Михаил Серегин - Не пугай ежа голым задом Страница 21

Это был, как я понял, явно воспитательный момент, и я, впервые оживившись, с интересом ждал, что будет дальше.

– Кто? – недоуменно переспросила она.

– Прошмандовка! – жестко повторил полковник. – Ну, что-то вроде шлюхи или потаскухи! – объяснил он. – Или тебя больше устраивает определение «клевая телка»? Кажется, именно так имеют обыкновение говорить о девушках в твоем кругу? – Она подавленно молчала, и он все тем же тоном продолжил: – Так зачем нам вместо внуков телята? Нет уж! Нам нужны дети! Чтобы они говорили, а не мычали! Да и кого ты можешь родить, если, как мне сказали, все дни не просыхала? Только урода какого-нибудь, а его нам не надо! – отрезал он. – Так что сделаешь аборт, и весь разговор!

– Тогда я из дому уйду! – пригрозила она.

– Так ты уже ушла! – не дрогнул Наумов. – Баба с возу – кобыле легче! По крайней мере не придется больше матери валидол глотать и слезы лить от волнения, куда ты делась! Только вот куда ты пойдешь? К его матери в однокомнатную квартиру? – Он кивнул в сторону Жеки. – И что ты думаешь, она тебя примет с распростертыми объятьями? Это после того, как по твоей вине ее сын в колонии срок отбывает? Как же! Очень она тебе обрадуется! Да она тебя с лестницы спустит и права будет!

– Папа! – разревелась прошмандовка. – Ну не трогай ты Женьку! Я же его люблю!

– Раньше думать надо было! – отрезал отец.

– Ну, папочка! – Она бросилась к нему и повисла у него на шее. – Ну пожалуйста! Он больше не будет! Ты же сам сказал, что он хороший!

– Был! А кем стал? – не сдавался Наумов.

– Да он и есть хороший! Это все в нем наносное! Он только хотел казаться таким крутым перед остальными, а на самом деле он очень добрый и внимательный!

– Но тщательно это скрывает! – хмыкнул полковник.

– И деньги мы людям вернем! – уговаривала она Наумова.

– Интересно знать, откуда они возьмутся? – покачал головой полковник. – На мою помощь не рассчитывайте!

– У меня в банке есть! – ответил Жека. – Я на свадьбу копил! Так что я все отдам!

– Ну, ладно! – смилостивился Наумов. – У меня к тебе, Евгений, претензий нет! А вот с людьми ты сам договаривайся! Простят они тебя – хорошо, а не простят, – он развел руками, – сядешь как миленький!

Тут качок с прошмандовкой бросились прямо ко мне, и я даже растерялся – я-то тут при чем? Ладно бы Афонин с Богдановым, но я? Но оказалось, что у меня за спиной собрались уже все дачники и все это время жадно внимали происходящему.

– Простите нас, пожалуйста! – на два голоса взмолились эти негодяи. – Ну, хотите, мы на колени встанем!

Тут натерпевшихся от этой парочки дачников прорвало, и на их головы посыпались совершенно заслуженные упреки и оскорбления:

– Мерзавцы, чтоб вам пусто было!

– Да чтоб вам самим на нашем месте оказаться, подлецам!

– Чтоб вам ни дна, ни покрышки, паразиты!

– Все лето нам испоганили, сволочи!

Парня с девчонкой крыли на чем свет стоит еще где-то минут пятнадцать, но постепенно всеобщий гнев стал сходить на нет и послышалось:

– Несчастная мать! Столько сил в этого ирода вложила, а теперь будет слезы лить да посылки ему собирать!

– Да уж! Кого и пожалеть здесь, так это ее!

– Ну, давайте простим этого недоумка хотя бы ради его матери? Она ведь действительно не переживет того, что ее ненаглядного сыночка посадят?

– Черт с ним, дураком набитым! Прощаем! – пришли все к окончательному мнению.

Но радовались Жека со своей невестой недолго, потому что известная на весь поселок скандальная особа заявила:

– Нет! Я этого так не оставлю!

И она бодро, совсем не по возрасту, обежав толпу, влетела в калитку и с ходу влепила качку одну пощечину, а потом вторую, что он стоически вытерпел и даже не поморщился.

– Тогда и я поддержу хорошее начинание! – заявил Афонин и поманил Жеку пальцем. – А иди-ка сюда, голубчик! Пришло время по счетам платить!

Тот безропотно подошел, и Виктор Петрович с размаха врезал ему кулаком по лицу так, что тот пошатнулся. Прошмандовка взвизгнула и бросилась к своему ненаглядному Жеке, но тот отстранил ее и сам подошел к Богданову.

– Ну, если сам напросился, то получай! – довольным голосом сказал Сергей Сергеевич.

– Да бейте, только заявления не пишите! – попросил качок.

– Но деньги вернешь! – сказал Сергей Сергеевич. – Одно другому не мешает!

С этими словами он врезал Жеке так, что тот не смог удержаться на ногах и упал на землю, а прошмандовка кинулась к нему и стала помогать подняться.

– И мне тоже вернешь! – поддержал его Афонин. – И за раздавленную курицу тоже! – добавил он – все-таки Куркуль и есть Куркуль.

– Больше желающих нет? – спросил качок, оглядывая толпу.

Таковых не оказалось, и Наумов сказал:

– Ну, теперь вы поняли, как к таким, как вы, народ относится? – Его дочь со своим женихом подавленно молчали. – Радуйтесь, что люди у нас отходчивые и вас простили! А теперь марш в машину!

К этому времени его джип уже стоял на новых колесах и был готов к использованию по прямому назначению.

– Папа! А можно, мы здесь останемся? – неожиданно попросила прошмандовка.

– Ну да! – поддержал ее Жека. – Это будет у нас что-то вроде медового месяца!

– Обычно он после свадьбы бывает, а не до, – заметил Наумов.

– А он у нас всю жизнь будет! – заверила его прошмандовка, прижимаясь к Жеке.

– Ну, оставайтесь! – согласился полковник. – Только как бы вас здесь не побили за ваши художества!

– А мы теперь будем белыми и пушистыми, – пообещала его дочь.

– Посмотрим, что у вас из этого выйдет, – с сомнением сказал Наумов и повернулся к участковому: – Лейтенант! Если узнаешь о малейших нарушениях с их стороны, тут же сообщай! И тогда получит у меня этот герой-любовник на полную катушку!

– Есть, товарищ полковник! Я теперь с них глаз не спущу! – пообещал милиционер.

– Смотри, Женя! Я не шучу! Мне преступник в семье не нужен! – совершенно серьезно сказал будущему зятю Наумов.

– Обещаю вам, Антон Васильевич, что больше у вас не будет ко мне никаких претензий! – твердо пообещал тот.

– Очень на это надеюсь! – не менее серьезно ответил полковник и повернулся к дочери: – Про беременность-то наврала?

– Да! – радостно подтвердила она. – Я очень за Женю испугалась, вот и сказала! Папочка! Неужели ты думаешь, я такая дура, чтобы пьяной ребенка зачинать? Я же все-таки в меде учусь!

– Хоть на этом спасибо! – облегченно вздохнул Наумов и спросил: – Матери-то что передать?

– А я ей сама позвоню! – пообещала она.

– Только не забудь! – предупредил ее полковник и направился к Марусе.

Тут появились с большой толстой папкой Кряков с Артамоновой – наверное, они уже успели сгонять в Боровск и привезли свои документы, чтобы доказать Наумову, что чисты перед законом, как свежевымытые стеклышки.

– Вот посмотрите, товарищ полковник! – начал Кряков. – Арендованная мной на дачный сезон территория имеет статус клуба. А вот мои уставные документы, из которых следует, что я имею право оказывать клиентам такого рода услуги, как организация нудистского пляжа на озере, проведение соревнований по пейнтболу и все прочее... Вот перечень! Нудисты же предупреждены о том, что разгуливать по территории дач голяком ни в коем случае нельзя, а можно только на специально отведенном для этого месте на пляже!

Видимо, Кряков с Артамоновой здорово перепугались, что проверкой их деятельности могут заняться компетентные органы, и изо всех сил пытались это предупредить. Я не стал дожидаться, чем дело кончится, и повернулся к Богданову:

– Сергеич! Можно я поживу у тебя некоторое время?

– О чем разговор? – удивился тот. – Живи сколько хочешь! – И тут же спросил: – А что случилось? С женой поругался?

– Она его публично импотентом назвала, – объяснил Афонин.

– Ну, дела-а-а! – ошалел Сергей Сергеевич.

Пользуясь тем, что Маруся все еще была увлечена разруливанием этой ситуации, я быстро сходил на дачу, собрал самые необходимые вещи и перенес их к Богданову.

– Вот здорово! – радостно сказал тот при виде меня с сумкой. – Теперь нам с тобой вдвоем вечерами не так скучно будет!

– Ага! – для приличия согласился я, хотя мне было совсем не весело.

– А послезавтра Лора приедет, и нам с тобой не придется сухомяткой с яичницей питаться. Ты же знаешь, какая она отменная кулинарка!

Это была истинная правда, и готовила Лариса гораздо лучше Маруси, но и это сообщение меня не обрадовало, потому что в ушах все еще продолжало звучать: «Импотент!»

Глава 19. МАША. ЯЗЫК МОЙ – ВРАГ МОЙ!

Кряков с Артамоновой страстно убеждали полковника в том, что действуют исключительно в рамках закона, и совали ему свои документы, но он отмахнулся от них:

– Пусть этим специалисты занимаются!

– Вот именно, товарищ полковник! – поддержала его скандальная особа. – А то просто жизни в поселке никакой не стало!