Беверли Херальд - Двойное убийство Страница 21

Судя по всему, дама приняла нас с Берт за подружек Глена Ледфорда. Я задохнулась от негодования – это в такой-то убогой обстановке? Я обвела взглядом протертый коврик, ободранную мебель, дыру в стене над кроватью. Такое впечатление, будто кто-то ткнул туда ногой.

Да нас попросту оскорбили!

Должно быть, Берт осознала это одновременно со мной, потому что, когда заговорила, голос ее звучал почти надменно:

– Можно поинтересоваться, кто вы такая?

Я сочла за благо не вмешиваться. К тому же сестренка говорила до жути убедительно, будто это мы имели полное право здесь находиться, а уж никак не эта дамочка из шкафа.

Дамочка ухмыльнулась.

– А можно мне поинтересоваться, где Глен? – передразнивая Берт, парировала она и, не дожидаясь ответа, вернулась к прерванному занятию: обшариванию карманов, в данный момент джинсов.

Мне не хотелось ей говорить, но в таком ракурсе, спиной к нам, она смотрелась куда как привлекательнее. Ее хлопчатобумажный комбинезончик, явно фирменный, выгодно подчеркивал формы. А уж задница у дамочки выглядела так, будто ее упаковали в чудо-пояс – из тех, что подтягивают вашу корму дюйма на два вверх. Ей было лет тридцать с небольшим; среднего роста, стройная, с черными волосами до плеч, скорей всего крашеными – уж больно безупречный оттенок.

А может, это парик? Я вгляделась повнимательнее. Сзади из-под смоляной шевелюры выбилось несколько рыжеватых локонов. Блондинка, пытающаяся стать брюнеткой, – такое не часто встретишь.

Дамочка и спереди была бы недурна – кабы не толстый слой грима и не глубокие складки вокруг рта.

В общем и целом выражением лица женщина напоминала собачонку, которую столько раз пинали, что она уже не задумывается почему, а сосредоточилась на том, чтобы вовремя увернуться от удара.

– Но ведь это квартира Глена, – заметила Берт. – Разве его нет дома?

Брюнетка пожала плечами:

– Нет у меня времени на игры. Где он, черт побери?

– А вы не знаете? – спросила я. Женщина снова пожала плечами:

– Почему это я должна знать?

Мы с Берт переглянулись. Может, мы что-то упустили? Может, стоит начать по новой?

– Ну ладно, – вздохнула я. – Давайте с самого начала. Кто вы такая?

Дамочка ответила не сразу. Правда, повернулась к нам, не вынимая правой руки из заднего кармана изучаемых джинсов и с довольно странным выражением на лице. Как будто пыталась на что-то решиться.

– Окей, – наконец сказала она, видимо приняв решение. – Я Максина Ледфорд, жена Глена. Миссис Глен Ледфорд. – Голос ее слегка дрогнул. – И я… э-э… собираю его вещи.

Собирает? Не хотелось бы судить сгоряча, но лично мне показалось, что Максина скорее обыскивает пожитки Ледфорда. И даже наше присутствие ее не остановило. Представившись, она тотчас повернулась к нам спиной и запустила руку в карман брюк, висевших по соседству с джинсами.

– Похоже, вы, подружки, слегка опоздали, – заметила Максина, переходя к следующему предмету одежды – клетчатому пиджаку – и принимаясь сноровисто обшаривать внутренние карманы.

– Вы правы, – откликнулась Берт. – Нам следовало прийти пораньше. Я имею в виду…

Я ошарашенно посмотрела на сестру. О чем это она толкует?

– …наверное, нам стоило зайти, чтобы выразить соболезнования, как только мы услышали о гибели вашего родственника, – продолжала Берт; она и впрямь выглядела несколько виноватой из-за такой оплошности. – Мы так расстроились, когда узнали об этой трагедии. Должно быть, для вас это ужасное потрясение.

Святые небеса! Неужто Берт снова решила поиграть в светский визит к осиротевшим родственникам? Мне казалось, она покончила с этим еще у Элис Мурмен.

– Что-что? – переспросила Максина, не оборачиваясь. – А-а, это вы о Расселе? Ну да. Такое потрясение – передать не могу! Прямо сердце разрывается.

Это душещипательное признание немного потеряло от того, что дамочка произнесла его на одной ноте, продолжая ковыряться в карманах пиджака.

– Слушайте, у меня тут кой-какие делишки Мой… э-э… муженек свалил, и все такое, так что, если не возражаете…

– Ваш муж свалил? – переспросила я. Сердце мое упало. И она даже не знает, где он теперь?

– Я вам очень сочувствую, – проникновение заметила Берт.

На сей раз мы с Максиной уставились на нее уже вдвоем.

– Сочувствуете?

– Ну да, он же вас бросил, – пояснила Берт.

– А-а… – Максина снова нырнула в шкаф. – Ага. Барахло, а не мужик.

Очевидно, крушение семейного корабля глодало нашу новую знакомую изнутри, никак не отражаясь снаружи.

– Вот как… Так вы что, разводитесь?

– Нэн! – одернула меня Берт, явно шокированная.

– Да брось, сестренка, – отмахнулась я, – какие уж тут правила хорошего тона! Не видишь, что ли, – эта женщина обыскивает шмотки Ледфорда!

Максина ничуть не обиделась. Переминаясь с ноги на ногу, она смотрела на меня все с тем же странным выражением – будто взвешивая все «за» и «против».

– Ну ладно, – вздохнула она наконец, – да, мы с Гленом разводимся. И я пытаюсь отыскать его… э-э… чековую книжку. Прежде чем он… э-э… вернется за вещами. – И снова ее голос дрогнул.

– Когда вы виделись с Гленом в последний раз? – спросила Берт.

Максина перешла к обуви: начала остервенело трясти башмаки. Она подняла на нас раздраженный взгляд.

– Что? Слушайте, нет у меня времени отвечать на ваши дурацкие вопросы! Я знаю одно: Глена здесь нет. А все остальное меня не касается.

– А вы знали, что Глен вел какие-то дела с Расселом? – спросила я.

Миссис Ледфорд окинула меня оценивающим взглядом, и глаза ее сузились.

– Дела? Нет. Об этом я ничего не знаю. – Последнюю фразу она произнесла так быстро, что все слова слились воедино.

Но почему, черт возьми, почему же я ей не поверила?

– Вы уверены? – настойчиво спросила я. – А вот жена Рассела об этом знала. Она-то и рассказала нам об этом самом деле.

– И об этом мотеле, – вставила Берт. Максина заметно смутилась:

– Жена Рассела? Вы виделись с женой Рассела?

– Ну да, – кивнула я. – Элис сказала, что Глен и Рассел вместе проворачивали какое-то дельце, которое должно было обогатить обоих. Чтоб жить потом в свое удовольствие и забот не знать.

– Забот не знать? Ха-ха! – Максина изучала внутренности домашних тапочек. – Много у Рассела теперь забот? – В голосе ее сквозила злоба, и почему-то он по-прежнему дрожал.

Внезапно до меня дошло. Я поняла, что это за дрожь. То был страх. Максина была до смерти напугана.

– Что происходит? – спросила я. – Чего вы боитесь?

Женщина резко обернулась, ее зеленые глаза вспыхнули.

– Это вы меня спрашиваете? Старине Расселу перерезали горло, а вы недоумеваете, чего я боюсь? У вас хоть капля мозгов имеется?

Я лишь тупо смотрела на нее, не зная, что сказать.

– О чем это вы? – растерянно вопросила Берт.

– Бедняга Рассел решил, что все просчитал, – продолжала Максина. – Ну еще бы! Одного он не знал: с кем связался. Но я-то ему говорила, я его предупреждала! – Для пущей убедительности Максина ткнула пальцем в мою сторону. – Но куда-а там! Рассел у нас самый умный, он все и без меня знает! Так оно и было. Слишком много знал. А если мы тоже будем много знать, то и схлопочем, как и он. Упаси боже!

Метнувшись от шкафа к крохотной сырой пещере, которую в мотеле «Блуберри-Хилл» потешно величали ванной комнатой, Максина принялась выворачивать карманы банного халата.

– Эй, вы двое, – бросила она через плечо, – вы бы лучше поостереглись, а? Если, конечно, вы знаете не так много, как Рассел. А уж коли так – тогда неважно: все равно вам крышка.

Она что, нам угрожает?

– Слушайте, Максина…

– Ой, что это? – вскрикнула вдруг женщина, оборачиваясь к окну. Мы с Берт тоже повернули головы.

Как и в большинстве мотелей, окна в номере шестом были снабжены плотными шторами, плюс тюлевые занавески под ними. Разумеется, в «Блуберри-Хилл» тюль отличался сероватым налетом, однако свет все-таки пропускал. Правда, ничего пугающего сквозь эти грязные занавески я не разглядела.

– Вы про что? – не поняла Берт, приклеившись взглядом к окну. Неужто приняла его за одну из тех волшебных фресок, на которых можно что-нибудь разобрать, если пялиться, пока не окосеешь?

Теперь я уловила слабый шум мотора. Судя по звуку, кто-то только что зарулил на стоянку. Именно этот звук и услышала Максина? Если так, она может обучать собак чутью.

Когда шум сделался громче, Максина оцепенела.

– Мне надо сваливать! – вымолвила она и метнулась через комнату, на ходу хватая со стола сумочку и ключи от машины.

Мы бросились следом за ней.

– Вы должны нам рассказать! – не унималась Берт. – Кого вы боитесь?

Я схватила Максину за руку, но она вырвалась, подскочила к единственному в комнате стулу и сграбастала переброшенный через спинку рыжевато-коричневый дождевик.