Маргарита Малинина - Лилии распускаются в полночь Страница 19

– Ну ты чего? – Он придвинулся следом. – Мы даже ни разу по-настоящему не целовались. – Можно подумать, я этого не знаю! – Ты мне реально нравишься. Очень.

– Замечательно. Но мне пора идти.

– Никуда тебе не пора! Подруга твоя вернется минут через сорок. Обед через полтора часа. Куда тебе идти? – последнее предложение он прошептал мне на ухо, после чего поцеловал в него же. Я вздрогнула всем телом и вскочила.

– Ну тогда я дверь закрою! Мы ж не эксгибиционисты, в самом деле!

С этими словами я стала плавно продвигаться к спасительному выходу, конечно, думая о том, чтобы закрыть дверь с той стороны, а никак не с этой, а потом спокойно дожидаться Любимову в нашем с ней номере, но моему намерению не суждено было осуществиться. Когда я подошла к двери достаточно близко, она вдруг взяла и… захлопнулась перед моим носом. Я вскрикнула от страха и резко обернулась.

Максим сидел расслабленный, облокотившись на стену, и нежно мне улыбался.

Подавляя свежерожденный ужас и заставляя себя глубоко дышать, я произнесла:

– Как ты это сделал?

Он неимоверно удивился:

– Что?

Я немного помолчала, собираясь с духом. Иногда нам приходится задавать такие вопросы, на которые не всегда хочется получить ответ. Для этого нужен нехилый запас храбрости. У меня таковой все же обнаружился, и я дополнила свой вопрос:

– Как ты дверь закрыл?

Трехсекундная пауза.

– Я? Юль, с тобой все в порядке? Я, между прочим, у тебя за спиной был, ты заметила? Как я мог дверь закрыть? Это сквозняк. Мы же на теплоходе!

Я тут же перевела дыхание. С сердца будто повалили на пол кирпичи. Когда кирпичепад завершился, я снова заулыбалась и по повторному приглашению села обратно, рядом с Максимом. Ну надо было такое навыдумывать! Словно он мог дверь закрыть без помощи рук и вообще не вставая со своего места! Это же смешно. Этого никто не умеет. Даже фокусник Копперфильд.

Но здесь я перевела взор своих больших серых глаз на круглое окно, и улыбка тут же сползла с губ. Иллюминатор был плотно закрыт. Какой тогда, на фиг, сквозняк?!

Глава 9

Катя

Автобус высадил нас недалеко от пристани. Гид попрощался, поблагодарив за хорошее поведение (воспитанная группа интеллигентных людей ни разу не перебила его увлекательные монологи и ни разу не возмущалась, что нам мало времени дают на съемки возле достопримечательностей, а это за большой стаж работы с ним случилось впервые), мы же в свою очередь сказали спасибо за интересный, насыщенный день (точнее, два с половиной часа) и дружно покинули транспорт.

До отплытия теплохода оставалось еще пятнадцать минут. Но гулять мне было некуда и не с кем (лучшая подружка обменяла меня на шайку загадочных особей мужского пола; сестры ходили еще угрюмее, чем всегда, я даже не рискнула спросить у Богданы, как ей новые пенаты, не то что попроситься в их компанию, а уважаемый Владлен Сергеевич после того злополучного происшествия как сквозь землю провалился, я даже на теплоходе его ни разу с тех пор не видела), поэтому выход был один – забраться на борт. Туда пока не пускали, но кучка людей вокруг воодушевляла: значит, таких, как я, ждущих, много, а разве клиент не всегда прав? Должны пустить.

И все-таки странно, что эта четверка пригласила только Юльку. Девушка я видная, так что это не из серии «из них двух одна красивая, а другая ее подруга», поэтому меня кольнул укол предчувствия. Что этим таинственным молодым людям надо от моей подруги? Не сделали бы они ей ничего плохого, пока меня нет!

Тут мои мысли приняли иное направление, потому что рядом возник… Громов.

– Не скучала? – так буднично спросил он, словно мы были закадычными друзьями или мужем и женой и расстались на том, что он пошел купить пива, а не убил больного бешенством пса одним взглядом.

– Не довелось, – хмуро ответила я. – Теплоход полон сюрпризов.

– А что случилось?

– Вы что, не в курсе? Неваляшина умерла прямо на борту. И, судя по тому, что теплоход медлит с отплытием, местные власти не горят желанием забирать у нас труп. А стало быть, придется плыть с ним.

– На судне должна быть холодильная камера для таких случаев, чего ты волнуешься?

Он пожал плечами со спокойным видом, означало сие следующее: Владлен к смертям привык. Почему-то мне это не понравилось. Я попыталась уйти в сторону, чтобы прекратить беседу, но он ловко взял меня за руку и произнес чуть ли не с обидой:

– Я не понимаю, почему ты опять выкаешь. Я ведь не старый!

– Дело не в возрасте, – натянуто улыбнувшись, раскрылась я. – Вы меня пугаете.

– Я? Что за глупости?

– Так что «вы» – это, скорее, проявление боязливого уважения, нежели почитание старости, – не среагировав на его реплику, продолжила я, – как к великому итальянскому мафиози или какому-нибудь императору-тирану.

Он хмыкнул.

– Значит, пока меня не было, у вас тут прибавилось новостей. Занятно.

– Что значит – не было? – не поняла я. – Вы что, остались в Калязине?

Произнеся это как бы в шутку, я тут же сама, без его ответа, поняла, что все так и было. Иначе бы я непременно столкнулась с ним на борту.

По-ребячески смутившись, он ответил:

– Да. Я отстал, к сожалению. Пришлось догонять общественным транспортом.

Я кивнула и быстро отвернулась, чтобы он не успел прочитать на моем лице все признаки недоверия.

Продолжать разговор не пришлось: подали трап и начался запуск пассажиров. Громов опять же растворился в толпе, как хорошо умел делать, когда это было ему зачем-то нужно, я, в свою очередь, неторопливо, но решительно миновала стойку ресепшен, потому что ключи были у Юльки, и двинулась к лестнице, где была перехвачена самим капитаном.

– Екатерина, – услышала я откуда-то сбоку и, обернувшись на голос, обомлела.

Белая с погонами рубашка, черный галстук, черные брюки. Густые, аккуратные, посеребренные ранней сединой усы. Разве этот человек не должен сейчас находиться возле штурвала? Зачем ему я?

– Вадим Михайлович? – вспомнила я его имя. – Уверяю, я больше не буду вламываться…

– Я не об этом, – мужчина выглядел донельзя серьезным, уголки губ опущены, брови сведены. Как будто перед ним стоял вопрос жизни и смерти, который он не мог решить. – Идем за мной.

Я, честно говоря, по первости струхнула, но в то же время – чего мне опасаться на теплоходе, среди толпы людей? К тому же, капитан мне отчего-то импонировал, он выглядел доброжелательным человеком. Короче, я последовала за ним.

Он привел меня в какое-то маленькое подсобное помещение и плотно затворил дверь.

– Уезжай отсюда. Немедленно, – вот что, представьте себе, он сказал. Что нужно делать, когда совершенно незнакомые люди принуждают вас менять местоположение, тогда как вы находитесь на заслуженном и оплаченном отдыхе? Вот уж не знаю. А когда я не знаю, как надо поступать, я начинаю хамить.

– Да, я читала памятку о том, что все приказы капитана выполняются пассажирами незамедлительно. Но вот о том, что вы вправе аннулировать действие договора, не знала. А на ходу я тоже обязана выпрыгивать в воду по первому зову?

– Катя, это не смешно. Тебе нужно уехать.

– А мы знакомы? – опешила я. Что это за «Катя»? Что это за «тебе»? И почему он решает за меня?

– Нет времени объяснять. Я с трудом задержал теплоход еще на двадцать минут. Вам с подружкой хватит времени собраться, сдать ключи и сойти. В Ярославле маршруткой доберетесь до железнодорожного вокзала и сядете на поезд до Москвы. Здесь оставаться опасно.

В этом моменте я удивилась неслабо. Так неслабо, что даже охнула. Я ожидала чего угодно, только не этого.

– Подождите, вы… То есть… Вы помочь хотите? В смысле… Я решила, что вы меня гоните с теплохода за плохое поведение!

Он быстро улыбнулся, но тут же вновь стал серьезен.

– Нет. Конечно, нет, – так мягко, словно он как минимум мой любящий родитель, ответил капитан. – Просто здесь происходят странные вещи. Этот люкс… Ладно, не важно. Времени мало. Иди.

– Спасибо за совет, но я, пожалуй, останусь, – неуверенно произнесла я и поспешила покинуть комнатку. – Дурдом, – шептала я сама себе, пока спускалась на нижнюю палубу.

Юлька забралась с ногами на кровать и сидела, обхватив за колени и глядя в одну точку. Сказать по правде, из-за маловразумительного диалога с капитаном я совсем забыла про свою подругу и связанные с ней опасения.

Я подлетела к ней.

– Что случилось?

Она ответила не сразу.

– Ничего. Просто… Как-то странно все это.

– Ну вот, опять это слово!

– Что? – Я пересказала ей разговор с Вадимом Михайловичем. – То есть капитан просил нас сойти на берег и вернуться своим ходом в Москву? Обалдеть. С чего вдруг?

– Увы, он не потрудился растолковать!

– Надо его дожать!

– Я займусь этим, когда мы решим более актуальные проблемы. Теперь что у тебя произошло?

Образцова немного помолчала, видимо, строя монолог вначале мысленно.