Людмила Ситникова - Мастер женских утех Страница 2

Валентина прикусила нижнюю губу:

– Продолжай.

– Моя свекровь! – Катка содрогнулась.

– Ой, удивила. У меня самой такое же «но» в Московской области живет.

– А моя проживает в Сочи.

– У-у-у… так это здорово. Наверное, видитесь раз в год?

– Ошибаешься, Валюха, как же ты ошибаешься! Не успели мы с Андреем расписаться, как Розалия Станиславовна примчалась к нам в гости. Две недели растянулись на три долгих месяца, которые показались мне адом. С тех пор Розалия наведывается к нам с завидной регулярностью. В настоящий момент «вторая мама» опять у нас пребывает. По ее собственным словам, в родные пенаты она отправится не раньше октября. Прикинула, сколько мне придется терпеть эту тиранку?

– Ворчливая бабка?

Катарина замахала руками:

– Умоляю, не называй ее бабкой! Мне так и мерещится, что она сейчас вылезет из-под стола и устроит нам с тобой разбор полетов. Нет, Розалия – не бабка. Ей уже за семьдесят, но, положа руку на сердце, должна признать – выглядит она максимум на пятьдесят пять. Ты видела голливудских див, разменявших восьмой десяток? Вот, Розалия точь-в-точь смахивает на этих гламурных дамочек. Что-то среднее между Джоан Коллинз и Софи Лорен. Прибавь к этому взбалмошный характер, любовь к роскошному образу жизни, сквернословие, умение втягивать всех и каждого в наиглупейшие ситуации, и ты получишь полный портрет моей свекрови. Она, как никто другой, способна вымотать нервы даже самому наиспокойнейшему человеку на планете Земля.

– Тяжелый случай.

– Не то слово! А самое ужасное, что она и от меня требует соответствовать высокому, в ее понимании, званию гламурной особы.

Рассказывая о свекрови, Катка ничуть не лукавила. Розалия Станиславовна действительно была дамой без возраста и без тормозов. Любимым времяпрепровождением свекрови был поход по салонам красоты. Денег на свою внешность она не жалела. Даже к завтраку Розалия спускалась при полном макияже. Одежду покупала исключительно в дорогих бутиках, многочисленные парики заказывала в самой дорогой постижерной мастерской, а туфли на неизменной десятисантиметровой шпильке покупала по цене, на которую среднестатистическая московская семья может прожить целый месяц, ни в чем себе не отказывая.

Кстати, туфли на шпильке – это был еще один пунктик Розалии. Вся обувь, каблук которой ниже дециметра, приравнивалась к тапкам, в которых, по мнению свекрищи, ходят исключительно девяностолетние старухи.

Славина хохотнула.

– Выходит, вы сейчас остались один на один?

– Я еще не упомянула Наталью – помощницу Розалии по хозяйству. Натусик – член семьи, я считаю ее сестрой. И ей, как и мне, также приходится страдать от каждодневных безумных выходок Розалии.

Раскат грома заставил Леопольдину занервничать.

– Валь, так что мне делать с мартышкой?

– Бери себе, – Славина протянула листок с номером телефона. – Звони мне в любое время суток, если понадобится консультация. Как и чем ее кормить, я написала. Ты, главное, не бойся, она быстро привыкнет к новому дому, а со временем привыкнешь и ты к ней.

Крупные капли дождя коснулись асфальта.

Взяв с Катки слово, что та не пропадет на очередные семнадцать лет, Валентина засобиралась домой.

Подъезжая к коттеджу, Катарина судорожно соображала: как она будет объясняться с Розалией? Интересно, приглянется ей Леопольдина или нет? В первом случае проблем не возникнет, во втором…

И тут до Копейкиной дошло, что она совсем забыла о живности, обитающей в доме.

В отношении своего перса Катка не беспокоилась – Парамаунт был вполне дружелюбным созданием, способным ужиться с кем угодно. А вот питомцы Розалии – хитрющая персианка Лизавета и красно-желтый попугай породы ара Арчибальд – целиком и полностью унаследовали характер хозяйки. Арчи денно и нощно матерился, как грузчик, а Лизка только и искала повод, чтобы совершить очередную пакость и перевести стрелки на простачка Парамаунта.

От подобного соседства Леопольдина сбежит из коттеджа на вторые сутки.

Поставив машину в гараж, Катка потопала к крыльцу.

Приготовившись выслушать в свой адрес отборную брань Розалии, она надавила на кнопку звонка.

Дверь открыла Наталья.

– Ну, хоть ты приехала, – затараторила Натка, – я уж места себе не нахожу… Ой, обезьянка. Катка, откуда?

– Временно она поживет у нас.

– У-тю-тю, какая милашка! Можно подержать?

– Розалии нет?

– Как в двенадцать в салон красоты уехала, так ни слуху ни духу.

Копейкина посмотрела на часы. Восемь вечера.

– Я ей позвоню.

– Звонила, без толку. Абонент недоступен.

Не разрешив Натке себя приласкать, Леопольдина изъявила желание спуститься на пол. Слегка прихрамывая, она проковыляла к дивану, но вдруг увидела спускающуюся со второго этажа Лизавету.

Персианка тоже заметила гостью. Встав на дыбы, девятикилограммовая Лизка зашипела. Леопольдина прыгнула на диван.

Парамаунт выскочил из столовой.

– Кат, они ее не съедят?

– Не говори ерун…

С диким рычанием Лизка метнулась к дивану. Леопольдина закричала. Парамаунт бросился на защиту мартышки.

Острые когти персианки коснулись морды перса.

– Лизка, паршивка, не смей!

Леопольдина, забыв о боли в лапке, запрыгнула на каминную полку. Парамаунт погнал Лизавету из гостиной.

И тут в ситуацию решил вмешаться сидевший доселе молча Арчибальд. Расправив крылья полуметрового размера, пернатый завопил:

– Стерва! Пилинг! Маникюр! Мать вашу!

Леопольдина принялась скидывать с полки рамки с фотографиями.

Первой разбилась фотка с изображением улыбающейся свекрухи.

– Кат, быстро возьми ее на руки!

Но не тут-то было. Мартышка ловко перепрыгнула на клетку Арчи, затем на лестничные перила и понеслась на второй этаж.

– Наталья, там Лизка, бежим!

Леопольдина юркнула в спальню Розалии. Через мгновение с трюмо свекрови полетели баночки с кремами, тониками, лосьонами и прочими средствами, помогающими женщинам после сорока выглядеть моложе.

– Она нас убьет! – вскрикнула Натка.

– Держи ее!

– Не укусит?

– Не знаю, – пропыхтела Катка.

– Тогда сама держи.

– Я…

Послышался звонок в дверь.

– Розалия Станиславовна вернулась!

Схватив Леопольдину в охапку, Копейкина понеслась к себе в комнату, а Наталья, окинув взглядом беспорядок, учиненный мартышкой, в ужасе спустилась вниз.

Розалия приехала не одна. В гостиную она впорхнула в компании высокого сухопарого мужчины лет семидесяти.

– Натали, Катка дома?

– Д-да, д-дома…

– Скажи, пусть немедленно спустится вниз. Кеша, проходи, дорогой, садись.

Сесть Кеша не успел. На лестнице показалась Леопольдина, за которой гналась Лизка. Персианку преследовал Парамаунт, а замыкала шествие орущая Катарина.

– Леопольдина, вернись! Лизка, оставь ее в покое! Наталья, помоги мне!

Свекровь уперла руки в бока.

– Ката! Что, черт подери, здесь происходит?

– Ну… понимаете, у нас в доме пополнение. Познакомьтесь с Леопольдиной.

– Господи, обезьяна!

Копейкина вжала голову в плечи. Сейчас начнется…

– Какая прелесть! – закричала Розалия. – Красотка! Лапочка! Ката, как ты догадалась, что я тайно мечтаю об обезьяне?

– Вы?!

– Боже, какая шустрая! Иди ко мне, детка.

Леопольдина прижалась к ноге свекрови, вытянув вверх лапку.

– Она меня полюбила с первого взгляда!

Увидев, что хозяйка сюсюкает с мартышкой, Лизавета остановилась.

Беготня закончилась. Персианка устроилась в кресле, Парамаунт у камина, а Леопольдина чувствовала себя вполне вольготно на руках у свекрови.

– Ката, Наталья, присядьте, я хочу познакомить вас с Иннокентием.

Несколько смутившись, мужчина расположился на диване.

– Девочки, вы даже не представляете, кто сидит перед вами! Иннокентий Эдуардович Красницкий. Кеша, это моя невестка, Ката, и… Натали.

– Очень приятно, – улыбнулся Иннокентий, слегка склонив голову набок.

– Наша встреча была предначертана судьбой, – тараторила свекровь. – Катка, детка, Иннокентий – мой муж.

Копейкина замерла с открытым ртом:

– Как муж?!

– Закрой рот, бывший муж, разумеется.

– А какой по счету? – ляпнула Наталья.

– Третий! Нет, нет, тот был уже после Кешки, значит, второй. Да, точно, второй.

Красницкий обнажил в улыбке ровные зубы:

– Увидев Розика, я глазам своим не поверил. Мы не виделись сорок лет, а она совсем не изменилась.

– Кеша! Где ты так врать научился? Сорок лет, ну ты и сказанул! Сорок лет назад я в детский сад ходила.

– Прости, Розик.

– Мы с Кешей счастливо прожили в браке пять лет. Он любил Андрюшку как родного, меня боготворил, а потом… Кстати, котик, ты не помнишь, почему мы разбежались?

– У тебя появился любовник, дорогая.

– Ах, да. Тот блондинчик с накачанными руками. Правда, впоследствии выяснилось, что он – полное дерьмо, но к тому моменту мы с тобой уже разошлись. Кешик, надеюсь, ты на меня не в обиде?