Иоанна Хмелевская - Бычки в томате Страница 23

— Я асептичный, — с легким смущением заявил Стефан, пытаясь здороваться, сохраняя дистанцию. — Тут один баран аварию устроил, я немного помог при устранении последст­вий, измазался, а поскольку это недалеко произошло, то сра­зу к тебе. Мне надо помыть руки. Только сначала скажи, где мне приткнуться.

— В ателье, годится?

— Не вопрос

— Но вам придется бегать вокруг дома...

— Кому это нам? Я буду бегать, один. Иоанна, мы заочно знакомы сто лет, хватит выкать!

Мажена, с одной стороны, поддавшись инстинкту, броси­лась кормить усталого и голодного путника, хотя Стефан ни усталым, ни голодным не выглядел, с другой, — хотела при­нять участие в разговоре, поэтому она крикнула из кухни:

— Эй, вы там, помните, что Эльжбета говорила? Стефан больше знает!

— Дай ему хоть умыться, — остановила ее Алиция и от­правилась с гостем в ателье, расхваливая по пути свои заме­чательные матрасы.

Чудеса чудесами, но избавиться от помеси сглаза с невезу­хой оказалось не так-то легко.

Не успела Алиция вернуться и заглянуть в опустевший ко­фейник, как снова стукнула калитка и на пороге нарисовал­ся Мариан. Мы втроем напряженно застыли, ожидая появле­ния у него в арьергарде супругов Буцких.

Однако Буцких не было, как и Марианова багажа. При ви­де стола, буфета и Мажены у холодильника парень немного оживился.

— Ага, перекусить собираетесь? Фуфло эти ваши, как их там, Буцкие. Голодоморы какие-то. Эго ж надо так обломаться...

— Нашла коса на камень... — проворчала Мажена в холодиль­ник, забыв о своих обещаниях проявить снисходительность.

— Едва их уломал подбросить меня к сестре, раз у тебя все равно места нет, то хоть вещи оставил. Если что, то я пулей к тебе, ладно?

— Стефан уже здесь, — добродушно сообщила Алиция.

— Ага, так это его тачка перед домом...

Со мной вдруг случился приступ творческой фантазии:

— К тому же уже сегодня вечером к Стефану приезжает его невеста, будут спать в ателье. Они поссорились, надеются тут помириться, но боюсь, этот процесс затянется, так что лишние свидетели им ни к чему. Надо же дать людям немно­го наедине побыть.

— Что они, по всему дому будут слоняться? — явно огор­чился Мариан.

— По всему, не по всему, но по ателье и салону уж точно...

Парень разочарованно вздохнул Скрывать свои чувства он не умел, а им требовался выход. Обведя жалобным взглядом все кухонные углы, он присел к столу.

— Буцкие почти совсем ничего не заказали. Одно пиво на­пополам пили, чтоб мне пропасть! А к одному пиву там да­же корки не дают...

Услышав о невесте Стефана, Мажена с Алицией поста­рались скрыть свои эмоции, понимая, что этому призраку выпала роль Китайской стены на пути захватнических уст­ремлений Мариана. Хозяйке дома это не вполне удалось, так как она испытывала непонятную нам слабость к юно­му прожоре.

— Кофе выпьешь? Могу дать кусок сыра.

Мариан согласен был есть все подряд, а Мажена вдруг с неожиданной поспешностью извлекла из шкафчика сыр и принялась его нарезать. Я вспомнила, что он давно валяется, если бы не Мариан, пришлось бы придумывать какие-нибудь блюда с плавленым сыром, чтобы его спасти, так как здесь в сырах толк знают и абы какую муру людям не втюхаешь.

Одним сыром рот Мариану было не заткнуть, и он про­должал жаловаться:

— Вывел их на место чин-чином, все показал, и забегалов­ку для туристов, и озеро, и тех больших, белых...

— Стой, — прервала его изысканную речь Мажена. — Эти большие белые, что такое?

— Ну, птицы... Ну, не гуси, а другие... Ну, нет, не утки, ут­ки помельче... Ну, эти, как их...

— Лебеди, — не выдержала Алиция.

— Ага, точно, лебеди. Они все лопают, что ни дай, — и хлеб, и вообще. Так те им даже хлеба не купили. Вот жмоты! А баб­ки у него имеются, сам говорил.

Нам с трудом удалось сдержать любопытство.

— Что говорил?!

— Да всякое. Много трепался. Про одного человека, кото­рого послали репортаж делать в какую-то соцстрану, вроде к русским. Он сам ему командировку пробивал. Вместе поеха­ли, премию получил...

— Как его звали?

— Кого?

— Того, командированного.

— А точно! Звали как-то съедобно. Холодец?.. Вроде как-то так... Он такой супер-пупер, и платят ему о-го-го. А раз этот Буцек Вацлав ему все устраивает, то и ему обломится, пра­вильно? А еще он ему сам место уступил...

Тут я заметила Стефана. Он стоял в темном коридорчике, всего в метре от кухни, у дверей туалета, умытый, с какой-то одежкой в руках, и внимательно слушал. Мариан сидел к не­му лицом, но явно не видел — возможно, того частично за­слоняла голова Алиции, или просто было уже темно. Я даже пожалела, что Алиция не трехметрового роста. Но скорее все­го взгляд Мариана был прикован к столу, и кроме еды для не­го ничего не существовало.

— Какое место? — вежливо поинтересовалась я.

— Ну, этого репортажа или что там было. А его все рав­но чей-то там консул пригласил, и он тоже поехал, только отдельно, в Крым вроде. И что, на хлеб для лебедя не на­скребет?

— Ты тоже не наскреб?

— Можно подумать, меня консулы куда приглашают! — да­же обиделся Мариан, но тут же принюхался и воспрянул ду­хом: — У вас там что-то печется?

— Печется.

— На обед?

— Нет, на ужин. Обед у нас будет на ужин. Раньше не по­лучится.

Мариан отвел полный грусти взгляд от дверцы духовки, заметил, наконец, Стефана и приветствовал его тяжким вздохом:

— Ага, вы уже приехали...

— Приехал, — подтвердил Стефан и прошел через кухню в прихожую. — Алиция, можно это бросить в бойлерной?

— Можешь бросать что хочешь и где хочешь.

Мариан, судя по всему, разрывался между двумя домами. Видимо, обед у сестры планировался раньше, чем у нас. Пе­ред уходом он задал Стефану еще один вопрос:

— А где ваша невеста?

— Уже в пути и скоро будет здесь, — невозмутимо ответ­ствовал сообразительный Стефан, который, несомненно, мо­их измышлений о мнимой невесте слышать никак не мог.

Оказалось, правильно подстраховался. На прощанье Мари­ан утешил нас сообщением, что еще сюда заглянет. На этот счет ни у кого сомнений не возникло, что он непременно бу­дет к ужину, но после того, как отобедает у сестры.

— А что это за невеста у меня появилась? — поинтересо­вался Стефан, располагаясь на его месте. — Главное, жене не говорите, если что.

Как только угроза в лице Мариана миновала, Мажена про­явила необыкновенную прыть, готовя «кавеоти», что означа­ет «кофе и чай», а пишется «kaffe og te». Надо сказать, что каждый день три часа пополудни вся Дания садится к столу и приступает к этому самому кавеоти. Никаких правил здесь нет, каждый ест и пьет, что ему нравится: кофе, чай, пиво, мо­локо в любых видах и сочетаниях, блинчики, пирожные, бу­терброды, а особо проголодавшиеся могут замахнуться и на кое-что посущественней. Наше кавеоти получилось с опозда­нием, но Стефан без ложной скромности выставил на стол пузырь виски и пузырь отечественной «Выборовой».

— Извините, на пароме ничего лучше не нашлось, — весе­ло сказал он. — Насколько я понял, у вас возникли какие-то проблемы с Марианом, вот я и решил не открывать карты раньше времени. Кажется, интимный момент наступил?

Мне пришлось вмешаться:

— Алиция, я, конечно, не хозяйка, но разреши, я пока это спрячу...

— А если нам пропустить по одному дринку?

— Вот-вот любовники из Вероны вернутся!

— Надо же выпить за встречу со Стефаном! — поддержа­ла Алицию Мажена.

— Вот именно! И Мажена пострадает.

Это меня окончательно убедило.

— Ладно, тяпнем по одной за прошедший выходной. Ма­жена, где рюмки? Давай те, что побольше! Что открываем?

— «Выборовую» конечно. Стефан, займись...

В жутком темпе, но дружно и весело мы совершили небла­говидный поступок. Виски я спрятала в заветный шкафчик Алиции, а початую бутылку «Выборовой» Мажена умудрилась втис­нуть в холодильник. У нас получилось весьма оригинальное кавеоти, но всем понравилось. Алиция указала на меня вилкой:

— Это она невесту тебе выдумала, чтобы избавиться от балласта..

— Это по ассоциации с Магдой. — Я изобразила легкое рас­каяние. — Люблю приврать на реальной основе.

— Не знаю такую, — огорчился Стефан. — А должен знать? Кто это?

— Племянница Марии Рохач! — выпалила Мажена с три­умфом — И подруга Эльжбеты! Еще со школы!

— А-а-а! — с облегчением прохрипел Стефан. — Теперь я въехал, все ясно. После того как здесь назвали фамилию не­коего Адама Холодчика, я сразу догадался! А то, что тут сиде­ло, это, случайно, не тот самый балласт и источник вдохнове­ния насчет невесты?

— Как? — изумилась я, осуждающе глядя на Алицию. — Она что, никогда не рассказывала тебе о Мариане?

— Сама говоришь, что каждый свои ошибки скрывает, — упрекнула меня подруга. — Представь себе, не говорила. Не имела такой возможности. Три года тому назад я о Мариане слыхом не слыхивала. Он здесь в прошлом году объявился.