Татьяна Луганцева - Шах белым конём от белой королевы Страница 19

У Васи даже мороз по коже пробежал.

– Отдыха хочу! – выпалила она первое, что пришло в голову, и встала.

– Ты куда? – всполошился Кирилл Юрьевич.

– Пойду искать твою базу данных, – ответила Вася.

– Это невозможно! Мы же не лыком шиты! Если, конечно, вы не вызовете какого-нибудь уж совсем компьютерного гения... – Компьютерщик почесал затылок.

Василиса со вздохом прошла мимо мужчин, села в кресло секретаря и погрузилась в виртуальный мир. Пальцы ее летали по клавишам с такой быстротой и легкостью, что их движения завораживали.

Вокруг Василисы собрались все сотрудники детективного агентства. По-прежнему бледный Кирилл и два компьютерщика с открытыми ртами стояли, глядя на нее, и не могли проронить ни слова.

– Во дает! – только и вымолвил один из парней, округляя глаза.

Через полчаса работы все системы в компьютере были восстановлены.

– Ну чего вы так на меня смотрите? – обвела потрясенных мужчин взглядом Василиса. – Чтобы открыть системы, надо было их раскодировать. А чтобы ввести коды, надо было их знать. Я их знала потому, что сама и ввела. Да, Кирилл, у меня были причины подозревать тебя в нечестности... Ты сказал мне, что не знаком с Томой, а я видела вас вместе!

– Но при чем тут мой компьютер? – не понял Кирилл Юрьевич.

– А на чем я должна была выместить свою агрессию? Ты хотел, чтобы на тебе? – подняла тонкую бровь Вася.

– Нет! Только не на мне! – что-то вспомнил Кирилл.

– Вот я и залезла в твой комп. Сама не знала, что искала. Компромат какой-нибудь...

– Нашла?

– Нет. А потом, сама не знаю зачем, заблокировала тут все. Возможно, в ожидании вот этого самого звездного часа.

– Браво! Он наступил! – откликнулся Кирилл Юрьевич.

Парни-компьютерщики с восторгом смотрели на Василису.

– Так это вы все сделали? – заговорил один из них. – Ну, вы и даете! Впервые вижу женщину с таким уровнем знания компьютера.

– Спасибо. Я и на курсе была единственной представительницей слабого пола.

– Кто ты? – спросил вдруг Кирилл.

– В смысле? Я – Василиса.

– Я не о том... Я ничего о тебе не знаю! – только сейчас дошло до Кирилла Юрьевича.

– Ну, об этом я бы на твоем месте не распространялась... – улыбнулась Василиса.

– Почему?

– Ты дискредитируешь себя как директор детективного агентства, раз ничего не знаешь и ничего не понимаешь! – заявила Вася.

– Ты же не моя клиентка, я и не наводил о тебе никаких справок... А вот ты за моей спиной развернула кипучую деятельность.

– А ведь я могу вернуть компьютер в прежнее глубоко спящее состояние... – предупредила Василиса.

– Молчу! – поднял руки Кирилл.

– То-то же... Ладно, на сегодня разборок хватит. Наконец-то я выяснила все, что хотела. Поеду помогать отцу, – сказала Василиса.

– Скажи, а я могу... ну, как-то поучаствовать? – остановил ее Кирилл. – Оплатить, скажем, похороны, прийти попрощаться с Тамарой...

– Издеваешься? Близко не приближайся к моей семье! – твердо произнесла Вася и покинула контору, громко стуча каблуками.

Теперь она знала все, но особой радости это знание ей не принесло.

«Ради такого мужчины, может, и стоит погибнуть? Хотя стоп! О чем я? Так черт знает до чего договоришься...» – вовремя остановила Василиса себя.

Глава 11

Следующую неделю Василиса фактически не смыкала глаз. Они с Антониной и родственниками почившей Тамары взяли на себе скорбные обязанности. Отец Тоси и Васи еще пребывал в глубоком шоке, хоть и начал вроде прислушиваться к их словам, что при жутком выборе – жить или умереть – львиная доля ответственности лежит на самом человеке, принимающем решение. Оставлять Николая Сергеевича наедине с собой и своими нелегкими думами дочерям было очень страшно, и сестры дежурили на его даче по очереди. Наконец Антонина не выдержала и сказала Василисе:

– Немедленно уезжай куда-нибудь!

– С чего вдруг ты меня гонишь? – обиделась та.

– А ты себя в зеркале видела? Что с тобой происходит? На тебя смотреть страшно! Ты вообще спишь?

– Нет. Но это временно, просто некогда.

– Конечно! Ищи себе отговорки! – возмутилась Тося. – Некогда ей спать, видите ли... Не слышала ничего более глупого за всю свою жизнь. С лица осунулась, одежда висит... Такое чувство, что еще немного, я и сестру потеряю. Немедленно поезжай куда-нибудь в отпуск. А за отца не беспокойся, я взяла две недели за свой счет и поживу с ним. Присмотрю, так сказать...

Василиса обрадовалась предложению сестры, так как, если честно, на самом деле чувствовала себя паршиво. Сказывались и огнестрельное ранение, и нервный стресс, и повторные допросы у следователя, и переживания за отца, и так далее... Но больше всего она хотела сбежать от господина Лаврикова Кирилла Юрьевича. Тот же ее словно преследовал – ждал у дома утром и вечером, звонил по двадцать раз на дню. Она даже перестала отвечать на его вызовы, так Кирилл Юрьевич начал звонить с разных телефонов, и ей приходилось брать трубку. Не забыл детектив и своего обещания обеспечить ей отдых.

– Не хочешь общаться со мной – просто приезжай в турфирму, о которой я тебе говорил, и выбери то, что сочтешь для себя приемлемым, – попросил ее Кирилл.

Василиса, всегда отвечавшая твердым отказом, на сей раз смягчилась и взяла визитку. Кстати, Кирилл тоже выглядел не лучшим образом, был осунувшимся и явно уставшим.

«Зря я ему не разрешила прийти на похороны, все же они с Тамарой были близки... А Тома любила его, да еще так сильно. Но... Может, Кирилл и страдает, однако я не могла ему позволить явиться из-за отца, папе и так досталось», – думала Вася.

Темно-синие глаза Кирилла стали из-за переживаний еще красивее, темнее, а взгляд еще глубже. Казалось, что их взгляд проникал прямо в ее сердце, и оно плавилось...

И вот, чтобы собрать этот размягченный кусочек воска во что-то, снова напоминающее сердце, Василиса и захотела действительно уехать куда нибудь, причем как можно дальше. Она чувствовала, что измотана и физически, и психически, но бежала не потому. Вася бежала от Кирилла, от страшного чувства всепоглощающей страсти, которое охватывало ее целиком и полностью при виде этого мужчины.

К тому же он уже сыграл роковую роль в судьбе ее семьи. И ей не хотелось стать еще одним мотыльком, сгоревшим в огне его магнетизма.

Поэтому ясным августовским днем Василиса вошла в офис туристической компании «Пелагея». Почему из всех туристических фирм Москвы была выбрана именно эта, она не смогла бы объяснить. Просто визитка оказалась у нее в кармане, и там даже была указана контактная информация одного из менеджеров. А это сразу как-то располагало, чтобы не идти безлико, неизвестно к кому.

Единственное, что напрягало Василису с самого утра, так это природный катаклизм, навалившийся на город. По-другому это явление трудно было назвать. Уже с утра столбик уличного термометра в буквальном смысле взбесился, словно решил перевыполнить план за все лето сразу. Духота стояла страшная, не наблюдалось ни одного движения листвы на деревьях – ничего... Кожа покрывалась липким потом сразу же после принятия душа, даже если вода была холодной. В такой атмосфере да еще в мегаполисе становилось опасно жить. Все газообразные продукты – отходы жизнедеятельности людей, машин и заводов – встали в воздухе удушливой стеной, облепляющей тело.

Люди, оставшиеся в Москве, скорбели над тем, что были столь недальновидны – не взяли именно на этот период времени отпуск и не купили тур, желательно на Северный полюс или в Антарктиду. В метро пассажиры теряли сознание, в магазинах покупатели кучковались в отделах с кондиционерами, в кафе посетители сидели под пропеллерами, гоняющими душный воздух, держа в руках стаканы с прохладительными напитками, которые мгновенно превращались в противное, теплое пойло.

«Дикая» природа отреагировала на катаклизм по-своему. На улицах не было видно ни кошек, ни собак. Голуби, и так-то неторопливые птицы, очень лениво склевывали попавший в поле их зрения корм. Мухи и те сверхлениво ползали по подоконникам многоэтажек.

Судя по обстановке, фирма весьма процветала. И здесь было очень приятно находиться – внутри во всю мощь работал кондиционер.

Василиса наконец вздохнула с облегчением, а ее горячая кожа восприняла окружающую прохладу как лекарство. Одета она была соответственно: коротенькая джинсовая юбчонка, топ на тончайших лямках и босоножки на ногах. Тонкая подошва подвязывалась к ногам двумя шнурочками, но даже с этими завязочками коже было неприятно соприкасаться. Светлые волосы девушка собрала в пучок, на лице не наблюдалось никакой косметики (в такую жару она все равно бы потекла).

Василиса сразу же столкнулась глазами с женщиной лет под сорок, очень привлекательной и очень ухоженной. Одета та была в черную, почти неприлично короткую юбку, открывавшую загорелые, с фигуристыми сильными икрами ноги в тончайших чулках, и белую блузку. Последняя по идее должна была символизировать профессиональную униформу, но сейчас, расстегнутая фактически до пупа и с закатанными рукавами, она больше напоминала одеяние персонажа «учительница» со взрослых сайтов. Белоснежная нитка жемчуга на длинной шее, красная помада и красный лак на ногтях дополняли образ этакой женщины-вамп.