Дарья Донцова - Но-шпа на троих Страница 21

– Алло.

– Можно Ксению?

– Слушаю вас.

– Извините, конечно, но у меня есть кое-какая информация, важная, о вашем муже.

– Слушаю вас, – монотонно повторила Ксюша.

– Лучше сообщить ее лично.

– Приезжайте, – равнодушно обронила Ксения.

– Адрес подскажите.

– Мелковская, шесть.

Я вытащила атлас. Однако Ксюша патологически нелюбопытный человек, другая бы на ее месте принялась задавать вопросы: кто, зачем, что за информация… А эта моментально сообщила адрес, не проявив никакого интереса к звонившей. Продолжая недоумевать, я завела мотор, путь предстоял неблизкий, через весь город, в противоположный конец, по пробкам. Хотя, может, добраться по МКАД?

Дом, где жила Ксюша, оказался деревенской избой, простой, полупокосившейся, с крышей, покрытой толем. Вид у жилища был самый убогий, если не сказать нищий, я даже не предполагала, что в столице имеются такие места, как Мелковская улица: узкий, короткий аппендикс, утыканный «скворечниками». Хотя, наверное, это уже область, ведь МКАД осталась позади.

Ну и пейзаж тут! В двух шагах расположилась свалка. Осторожно обходя осколки битых бутылок, куски ржавых труб и доски с угрожающе торчащими гвоздями, я добралась до хлипкой двери и, не найдя звонка, заколотила в нее кулаком. Послышался скрип, дверь приоткрылась, я увидела кухню, маленькую, тесную, неуютную. Двухконфорочная газовая плита с поцарапанной эмалью, ржавая раковина, стол, две табуретки и пластмассовая люстра-»тарелка», свисающая с потолка. Очень бедно, но относительно чисто, подоконник застелен газетой, край которой был ажурно вырезан фестончиками. У меня внезапно защемило сердце. Бедная Ксюша! Ей, наверное, очень хочется красоты и уюта, а денег совсем нет, вот она и решила сделать из газеты «кружево». Иногда бросишь взгляд на вещь и моментально понимаешь все про ее владельца. Я сразу сообразила: Ксюша, очевидно, хрупкая, маленькая, плохо одетая… Она романтична, наивна, сохранила, несмотря на возраст и жизненные обстоятельства, детскую душу… И мне теперь предстоит сначала рассказать этой женщине-ребенку про смерть мужа, а потом еще постараться выяснить, откуда в его кошельке взялась карточка Галки Сорокиной.

– Вы ко мне? – очень тихо спросила вынырнувшая из глубины избы тень. – Добрый день!

Ксюша выглядела именно так, как я и предполагала. Весила она небось килограммов сорок, не больше. Маленькое треугольное личико с неожиданно огромными голубыми глазами, руки – веточки, «рюмочная» талия и бедра тринадцатилетнего мальчика. Обтягивающие, сильно вытертые джинсы и коротенькая футболочка подчеркивали болезненную изможденность хозяйки.

– Вы Ксюша?

– Да, садитесь.

Я опустилась на колченогую, качающуюся табуретку. Бог мой, она, наверное, голодает!

– Слушаю, – прошептала Ксения.

– Видите ли, ваш муж…

– Если Павлик взял в долг, – неожиданно перебила меня Ксюша, – или украл чего, я помочь не смогу.

– Но…

– Он умер, попал в автокатастрофу.

– Вы знаете?

– Да.

– Извините, пожалуйста, я хотела вам сообщить эту неприятную новость.

Ксюша подперла бледную щеку тоненькой ручонкой.

– А вы откуда про кончину Павлика узнали?

– Раису Каретникову в морг сопровождала, она, правда, сначала сказала, будто его не опознала…

Ксюша неожиданно улыбнулась:

– Рая меня всю жизнь ненавидит. Это из-за свекрови, Марии Семеновны. Та всегда Виктора ругала, пьянью обзывала, Раисе стул в коридоре ставила, когда гостей собирала. У нее Павлик свет в окошке был, а Рая отчего-то решила, что я тут самая плохая, до смешного доходило. Один раз Витя, он тогда еще дальнобойщиком работал, привез из поездки пять ведер клубники. Ягода нежная, быстро портится. Вот он и велел Раисе нам половину отдать, на варенье. Так она не послушалась, клубника пропала, скисла. Вот она какая! Лучше выбросить, чем Павлика угостить. Знаете, как она мне о его смерти сообщила? Снимаю трубку и слышу голос такой радостный: «Езжай в морг, пиши адрес. Твой-то, слава богу, разбился насмерть, умерла докука!»

– Ужасно, – возмутилась я.

Ксюша кивнула:

– Да, но другого я от нее не ждала. И если уж совсем честно, кое в чем она права. Павлик из меня все соки выпил, видите, как я живу? Думаете, всегда так было?

– Ну…

– От родителей Павлика нам досталось большое наследство, – вздохнула Ксюша, – квартира хорошая, дачка небольшая. Только Павлик пить начал и все спустил. Вам даже представить трудно, как он себя вел, уму непостижимо, в результате в прошлом году мы оказались здесь.

– И вы не пытались остановить мужа?

– Я не боец, сказала ему один раз что-то вроде: «Если ты сейчас все продашь, где мы жить будем?», а Павлик мигом меня отбрил: «Отвянь, своим распоряжаюсь, ты, если не нравится, к себе уезжай».

Ну я и отправилась сюда. Эта хибара когда-то принадлежала моей бабушке, деревня тут стояла, теперь Москва обступает, наверное, скоро снесут, может, комнату где дадут?

– Погодите, вы с мужем развелись?

– Нет, – грустно ответила Ксюша, – ушла я просто, устала с фантомом человека жить. Павлик душу пропил, ничегошеньки не осталось, совсем ничего, просто другим человеком стал! Он же книги писал! А потом даже читать перестал, только о водке думал, воровать начал. Среди ваших родственников есть алкоголики?

– Нет, господь миловал.

– Редкое везение, – безнадежно продолжала Ксюша, – вам меня не понять. Лежишь ночью в кровати и вслушиваешься в тишину, чуть в двери ключ поворачиваться начнет, сразу ужас охватывает: какой он сегодня явился? Совсем плохой или на ногах держится? Быстро Павлик деньги от продажи квартиры и дачи спустил да сюда приехал.

– И вы его пустили? – возмутилась я.

Ксюша скрестила тонкие руки на груди.

– Куда же деваться? Ведь у нас любовь была.

– Похоже, Павел ее недостоин.

– Дело не в нем, а во мне, – пояснила Ксюша, – я сама его себе в мужья выбрала, никто силой под венец не волок. Значит, трезвый хорош, а пьяный плох? Но я вроде клятву давала: в беде, радости, несчастье и болезни быть вместе. Павлик заболел, непорядочно было его оставлять!

Глава 13

Я попыталась справиться с накатившей злостью. Вот поэтому в нашей стране такое количество алкоголиков и несчастных женщин. Тянут бедные бабы безропотно лямку, патологическая порядочность сильно осложняет им жизнь. Может, когда наши представительницы так называемого слабого пола начнут решительно уходить от пьяниц, водкозависимых станет меньше? И потом, ну-ка объясните мне доходчиво, почему безудержное вливание в себя «огненной воды» считается болезнью? Может, я просто чего-то не понимаю?

Ну грипп, ангина, воспаление легких, гепатит, рак, не дай бог. Здесь-то человек ни в чем не виноват! Ну кашлянули на него, или попал под дождь, съел немытый фрукт, получил сильный стресс и включился механизм патологического деления клеток! Тут ничего, кроме жалости и желания помочь, не испытаешь. Но водка! Павлика что, привязывали к стулу, вставляли в рот воронку, связывали по рукам и ногам, а потом вливали в отчаянно сопротивлявшегося парня горячительное? Или страсть к неумеренным «возлияниям» передается воздушно-капельным путем? Ехал себе несчастный Павлик на работу, а тут в вагон метро вошел потерявший человеческий облик алкоголик, кашлянул на него, и готово, бедолага заразился! Нет ведь, по-другому дело обстояло, он сам начал глушить сорокаградусную. И почему теперь считают его больным? Ладно, хочешь лично себя убивать, семь футов тебе под килем! Но ведь алкоголики, как правило, живут в семье. Чем же тут виноваты дети? Вот жена, другой вопрос. Ее ведь не прибили к мужу гвоздями, не пришили намертво, у нее не общее сердце с запойным пьяницей. И если она не уходит от невменяемого урода, который тащит из дома вещи и вместо ласковых слов «угощает» супругу колотушками, то, чтобы она ни говорила о невозможности разъезда, какие бы аргументы ни выдвигала: не хочу лишать детей отца, некуда уходить, стыдно оставаться одной – все неправда! На самом деле всегда можно найти выход. Одна моя подруга, Анюта Есина, так и сделала. Когда ее муж Славка в очередной раз исчез на три дня, а потом грязный и вонючий явился домой, его встретила дверь, украшенная новым замком, на ручке болталась записка: «Вещи у соседки». Когда пьяница начал колошматить в дверь ногами, она распахнулась, и перед ним предстал огромный бугай, размах плеч которого совпадал с ростом. Великан ухватил алкоголика за грудь и густым басом объяснил ситуацию: здесь теперь в качестве любимого человека живет он, а бывшему «хозяину» предлагается покинуть помещение, иначе будут приняты другие, отнюдь не вербальные меры. Славка понял, что беседовать с этим типом совершенно бесполезно, и ушел. Потом он, правда, пару раз пытался встретиться с Анютой, но нигде не мог ее отыскать. Я была полностью в курсе событий, потому что Анюта временно переехала к нам, а роль любовника согласился сыграть муж нашей общей подруги Ольги Гусевой.