Евгений Дрозд - ПОСЛЕДНЕЕ ДЕЛО НИРО ВУЛФА Страница 2

Когда он ушел, Вулф брезгливо вытер носовым платком свое знаменитое кресло, сделанное специально под его обширные габариты и обошедшееся ему в 650 долларов, бросил платок в корзину для бумаг и занял, наконец, свое законное место. Прежде всего, он велел принести пива. Я тоже ощущал потребность малость взбодриться и заказал Фрицу порцию скотча. Фриц все принес и отправился помогать Теодору наводить в доме порядок после обыска. Вулф откупорил первую бутылку золотой открывалкой — презентом благодарного клиента. Я медленно, маленькими глоточками, потягивал свое виски. Молчание было длительным, тяжелым, и что–то не вырисовывалось ни малейшего повода к его прекращению.

Допив виски, я решил отнести стакан на кухню. Вулф принялся открывать очередную бутылку. Делал он это чисто механически, его невидящий взгляд был неподвижен.

Проходя мимо входной двери, я невольно выглянул на крыльцо, чтобы проведать, как там наш драгоценный Перли Стеббинс, и увидел, что сержант препирается с Солом Пензером, нашим лучшим оперативником. Рядом стояли его помощники — Фред Даркин и Орри Кэйтер. Троица явно хотела попасть в дом, а сержант их не пускал. Поскольку ни я, ни Вулф не вызывали Сола и других детективов, оставалось только предположить, что прослышав о нашем неприятном положении, они сами решили узнать, не могут ли чем помочь. Я был тронут.

Перехватив взгляд Даркина, я жестом указал ему, чтобы они шли в обход, со стороны Тридцать четвертой улицы. Фред все понял и принялся дергать Сола за рукав.

Оставив стакан на кухне и, не торопясь, выйдя из холла через дверь черного хода, я спустился по лестнице из двадцати ступенек (с этой стороны холл, кабинет, кухня и все остальное находились не на первом этаже, а на втором), прошел по узкой, мощеной каменными плитами дорожке между двумя рядами кустов шиповника, сирени и роз, поднялся на четыре каменных ступеньки вверх к деревянным воротам высотой в семь футов и принялся ждать стука. Когда таковой раздался, я быстро распахнул створку и впустил, к своему удивлению уже не трио, а квартет. К детективам неведомо как и где присоединилась мисс Лили Роуэн, дама, с которой я состою в сложных и не вполне ровных отношениях. Но и она в тяжкую годину смогла переступить через личные обиды и доказала, что является настоящим другом. Я был вдвойне тронут. Перед тем, как запереть ворота, я бросил взгляд в узкий проход меж двух домов, ведущий на Тридцать четвертую улицу. На освещенном солнцем тротуаре стоял некто и озадаченно смотрел в мою сторону. Озадаченность агента инспектора Кремера можно было понять — ему явно велено было следить, чтобы никто из дома не вышел, а вот насчет «зашел» указаний не дали. Я тщательно запер ворота и проводил гостей в дом.

Прежде, чем запустить их в кабинет, я решил убедиться, в каком настроении пребывает Ниро Вулф. В нише, справа от двери кабинета я нащупал скользящую деревянную панель и сдвинул ее в сторону. Мне открылась тыльная сторона пейзажа с водопадом, висевшего на стене кабинета. Сквозь «струи водопада» можно было разглядеть интерьер кабинета. В прошлом это нехитрое приспособление не раз оказывало нам важные услуги. К немалому своему удивлению, я увидел, что обитое красной кожей кресло для клиентов было занято. В нем сидел незнакомый мне пожилой джентльмен. Кресло было так повернуто, что я не мог толком его разглядеть. По сути, я видел только венчик жиденьких седых волос на макушке да старческую, артритную руку на подлокотнике кресла. Незнакомец молчал, Вулф, тоже молча, глядел на него. Так, стало быть, Стеббинс все же пропустил в дом какого–то посетителя? Кто бы это мог быть? Я задвинул панель на место. Соваться сейчас к Вулфу, когда у него посетитель, могло быть опасно, но я решил рискнуть. Извинюсь, в крайнем случае.

Я приоткрыл дверь кабинета:

— Прошу прощения, шеф…

И осекся, уставившись на красное кресло. В нем никого не было. Пустое было кресло.

Ниро, казалось, оторвался от глубоких раздумий.

— Ну что еще?

— А–а… А где этот?.. — я указал на кресло.

— Кто? — в голосе Ниро сквозило раздражение.

— Ну, ваш посетитель — пожилой, седовласый джентльмен с руками, пораженными артритом. Который только что сидел здесь.

Мне не часто случалось видеть Вулфа в ярости, но, скажу я вам, зрелище это внушительное и незабываемое. Ниро побагровел, грозно поднялся на ноги, схватил со стола пресс–папье, которым в свое время одна пожилая леди раскроила череп своему благоверному, и замахнулся им.

— Ты что, издеваешься, Арчи?! Что ты несешь?..

Понимая, что пал жертвой галлюцинации и что сейчас не время что–то доказывать и объяснять, я замахал руками, крича, чтобы он успокоился, не убивал мне, и что пришли наши друзья, так можно ли их впустить?

Вулф положил пресс–папье на стол, опустился в кресло и мрачно сказал:

— Можно.

— Заходите, ребята, — крикнул я в холл.

Они–то зашли, а я, наоборот, вышел. Мне надо было придти в себя, да и выпивку гостям принести, поскольку Фриц вместе с Тео все еще наводил порядок наверху.

Я, правда, не был уверен, что старый мизогин благожелательно отнесется к приходу Лили Роуэн, но надеялся, что Сол отвлечет внимание Вулфа изъявлением сочувствий и предложением услуг.

До кухни я не дошел. Послышался дверной звонок, и я направился в входу. Через глазок я увидел стоящего на крыльце инспектора Кремера. В другое время я лишь приоткрыл бы застегнутую на цепочку дверь и вволю поиздевался бы над инспектором, прежде чем отослать прочь. Но не сейчас. Не то было положение. Да и в лице Кремера читалось нечто такое, что я отворил дверь молча и беспрекословно. Инспектор прошагал мимо меня, как будто меня тут не было, и целеустремленно направился прямо к кабинету Вулфа. Я поспешил следом.

В кабинете, по всей видимости, уже завязалась какая–то более или менее ровная беседа, но при нашем появлении все голоса смолкли. Инспектор, не говоря ни слова и не снимая своей обтрепанной фетровой шляпы, прошел к красному креслу и плюхнулся в него. Извлек из кармана сигару и вставил в рот. Он всегда жует сигару, когда чем–то расстроен и взволнован. Но я ни разу не видел, чтобы он ее раскуривал. Инспектор молча смотрел на Вулфа, и выражение его лица мне не нравилось. Я не мог его расшифровать. Все присутствующие замерли, почувствовав, что происходит нечто необычное. Сол и ребята сидели в желтых креслах, расставленных перед столом Ниро, Лили скромно примостилась на диванчике у стены. Поединок взглядов Вулфа и Кремера продолжался. Вулф хмурился. Серые глаза инспектора превратились в щелочки. Наконец он извлек изо рта сигару и сказал:

— Ну, ладно, Вулф. Я знаю, что это сделали вы. Но бога ради, объясните мне — как? Как вы это сделали?!

Последние слова он просто проорал и я понял, что Кремер находится на грани истерики.

— Что сделал? — вкрадчиво спросил Вулф.

Вместо ответа инспектор вырвал из внутреннего кармана какие–то бумаги.

— Вот, — сказал он, — акты экспертизы. Я приказал бросить на это дело все силы и провести экспертизу в самые сжатые сроки…

— Да уж могу представить, — пробурчал Вулф.

— … и все было проделано меньше, чем за час. Это, — Кремер поднял вверх одну из бумаг, — копия заключения баллистиков. Из этого документа следует, что убитый был застрелен именно в вашей кладовке — из стены извлекли пулю, на стене пятна крови и все такое прочее. Тут сомнений нет. Но далее все эксперты в один голос уверяют, что выстрел был произведен с расстояния в полсотни метров из винтовки М–16 армейского образца!

По комнате пронесся вздох удивления.

— А вот это, — инспектор поднял вторую бумагу, — копия акта идентификации трупа. Мы нашли в картотеке полицейского архива соответствующие отпечатки пальцев. Более того, на щиколотке правой ноги убитого мы обнаружили два характерных шрама — след давнего укуса собаки. И мы теперь знаем, кто убит. Имя Пола Найдера вам что–нибудь говорит?

Кое–что нам это имя говорило.

— Не может быть! — в один голос воскликнули мы с Вулфом.

Этот человек фигурировал в деле, которое мы расследовали четверть века тому назад. Пол, совладелец фирмы «Домери и Найдер», имитировал самоубийство — он якобы бросился в гейзер в Йеллоустоунском национальном парке. Спустя какое–то время, однако, его племянница увидела дядю на показе мод, а еще через пару дней его обнаружили — уже по–настоящему убитым — в офисе фирмы «Домери и Найдер» на двенадцатом этаже дома #496 на Седьмой авеню. Убили Найдера ударом по затылку палкой с железным набалдашником — такой палкой пользуются для поднятия наверх оконных рам. Да еще нанесли множество ударов лицу с целью затруднения идентификации трупа.

В свете этой информации наши с Вулфом восклицания не покажутся странными. Не каждый день человек, уже побывавший полтора раза в мертвецах, оживает только для того, чтобы быть снова убитым, да еще и при таких более чем странных обстоятельствах.