Анна Ольховская - Требуется Квазимодо Страница 22

– Так! Что-то еще?

– Да. Я сразу подключился к его поискам, как только мне позвонила Милана Мирославовна.

– И?

– И тут начало происходить что-то странное! Примерно через час мне позвонил Сергей с поста охраны холдинга и сообщил, что за мной приехали.

– В смысле?

– Полиция! За мной! И о вас они тоже спрашивали.

– Любопытно. И чего хочет от нас полиция?

– Я не стал их дожидаться, решил пока что скрыться и выяснить – для начала – по нашим каналам, что происходит.

– Ну что же, думаю, ты поступил правильно. Удалось тебе это?

– Сбежать или выяснить?

– И то, и другое.

– Сбежать – да, а вот выяснить… говорю же – чертовщина!

– Говори же, но по существу!

– В общем, и вас, и меня подозревают в организации похищения Кирилла Витке!

– Что?!

Глава 23

У Матвея от природы была достаточно стойкая конструкция нервной системы, в противном случае он вряд ли стал бы работать в системе охраны, а служил бы искусствоведом в тихом музее.

Но от столь бредового, дикого, совершенно дурацкого обвинения даже его стальная конструкция слегка пошатнулась. Но только слегка: долго «вибрировать» ей Матвей не позволил, приняв на время эту дикость за данность.

Потому что на рефлексирующие вопли «Почему?! Как?! Они что, все там с ума посходили?!» времени не было – ситуация явно вышла из-под его, Матвея, контроля. И первое, на что следовало направить все свое внимание и силы, – на возврат этого контроля.

Тем более что Володя четко рисовал выполненный в черно-грязно-серых тонах эскиз «взбрыкнувшей» ситуации дальше. И с каждым его словом-мазком эскиз этот выглядел все более гадким:

– В полицию позвонил какой-то гражданин и рассказал, что видел, как из машины «Скорой помощи» выгрузили тело то ли мертвого, то ли находившегося без сознания мужика. Дело происходило в гаражном кооперативе на окраине Москвы. Свидетель якобы возился в своем гараже и наблюдал за происходящим через щелочку. И рассмотрел сквозь эту щелочку на удивление много! Он подробнейшим образом описал одного из похитителей и марку, цвета и даже номера машины, в багажник которой затолкали тело жертвы! А еще он четко расслышал разговор похитителей по мобильному телефону.

– И?

– Похититель по описанию очень похож на Сергея Малышева из нашей службы безопасности, во всяком случае, анонимный информатор заметил даже шрам на скуле мужчины, очень своеобразный…

– Зигзагом?!

– Да.

– Да он просто Соколиный Глаз какой-то, а не обычный человек, этот свидетель! Шрам-то у Сереги очень старый, его вблизи только и можно хорошенько рассмотреть! И что, в полиции эти мелкие подробности никого не удивили?

– Может, и удивили, но он ведь еще и разговор подслушал! Похититель явно разговаривал со своим шефом, называя его – Матвей Павлович!..

– Та-а-ак! И что с Серегой? Его арестовали?

– Нет. Найти его не могут. Никто не может – Малышев исчез!

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны. С Малышевым возможны два варианта: либо он в доле с нашими врагами, либо его убрали. Ну, понятно теперь, почему меня подозревают, но ты-то тут при чем?

– Так еще ведь и машину описали, с указанием ее номера и марки!

– Твоя, что ли? Неужели ты не заметил пропажи автомобиля?!

– Тот, на котором я сейчас езжу, на месте, он возле офиса стоял. Это другая машина, старенький «Фольксваген Гольф»! Я его решил не продавать, Юлька же моя на курсы вождения записалась!

– Мужчина! – резкий голос стюардессы, в связи с неоказанием ей должного внимания со стороны этого нахала утративший мурлыкающе-бархатистые нотки, противным сверлом ввинтился в ухо Матвея. – Вы долго тут беседовать намереваетесь? Все уже вышли давно! Вы нас задерживаете!

– Прошу прощения, я не заметил, – вежливо улыбнулся ей Матвей, торопливо направляясь к выходу. – Разговор очень серьезный, проблемы возникли…

– У всех проблемы, – буркнула не оцененная им «по достоинству» блондинка. – Но никто почему-то…

Матвей вновь отключился от звуков внешнего мира, сосредоточившись на диалоге с Володей:

– Извини, я отвлекся. Значит, свидетель описал твой старый автомобиль?

– Да! И номера услужливо полицаям сообщил. Само собой, они ухватились за эту ниточку…

– Ничего себе – ниточка! Ублюдки, похитившие Кирилла, целый канат следствию подарили! Кто-то старательно устраняет всех из ближайшего окружения Кирилла и Ланы. А что с Леной Осеневой?

– Она, кажется, была сначала вместе с Миланой Мирославовной, а потом ей позвонили – вроде у нее на даче что-то случилось. Подробностей Милана Мирославовна не знала, ей, как вы понимаете, не до того было.

– А ты хоть что-то успел выяснить собственно про похищение? Кирилл-то?

– Увы, толком – ничего…

– Погоди, Володя: кажется, меня встречают, – Кравцов, прищурившись, всмотрелся в силуэты троих мужчин в штатском, целенаправленно шагавших от здания аэровокзала ему навстречу. – Оперативно работают! Так, продолжим беседу чуть позже. Будь на связи!

– Удачи!

Матвей нажал на кнопку отбоя и аккуратно положил смартфон во внутренний карман. Затем перевесил дорожную сумку – к счастью, довольно-таки компактную, только с самыми необходимыми вещами, – с плеча через грудь и спокойно, делая вид, что он не заметил «комитета по торжественной встрече», продолжил идти к зданию аэровокзала.

Жаль, конечно, что он так задержался в салоне и не вышел вместе со всеми. В толпе пассажиров затеряться ему было бы проще, но – что сделано, то сделано. Придется действовать по обстоятельствам…

Тем более что «обстоятельства» уже подошли почти вплотную.

– Добрый день, – улыбнулся ему один из встречавших ласковой улыбкой гиены. – Матвей Павлович Кравцов, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – слегка приподнял бровь Матвей, демонстрируя холодное удивление. – Чем обязан? Я вроде телеграмму с просьбой о встрече никому не отправлял.

– А мы сами решили сделать приятное… коллеге.

– Коллеге? Вы что, имеете какое-то отношение к службе безопасности нашего холдинга?

– Нет, ну что вы! Нас в такое теплое местечко не зовут, рылом не вышли, – усмехнулся родственник гиены, вытаскивая из кармана удостоверение. – Мы все больше о безопасности простых граждан печемся, а не о шишках всяких. Капитан Сливко, оперуполномоченный…

– Я умею читать, Геннадий Викторович, – холодно процедил Матвей, с трудом удержавшись от кретинского «хихикса»: эта гиена – еще и Гена! – Но я по-прежнему не понимаю, чем обязан такому вниманию?

– А то вы не знаете! – всплеснул руками тезка Малахова, явно в той же сиепени склонный к лицедейству, как и народный целитель. – Плохо вы свои обязанности исполняете, товарищ Кравцов, просто отвратительно! И не делайте вид, что ничего не понимаете! Все вы прекрасно понимаете, небось подельник вас уже предупредил! Мы видели, как вы по телефону разговаривали!

– Эркюль Пуаро! – протянул Матвей. – Да, он самый. Советую вам сменить имя в паспорте и в служебном удостоверении, товарищ Сливко! Вы не менее гениальны и прозорливы, чем этот литературный персонаж! Хотя – нет, Пуаро не подойдет, у него усы, и он, вообще, толстый коротышка. Пожалуй, ваша наблюдательность плюс некоторые особенности вашего внешнего облика позволяют мне порекомендовать вам отныне именоваться мисс Марпл.

Спутники гиены по имени Гена внезапно издали некие странные звуки, подозрительно напоминавшие сдавленное фырканье, а лицо господина Малахова… ой, нет, товарища Сливко – приобрело пикантный оттенок молодого баклажана – зеленовато-фиолетовый.

Он цепко ухватил Матвея за локоть, прошипев ему на ухо:

– Резвишься?! Думаешь, сбежать удалось?! … тебе, а не сбежать!

– Нет, спасибо, я не с этой лужайки, – вежливо улыбнулся Кравцов. – Я, знаете ли, гетеросексуал, так что свой …Гм… оставьте при себе. До более удобного случая, так сказать. Вот не знал, что в Мурманске геев в полицию берут! Верх толерантности!

На этот раз двое коллег полисмена сдержать гыгыканье не смогли, да что там – они просто заржали в голос, на что Геннадий Викторович отреагировал очень бурно.

Он кричал – да. Нецензурно выражался. Несколько раз пнул ногами задержанного по лодыжкам, а потом попытался запинать ногами этих двух козлов, но те продолжали ржать. Вот такой парадокс – ржущие козлы. Или все же – блеющие жеребцы?

И тогда господин Сливко не выдержал. Он отпустил локоть задержанного и, демонстрируя виртуозное владение «русским матерным», задействовал для вразумления утративших чувство корпоративной солидарности товарищей не только ноги, но и руки. Вернее, кулаки.

На какое-то время позабыв о подозреваемом.

Чего, собственно, Матвей и добивался.

Он умел передвигаться в пространстве очень быстро. И практически бесшумно.

Растворяться в нем, в пространстве, умел, в общем. Бесследно.

Что в итоге обнаружил оперуполномоченный Геннадий Викторович Сливко, когда слегка отвел душу и немного успокоился.