Дарья Донцова - Гадюка в сиропе Страница 19

– Подавись, дрянь!

– Повежливей, Владик, – прочирикала та, вытряхивая из упаковки шубу. – Фи, да она отечественная! Не мог греческую купить!

Владик произнес три коротких слова и хлопнул дверью.

– Вы уверены, что он подарил ей шубу? – удивленно спросила я.

– Абсолютно, – заверила Оля. – Я как раз на кухне сидела, можно сказать, на моих глазах сцену устроили!

– А что произошло с Разумовым?

– Аля поехала брать у него интервью вместе с фотокорреспондентом Колей Королевым из агентства «Триза». Коля рассказывал, она так себя вела, что ему просто стыдно стало.

Когда Ангелина с Королевым вышли на улицу, она вздохнула:

– Видел, Николай, какая квартирка? А джип? Вот это мне жених!

– Он давно женат, – попытался урезонить размечтавшуюся нахалку фотограф.

– Ну и что? – удивилась Аля. – Супруга не горб, не на всю жизнь.

А потом по редакции поползли слухи о романе между Ангелиной и Кондратом. Как-то Настя Поварова из отдела писем влетела в секретариат и затарахтела:

– Девчонки! Чего расскажу! Алька-то за Разумова замуж вышла!

– С чего ты взяла? – оторопели сотрудники.

– Приношу ей письма, а у той на столе свидетельство о браке лежит, ну я и полюбопытствовала. Там черным по белому написано: Брит Ангелина и Кондрат Разумов.

– Во дела! – ахнула начальница. – Добилась своего. Интересно, почему она не хвастается!

Спустя неделю Оля и Брит дежурили по номеру и сидели в кабинете, разбирая гранки. Внезапно дверь распахнулась, в комнату впорхнула очаровательная женщина в элегантной шубке из серой норки, кожаной шляпке и больших черных очках. Следом за ней вплыл запах незнакомых, но, очевидно, очень дорогих духов.

– Вам кого? – буркнула Ангелина. – Мы заняты.

– Тебя, душечка, – прочирикала женщина и моментально заперла дверь.

Оля только хлопала глазами, иногда к ним в редакцию, несмотря на охрану, прорывались ненормальные, желавшие, чтобы «Мир литературы» опубликовал их бессмертные творения. Олечка до дрожи боялась психов и на всякий случай пододвинула поближе телефон. Но дамочка сняла очки, а Аля протянула:

– Елена Михайловна, вы…

– Я, душенька, именно я, Елена Михайловна Разумова, – пропела посетительница. – Хочу поболтать с тобой.

– Оля, выйди, – попросила Ангелина.

– Нет-нет, кошечка, сидите, – велела жена писателя. – Как раз хорошо, будете свидетельницей. Ну, Алечка, значит, вы теперь супруга Кондрата?

Брит вспыхнула:

– Кто вам такую глупость сказал!

– Имей в виду, – спокойно произнесла Лена, – постель – еще не повод для знакомства. Потрахалась с Кондратом, ладно, мне не жаль, но на большее не рассчитывай и в Доме литераторов никакими поддельными документами не размахивай, нашла, где фальшивки демонстрировать! Учти – приблизишься к моему супругу ближе, чем на метр, вылетишь не только из редакции, но и из Москвы. Отправишься служить в газету «Голос Задрипанска». Поняла, дрянь?

– Да как ты смеешь, наглая тварь, – взвилась Аля. – Мы с Кондратом скоро поженимся. Это ты вылетишь из столицы, назад в свое Кобылятино, лимита подзаборная! Думаешь, Кондрат не рассказал, где он тебя подобрал, шлюха! То же мне – фу-ты ну-ты из себя корчит!

– Сука, – выплюнула Лена.

Ангелина вскочила и замахнулась на соперницу, но та преспокойненько достала из сумочки баллончик и пшикнула любовнице своего мужа в лицо. Лина всхлипнула и свалилась в обмороке, положив голову на кипу рукописей. Оля в испуге попыталась тыкать пальцем в кнопки.

– Прекратите, кисонька, – тихо приказала Лена.

Оля в ужасе отложила трубку.

Лена засмеялась:

– Не бойтесь, вас не трону. Просто я пришла проучить эту наглую кошку. Другие интеллигентничают, глаза отводят, но я не из таких…

С этими словами она взяла со стола бутылочку с чернилами и вылила Але на голову. Оля ойкнула. Лена вновь радостно засмеялась и принялась вытряхивать на неподвижно лежащую корреспондентку все, что попадалось под руку, – конторский клей, белую «замазку», еще баночку чернил, на этот раз красных, довершил «коктейль» стакан растворимого кофе. Оглядев «натюрморт», Лена удовлетворенно вздохнула и схватилась за ножницы. Вмиг блузка Брит превратилась в лохмотья, ревнивая жена ухитрилась разрезать ей джинсы и не поленилась отодрать каблуки у туфель. Потом, слегка запыхавшись, мадам Разумова швырнула на стол несколько зеленых бумажек, и пояснила оцепеневшей Оле:

– Это на баню, парикмахерскую, новый прикид. Пусть ни в чем себе не отказывает. – И была такова.

Происшедшее мигом стало известно в редакции, но большая часть женского состава была на стороне Лены, злорадно потирая руки.

– Молодец, Разумова, – озвучила в буфете общее мнение Галя Федорова. – Я сама хотела Альке по морде надавать, только мне было боязно.

Выйдя из редакции, я попала под снегопад. Странный март в этом году, на календаре пятое число, а на улице настоящая зима, снег валит хлопьями, пронизывающий ветер задувает под куртку.

Значит, Ангелина Брит была вруньей. Мне-то она рассказала «охотничью» историю про громадный долг за купленную шубу и таинственного незнакомца, раздающего указания через компьютер! А теперь выясняется, что манто мадемуазель получила в качестве отступного и к тому же, очевидно, ненавидела Лену Разумову, вот и наболтала гадостей, чтобы ту засадили понадежнее. Прочитала небось, как все, в газете «Московский комсомолец» про арест вдовы и решила ей отомстить.

ГЛАВА 11

Купив у метро горячий крендель, я спустилась в подземный переход и в относительном тепле начала, жуя булку, разглядывать сверкающие витрины.

Нет, что-то в моих рассуждениях не так. Ну откуда Ангелина могла знать про показания Антона Семенова? О них в прессе не говорилось ни слова. И потом, Брит на самом деле перепугалась до полусмерти, узнав от меня о том, что парня задавила машина. Ладно, предположим, она отличная актриса и ловко изобразила ужас. Но ведь реакцию организма не подделаешь. А я четко помню, как она побледнела, даже посинела, над верхней губой выступил пот… Нет, такое не сыграть, она действительно впала в ступор, причем настолько, что была готова признаться во лжи следователю и даже дала мне ключ! Неужели она знала человека, который организовал убийство?

Внезапно мне стало жарко, и я стянула шапочку. Ну конечно! Милая Алечка врала с самого начала. Не было никакого таинственного звонка и интернетовского сайта. Брит была в курсе всего – она участвовала в оговоре Лены и небось имела представление об убийце Кондрата. Вот почему она так перепугалась, услыхав про судьбу Антона, поняла, что будет следующей. Перепугалась настолько, что была готова сесть в СИЗО за лжесвидетельство, небось надеялась, что убийца там до нее не доберется!

По спине побежал озноб. «Так, спокойно, Лампа, теперь купи еще один крендель, сядь в метро на скамейку и думай. Что бы ты делала, окажись в подобной ситуации? Я бы постаралась убежать. А если нет денег?»

Поезда проносились мимо меня с ужасающим грохотом, но я словно выпала из жизни. Значит, так, предположим, средств нет, друзей тоже, и большинство знакомых с радостью наступят на голову. Итак, как бы я поступила? Очень просто. Позвонила бы тому, кто все задумал, и потребовала: «Давай денег, не то пойду в милицию. Кстати, МЕНЯ убивать нельзя, потому что я написала о тебе все правду, и после моей кончины бумаги моментально попадут к следователю. Так что неси баксы, да побольше, и обеспечь мою безопасность».

Ну или что-нибудь в таком роде. И скорей всего, Брит так и поступила, только убийца не поверил сказке о признаниях и отправил негодную девчонку на тот свет. И что из этого следует? А то, что нужный человек находится по одному из молчавших вчера телефонов, и надо как можно быстрее мчаться домой.

Не успела я открыть дверь, как Пингва кинулся к моим ногам.

– Сейчас получишь есть. А где Рамик?

Щенок не явился на зов. Я поблуждала по комнатам и нашла его на полу в кухне, под столом. Рядом сидела Лиза.

– Смотри, – шмыгнула девчонка носом, – ему плохо.

Бедолага и впрямь выглядел не лучшим образом. Маленький носик сухой и горячий, бока судорожно вздымаются, пасть приоткрыта.

– Рамик, – позвала я. – Хочешь колбаски?

Но даже сочный розовый кружочек не вызвал у него никакого оживления.

– Когда я пришла, – всхлипнула Лиза, – тут по кухне валялись куриные кости. Небось влез в ведро. Кто-то дверку не закрыл.

Курины кости – это плохо, собакам их нельзя, острые края ранят кишечник.

– Срочно едем к ветеринару, – крикнула я. – Одевайся.

В этот момент зазвонил телефон.

– Электролампа Андреевна, – пробасил Андрей. – Хочу…

– Извини, – прервала его я, – мы в больницу торопимся, к такси бежим.

– Заболел кто?

– Рамик.

– Погодьте секунду, – отреагировал сосед. – Сам свезу, только штаны натяну.