Галина Куликова - Два ужасных мужа Страница 2

– В мелодраме.

– Удивительно красивая история! – продолжала Тася, сверкая глазами и не обращая внимания на Степины выпады. – Случилось это пару месяцев назад. Пошла я с Нелькой на крытый каток, она любительница массовых развлечений. И там был Илья со своим другом и его девушкой.

– Твой Илья еще и на коньках катается? – с преувеличенным восторгом спросил Степа. – Делает вращение «винт» и мастерски выполняет «кораблик»?

– Будешь издеваться, ничего не узнаешь, – пригрозила Тася. – Ой, да ладно, ты все равно будешь издеваться… Короче, представь себе: бело-голубой лед, каток освещен прожекторами. Народу много, все смеются, музыка играет… Настроение прямо новогоднее! Я в короткой юбочке разгоняюсь и мчусь вперед, ощущая себя Еленой Водорезовой, и вдруг зубец моего конька попадает на какую-то неровность, я подскакиваю вверх и лечу… Это было как в замедленной съемке. Я лечу и понимаю: еще немного – и я брякнусь на лед животом, а мои зубы разлетятся во все стороны. И тут прямо передо мной вырастает Илья. Он раскидывает руки и ловит меня! Хватает в охапку! Мы оба падаем, он на спину, а я сверху. И вот так я оказываюсь у него в объятиях…

– И вы целуетесь, лежа на льду! Слушай, а зачем он вообще поперся на каток? – наморщил лоб Степа.

Рассказчица кокетливо улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках:

– Хотел познакомиться с какой-нибудь симпатичной девушкой.

– Ему что, лет четырнадцать?

– Двадцать семь, – засмеялась Тася.

– В двадцать семь лет не знакомятся на катке, – категорично заявил Степан.

– Ерунда! Люди знакомятся везде, даже в травмпунктах. Любовь – как инфекция. На кого, как говорится, бог пошлет…

– Значит, у тебя, Таська, слабый иммунитет, – сделал неожиданный вывод Степа. – Чуть что – и тебя уже накрыло. Два твоих ужасных мужа – лучшее тому доказательство.

– Даже не знаю, как это получается. – На лице Таси появилось раскаяние. – Я очень быстро втягиваюсь в отношения, они начинают развиваться, закручиваться, запутываться… Получается целый огромный клубок… А потом в какой-то момент – раз! – и я уже замужем.

Степа недоверчиво покачал головой:

– Не могу себе представить, чтобы я вдруг – раз! – и проснулся женатым. Да уж, Таська, с тобой не соскучишься. И ведь ты не ешь мухоморы, не нюхаешь толченые таблетки или еще чего похуже… Вероятно, в тебе романтики больше, чем здравого смысла. – Он посмотрел на подругу оценивающе. – Да что там! Ты нашпигована романтикой, как рождественский гусь грецкими орехами. И еще ты скрытая авантюристка. Мне кажется, попади ты в плохую компанию, ты стала бы какой-нибудь медвежатницей.

– Очень смешно, – проворчала Тася, наливая себе новую чашечку чаю. – Просто я излишне доверчивая. И первое впечатление о человеке может сбить меня с толку.

– А этот распрекрасный Илья – не какой-нибудь хлыщ, который пускает тебе пыль в глаза? Автогонщик, коллекционер… Все прямо как в бульварном романе. Кстати, что там было дальше? Я имею в виду – на катке? После того, как вы повалились друг на друга? Все-таки вы поцеловались или нет?

– Да ты что? Какие поцелуи? Илья здорово головой стукнулся. Я как честный человек пригласила его выпить чего-нибудь… Кофе или вина. В общем, бросила я Нельку на произвол судьбы, а он – своего друга с девушкой. И мы вдвоем отправились в ресторан. Там поболтали, потанцевали… В общем, Степка, втюрилась я.

– И теперь вы вместе собираетесь провести отпуск, верно? – уточнил Степа.

– Да, в Прибалтике, на Янтарном берегу. Илья уже там и с нетерпением меня ждет. Билет на самолет у меня уже заказан.

– Умоляю тебя, никому об этом не рассказывай. Ни знакомым, ни боссу твоему, ни бывшим мужьям. А то получится, как в прошлый раз. Тоже, помнится, намечалась романтическая история аккурат во время отпуска. Очередной прекрасный принц ждал тебя в аэропорту, но… Не дождался. Глядишь, и этот мимо пролетит!

Тася мгновенно, без замаха, кинула в приятеля чайную ложечку, но промахнулась, и та со звоном ударилась о стену.

– Ты меня чуть не убила! – закричал Степа, вытаращив глаза. – За что?!

– Чтобы не каркал, – ответила Тася, глядя на него в упор. – А то раскаркаешься и спугнешь мое счастье. А я по личному счастью уже соскучилась. И везение необходимо мне как воздух.

Артур Швыряев с трудом открыл правый глаз, и в него сразу ударило яркое солнце. Он со стоном зажмурился, одновременно пытаясь понять, отчего не открывается левый. Сделав еще одно титаническое усилие, которое, впрочем, ни к чему не привело, Артур неуверенной, дрожащей рукой попытался ощупать лицо и ахнул – лицо опухло и сильно болело. Мысли, одна мрачней другой, тут же полезли в голову: глаз выбили, он станет инвалидом.

Господи, как же это случилось-то? Вроде драки никакой вчера не было. Или он так набрался в кабаке, что ничего не помнит? Да и в кабаке ли он пил? Может быть, у кого-то дома. Или на улице. Или в каком-нибудь притоне. Словом, ужас.

Его фантазия разгулялась вовсю. Накачанное загорелое тело покрылось противными холодными мурашками, а зубы непроизвольно принялись выстукивать дробь. И тут же знакомая похмельная боль ударила в виски. Артуру показалось, что прямо сейчас его череп расколется на несколько частей, образовав на подушке жуткий натюрморт.

Необходимо было срочно бежать к зеркалу, чтобы установить истинные масштабы постигшей его трагедии. Перевалившись через какое-то препятствие, мешавшее ему слезть с кровати, Артур, холодея от ужаса, направился в ванную. Зрячий глаз, нащупывая дорогу, горел безумным огнем, словно прожектор ночной подмосковной электрички. Добравшись до цели, Артур, почти теряя сознание от страха, некоторое время стоял перед зеркалом на трясущихся ногах, потупя взор и страшась взглянуть на свое отражение. Сейчас он был похож на невесту, которая должна впервые увидеть суженого-ряженого, а тот вполне может оказаться чудищем поганым.

Когда же он все-таки посмотрел на себя, то облегченно выдохнул – левая половина лица заплыла и превратилась в сплошной черно-лиловый синяк, зато глаз был на месте, хотя и напоминал заколоченную досками амбразуру.

Кто его так приложил, Артур вспомнить не мог. Впрочем, возможен был и другой вариант – неудачное падение. Наверное, кто-нибудь из вчерашних собутыльников расскажет, что с ним приключилось. Так или иначе, но пора было возвращаться в строй, начинать новый день. Разбитая физиономия не отменяла намеченных дел.

Артур полез под душ, немного поплескался, а потом сделал глубокий вдох и пустил ледяную воду. На голову ему обрушился Северный Ледовитый океан. Это принесло некоторое облегчение, и он направился обратно в спальню, насвистывая припухшими губами Yellow Submarin. Привести себя в порядок, позавтракать – и за работу.

Видимо, придется несколько дней посидеть дома – выйти с такой рожей к людям невозможно. Впрочем, нет худа без добра. У Артура буквально на днях появилась одна свеженькая идейка, которая требовала серьезного осмысления, а в ближайшей перспективе могла принести вполне реальные дивиденды. Поэтому временное заточение может даже пойти на пользу.

Как-то один из приятелей поинтересовался, где он берет деньги на существование.

– Для этого Господь создал женщин и Интернет, – легко ответил Швыряев. – Вокруг много богатых старух, а в Сети – богатых дураков. Те и другие просто напрашиваются, чтобы их немного пощипали красивые и умные молодые люди.

Он работал системным администратором, но не изменял своей главной жизненной установке. Став завзятым сетевым аферистом, он умудрялся периодически вытягивать из доверчивых граждан денежные суммы, иногда весьма значительные. Женщин он тоже не забывал. Они регулярно пополняли его бумажник. Но, к сожалению, кардинально финансовую ситуацию это не меняло. А Швыряев строил грандиозные планы, и ему нужно было много денег. Причем, говоря словами Остапа Бендера, не частями, а сразу.

Приковыляв в спальню, Артур решил немного прибраться. Свинства он не терпел, а беспорядок в квартире царил основательный. Для начала стоило поменять постельное белье. Продолжая насвистывать бессмертный битловский хит, Швыряев подошел к кровати и удивленно замер. Одеяло, которое он, проснувшись, сбросил с себя, не лежало, как обычно, в ногах. И не валялось неряшливой кучей в изголовье, а странно холмилось. Как будто под одеялом кто-то прятался.

Артур был абсолютно уверен, что в квартире он один. Поэтому он стоял и продолжал удивляться. «Может, я вчера спьяну приволок сюда диванные подушки?» – мелькнула нелепая мысль. В конце концов ему надоело раздумывать, он сделал шаг вперед, решительно ухватил легкое одеяло за угол и с силой дернул на себя.

Картина, представшая единственному ширяевскому глазу, повергла молодого человека в состояние сильнейшего замешательства. На его постели среди сбившихся шелковых простыней лежала миниатюрная девушка. На ней были розовые трусики и такого же цвета короткая маечка. «Сколько же я выпил вчера, что не помню, как привел бабу? Вряд ли меня посетила галлюцинация – после ледяного-то душа».