Дарья Донцова - Личное дело женщины-кошки Страница 22

– В принципе, меня никто не обязывает оповещать всех членов семьи, – протянул следователь, – распишитесь вот здесь. Главное, чтобы Медведев не стал ходить по кабинетам и писать жалобы.

– Он никогда такого не сделает, – заверила Таня, лихорадочно ставя подписи на всех бумагах, – спасибо, огромное спасибо.

Настю Таня похоронила тайком, Мише ничего не сказала. Спустя положенный срок она заявила:

– Настя признана умершей. Я велела сделать могилу на кладбище, чтобы было как у людей!

Миша мрачно кивнул, он вроде смирился с потерей, но нет-нет да и говорил:

– Зря ты плиту установила. Настя еще вернется.

Глава 14

– И ты не рассказала мне правды! – прошептала я. – Значит, эта блондинка аферистка.

– Угу, – мрачно подтвердила Таня, – и что теперь делать? Надеюсь, анализ внесет ясность, он ведь точный?

Я молча кивнула.

– Значит, Миша получит результат и выгонит девку вон, – обрадовалась Таня.

– Интересно, – протянула я, – кто автор затеи?

– Ты о чем? – вздрогнула Медведева.

– Кто украл маленькую Настю?

– Думаю, вербовщики проституток, – живо ответила она, – увидели симпатичную девочку, которая вышла из подъезда, стукнули по голове и увезли.

– Нелогично.

– Почему?

– Опасно красть домашнего ребенка, которого отправили вынести помойное ведро. Не пройдет и получаса, как родители хватятся и начнут поиски. Зачем рисковать, если на вокзалах полно бродяжек? Стоит отмыть их, приодеть – и сдавай клиентам.

– Но ведь Настю не нашли!

– Верно, похитителям просто повезло. Лично мне приходит в голову одно предположение.

– Какое? – испуганно поинтересовалась Таня.

– Настю заказали, хотели убрать именно дочь Медведева.

– Ерунду ты городишь! – с жаром начала спорить Таня. – Выкупа-то не просили!

– Не всегда похитителям нужны деньги. Иногда от человека хотят добиться каких-то услуг.

– А именно?

– Ну не знаю! Не заключать контракта или, наоборот, подписать договор с определенной фирмой. Подумай, ты же работаешь вместе с Мишей. Может, вспомнишь странную сделку. Или Медведев обидел кого-то?

– Он порой поступает в бизнесе жестко, – протянула Таня, – но иначе нельзя, сожрут с потрохами.

– Вполне вероятно, что какой-то делец использовал похищение Насти для давления на ее отца, – фантазировала я, – украл девочку и потребовал от него неких услуг.

– Но мне муж ни о чем подобном не говорил, – покачала головой Таня.

– Ты ему тоже не рассказала об изуродованном трупе дочери, – напомнила я.

– Хочешь сказать, что Миша отказался выполнить требования и Настю отдали сутенерам? – прошептала Таня. – Боже! Мишенька! Что он пережил!

Я покосилась на Татьяну, похоже, ею владеет лишь одно чувство – всепоглощающая страсть к супругу, ей совсем не жаль падчерицу. «Бедный Мишенька! Что он пережил!» И ни слова о ребенке, которому пришлось намного хуже, чем взрослому мужчине.

– Очень часто киднеперы обманывают родителей, – сказала я после длительной паузы, – забирают деньги или добиваются выполнения неких условий, а потом убивают жертву. Тут срабатывает желание остаться в безопасности, ребенок не должен рассказать, где и кто его держал.

Таня обхватила руками голову.

– О-о-о! Нет! Если Мишу пугали…

И тут отчаянно зазвонил телефон, Медведева схватила трубку.

– Да. Ага! Так быстро? Понятно! Нет, нет, конечно, рада! Непременно. Какое хочешь? «Мюэт»? Ладно, «Кристалл». Просто я в себя не могу прийти от счастья. Она? Нет, нет, я просто в шоке!

Прижимая трубку к груди, Таня рухнула в диванные подушки, ее лицо стало землисто-серым.

– Что случилось? – забеспокоилась я. – Кто звонил?

– Миша, – одними губами ответила Медведева, – они сдали кровь, этот Федор попросил подождать, сделал предварительный анализ, а потом сказал: «Окончательный результат будет через три месяца, но уже сейчас, почти со стопроцентной гарантией, можно сказать: вы отец и дочь». Они едут домой, оба в эйфории. Миша велел охладить бутылку самого дорогого шампанского. А еще к нам катит Елена Сергеевна, начинается ужас! Но Настя мертва!!! Я уверена в ее смерти!

На секунду я застыла с открытым ртом. Ну и ну! Я же знаю, что отцом Насти был Анатолий Илюшин, Мишу обманули. И как теперь поступить? Рассказать Татьяне правду про Ларису? Имею ли я на это право? А вдруг Елена Сергеевна ошиблась? Вполне вероятно, что Лариса таки забеременела от законного мужа! Хотя нет. Или да? Вдруг у девицы просто случилась задержка, гормональный сбой, такое иногда бывает перед свадьбой от сильных переживаний, а затем Лара переспала с Мишей и забеременела. Может, дело обстояло именно так? Я не могу сказать Тане об отцовстве Илюшина, пока Молибог не проведет тщательный анализ. Черт, похоже, я вместо того, чтобы помочь Медведевым, только все запутала. Но Федька! Он сошел с ума!

– Ты могла ошибиться, – ошалело сказала я.

Несколько мгновений мы молчали, потом Татьяна, зарыдав, кинулась в ванную, а я начала звонить Молибогу.

– Слушаю, – процедил приятель.

– Что ты наболтал Медведеву? – забыв поздороваться, заорала я.

– С добрым утром, – величаво завел Молибог, – описываю события. Они пришли, я взял кровь…

– Зачем? – перебила я его.

– Что зачем? – удивился Федя.

– Кровь брал! Мы же договорились, что ты скажешь про фракцию «ТТ»!

– Дашута, как бы я про нее узнал без исследования? Что, просто посмотрю в глаза клиенту и заявлю: ваша кровушка непригодна, а?

– Нет, – выдохнула я.

– И ты сама велела девкину пробирку сохранить.

– Да.

– Тогда откуда претензии? Давай координаты чудо-слесаря.

– Что ты сказал Михаилу? Попытайся повторить свою речь дословно!

– А то же, что и всем! Анализ точный, почти со стопроцентной уверенностью по его результатам можно будет сказать о родстве.

– С ума сойти! Он тебя понял по-другому – что Настя его дочь!

– Я не говорил этого!

– Михаил так воспринял твои слова.

– Значит, он идиот!

– Ты дал какие-нибудь бумаги Медведеву?

– Нет, естественно. Я ушел в лабораторию, вернулся, спел песню про «ТТ» и велел ему прийти через три месяца. Да что случилось? – забеспокоился Федор. – Он может что угодно в голову себе вбить, официального заключения у него нет! Анализ не проводился!

– Даша, – закричала Таня, – открой дверь, я в ванной!

Сунув трубку в карман, я ринулась в прихожую, распахнула дверь и увидела улыбающихся Настю и Мишу.

– Вы на вертолете летели? – вырвалось у меня. – Только что из лаборатории звонили.

– А вот и нет, – засмеялся Медведев.

– Мы из супермаркета, – перебила его Настя.

– Танька! – заорал муж. – Картошку сварила?

– Сейчас, – глухо ответила из ванной жена.

– Шампанское на стол! – заорал Медведев, я попыталась слегка охладить Мишин пыл:

– Рано закатывать праздник! Анализ еще не готов!

– Молибог заверил, что мы родные, он почти стопроцентно уверен.

– Ты его правильно понял?

– Да! – сияя улыбкой, ответил Миша. – Он еще рассказал про какую-то «ТТ», она у нас с Настеной общая. Велел на диете посидеть и еще раз приехать! Но я больше не пойду! И «ТТ» одна, и диета нам нужна! Вот они, доказательства! Порулили, дочка, отмечать! Танька, немедленно вылезай!

Дверь ванной приоткрылась, в коридор бочком вышла Татьяна. Чтобы скрыть следы рыданий, она слишком густо наложила тональный крем и покрыла ресницы толстым слоем туши.

– Звал? – еле слышно осведомилась она.

– Та-та-тата, тата-тарарам! – запел муж. – Настя, начинай!

– Дорогая Танечка, – нежным голоском завела девушка, – мы раньше недопонимали друг друга, часто ссорились, и я тебя оскорбляла!

– Ерунда, – сквозь зубы процедила Медведева, – дети часто совершают глупости.

– Я полностью расплатилась за свою ошибку, – не обращая внимания на Татьяну, вещала Настя, – теперь я вернулась, и, надеюсь, наша жизнь потечет иначе. Ведь так, папочка?

Миша обнял дочь.

– Да, мое солнышко!

– В знак дружбы, – сказала Настя, – я хочу сделать тебе, мама, подарок.

Девушка наклонилась, взяла один из принесенных пакетов, вытащила оттуда нечто плоское, прямоугольное и протянула Татьяне. Та машинально взяла сверток и спросила:

– Что это?

– Разворачивай, – захлопала в ладоши Настя, – аккуратней, она окантована.

Я с интересом наблюдала, как Таня осторожно снимает темно-коричневую бумагу. Наконец взору предстало полотно с леденящим душу сюжетом: зимний лес с деревьями, покрытыми инеем. У одной из елей сидит привязанная веревкой к стволу девочка в лохмотьях. С правой стороны композиции из чащи выглядывает Дед Мороз, с левой изображена красивая молодая черноволосая женщина, очень смахивающая на цыганку, она явно убегает с места преступления – привязала ребенка к стволу и уносит ноги.

– Вот, Танечка, – сказала Настя, когда Медведева замерла с «шедевром» неизвестного примитивиста в руках, – я случайно увидела это полотно в магазине и поняла: оно должно висеть у тебя в спальне.