Маша Стрельцова - Записки падшей ведьмы Страница 19

— Ясно, — кивнула курносая, и Ирка ускакала.

Ленка деловито перемыла посуду, протерла пол на кухне, после чего вышла в коридор и гренадерским басом возопила:

— Бабы!!! Подъем!!!

С минуту была тишина.

— Дело ваше, — громко сказала Ленка в пустоту. — Не встанете — мать на штраф посадит. Все слышали?

— Пошла к черту, — донесся хмурый голос из спальни.

— Хрен на вас, — согласилась Ленка и вернулась в кухню.

Через пару минут в дверях показалась мрачная растрепанная девица в ночной рубашке.

— Времени сколько? — с мученическим видом осведомилась она.

— Да полшестого уже — ответила Ленка.

— А мать когда придет?

— В шесть. Она в газету поехала.

— Ой блин! — недоверчиво воскликнула девица. — Это чего, полчаса на все про все?

— Спите дольше, — язвительно заметила Ленка. — Я вон уже — и после ванны и с макияжем!

— Блин, — простонала девица. — А поесть — есть чего — нибудь, или еще в магазин идти надо?

— Есть, есть, — успокоила ее Ленка. — Иди в ванну, а то Гульчитайка встанет и опять на час туда забурится.

Девица тут же исчезла.

— Это кто была? — кивнула я в сторону дверей.

— Это наша Окси, — с оттенком уважения сказала Ленка. — Ты не смотри что тут работает — у нее папаня профессор был, она у нас вся из себя умная.

— А чего тогда работает, если папаня профессор? — озадачилась я.

— Так а папаня с маманей враз убились на машине, а брательник ейный все наследство отмутил и Окси на улицу выгнал.

— Так прям и выгнал? — усомнилась я.

— А чего тут такого? — пожала она плечами. — Меня маманька тоже, как только я школу закончила, из дома выставила. Сказала мол — иди работай или учись, я тебя вырастила. А куда я пойду учиться — если в училище и то платно.

— А работать?

— А работать — образование нужно! — отрубила она. — И плюс стаж!

— Так ведь есть работы, для которых не нужно образование, — заметила я.

— Ага, на рынке торговать, и ради вшивых двух тыщ зарплаты еще и хозяина — хачика обслуживать! — скривилась она.

— Слушай, Лен, — возмутилась я. — Ну что за национализм! И среди хачиков, как ты говоришь нормальных людей столько же, сколько среди русских! И подонков столько же!

— Ты, я смотрю, жизни вообще не нюхала, — снисходительно сказала Ленка. — К любому хачику устраиваешься на работу — то что он тебя трахает — это подразумевается.

Я подумала, после чего сказала:

— Лен, ты только не обижайся, ладно? Я просто понять хочу. То есть — работать у хачика и трахаться с ним — для тебя недостойно, так?

— Ой-ей-ей! — заносчиво сказала она. — Никак хочешь меня в мою работу проституткой ткнуть?

— Лен, но ведь это из огня и полымя. Ведь раз ты тут работаешь, значит это для тебя нормально, так? Но там бы тебя один хозяин трахал, а тут — сколько клиентов, а?

— Дура ты, — устало сказала она. — Тут — никто не знает. Пришла, обслужила, получила деньги и ушла. А раз никто из знакомых не знает — так никто не может и обвинить меня, ведь так?

Тут явилась замотанная в полотенце профессорская дочь, ныне проститутка.

— О чем базар? — осведомилась она. — Я Оксана.

— А я Маша, — представилась я.

— Ясно, — кивнула она. — Ленка, а ты чего ревешь — то?

— Ничего, — отвернулась к окну курносая.

— Тогда иди Гульчитайку подними, а то мать приедет — опять она под раздачу подпадет.

Ленка молча поднялась и ушла, старательно пряча лицо.

На пороге она остановилась и сквозь слезы сказала:

— Мне вчера на заказе замуж выйти предложили, так что недолго я вас терпеть буду, вот!

— Иди ты, — заржала Окси, — ты у нас после каждого заказа замуж выходишь!

— Ну вас! — истерично крикнула та, выбегая из комнаты.

Может я и правда дура и чего — то не понимаю? Я увидела, что Ленка оставила на столе свое простенькое серебряное колечко, положила на него руку и быстренько прошептала заговор на удачу.

Окси тем временем залезла в холодильник, шкафчики, микроволновку и скривилась:

— Опять пицца! У меня уж изжога от нее.

— Не хочешь — не ешь, — заметила я.

— Да уж, — вздохнула она. — Выбор простой. А ты чего у нас, новенькая?

— Господь с тобой! — испуганно открестилась я. — Я тут так, проездом. Сестра я Иркина.

— Ааа, — протянула она.

На кухню зашла прехорошенькая татарочка в ночнушке — явно Гульчитайка. Маленькая, пухленькая, с длинными черными волосами и огромными глазищами.

— Новенькая, что ли? — с порога спросила она у меня.

— Сестра мамкина! — ответила за меня Окси.

Гульчитайка тут же потеряла всякий интерес.

— А сама мать где? — тревожно спросила она.

— В газету говорят уехала, — понизив голос ответила Окси. — Скоро будет, так что давай бегом собираться. Ленка, сучка, уже и ванну приняла, и накрасилась, и причесон сделала, а нам с тобой сейчас опять от матери влетит.

— Ох, — передернула Гульчитайка плечами. — Тогда я в ванну!

— Давай, только по-быстрому, а не как всегда на пару часиков.

— Да уж понятно! — Гульчитайка бросила тревожный взгляд на часы и скрылась в дверях.

Жизнь в этом притоне кипела. А я сидела, смотрела на все это и ловила себя на мысли — а ведь я не вижу ничего ужасно развратного. Если честно — я боялась, что тут дым коромыслом, по углам трахающиеся парочки, наглые и опасные мужики так и норовят погубить случайно забредшую душу. А тут все как — то очень по — семейному.

В дверь позвонили, Ленка понеслась открывать, и вскоре на кухне появился еще один персонаж — ушастый блондин простецкого вида лет тридцати пяти.

— Новенькая? — осведомился он.

— Старенькая, — буркнула я.

— Материна сеструха, отстань! — строго прикрикнула на него Окси.

— Понял, не дурак, — кивнул персонаж.

— Это Серега, наш водитель, — пояснила Окси и принялась дальше прорисовывать линию губ.

— А чё, где мать? — поинтересовался водитель, наливая себе чай.

— Скоро будет, — ответила Окси и поморщилась — карандаш дернулся и нарисовал на верхней губе зигзаг.

Тут в дверях послышался скрежет открываемого замка, вошла Ирка и с порога строго спросила:

— Елки! Все готовы?

— Готовы! — мрачно ответила за всех Окси.

— А Гульчитайка в ванной все еще! — наябедничала Ленка.

Окси отставила в сторону карандаш и хреновым голосом осведомилась:

— Ленка! У тебя давно несчастные случаи были?

— А чего? — настороженно спросила та!

— А ничего! — рявкнула Окси. — Гульчитайка будет через пять минут готова, а тебе за ябедничество я сама лично сейчас навешаю.

— Тихо! — спокойно, но веско сказала Ирка. — Гульчитайка!

— Тута! — отозвалась она из глубины квартиры.

— Личико покажи! — велела Ирка.

Гульчитайка приплелась на зов с мокрыми волосами и одним накрашенным глазом.

— Времени — сколько? — осведомилась Ирка.

— Гульчитайка обиженно ткнула в часы на стене и возопила:

— Так ведь без пяти шесть!!! Имейте совесть, у меня еще пять минут!

— Хорошо, — кивнула Ирка. — Я не зверь, через пять минут покажешься.

Гульчитайку как ветром снесло.

Ирка устало села на стул, а я озадаченно спросила:

— Ты чего зверствуешь, а?

— Ой, ну ты ж не знаешь всего, — поморщилась она. — Я когда не зверствовала — мы работать заполночь начинали. Чего, Окси, не так?

— Так, — хмуро отозвалась она и опять чертыхнулась — карандаш снова уехал вбок.

— Тьфу на тебя! — рассердилась я. — Иди сюда, косорукая, нарисую я тебе губки!

— Я не косорукая! — возмутилась она.

— А ты с моей подругой не спорь, — прикрикнула на нее Ирка. — Радуйся, дурища — Машка стилист — визажист в дорогущем московском салоне, тебе по-доброму неделю работать на один визит к ней!!!

Я метнула на нее изумленный взгляд, но тут же взяла себя в руки.

Легенда, и еще раз легенда! Я сейчас на нелегальном положении!

— И в каком салоне вы работаете? — с некоторой робостью спросила Окси.

— Тебе какая разница, — снова подала голос Ирка. — У нее Пугачева в клиентках, а ты еще вопросы задаешь.

Окси молча передала мне карандаш и подобострастно заглянула в глазки:

— А Ветлицкая тоже к вам ходит?

— Ага, — не моргнув соврала я. — Голову ей мою и челку подстригаю.

— Так это вы ей прическу делаете? — всплеснула она руками.

— Ну, — кивнула я и подумала — а не завралась ли я?

— Страшная она с этой прямой челкой, — вздохнула Окси. — Вы уж мне такую не делайте, ладно?

— Не буду, — пряча улыбку, поклялась я и ловко нарисовала ей контур губ. После чего нанесла помаду и отправила глядеться в зеркало.

Через секунду раздался ее рев.

— Ой, Господи — ну как же я с такими губами пойду — то? — она чуть не рыдала.

— А чего они тебе не нравятся? — недоуменно переглянулись мы с Иркой.

— Так здоровые, как у шлюхи! — топнула она ногой.

— А ты кто есть — то? — спокойно сказала Ирка.