Дарья Калинина - Пиф-паф, прекрасная маркиза! Страница 20

Батурин покачал головой.

– Раз до сих пор нет, значит, не поедет.

– Но как же? – растерялась Василиса. – Ведь он обещал, что будет меня сопровождать!

Батурин не стал уточнять, что и кому обещал молодой следователь, а лишь сказал:

– Да я и то думаю, может, оно и лучше?

– Что Калязин не едет? Почему?

– В Малочаевке ему рады не будут. Если хотим вызвать их доверие и желание с вами общаться, лучше никакой полиции. Я и сам помочь хочу. Савва-то мне не чужой, небось. Моей жене родня, а мне друг. Так-то вот. Если его и впрямь убили, так разобраться надобно, кто и почему.

– И вы думаете, что в Малочаевке мне в этом помогут?

– Ноги оттуда растут, – уверенно произнес Игнат Федорович. – Савва-то перед отлетом к вашей бабушке сильно взбудоражен был. Все повторял, что им землю выкупать надо. И отец его ради такого случая на мировую с вашей бабушкой готов пойти.

– А при чем тут земля? И ее выкуп?

– Вот и я его спросил. А он мне рассказывать начал, что на землю их, где у староверов дома стоят, претензии один крутой перец имеет. Чабрецов его фамилия, а зовут Иван.

– Иван Чабрецов, – повторила Василиса машинально. – Так. А при чем тут моя бабушка?

– Этого я не могу знать. А только Савва говорил, что от того, как скоро ваша бабушка помирится со своим дядей, очень многое зависит.

– Дядей?

– А вы не знали, что Прохор Кузьмич вашей бабушке дядей приходится?

– Нет. Не знала.

– Ну, так знайте. Савва не просто к вашей бабушке поехал, а как к своей близкой родне. И вы жителям Малочаевки родней приходитесь. Так что примут они вас ласково, можете не сомневаться.

– А почему вы сказали, что у убийства ноги растут из Малочаевки?

– Не то чтобы убийца в Малочаевке жил, быть такого не может. Там люди сплошь хорошие, в Бога веруют. Не просто напоказ, как многие сейчас в церковь бегают, а в самом деле по правде живут. Но просто очень уж странно совпало. Эта поездка Саввы к вашей бабушке, наказ Прохора Кузьмича привезти вашу бабушку. А все почему? Землю Прохор Кузьмич у этого Чабреца выкупить хотел. А для этого деньги были нужны. А где их взять?

– Уж точно не у бабушки, – вздохнула Василиса. – Бабушка на пенсию жила. Домик совсем старенький, она и его отремонтировать не могла. Какие уж тут деньги!

– Это я не знаю. Только Савва не просто так сорвался к вашей бабушке. Что-то они с отцом затевали. А что, того ни мне, ни моей жене, никому другому, я думаю, они не открыли.

Василиса заметила, что Игнат Федорович, который дома был каким-то заторможенным и неразговорчивым, тут вдруг, выехав на простор, разговорился, повеселел. И Василиса невольно удивилась. С чего бы такие перемены? Стеснялся мужик при своей Марье Петровне рот раскрыть? Или это на него так свежий воздух действует?

– А красота-то какая! – неожиданно воскликнул Игнат Федорович. – Посмотрите!

Василиса глянула в окно и убедилась, что окружающая их природа и впрямь волшебная.

Между разлапистыми ветками елей и сосен падали солнечные лучи, образовывая под деревьями ажурную, прямо-таки кружевную тень. Светлые березовые полянки уже успели покрыться веселенькой молодой травкой. Между корнями из-под прошлогодней листвы уже проглядывали первые крохотные цветочки.

И лишь изредка в самых темных низинах и глубоких оврагах еще можно было разглядеть проплешины, где лежали остатки снега. Но этот снег был сам на себя не похож – черный и ноздреватый, он как будто и сам сознавал, что пришли его последние деньки.

– Красиво тут у вас, – была вынуждена согласиться Василиса. – Природа. Воздух.

Игнат Федорович оживился еще больше.

– Вроде бы молодая совсем женщина, а это понимаете. – И он с уважением посмотрел на Василису. – А моя жена сколько лет прожила на свете, а все без толку!

– Почему вы так говорите? – рассмеялась Василиса.

– Потому что я зову-зову ее в деревню жить, а она ни в какую. Прикипела к городу. Знаете, какие у нее мечты?

– Какие?

– Сплошь дурацкие! – с досадой отозвался Игнат Федорович. – Бизнес хочет свой открыть. И ладно бы у нас, нет, в тропиках ей подавай. Куда, говорю, тебе бизнесом заниматься, да еще в чужой стране? Для этого голова нужна! Язык знать надо. А ты еле училище окончила, с двойки на тройку переваливалась. И это ведь я к ее родственникам ехать хочу, не ее к своим тяну. Вот вы бы со мной поехали?

– Я?

– Ну, не со мной, конечно, я-то для вас стар уже. Но с каким-нибудь молодым? Поехали бы, а? В деревню? Детей растить? Землю пахать?

Василиса растерялась. В свое время она была рада-радехонька уехать из Карповки, казавшейся ей скучной дырой, в город. Большой город издалека казался таким привлекательным, так ярко светил огнями, так призывно манил, а потом обманул почти все ожидания Василисы.

Жить в большом городе оказалось куда трудней, чем в Карповке. Конечно, развлечений тут было целое море, но за все нужно было платить. Просто так ничего не давалось. А чтобы раздобыть деньги на развлечения, приходилось так много и тяжело работать, что в конце концов Василиса сдалась и стала просто жить, без всяких развлечений, как в Карповке. Но невольно возникал вопрос: зачем было тогда переезжать в большой город, если все равно по вечерам приходилось сидеть дома?

Василиса предпочла бы не отвечать, но Игнат Федорович ждал ее ответа.

– Скажите, поехали бы?

И неожиданно для себя Василиса сказала:

– Да. Если бы рядом оказался человек, которого бы я полюбила, то поехала.

– В деревню?

– Хоть на край света.

– Ну, это вы сейчас только так говорите. А как предложит он вам в деревню перебраться, вы и начнете кочевряжиться. Проходили мы все это с моей женой.

Это задело Василису, и ей захотелось настоять на своем.

– Нет, ну почему вы так говорите? Если вместе с любимым, можно и в деревне жить счастливо. В городе-то я этого счастья…

Василиса хотела сказать, что в городе она этого счастья так и не обрела, но замерла с открытым ртом. Неожиданно лес прорезал высокий пронзительный свист.

– Что это?

Игнат Федорович был удивлен не меньше ее. Он замолчал и вертел головой, пытаясь понять, откуда идет звук. И очень кстати, потому что это позволило ему вовремя заметить, что на дороге впереди появилось препятствие.

Старая береза с громким стоном неожиданно рухнула точнехонько поперек дороги. Произошло это буквально у них на глазах. Секунду назад дерево еще стояло, и вот оно уже падает, а еще мгновение спустя уже лежит.

Игнат Федорович успел нажать на тормоз. Машина вильнула, Василиса вцепилась в ручку двери, но потом все же машину перестало крутить, и она встала.

У Василисы и у Батурина, словно по команде, разом вырвался из груди испуганный возглас:

– Ой!

– Ух!

Потом какое-то время оба лишь тяжело дышали.

– Это еще что за напасть? – встревоженно проговорил Игнат Федорович.

– Повезло нам. Еще чуть-чуть, и оно бы нас придавило. Раздавило бы в лепешку!

Но спутник Василисы не спешил разделить ее радость.

– Вроде бы ветра не было, – продолжал удивляться он. – С чего это дерево вдруг рухнуло?

– Старое было.

– Пойдем, посмотрим. – И, выходя из машины, добавил: – Если удастся, сдвинем.

– А если нет?

– Если нет, тогда даже не знаю. Наверное, придется вернуться.

Василиса с сомнением покосилась на упавшую березу. Та выглядела очень внушительно. Представить, что они с Батуриным могут сдвинуть эту махину, Василиса никак не могла. Положение, в котором они очутились, было аховое. Василиса подумала, хуже уже быть не может. Но вскоре оказалось, что главное блюдо было еще впереди.

А пока что они с Батуриным были вдвоем на глухой проселочной дороге. Справа росли елки, слева лиственные, и никого, кто мог бы им помочь, видно не было. Они подошли к дереву, осмотрели его и убедились, что оно и впрямь старое. Но когда Игнат Федорович подошел к пню, лицо его исказилось. Он испуганно глянул через плечо на лес и крикнул Василисе:

– Быстрей! В машину!

– А в чем дело? Что случилось?

Но Игнат Федорович, не отвечая, уже бежал к машине. Василиса бросилась за ним.

– Березу спилили! – крикнул на ходу Батурин. – Она не сама упала!

– Может, дровосеки?

– Какие дровосеки? Где они?

И, изо всех сил перебирая ногами, Батурин простонал:

– Ох, не к добру это! Скорей! Прибавь ходу, Вася!

Когда до машины оставалось всего с десяток шагов, из-за деревьев внезапно что-то вылетело, просвистев над ухом Василисы. Она и понять не успела, что это, как вдруг Игнат Федорович, который бежал впереди, широко раскинул руки, взмахнул ими, словно собираясь взлететь, а потом рухнул на землю.

– Игнат Федорович! Что с вами?

Он лежал лицом вниз. На зов Василисы не отвечал. А она трясла его за плечо, все не понимая, что случилось.

– Игнат Федорович, вам плохо? Скажите, что с вами?

Но тут Василиса не столько услышала, сколько почувствовала за спиной чьи-то шаги. Потом ощутила острую боль в затылке, а затем перед глазами у нее вспыхнули искры, такие яркие, что совершенно ослепили ее. И уже в следующий миг она ослепла окончательно, а мир вокруг погрузился в одну сплошную черноту.