится, обнялись, и ушли. Хотя, вроде, у меня и не пили ничего такого. Только пиво. Видать, водочкой еще по пути ко мне накачались.

Я непроизвольно расширила глаза. Тип, путешествующий в обнимку с каким-то приятелем, никак не ассоциировался у меня в голове с Шуриком.

– Да ты не переживай. Твой, уходя, вещь свою оставил. Думаю, вернется скоро.

Я обернулась и расширила глаза еще больше. Папки на стуле не было. Вместо неё лежал тетрадный листок, придавленный куском асфальта. В два прыжка я оказалась рядом и поднесла листок к глазам. Печатные буквы, нацарапанные черной ручкой, гласили:

«ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ ПОСЛЕДНЕЕ. БРОСЬ ЭТО ДЕЛО, А НЕ ТО ХУЖЕ БУДЕТ…»

Автоматически я смяла записку и бросила в карман пиджака.

– Вы знаете, здесь уже нет его вещей…

Барменша наполовину высунулась из окна киоска.

– Значит, пока мы лясы точили, Твой забрал. Выбрал же момент… Окаянный!

Расспросы обитающих за соседними столиками пивных гурманов привели меня к печальному выводу. Папку забрал не Шурик. Тот, кто, пока я строила глазки барменше, подошел к кафе, перегнулся через символическую ограду и спокойно взял папку со стула, заменив её тетрадным листком, был высоким, крепко сложенным молодым человеком с короткой стрижкой.

– Эдакий спортивный мэн с демонической внешностью, – охарактеризовала похитителя папки тоненькая девочка, с умными глазами и огромной, величиной со всю её голову, кружкой пива.

Все деяния таинственного Некты выстроились у меня перед глазами в осмысленную цепочку. Что ж, по крайней мере, этот гад обнажил свои мотивы. Он готов на всё, лишь бы я перестала вести расследование для Шурика. Похоже, мне действительно объявляли войну.

«И что прикажете делать по этому поводу?» – обратилась я к своему Здравому Смыслу.

«Ровным счетом ничего. «Это дело,» – странная, расплывчатая формулировка. Ежели кого-то что-то не устраивает в твоих действиях, пусть потрудится явиться на глаза и подробно объяснить, в чем дело. Мы намеков не понимаем!»

«Да, но ведь «хуже будет» – угроза вполне понятная…»

«Ты что, испугалась? Нет? Тогда действуй, как планировала. Явишься вечером к Шурику, выложишь ему всё про Кошку, чем, наверняка, убережешь его от массы неприятных разговоров с заказчиком, а заодно и про этого Вредителя, чужие папки крадущего, расскажешь. Шурик, он голова, что-нибудь на этот счет предусмотрит. А нет, так через неделю Жорик приезжает. Тогда уж пусть этот Некто сам на себя пеняет. Нашел, кому войну объявлять!»

«К Шурику, к Шурику!» – передразнила сама себя я, – «Твой Шурик, вместо того, чтобы делами заниматься, всё на тебя спихнул, а сам водку пивом запивает, с сомнительными друзьями по городу расхаживая.»

«Не время для осуждения начальства. Вот выполнишь дело – тогда наосуждаешься всласть. Сейчас о Кошке думать надо!»