Наталья Александрова - Семнадцать провалов весны Страница 21

Михаил наливал чай из заварного чайника в крупных оранжевых розах в большую желтую кружку с памятной надписью «Выпускнику циркового училища на память от администрации». При этом он тихонько напевал:

– Наша служба и опасна и трудна, и на первый взгляд как будто не нужна…

– На второй – тоже, – громко проговорил Леня.

Михаил обернулся на его голос и хотел было что-то сказать, но Маркиз, не раздумывая, отбросил трость и ударил его кулаком по физиономии.

– Бр-раво! – донесся откуда-то сверху хриплый пиратский голос Перришона.

Леня поднял голову и увидел попугая под самым потолком, на шкафу. Рядом, на высоком холодильнике, с мрачным и недовольным видом восседал Аскольд.

– Бр-раво! Ур-ра! – снова заорал попугай. – Гр-ром победы р-раздавайся!

Михаил, схлопотав по морде, не слишком пострадал, а скорее, обиделся. Попятившись и прикрывшись кулаками от новых ударов, он проговорил:

– Бондарев, ты чего? Сдурел, что ли?

– Ты еще спрашиваешь? – Маркиз попробовал повторить свой удар, но на этот раз противник был начеку и ловко увернулся.

– Скажи спасибо, что я не пришиб тебя тростью! – проговорил Маркиз, пытаясь провести свой коронный удар слева.

Однако Михаил находился в хорошей форме и снова сумел увернуться.

– Да что ты разошелся, Бондарев? – проговорил он, отступая за шкаф, откуда за поединком в восторге наблюдал попугай.

– Кто этот человек? – выкрикнула Лола, наконец придя в себя и драматическим жестом указав на ночного гостя. – Что он делает в нашей квартире в такой поздний час? Как он сюда попал? И почему он называет тебя Бондаревым?

– Ну, насчет последнего… – начал Леня, в то же время делая обманное движение и пытаясь достать Михаила кулаками, – ты же знаешь, очень многие известные творческие люди берут псевдонимы… Многие выдающиеся актеры… Остужев, например… Станиславский, Смоктуновский…

– Смоктуновский? – удивилась Лола. – Ты что-то путаешь! У него была настоящая фамилия!

– Может быть, – Маркиз не стал спорить, – а на все остальные вопросы я ответить не могу. Спрашивай у него сама.

– Я отвечу! Я на все отвечу, – воскликнул Михаил, повернувшись к Лоле, – только пусть он прекратит…

Договорить Потапов не успел, потому что Маркиз, воспользовавшись этим удобным моментом, сделал ловкий выпад и заехал ему кулаком в левый глаз.

– Ур-ра! – заорал попугай, хлопая крыльями, и перелетел со шкафа на холодильник, к большому неудовольствию Аскольда. Кот зашипел на Перришона и неохотно отодвинулся.

– Вот тебе! – выкрикнул Маркиз. – Еще хочешь?

– Да в чем дело? – Потапов огляделся по сторонам и приложил к подбитому глазу банку с вареньем.

– Во что ты меня втянул? – спросил Маркиз значительно тише. – Лучше признавайся! – Он придвинул стул и уселся, уставившись на ночного гостя снизу вверх. – На этом дурацком дефиле меня чуть не угробили!

– И меня тоже, – напомнила Лола.

– Ну, ты-то попала в неприятности исключительно по собственной вине, – отмахнулся от нее Маркиз, – нечего было устраивать за мной слежку…

– К тебе подошел мой человек? – озабоченно осведомился Потапов.

– Еще как подошел! – взорвался Маркиз. – Этот твой человек оказался киллером! Международным убийцей! Мэри-Джейн Сильвани, она же Зульфия Фаттах, она же Кармен Сальваторес…

– Не может быть! – Михаил побагровел и в ужасе уставился на Маркиза.

– Она же Ингрид Бьернсен, – как ни в чем не бывало продолжал Леня. – Я едва унес от нее ноги!

– К тебе должна была подойти наша сотрудница!

– Рыжая такая? – проговорила Лола, которую посетило внезапное озарение. – Длинноногая тощая моделька?

– Ну да, – повернулся к ней Михаил. – А что? Вы ее видели?

– Видела, – пренебрежительно кивнула Лола. – Вашу модельку затащили в одну из комнат и вывели из игры!

– Плохо же вы готовите своих сотрудников! – прогремел Маркиз. – И очень плохо боретесь с утечкой информации! Откуда эта элитная киллерша узнала пароль? У кого-то из ваших людей развязался язык или на твоей квартире установлены жучки?

– Не может быть! – снова повторил Потапов, потирая подбитый глаз.

– Что ты заладил, как попугай, – «не может быть, не может быть». – Леня придвинулся к Потапову. – Факт налицо. Она знала пароль.

– Попр-рошу без оскор-рблений! – возмущенно проорал с холодильника Перришон.

– Извини, – покосился на него Маркиз. – До попугая этому типу далеко!

Попугай гордо кивнул и раскланялся, как цирковой артист после удачного номера.

– Итак, – продолжил Леня, не дождавшись ответа от Потапова, – с этой минуты я беру дело в свои руки. Мы будем играть дальше по моим правилам!

– Я должен связаться с руководством… – промямлил Михаил. – Я не могу взять на себя такую ответственность…

– Придется, – оборвал его Леня. – Но сначала ты расскажешь мне все, что тебе известно про книжку.

– Какую книжку? – пролепетал Потапов, заметно побледнев.

– Про записную книжку! – рявкнул Маркиз. – Про записную книжку, из-за которой разгорелся весь этот сыр бор!

– Откуда… откуда ты это узнал?

– От верблюда! – Леня усмехнулся. – Киллерша проговорилась! Выкладывай, что за книжка?

– Это крайне секретная информация! – заныл Потапов. – К ней допущены только самые проверенные сотрудники! Если станет известно, что я проговорился…

– Считай, что я – самый проверенный. Тем более что я и так уже очень много знаю.

– Эту книжку похитили у одного человека… У одного важного человека… – Потапов поднял глаза к потолку, чтобы показать, у какого высокопоставленного лица пропала книжка, и встретился глазами с Перришоном.

– Дурак какой! – весело сказал попугай, на что Потапов только тяжело вздохнул – возразить было нечего.

– И что за информация там содержится? – уточнил Леня.

– Списки элитной агентуры, – прошептал Михаил, оглядевшись по сторонам. – Со всеми паролями, явками, особыми приметами и прочей важной информацией!

– Вы просто в каменном веке живете, – фыркнул Маркиз. – Кто же хранит подобную информацию на бумаге? А компьютеры на что существуют?

– Кто бы говорил! – фыркнула из угла Лола.

Леня и сам по старой привычке пользовался записной книжкой, в которой хранил в зашифрованном виде адреса и телефоны многих полезных людей.

– Ну, я – это другое дело… – не смутился Маркиз. – Я все-таки не сотрудник спецслужбы. У меня нет таких ужасных тайн, как в вашей организации…

– Данные в книжке, разумеется, зашифрованы, – продолжил Потапов, – но тем не менее тот, кому попадет в руки эта книжка, приобретет огромную власть.

– Понятненько, – протянул Леня.

– Тер-рор! Тр-рагедия! – донесся с холодильника истошный вопль Перришона.

– Как ваш попугай – достаточно надежен? – озабоченно спросил Потапов.

– Кр-ремень, – заверил Перришон.

– Не стесняйся, Миша, рассказывай дальше, – ласково предложил Маркиз, – а то из тебя информацию клещами тянуть приходится…

Потапов зябко повел плечами, потом вопросительно оглянулся на Лолу. Она совершенно правильно истолковала его взгляд и достала из шкафчика бутылку коньяку. Недрогнувшей рукой Михаил разлил коньяк по рюмкам.

– Ну, за здоровье!

– Уж это нам не помешает, – согласилась Лола.

– Эх, была не была! – заорал Потапов и налил себе еще коньяку. – Мужик ты, Бондарев, вроде неплохой, все расскажу, что знаю. Мне самому эти тайны мадридского двора надоели! Да только знаю я немного… – тут же закручинился он, – в нашей организации порядки такие – каждый отвечает за свой участок. И чем меньше знает отдельный сотрудник, тем лучше.

– Понятно теперь, отчего у вас так штаты раздуты… – протянул Маркиз.

– Значит, книжку похитил тот самый тип, про которого тебе майор Неупокоев говорил. Кроме него, больше некому! Организация давно за ним охотится, но это такой прохиндей, что никак его не взять за рупь за двадцать!

– Дипломатический паспорт у него, что ли?

– Это тебе Неупокоев говорил? – спросил Михаил. – Да ты слушай его больше! Он всегда норовит при первой встрече агенту голову заморочить, наболтает невесть чего, чтобы новенький совсем запутался… Это у него такой метод.

– Ну и ну! – Леня переглянулся с Лолой. – А имя у злодея есть?

– Да у него этих имен, как у Мурки блох! – хмыкнул Потапов, за что получил возмущенный взгляд кота с холодильника. – Последнее было Ральф Свенсон. Живучий, гад… Сколько раз уже сообщения были о его смерти, а он снова возникает, свеженький, как огурчик! И тут еще такая штука… Никто его в глаза не видел. От Интерпола получили мы только приблизительное словесное описание – маленького роста, щуплый… А глаза там, волосы – это все изменить можно, вы же понимаете…

– Еще бы! – вздохнул Маркиз.

– Кличка у него – Людоед, потому как жестокий очень. Свидетелей не оставляет, поэтому и не знает никто, как он выглядит.