И пес с ним - Куинн Спенсер Страница 2

– Извините.

– Вам не за что извиняться. Как долго отсутствует Мэдисон?

Женщина открыла рот, но в этот момент в кустах на дальнем конце подъездной дорожки что-то зашуршало. В следующий миг я оказался в гуще кустов, все обнюхал и даже немного взрыл землю, просто для порядка. Пахло не то лягушкой, не то жабой… или – ай! – змеей. Не люблю змей, никогда их не…

– Чет! Ты что там роешься?

Я вылез из кустов и потрусил к Берни. Эй, а почему мой хвост виновато поджат между ногами? Я задрал его и состроил невинную мину.

– Хороший мальчик. – Берни ласково похлопал меня по загривку. До чего приятно.

Женщина побарабанила мыском туфли по дорожке.

– Значит, вы отказываетесь мне помочь?

Берни тяжело вздохнул. В его взгляде сквозила усталость. Спиртное постепенно выветривалось. Скоро моего напарника потянет в сон. Я бы тоже не отказался прилечь, да и червячка заморить не мешало бы. Интересно, в кухонном ящике возле мойки еще остались косточки из сушеных жил? Те самые…

– Вы меня не совсем поняли. Ваша дочь сегодня не вернулась из школы. Получается, ее нет… меньше восьми часов? Копы и пальцем не пошевелят, пока не пройдет как минимум целый день.

Что такое «восемь часов», я представляю смутно, зато понятие «целый день» мне прекрасно известно: это промежуток времени между тем, когда солнце поднимается над скалами за гаражом и садится за горы с другой стороны.

– Вы – не коп.

– Верно. Мы с полицейскими порой расходимся во мнениях, но в этом вопросе я полностью их поддерживаю. Мэдисон – старшеклассница? Сколько ей лет, шестнадцать?

– Пятнадцать. Учится в классе для одаренных детей.

– Насколько я знаю, пятнадцатилетние подростки иногда забывают позвонить домой, особенно когда чем-то увлечены – например, решили сходить в кино, прогуляться с друзьями или потусоваться на вечеринке.

– Сегодня будний день.

– Даже в будние дни.

– Говорю же, она одаренный ребенок.

– Ну, Билли Холидей тоже была талантлива.

– Что, простите?

Женщина смутилась; смущенная человеческая физиономия почти так же непривлекательна, как сердитая. Фразу насчет Билли Холидей я тоже не понял, но по крайней мере имя мне знакомо: это певица, чьи диски Берни часто слушает, особенно когда на него нападает хандра.

Тем не менее Берни, кажется, был доволен собой, как будто заработал очко в игре. Я понял это по улыбке, мелькнувшей на его лице.

– Давайте договоримся так: если Мэдисон не появится до утра, позвоните мне. – Берни протянул собеседнице свою визитку.

Она враждебно покосилась на карточку и не взяла ее.

– До утра? Семьдесят шесть процентов дел, связанных с исчезновением людей, раскрывают в течение первых двенадцати часов либо… – в ее глазах опять заблестела влага, а голос дрогнул, как будто она поперхнулась, – не раскрывают совсем.

– Кто вам такое сказал?

– Никто. Прежде чем ехать сюда, я просмотрела информацию в Интернете. Поймите же, Мэдисон никогда бы так со мной не поступила! Если вы не желаете помочь, хотя бы посоветуйте, к кому можно обратиться.

Порекомендовать другое детективное агентство? На моей памяти ничего похожего не было. Лицо Берни оставалось непроницаемым.

– Если вопрос в деньгах, называйте любую сумму. Вдобавок получите солидную премию, когда найдете девочку. – Синтия порылась в сумочке, вытащила свернутую пачку денег, отделила несколько бумажек. – Пятьсот долларов для начала вас устроит?

Взгляд Берни словно приклеился к банкнотам. Красноречивое выражение, ничего не скажешь. Проблема с притоком наличности.

– Мне нужно осмотреть комнату Мэдисон. – Когда Берни приходится сдаваться, он действует быстро. Сколько раз я был свидетелем, как это происходило в разговорах с Ледой.

Синтия отдала ему деньги.

– Поезжайте за мной.

Берни затолкал банкноты поглубже в карман. Я подбежал к нашей машине – старенькому «порше» с откидным верхом и облупившимися боками, давно просившими краски – и, перескочив через дверцу, запрыгнул на сиденье переднего пассажира.

– Эй, вы видели, что сделал ваш пес?

Берни кивнул, уверенно и гордо. Один из лучших кивков!

– Его прозвище – Чет-Ракета.

Да, иногда Берни меня так называет, правда, нечасто.

За домом, в каньоне, послышался крик скунса. Позже надо будет заняться этим вопросом. Сонливость вмиг испарилась. Мой партнер, бодрый и целеустремленный, повернул ключ в замке зажигания. Работа всегда придает нам сил – мне и Берни.

2

Людям жутко нравится ловить кайф. Они накачиваются спиртным, курят всякую гадость, глотают таблетки и даже втыкают в себя иголки – всего этого мы с Берни навидались вдоволь. Однако смысл их действий от меня всегда ускользал, и я долго мучился вопросом: что такое кайф? А потом меня осенило. Что нравится мне больше всего в мире? Ехать рядом с Берни в «порше», далеко-далеко и долго-долго. Сидишь на высоком переднем сиденье, встречный ветер расплющивает морду, а окружающие предметы и запахи – особенно запахи – проносятся мимо так быстро, что не успеваешь их все уловить. Движение, скорость, наплыв эмоций, экстаз! Я тоже кое-что понимаю в кайфе, испытывал его много раз.

Я наслаждался и теперь, когда мы ехали в автомобиле вслед за Синтией Шамбли, чья дочь, Мэдисон, возможно, пропала без вести. Перед моими глазами мелькали картинки: мужчина выносит мусор (завтра приедет мусо-ровозка? Ура!); Игги, мой приятель, лакает воду из миски на пороге, оборачивается в сторону «порше», слишком медленно, чтобы заметить меня – в этом весь Игги! А вот…

– Чет! Ты чего разлаялся?

Я разлаялся? Ой, должно быть, при виде Игги. Смотрите: белохвостый кролик сжался в комок на лужайке! При лунном свете его хвостик-пимпочку видно как днем. Шерсть у меня на спине встала дыбом.

– Чет, успокойся.

Я успокоился, хотя, надо вам сказать, в свое время немало погонял кроликов! А вот еще…

– Да что в тебя вселилось?!

Ничего, ничего, просто обалдел от восторга. Я убрал язык обратно в пасть; от ветра он совсем пересох и стал похож на одно из тех полотенец, которые я порой нахожу на полу в ванной. Мне нравится закапывать их возле большого камня на заднем дворе, хотя занятие это нелегкое. Косточки из сушеных жил – другое дело, раз-два и готово… Ну надо же! Я вдруг припомнил, что до сих пор не выкопал одну такую косточку, зарытую под апельсиновым деревом рядом с забором старика Гейдриха. Может, она все еще там!.. Пока я глядел на луну и строил планы, «порше» свернул на подъездную аллею и остановился позади авто Синтии Шамбли.

Я выскочил на дорожку, нагретую за день солнцем. Откуда-то запахло водой из бассейна. Вслед за Синтией мы приблизились к дому, похожему на наш, да и на большинство домов в Долине, только попросторнее.

Синтия обернулась на Берни:

– Вы и пса с собой возьмете?

– А почему нет?

Кожа у нее на лбу собралась в складочки. Плохой знак.

– В моем доме никогда не было собак.

– Еще не поздно это исправить.

Складочки поползли выше.

– Простите, не поняла.

Берни улыбнулся. У моего напарника большой запас различных улыбок. Эту я бы назвал просто демонстрацией зубов. Я последовал его примеру и сделал то же самое. По человеческим меркам зубы у Берни неплохие, однако не выдерживают никакого сравнения с моими – вы же понимаете, тут я вполне объективен.

– Вероятнее всего, миссис Шамбли, нам потребуется его помощь. Специальность Чета – розыск пропавших детей.

Синтия взглянула на меня.

– По-моему, он слишком агрессивен для работы с детьми.

Самым правильным для меня сейчас было бы закрыть рот, но он почему-то, наоборот, открылся шире. К тому же, услышав несправедливое обвинение, я высунул язык и часто задышал.

– Чет никогда не проявляет агрессии без причины. – Берни потрепал меня по холке. Мне сразу стало спокойнее. – Это профессионально обученный полицейский пес.

– Правда?

– Получил звание лучшего выпускника в школе служебных собак «К-9».