Елена Логунова - Сеанс мужского стриптиза Страница 21

– Я знаю, у нас там дача, – устало молвила Варвара Петровна. Она уже решила оставить боязливого обитателя палатки в покое и ковылять своим путем. – Может, знаете, – у лопуховой поляны, на самом краю поселка.

– Это где Инна живет? – неожиданно повеселел хриплый голос. – И ее брат, как его… Казимир?

– Это мои дети! Вы с ними знакомы? – удивилась писательница.

– Виделись!

Палатка снова озарилась светом, брезентовая дверь открылась. Варвара Петровна поняла, что прошла проверку.

– Пароль – «Инна и Казимир»! – усмехнувшись, пробормотала она.

И, согнувшись, полезла в гостеприимно распахнутую палатку.

Глава 6

– И каково это – заживо упаковаться в пластиковый мешок? – шепотом поинтересовался у меня бессердечный Зяма, намекая на полиэтиленовый плащ-мешок, который я затолкала в помойное ведро, едва ворвавшись в квартиру.

– Попробуй – узнаешь, – беззлобно ответила я в паузе между шумными всхлипами.

Я не плакала, а жадно хлебала какое-то горячее варево, спроворенное папулей, – то ли уху по-чукотски, то ли шурпу по-узбекски, я не вникла. Да и не интересовало меня в данный момент название блюда. Миска была полной, суп вкусным, а что еще нужно голодному человеку для полного счастья?

– Водки налить? – словно подслушав мои мысли, спросил Зяма. – Самое то, чтобы согреться и сбросить усталость!

– Сбросить усталость? – недоверчиво повторила я, зябко поведя плечами, на которых лежал шерстяной плед. – Не, столько я не выпью! Хотя… Наливай!

Братишка сгонял в гостиную, позвенел стеклом в баре и принес две стопки, полные до краев.

– Что-то я тоже притомился, – объяснил он, поймав мой насмешливый взгляд. – Целый день то допросы, то расспросы!

– Бойцы, не напивайтесь! – пробегая мимо, предупредил папуля.

Он метался между кухней, где сидели мы с Зямой, и комнатами: готовил спасательную экспедицию за мамулей.

Я отставила рюмку и снова заработала ложкой. Раз папуля называет нас с Зямой бойцами, значит, он принял командование на себя, а командир наш полковник справедливый, но стро-огий!

– Еще харчо? – коротко глянув в мою опустевшую миску, мимоходом спросил он.

Я удовлетворенно кивнула своим мыслям: вот и узнала, чем я питалась, оказывается, это был суп-харчо! Папуля принял мой кивок за знак согласия на добавку и потянулся черпаком к кастрюле.

– Нет, спасибо, не надо харчо! – поспешила сказать я.

– Не беспокойся, пап, Индюха на марше сухим пайком догонится! – съязвил Зяма.

Упоминание о сухом пайке заставило меня вспомнить о мамуле, которую я оставила куковать в «Москвиче» с очень сухим и в высшей степени скудным пайком – одной сухой баранкой в кармане. Я тут же вообразила, как она грызет эту сушку, держа ее двумя руками – точь-в-точь как маленький мышонок с глазками-бусинками, и бусинки, то есть глаза, у нее мокрые, заплаканные, а вокруг – непроглядный мрак, ночь, непролазная лесная глухомань… Я и сама едва не прослезилась.

– Может, нам носилки взять? – подумала я вслух. – Или мы ее на руках дотащим, как ты думаешь?

Я обращалась к Зяме. Он поскреб руну, образованную на его щеке художественно пробритой щетиной, и сказал:

– Я думаю, надо будет на руках тащить. Ясно же, что пешком пойдем, машину придется на шоссе оставить – у нашего «Форда» посадка низкая, он по заросшей лесной колее нипочем не пройдет.

– Да там никакая машина не пройдет, – с сожалением сказала я. – Легковая, во всяком случае. Вот тяжелый грузовик, думаю, пробился бы.

– Ничего, танк пройдет! – со знанием дела пообещал папуля.

Он отложил черпак и взялся за телефон.

– Та-анк? – протянул Зяма.

Мы с братом переглянулись.

– А ты вообще кому звонишь? – запоздало поинтересовалась я.

– Старым друзьям, – уклончиво ответил папуля.

Я кивнула и ухмыльнулась. Старых друзей у папули немного, но они сплошь золотые мужики, свято чтящие законы боевого братства. Если надо, всегда придут на помощь – и словом, и делом, и танком!

– Никогда еще не катался на танке! – как мальчишка, обрадовался Зяма. – Папуль, а ты устроишь, чтобы мне дали порулить?

Папа строго посмотрел на него и вышел в коридор, плечом прижимая трубку к уху. Его разговора со старыми друзьями мы не услышали, узнали только результаты беседы. К сожалению, нынче вечером свободных танков не было. Завтра – пожалуйста, а сегодня – увы! Нынче пункт проката танков ничем не мог нам помочь.

– До завтра ждать нельзя, – сказал папуля.

– Никак нельзя! – поддакнула я, усилием воли отогнав видение мамули, похожей на жалобную мышку.

– Плохо, что у мамули нет при себе ни еды, ни воды, – вздохнул Зяма. – Иначе вполне можно было бы дождаться свободного танка. «Москвич» тот, как я понимаю, неплохое укрытие, столько лет в лесу простоял и до завтра никуда не денется…

Братец замолчал и замер с разинутым ртом. Сначала я подумала, что его парализовало от сознания крамольности высказанной мысли – виданное ли дело, сын готов оставить родную маму в диком лесу!

– Совести у тебя, Зямка, нету! – укорила его я. – Небось когда ты в третьем классе катался по озеру на коньках и под лед провалился, мама с папой тебя сразу спасать полезли! Не ждали свободного ледокола!

Зяма на мои слова никак не отреагировал. Тогда я поняла, что он не просто так окаменел – его какая-то очень интересная мысль посетила. Оставалось надеяться, что эта мысль не уйдет бесследно и мы узнаем о ее сути, когда Зяма отомрет.

– Петя Плошкин! – очнувшись, выдохнул брат.

Он заблестел глазами, вскочил с табурета и побежал в прихожую к телефону.

– Ну, конечно, Петя Плошкин! – просветлев лицом, повторил папуля.

Он тоже заблестел глазами и убежал следом за Зямой.

– Петя Плошкин? – с недоумением повторила я. – А кто такой Петя Плошкин?

Мне пришло в голову, что неведомым мне Петром Плошкиным вполне может называться какая-нибудь бронетехника. Как танк «Климент Ворошилов», сокращенно «КВ»!

Я ошиблась, Петр Плошкин оказался человеком. Если у него и было некоторое сходство с тяжелой военной техникой, то не с танком, а с вертолетом: Плошкин оказался изумительно похож на Карлсона, каким его нарисовали авторы популярного отечественного мультфильма.

У Пети были волосы щеткой, нос баклажаном, щеки булками, брови домиком и маленькие голубые глазки, яркие и лаково блестящие, как незабудки на палехской миниатюре. Ростом Петя был мне по грудь, но это нисколько не мешало ему держаться так, что мне с первой минуты знакомства стало ясно: вот мужчина в самом расцвете сил!

– И как только они посмели скрывать от меня такую прелесть! – сердился Петя на папу и Зяму, кося на меня выпуклым лазоревым глазом прожженного хитрована.

Вторым глазом кокетливый Плошкин, которого я мысленно окрестила «Петя Карлсон», смотрел на дорогу. В его щегольской «Тойоте» мы мчали на девятый километр пригородной трассы, где меня ввечеру подобрал добрый дед на мотоцикле. Петино скоростное авто, в котором я была за штурмана, возглавляло небольшую автоколонну. За «Тойотой» шел наш семейный «Форд», а в кильватере, угрожающе рыча, двигался зверовидный грузовик – помесь эвакуатора и тягача.

Оказывается, папуля и Зяма уже неоднократно прибегали к услугам Петиной фирмы с прелестным сказочным названием «Конек-Горбунок». Если моим милым родственникам случалась выпить лишку, находясь за рулем, они звонили другу Пете и вызывали эвакуатор. «Форд» милым делом ехал на платформе, при этом его поддатый водитель оставался в своей машине и ничем не рисковал при встрече с гаишниками!

Впрочем, данная услуга носила эксклюзивный характер – только для членов нашей семьи, так как господин Плошкин был чем-то здорово обязан папуле. Вообще-то Петин бизнес состоял в содержании спецавтостоянки.

– И не только! – воздев пальчик, похожий на маленькую сосиску, сообщил мне Петя. – Еще мы занимаемся авторециклингом, то есть сбором и вторичной переработкой брошенного транспорта.

– Ага! – сказала я. Наконец-то мне стало понятно, почему я мчу сквозь ночь в компании кокетливого Карлсона! – Вы хотите забрать в переработку тот старый «Москвич»?

– А вы хотите забрать домой свою матушку! – засмеялся Петя. – Каждому свое, и все довольны!

Я помялась немного, но сочла правильным честно предупредить доброго человека:

– Боюсь, вы ничего на том «Москвиче» не заработаете! Видели бы вы эту заезженную клячу!

– Ах, милая Инночка! Вы просто не знаете, о чем говорите! – Карлсон всплеснул пухлой ручкой и прочитал целую лекцию.

Я узнала, что ободранный ржавеющий автомобильный скелет – это настоящий кладезь «полезных ископаемых»: он содержит металлы, пластмассу, резину, дерево, картон, стекло, текстиль, керамику, и всем этим добром умный человек может грамотно распорядиться к собственной пользе. Покрышки идут в переработку, текстиль и пластик – в утиль, металл сдается фирме-приемщику, а ликвидные запасные части реализуются через комиссионный магазин.