Дарья Донцова - Хеппи-энд для Дездемоны Страница 20

– Скажи, солнышко, а в чьей квартире живет Галина? - поинтересовалась я.

– В пустой, - ответила Наташа. - Там люди умерли. Ой, а че еще было! Один раз я стою тут с приятелем, и выскакивает Галина. Увидела нас и заорала: «Эта врет! Всегда! По вечерам матери брешет про занятия, а сама на чердаке с парнями трахается!» Я только рот разинула, а она уже понеслась вниз.

Девочка шмыгнула носом и посмотрела на меня.

– Ни с кем я по чердакам не хожу, - выдавила она из себя. - Вот зачем она такое сказала? А Леша ей поверил, больше со мной не дружит.

– Успокойся, милая, - улыбнулась я. - Галина просто злой человек, а твой Леша дурак, раз повелся. Забудь о нем, еще встретишь отличного парня. Так кто хозяин квартиры, которую она снимает?

– Снимает? - удивилась Наташа. - Нет, Галина ее купила.

Настал мой черед изумляться.

– Кто тебе рассказал про куплю?

– Так сама же она, - пояснила Наташа. - Такой скандал закатила! С нами тогда еще папа жил.

– Сделай одолжение, расскажи поподробнее, - попросила я.

Наташа прислонилась к косяку.

– Родители мои развелись недавно. Папа маме изменил, некрасиво вышло. Я на маминой стороне осталась. Только жить нам все равно пришлось вместе, разменять квартиру не получалось, кому в коммуналку-то ехать охота. Мама постоянно отца ругала. Вообще-то правильно, мужчина не должен так себя вести, но папа никуда уходить не собирался. А однажды тетку приволок. Стоит с ней в прихожей, тут мама выходит, и понеслась склока. Мать вопит: «В приличный дом шлюху привел!» А отец ей в ответ: «Сама хороша! Мы в разводе, и на своей половине я что хочу, то и ворочу!» В общем, они драться начали, табуретками швырять.

– Весело, - покачала я головой.

Наташа хихикнула.

– Ну прям как дети! А тетка, что с папкой пришла, испугалась, дверь открыла и бежать. Мама ей вслед скамеечку шваркнула, что в прихожей стояла, и точно в дверь Галины угодила. Ба-бах! Скамейка в щепки, соседка выскочила. Ой, тут такое поднялось! Галина на маму с кулаками, та на нее, отец между ними прыгает, успокоить пытается.

– Представляю, - пробормотала я.

– Не, такое видеть надо, - протянула Наташа. - Круче цирка! В конце концов мама с папой Галку скрутили, а она как завизжит: «Думаете, это вам так обойдется? Ща в милицию сообщу!» Тут ей папка и выдал: «Молчи, коза, иначе в налоговую стукну, расскажу, что квартиру снимаешь незаконно!» А Галка покраснела и завизжала: «Иди скорей, идиот! Это моя жилплощадь! Честно приобретена, могу документы показать!» Из рук у них вывернулась и к себе - шмыг! Родители прям офигели. И потом мама у папы спросила: «Где ж она деньги взяла? В нашем доме квартиры бриллиантовые».

– Интересная информация. Спасибо, Наташенька, - сказала я.

– Пожалуйста, - вежливо отозвалась девочка.

Я попрощалась с подростком и медленно начала спускаться по лестнице. Следует позвонить в квартиру к бабе Тане и поговорить со старушкой. Вопросы в этой истории множатся быстрее, чем я успеваю найти на них ответы.

Я, конечно, понимаю, что бывают загадки, которые тяжело разгадать. Например, я до сих пор пытаюсь понять, почему в гостинице, про которую мне рассказывал Олег, каждый месяц происходит убийство. Более странной ситуации не встречала. Владелец отеля не скрывает от клиентов криминальную ситуацию, хотя обычно в гостиницах принято молчать об убийстве в одном из номеров. Но здесь, наоборот, постояльцы пытаются помочь нашей доблестной милиции. И ведь преступника находят! Но не наказывают! Наверное, Олег решил надо мной подшутить! Он меня разыграл!

Я позвонила в квартиру к бабе Тане.

– Кто там? - весело спросила старушка, распахивая дверь. - Погоди, ты ж вроде сегодня уже приходила?

– Проголодалась снова, - улыбнулась я.

Пенсионерка глянула косо.

– По твоему виду не скажешь, что ты много ешь.

– День сегодня такой, жую и жую.

Баба Таня посторонилась.

– Проходи. Только обед кончился, а ужин я еще не сварганила, у меня харч по часам: с двенадцати до четырех ланч, с шести до девяти ужин. В остальное время чай или кофе с булками. Сгодится ватрушка? Честно признаюсь, вчерашняя.

– С удовольствием съем даже прошлогоднюю! - воскликнула я.

– Руки помой, - усмехнулась старуха, - и за стол топай.

– Никого нет почему-то… - начала я разговор, получив тарелку с плюшкой.

– Так не время, - вздохнула баба Таня. - В пять редко кто забегает.

– Наверное, тяжело целый день готовить?

– Я привыкла, - пожала плечами старуха. - С юности у плиты, у меня стаж почти пятьдесят лет, а пенсию выработала копеечную. Спасибо, квартира большая, вот и пришло мне в голову столовую открыть.

– На вас налоговая инспекция не наезжает?

– Бог миловал, - перекрестилась бабуля. - Да и что они мне скажут? Я приятелей кормлю, гостей привечаю, а это законом не запрещено.

– Ну да, - согласилась я, жуя невероятно вкусную ватрушку. - Только очень трудно в вашем возрасте готовить. А продукты? Они сами домой не придут.

– На рынке договорилась, - пояснила баба Таня, - бартер у нас с Ахмедом. Его люди мне товар по оптовой цене приносят, а я их кормлю по себестоимости.

– И все равно лучше квартиру сдавать.

– Ну ты сказала! - всплеснула руками баба Таня. - А самой куда? Вон Алевтина из шестой жильцов пускает, насмотрелась я на ее мучения. Один мебель испортил, другой денег не заплатил, уехал, да еще телик спер. А у меня спокойно: есть рубли - есть обед, средств нет - до свиданья. В долг я не кормлю.

– Да, - сказала я, - хорошо Володе, он просто так доллары имеет!

– Ты о ком речь ведешь? - изумилась старуха. - Я одна живу, детей Господь не дал, муж давно помер.

– На этаж выше расположена Володина квартира, - приступила я к интересующей меня теме, - там теперь Галина живет.

– А-а-а, соседушка… - недобро протянула баба Таня. - Вот уж свезло нам - такая змеюка поселилась. Как Павловна на тот свет убралась, закрыли двушку. А потом Галина причапала, и житья не стало. Психованная женщина, соседей строит. Никогда у нас таких порядков не было, тут все свои. Кого с детства помню, кого с юности. Сейчас, правда, продавать хоромы начали. Они ж у нас не стандартные.

– Ни у кого я таких не видела, - польстила я, - потолки высокие, лепнина, двери дубовые, комнаты большие.

– И кухни просторные, и санузлы раздельные, - закивала баба Таня. - Никогда коммуналок тут не было. Хорошее место. Знаешь, когда построили?

– Сразу после войны? - предположила я.

– Нет, в начале сороковых. Меня сюда ребенком привезли, младенцем в пеленочках. И так всю жизнь на одном месте, - подперла подбородок кулаком старуха.

– А Володя куда подался, не знаете?

– Да про какого Володю ты талдычишь? - вновь изумилась баба Таня.

– Про хозяина квартиры, где Галина живет. Он ей комнаты сдал, а сам уехал.

– Нет здесь никаких Володь, - отчеканила пенсионерка. - На том этаже Лостриновы да Савичевы жили. Ирина с мужем развелась, Толик в конце концов съехал, оставил площадь бывшей и дочери. И правильно, квартира Иркина, от родителей ей досталась, Толик в нее примаком пришел. А Савичевы умерли, последней Павловна убралась. Уж как она уезжать не хотела! Плакала навзрыд!

– Погодите, - остановила я хозяйку. - Как уехала? Она разве не скончалась?

– Преставилась, царствие ей небесное, - подтвердила баба Таня, - да только не тут, а в больнице. Павловне плохо стало ночью. Так скрутило ее, что она едва к Ирке доползла, к соседке. Та перепугалась и «Скорую» вызвала. Врачи прикатили, Павловну на носилки и в машину. Толик Лостринов, он тогда еще тут жил, да Рома Петренко со второго этажа помогали, они ее несли. Тащат Павловну, а та кричит: «Не троньте, оставьте, хочу дома умереть, на своей кровати». Ох, как мне ее жалко стало! Еще тогда подумала: меня-то кто похоронит? Тоже ведь одна. Всех пережила!

Глава 13

– Павловна назад не вернулась, - продолжала баба Таня. - Мы ей деньги на гроб собирали, по подъезду ходили с шапкой. Народ накидал хорошо, хватило даже на помин души. Во дворе стол накрыли. Лето, тепло было. Во как! Квартиру закрыли. А потом - здрассти, Галина поселилась.

С первого дня новая жиличка стала показывать дурной характер. Не успела въехать, как взялась за курильщиков. Сначала прошлась по этажам и выбросила банки из-под растворимого кофе, которые жильцы использовали в качестве пепельниц. Очевидно, баба обладала обонянием, которому могли позавидовать беременные кошки, - едва кто-то чиркал зажигалкой в подъезде, как Галина распахивала дверь и начинала орать. Еще больше, чем курильщиков, новая жиличка ненавидела собак.

– Топчут грязь, - плевалась Галина огнем при виде крошечной болонки из десятой квартиры, - на ступеньках гадят.

– Я ее на руках ношу, - попыталась вразумить скандалистку хозяйка декоративного животного.

– Значит, на весу ссытся! - не дрогнула новенькая. - Чтоб ей сдохнуть!

Но самую яростную ненависть у Галины вызывали посетители столовой. Один раз соседка вломилась в квартиру к бабе Тане и завизжала: