Дарья Донцова - Микроб без комплексов Страница 23

– Мило, – улыбнулась я.

– Обо всех дерьма навалом, а об Эдите только хорошее. Воспитанна, пальцы не растопыривает, звезду из себя не зажигает, никогда не опаздывает, терпеливо позирует фотографам. Хорошо говорит. Общий вывод: актриса она никакая, но в «мыле» смотрится приятно, человек замечательный. В любовных связях не замечена, снимаясь в четырех картинах одновременно, трудно крутить романы, элементарно времени не хватит. Отличная мать, воспитывает, кроме родной дочери, еще и малолетнего племянника. Никакой вульгарности в одежде, наряды элегантные, без трусов ее папарацци не подлавливали. Не пьет, не курит, не ширяется, не жадная. Что еще? О смерти Эдиты все искренне жалели.

– Действительно, ангел, – согласилась я. – Ну и зачем такую убивать? Чеслав не мог ошибиться?

– Нет, – отрезал Димон. – Итак, актриса выглядит незабудкой с безупречной репутацией. Никаких черных пятен, фанаты захлебываются от восторга, в особенности сейчас. Популярность Диты взлетела в космос.

– Почему?

– Так фильм вышел, полнометражный, по всей Москве реклама висит, – напомнил мне хакер. – Фазиль нарубит тройную прибыль, кино побегут смотреть даже те, кто при упоминании имени Эдиты рожу корчил. Смерть актрисы, исполнившей главную роль, взвинчивает рейтинг.

– Сомневаюсь, что продюсер приказал уничтожить свой кошелек, – вздохнула я. – Соблазнительно получить супербарыш, но от живой Диты Фазилю было больше пользы.

– Теперь о «Короле Маре». Выяснилась интересная деталь, – перебил меня Димон.

На мое плечо легла чья-то рука, я вздрогнула, обернулась и увидела Тамару из бутика «Айрон Наша».

– Не хотела вас напугать, простите, – прошептала девушка. – Хочу вам кое-что подсказать.

Я кивнула и бросила Коробкову:

– Перезвоню позднее, сейчас занята.

– Постарайся не забыть, – велел Димон. – Ты, похоже, бежишь не в ту сторону!

Тамара спокойно подождала, пока я положу мобильник в сумку, и продолжила:

– Сама не могу ничего из нашего ассортимента купить, зарплата не позволяет. В некоторых салонах хозяева идут работникам навстречу, делают большие скидки, но у «Айрон Наша» иная позиция: «Наши изделия носят только богатые и знаменитые».

– Я не принадлежу ни к одной из перечисленных вами категорий, – поддержала я беседу.

Тамара засунула руку в карман платья и вынула браслет с мишками.

– Вам разрешают выносить товар из бутика? – поразилась я.

– Конечно нет, – вздохнула Тома, – но украшение мое.

– Вы сумели накопить?

– Оно стоило триста долларов, – заговорщицки подмигнула менеджер.

– Фирма решила наступить на горло собственным принципам и устроила благотворительную распродажу? – улыбнулась я.

– Ха! Это подделка, – призналась Тамара.

– Можно посмотреть?

– Пожалуйста, – кивнула Тамара. – У меня тоже мама есть, она меня обожает, на все готова ради дочери. Попроси я у нее кольцо, да еще начни за него отлично учиться… Короче, я знаю парня, который такой перстень за двести баксов сработает. Конечно, для вас и это сумма, но ведь не сто тридцать тысяч рубликов.

– На первый взгляд он смотрится родным, – промямлила я, вертя браслет.

– На второй тоже, – отбирая у меня украшение, заявила Тамара. – Влад дотошный, он ничего не упустит. Записывайте телефон парня, скажете, наводку Ларионова дала…

Чтобы не обижать продавщицу, решившую помочь посторонней женщине, я старательно занесла не нужный мне номер в свой мобильный и стала преувеличенно жарко благодарить Тамару.

– Да ладно вам, – отмахнулась та, – не сомневайтесь, Влад превосходно работает. Он студент, в институте учится, а ювелиркой на жизнь зарабатывает. Звонареву я тоже к нему отправляла.

– Зачем? – изумилась я.

Тамара вытащила из нагрудного кармана зеркальце, поправила волосы и переспросила:

– Зачем? Эдита сильно от остальных випов отличалась, она нормальным человеком оказалась. Выхожу я один раз с работы, дождь льет как из ведра, зонтика нет… Прикрыла голову пластиковым пакетом и пошлепала по лужам. Удовольствия – море. Полные туфли грязи начерпала! Вдруг слышу голос: «Тома, бегите сюда!» Гляжу, Звонарева в машине сидит, дверь приоткрыла, мне машет. И до самого дома добросила, чаю мне из термоса налила. Люди из золотой сотни вообще-то так себя не ведут. А дней через десять после того случая она в наш бутик пришла и стала мишку разглядывать. Понимаете?

– Вы дали ей телефон Влада, – догадалась я. – Зачем тратить безумные деньги на то, что можно получить во много раз дешевле?

Тамара прижала палец к губам.

– Тсс… Это секрет! Я вам ничего не говорила! Но перед началом кинофестиваля Эдита приехала в бутик договариваться о прокате колье, и я поняла, что у них с Владом все замечательно сложилось – на пальце у нее был перстень с мишкой, а на груди брошь, которую тоже Влад сделал.

– Еще один вариант «Айрон Наша»?

Девушка опустила взгляд.

– Нет! Влад, когда влюбляется, всегда броши своей пассии дарит. Утром кофе в постель приносит, а на подносе, кроме тостов и чашки, еще и подарок.

– А вы откуда знаете?

Тамара грустно улыбнулась.

– Сами догадайтесь… Мы давно разбежались, но остались хорошими друзьями. Влад с бывшими пассиями не ссорится, наоборот, им помогает.

– Постойте! – подскочила я. – Если у Звонаревой появилась брошь, значит…

– Думайте, что хотите, – опомнилась Тамара, – я сплетни не разношу.

Не успела девушка уйти, как я схватила телефон и набрала номер ювелира. Послышалась тихая музыка, затем мягкий баритон произнес:

– Вы позвонили Владу Ткаченко. Сейчас, к сожалению, я не могу ответить на ваш звонок, оставьте сообщение после гудка. Непременно соединюсь с вами в свободное время.

– Здравствуйте, Влад, – зачастила я, – обратиться к вам мне посоветовала Тамара Ларионова, менеджер бутика «Айрон Наша». Мне очень хочется встретиться с таким талантливым ювелиром, как вы. Сообщаю свои координаты…

Я еще раз звякнула Рите, но бывшей домработницы, кажется, снова не было дома. Отсчитав пятнадцатый гудок, я хотела отсоединиться и вдруг услышала хриплое:

– Алло!

– Позовите Риту, – обрадовалась я.

Из трубки долетел треск, и воцарилась тишина.

– Можно Риту? – повторила я.

– Какую? – наконец-то соизволили ответить на том конце провода.

Пришлось уточнить:

– Маргариту Эрдель.

– Кто ее спрашивает? – донеслось сквозь помехи.

– Подруга, – коротко ответила я.

– Хорошая? – неожиданно спросила собеседница.

Я растерялась:

– Простите?

– Вы ее близкая знакомая? – видоизменила свой вопрос незнакомка.

– Не особо, мы давно не общались, – солгала я и тряхнула головой, потому что в ухе опять зацарапала колючими лапами боль.

– Померла Ритка, – бесстрастно сообщила незнакомка.

– Совсем? – от неожиданности выпалила я.

– Да, – чихнула собеседница, – а квартира мне досталась, я ее сестра.

– Вот беда… – не успокаивалась я. – Давно несчастье случилось?

– Больше двух лет прошло.

– Рита вроде не пожилая была, – попыталась я продолжить беседу.

– Сорок шесть стукнуло, – выдохнули из трубки.

Мне стало не по себе.

– Что же с ней случилось?

– Отравилась, – коротко буркнула женщина.

Беспокойство усилилось.

– Она покончила с собой?

– С чего вы взяли? – наконец проявила хоть какую-то эмоцию тетка. – Ритка от хозяйки пришла, и ей вдруг плохо стало. Сказала, что съела шпроты, которые у Звонаревой в холодильнике открытые стояли. Сначала сестра вспотела, затем посинела и дышать перестала. Может, ее и спасли бы, да «Скорая» полтора часа по пробкам добиралась. Была Ритка, и нету. Она очень шпроты любила, могла две банки зараз слопать.

– Вы точно помните, что Рита накануне смерти приходила к Эдите Звонаревой? – уточнила я.

– Она у нее работала, – сказала незнакомка.

– Вы не ошибаетесь? – настаивала я.

– Чего вам надо? Рита умерла. Давно, – разозлилась собеседница.

– Извините за навязчивость, – опомнилась я, – вот только… э…

– Ну?

– Рита просила ей сообщить, если я о хорошем месте узнаю. Вот я и позвонила сегодня, у нас на службе образовалась вакансия, – наконец нашлась я.

– Ритка? Просила? Да быть того не может! – удивилась тетка.

– Почему? Актриса ее уволила, – напомнила я.

– Глупости! Ритка ее фанаткой была, просто мечтала у Звонаревой полы мыть. За небольшую зарплату ломалась, главное, чтоб с Эдитой рядом быть. Никто ее не выгонял, наоборот, и бабка, и актриса ее любили. Когда Рита померла, они гроб шикарный купили, похороны оплатили, поминки устроили, мне денег дали, три оклада Риткиных отвалили. Хорошие люди, от таких не уходят. А о каком месте вы говорите? – вдруг проявила любопытство незнакомка.

– В троллейбусном парке требуются водители, – ляпнула я.

– Ну, это не по мне. Больше не звоните, с Риткой все равно поговорить не удастся! – рявкнула собеседница, и раздались короткие гудки.