Дарья Донцова - Безумная кепка Мономаха Страница 2

— Простите, — осекся мент и повернулся, чтобы выйти в коридор, но меня некстати разобрало любопытство.

— А зачем вам черная краска? — сам собой вырвался вопрос.

Милиционер захихикал:

— Нарисую на, кхм, этом самом, черные полоски и другу подарю на день рождения. Он в ГАИ служит, типа жезла получится. Прикольно, да?

— Ага, — кивнула я, — замечательная шутка, тонкая, интеллигентная. Ваш приятель придет в восторг и встанет с сувенирчиком на перекрестке.

Идиот в фуражке заржал и ушел, я осталась одна и решила выпить кофе. Но увы: оказалось, что он закончился. Придется идти в магазин. Тяжело вздохнув, я пошла к двери, прихватив джинсовую курточку — на дворе август, но на улице жуткий холод, лето вновь обошло Москву стороной.

Через два дома от НИИ расположен огромный торговый центр, там есть и продуктовый отдел, и масса других магазинов и магазинчиков. Торопиться мне было решительно некуда, туалет и секс-шоп люди сумеют найти и без подсказок сотрудницы детективного агентства. К тому же Лисица на данном этапе находится в гостях у очередной дамы сердца.

Юрик у нас — самозабвенный бабник, причем самого отвратительного толка: он мгновенно влюбляется, вспыхивает, словно бенгальский огонь, и через два дня после знакомства предлагает объекту страсти руку и сердце. Не следует думать, что Юрик желает столь нехитрым способом залучить в постель капризничающую бабенку. Лисица высок ростом, статен, обладает хорошей речью и внешне выглядит, словно помесь оперного тенора с олимпийским чемпионом по гимнастике. Глупые тетки сами пачками падают к ногам Лисицы и складируются в штабеля. Замужество мой начальник предлагает совершенно искренно. В тот момент, когда Юрик шепчет: «Стань моей навсегда», — он глубоко уверен, что и впрямь нашел спутницу жизни.

Заручившись согласием, Юрасик начинает активно готовиться к свадьбе: он знакомится с будущей тещей, причем всегда невероятно нравится ей, начинает ходить в дом на правах официального жениха, покупает белое платье для невесты, заказывает ресторан, оплачивает музыкантов, фотографа, бронирует машины, но… Но до самой церемонии дело никогда не доходит. А все потому, что Юрик на одной из стадий подготовки к главному торжеству жизни встречает либо сотрудницу ЗАГСа, либо официантку, либо продавщицу, либо цветочницу, либо еще кого (сами понимаете, выбор на ярмарке невест практически неограничен, Москва изобилует прелестными свободными женщинами), мгновенно понимает, что совершил фатальную ошибку, и производит рокировку.

Пожалуй, я не стану живописать, как ведут себя отвергнутые невесты. Меня удивляет, что Юрик до сих пор жив, потому что в столице имеется добрая сотня девиц и дам раннего бальзаковского возраста [1], готовых растерзать бывшего жениха в лохмотья.

Так вот сейчас Юрчик находится на стадии знакомства с очередной мамой очередной дамы сердца. Он отбыл на фазенду невесты и уже небось жарит шашлык или хвалит посадки будущей теши, поэтому никто не станет укорять меня за брошенный пост. И вообще, любому служащему положен перерыв.

Успокоив некстати поднявшую голову совесть, я медленно пошла вдоль витрин, полюбовалась на красивые босоножки, модные свитерочки, джинсы, купила банку хорошего кофе. Потом увидела отдел телевизоров и решила заглянуть в него.

Вчера наша, стоящая на кухне и верой и правдой служившая семье Романовых невесть с каких лохматых времен, «Юность» скоропостижно скончалась. Оплакав телик, мы решили приобрести ему достойную замену с плоским экраном. В моей заначке хранится довольно большая сумма — мы копим на дачу, хочется проводить побольше времени на свежем воздухе, — но без телевизора в доме как-то неуютно, вот я и решила просто прицениться, посмотреть на ассортимент.

Едва я вошла в торговый зал, как глаза мои начали усиленно моргать, а к горлу подобралась тошнота. Со всех стен светились экранами разного размера густо, от пола до потолка, натыканные телевизоры, и все они демонстрировали одну программу — «Криминальные новости», ежедневное обозрение. Интересно, кто спонсирует подобный показ? Может, какая-нибудь преступная организация, купив эфирное время в качестве рекламы?

Нет, поймите меня правильно, я не осуждаю людей, которые, вооружившись бутербродом с вкусной колбаской, смотрят на трупы и реки крови.

В конце концов, у каждого свои удовольствия. Но лично мне приятней читать о выдуманных коллизиях, чем наблюдать подлинный ужас. И как тут выбирать телевизор, если взгляд невольно цепляется за жуткие кадры очередной катастрофы, произошедшей на одной из улиц столицы?

Словно кролик, загипнотизированный взглядом удава, я замерла возле стены, мерцавшей многочисленными экранами. Хорошо хоть звук был приглушен, но все равно речь корреспондента легко разносилась по торговому залу:

— Страшное ДТП случилось только что на Валовой улице…

Я вздрогнула. Надо же, совсем рядом, буквально в пяти шагах от торгового центра, в котором я находилась, дорогая иномарка влетела в стену дома.

— Имя погибшего пока неизвестно, — захлебывался в ажиотаже репортер. — Мы случайно ехали мимо и сами стали свидетелями ДТП. В такси, которое задела иномарка, пострадавших нет.

А вот и его водитель! Эй, стойте, скажите пару слов, телезрители хотят узнать…

— Че говорить-то… — хмуро буркнул всклокоченный парень. — Ща я виноватый окажусь, рядом ехал…

— Можете описать случившееся? — начал подпрыгивать от возбуждения репортер.

— Ну, тащусь себе на зеленый свет. Тихо еду, не лихачу, я ж не отмороженный, как некоторые, у меня в салоне люди сидят, — принялся живописать ситуацию водитель такси. — А тут етот мимо — вжик! Скорость бешеная, небось обкуренный или обожратый, хрен поймешь! И куда деваться? Справа тротуар, слева поток, сам не пойму, как ушмыгнул… Псих меня по касательной задел, прям кино!

А потом его от джипа шатнуло и со всей дури о стену дома ломануло. Хорошо, никого не оказалось на тротуаре… У меня вон стекло того, лопнуло…

Да, а еще говорят иномарка! В лепешку сплющило!

Раздался натужный, протяжно-звенящий звук.

— А сейчас, — завопил вне себя от восторга репортер, — вы увидите уникальный кадр! Пострадавшего вынимают из разбитой машины… Вот он!

Камера наехала на тело несчастного мужчины, я вздрогнула и зажмурилась.

— Господи, Алеша! — вскрикнул рядом высокий женский голос. — Не может быть!

Чьи-то пальцы судорожно вцепились мне в плечо, я открыла глаза и увидела маленькую, худенькую, почти бестелесную женщину, одетую в мешковатый твидовый костюм, слишком теплый даже для сегодняшнего прохладного дня.

— Это же Алеша… — растерянно повторила она, тыча пальцем в ближайший экран, как и все остальные, демонстрировавший изуродованное тело.

Глава 2

Мне стало душно. Пальцы женщины походили на клещи, с ее лица пропали все краски, губы по цвету сравнялись со щеками, глаза ввалились, нос вытянулся и заострился. Первый раз я видела, чтобы человек столь разительно и мгновенно менялся внешне.

— Это Алеша… — обморочным голосом твердила она, — Алеша.., он.., он.., там…

Я попыталась вывернуться из цепких рук незнакомки, но она держала меня крепко, словно качественная мышеловка глупого грызуна, некстати захотевшего попробовать кусочек ароматного сыра.

— Алеша, Алеша, Алеша… — бубнила тетка, становясь все больше и больше похожей на умалишенную.

— Вы знаете пострадавшего? — осторожно спросила я.

— Да! Это Алеша! Мой муж!

— Господи! — воскликнула тут и я. — Какой ужас!

Женщина покачнулась.

— Помогите! — закричала я, оглядываясь. — Эй, кто-нибудь… Продавец!

От кассы быстрым шагом отошел парень и направился к нам.

— Что стряслось? — спросил он.

— Видите передачу? — нервно воскликнула я.

— И что?

— Это прямой репортаж с Валовой улицы.

— Если я стану целый рабочий день на экраны глядеть, очумею, — весьма разумно сказал юноша.

— Похоже, покупательница узнала в погибшем своего мужа. Ей кажется, что это его сейчас вынули из покореженной иномарки.

Паренек охнул и подхватил тетку под локоть.

— Пойдемте в комнату отдыха, — ласково прогудел он. — Да вы небось ошиблись, все «мерсы» похожи. Водички у нас там попьете и супругу на мобилу звякнете.

Посетительница превратилась в соляной столб.

Остановившимся взглядом она смотрела на экран, по которому скакал корреспондент, перечисляя увечья несчастного шофера.

— Она психованная, — наклонившись к моему уху и кивнув на женщину, шепнул парень. — Есть такие, истерички, придумывают всякое… Знаете, у нас в доме одна девчонка живет, так она наврала недавно, будто у нее в авиакатастрофе сестра погибла. Народ жалел ее, прямо плакал, а потом выяснилось — брехня.

— Почему она так поступила? — так же тихо спросила я у продавца, наблюдая за окаменевшей посетительницей.