Галина Полынская - Ночные стрекозлы Страница 2

– Мы проще относимся к жизни, не усложняем все на свете до полного опупения, мы хотим получать удовольствие от жизненного процесса и получаем его. Вы же на ровном месте способны такую трагедию создать, что все ближние захотят повеситься. Вы превращаете свою жизнь в какой-то непосильный болезненный процесс и обвиняете в этом кого угодно, кроме себя.

– Мы склонны относиться к жизненным, как ты выразился, процессам с ответственностью, потому что на нас лежит миссия матери и хранительницы домашнего очага, – хот-дог встал в желудке колом и отравил последние крупицы хорошего настроения, – а вы со своей простотой отношения только и можете, что развязывать войны и разрушать окружающую среду. А в непосильный болезненный процесс нашу жизнь превращаете именно вы – жизнерадостные мужчины.

– Ой, ли?

– Да, да!

– Сена, скажи честно, я отравил тебе жизнь? Лично я?

– Ты – нет.

– Большое спасибо и на этом. Ну, что, едем по домам или будем дальше рассуждать о судьбах человечества?

Мы нырнули в метро, проехали пару станций вместе и расстались каждый при своем мнении.

Домой я приехала с ощущением, что к каждой моей ноге прикреплено по свинцовому грузилу. Вот что значит неплодотворно проведенный день, никакого душевного подъема и физической легкости. Прогуляв Лаврентия, сварила кофейку, раскопала пару столетних конфеток, принесла на кухню телефон и набрала Таискин номер. Подруга ответила сразу, будто держала руку над трубкой.

– Здравствуй, дружок, – я наблюдала, как над чашечкой поднимается легкий дымок. – Что делаешь?

– Пребываю в легкой депрессии и предпраздничной панике.

– Ладно, паника – понятно, а депрессия в честь чего?

– Лето заканчивается.

– И что? Заканчивается же лето, а не жизнь.

– Ты не представляешь, как долго я не была в отпуске, не купалась в море, не видела красивых загорелых людей с жизнерадостными улыбками. Мне эта Москва с ее шумом, озабоченными спешащими толпами, вонючими машинами и скверной погодой уже поперек горла стоит, дышать мешает. Я так хочу на курорт, аж челюсти судорогой сводит.

Я лихорадочно соображала. Отправить подругу на курорт с пятьюдесятью долларами и моими жалкими рублями ну никак не получалось.

– Я бы тоже не прочь отдохнуть, – отхлебнув кофе, я невольно поморщилась, опять мои умелые ручки сварили гадость. – Мне сегодня даже Конякин намекнул на отпуск, совсем я уже одурела от своего народного творчества. Но у нас все равно нет денег.

– Может, что-нибудь продать? – голос подруги звучал тоскливо.

– У меня из ценностей только собака, но я друзей не продаю, ты же знаешь.

– А у меня даже собаки нет, – кажется, Тая собиралась пустить слезу. – И работы тоже нет…

– Почему ты так упорно не хочешь пойти работать в «Фараон»? Горбачев же зовет.

– Хреновственный из меня, Сена, детектив.

– Да ладно! Вон мы сколько преступлений раскрыли!

– Нам просто везло, тупо везло.

– Если нам все время так здорово везет, значит, можно ездить на этом везении и дальше. Иди к нему хоть секретарем, там же прилично платят.

– Может, ты и права, – уныло ответила она. – А что если попросить зарплату авансом и рвануть в Крым?

– А ты думаешь, тебе там сразу дадут оклад в тыщу долларов? Далеко ты собираешься уехать на зарплату секретаря детективного агентства?

– А у нас нет никакого знакомого мужчины, за чей счет можно было бы отдохнуть?

Я глубоко задумалась.

– Нет, дорогая, кроме Влада никого, но он сам рад бы отдохнуть за чей-нибудь счет.

– Что же делать, Сена? Что делать? У меня такое чувство, что если я не отдохну, то еще один зимний, мокрый, грязный, холодный год просто не переживу!

Мне оставалось только вздыхать и кручиниться. Я уже сама забыла, какое море на ощупь, но что делать, если проклятые деньги, вернее их отсутствие, все портили.

– Ты список гостей уже составила? – решила я перевести разговор с этой печальной темы.

– Честно сказать, даже и видеть-то особо никого не хочется, – пожаловалась подруга. – Как представлю, что сначала полдня надо стоять у плиты, а потом весь вечер развлекать народ – вообще жалею, что родилась.

– Я тебе помогу. Настряпаем нехитрых салатиков, купим легкого винца, а Влад всех развлечет.

– Я еще не решила, стоит ли его приглашать.

– Как же без Влада? – удивилась я. – Без Влада никак нельзя.

– Ты так думаешь?

– Уверена.

Глава вторая

Седьмое число очень удачно выпадало на субботу. К этому светлому дню у меня осталось ровно сто семьдесят рублей. И пятьдесят три копейки. Обремененная таким богатством, я отправилась на Выхино покупать подруге подарок. Прижимая к сердцу сумку с кошельком, чтобы и это не украли, я толкалась среди народных масс и мучительно хотела к морю. Зайдя в книжный магазин, я принялась крутить витрины с открытками, ужасаясь их стоимости. До чего же я, родимая докатилась, если меня стала ужасать стоимость поздравительных открыток… Отбросив эту мысль, чтобы уж совсем не расстраиваться, я выбрала веселую картинку с рыжим котом, обнимающим большую бутылку шампанского. После перебралась в парфюмерную лавку. Чего я собиралась там приобрести на свои миллионы, я и сама не знала. Взгляд долго блуждал по красивым флаконам, ярким коробочкам и ценникам, покуда не остановился на витрине с духами-ручками по девяносто рублей. Обычно они стоят сто пятьдесят, а тут вдруг девяносто! Небесная удача! Моей чернобровой Таисии как нельзя лучше подходил запах «Hot couture» от Живанши, такая она у меня вся из себя знойная и загадочная, непознанная вся такая. Приобретя духи, я вышла на улицу и у бетонной кишки перехода, ведущего к электричкам и метро, купила на оставшуюся тридцатку у бабульки букет васильков. А в душе хотелось подарить любимой подруге весь мир, включая поездку на Кипр. В крайнем случае – в Коктебель.

На Академку я приехала к полудню, хотя обещала заявиться с самого утра и старательно крошить салаты. Чувствуя себя такой виноватой, что дальше некуда, я прикрылась васильками и надавила кнопку звонка. За дверью радостно затренькало, сообщая о моем приходе. Тайка распахнула дверь, и я сразу же протянула ей букет.

– С днем рождения, душа моя.

– Спасибо!

Тая взяла несчастные васильки с таким видом, будто это были голландские розы, и заулыбалась. На голове у нее были бигуди, на лице синяя маска, плюс старый халат, а поверх него заляпанный всем, чем только можно передник. И все равно именинница была прекрасна.

– Это еще не все, – жестом фокусника я извлекла из сумки духи и открытку. – Вуаля!

– Ой, какая прелесть, какой милый котик! Ой, я обожаю Живанши! Спасибо, спасибо, Сеночка!

Думая о том, как плохо быть бедной, я зашла в коридор, сбросила матерчатые тапочки, повесила сумку на крючок вешалки и пошла на кухню.

– Давай, обозначай фронт работ, я готова к кулинарным подвигам.

В центре стола красовался здоровенный кочан капусты, вокруг него теснились разнообразные овощи и зелень, громоздились пакетики с майонезом и различными соусами, на плите что-то яростно шипело в большой сковороде.

– Бери фартук и начинай резать капусту, – Тая подошла к сковороде и принялась мешать тонкие мясные ломтики. – Ты даже представить себе не можешь, Сена, сколько можно сделать салатов из капусты.

– А сколько будем делать мы? – я завязала на талии фартук с вылинявшим узором из груш и яблок и принялась разгребать овощи, освобождая место для работы.

– Четыре.

– Четыре капустных салата? – недоверчиво уточнила я.

– Ее много и она дешевая. Одним этим кочаном можно весь подъезд накормить. Давай, кромсай тоненько и эстетично, я ее уже вымыла.

– А много будет народу?

– Без тебя и Влада десять человек.

– А кто?

– Пара одноклассников, двое соседей, кое-кто со старой работы, так и набралось.

– Надеюсь, что кто-нибудь тебе подарит что-нибудь ценное, – из-под острого ножа рассыпались бледно-зеленые и ярко-белые капустные полосочки.

– Ага, мы эту ценность удачно продадим и поедем на море, – усмехнулась подруга. – У меня, Сена, как на зло, не нашлось ни одного богатого гостя. Хотя, что толку с богатых гостей, купят сувенир за три рубля и говорят, что ручная работа. Возьми четыре глубокие миски и сразу раскладывай в них капусту.

– А ты мясо для чего жаришь?

– Хочу замострячить эдакое симпатичное рагу с баклажанами, томатами, болгарским перцем и капустой.

– Опять капустой?

– А чем тебе не нравится капуста? Полезный овощ.

Пока Тая активно кашеварила свое симпатичное рагу, я наполнила полезным овощем все четыре миски и испросила дальнейших указаний.

– В один салат накидай луку репчатого, в другой зеленого, в третий чесноку, в четвертый клюквы, вон, в пакетике лежит. Потом по очереди – майонеза, растительного масла, растительного масла и соевого соуса, и майонезного соуса для салатов. А дальше суй, чего душа пожелает – специи там всякие, зелень. У меня еще есть невостребованная банка зеленого гороха и где-то еще валялись соленые огурцы, их тоже желательно пристроить.