Анна Ольховская - Фея белой магии Страница 25

– Ну что ты придумываешь? Ты же видела – он болен, мыслит и говорит не совсем адекватно. Я лично понял его слова так: Ника сопротивляется болезни, но все вместе они справятся.

– Думаешь?

– Уверен. – Хали снова подхватил жену на руки и закружил: – Тания, родная моя, я не хочу сейчас думать о чужих проблемах! Возможно, я жуткий эгоист, но, Аллах, как же я счастлив! Еще один маленький Салим! Отец с ума сойдет! Давай позвоним ему, а?

– Позвони. – Татьяна прижалась к теплому плечу и с облегчением позволила укутать себя в сверкающий кокон счастья.

Но сразу дозвониться до Мустафы не удалось, мобильник дедушки оказался выключен. Видимо, Салим-старший был на очередной бизнес-встрече.

Пора было возвращаться в отель и спасать престарелых бебиситтеров. Если не их лично, то Жужжу – обязательно. Вид белоснежной ухоженной собачки, словно выпрыгнувшей из диснеевского мультфильма, постоянно провоцировал Лельку и Деньку на шалости.

Как ни странно, в этот раз все обошлось. Возможно, потому, что собачка все время просидела на руках у хозяйки?

На пляж старики вести подопечных не рискнули, ограничились бассейном, в котором, естественно, был и лягушатник. Из которого, судя по всему, младшие Салимы не вылезали все время отсутствия родителей.

Сидевшие в шезлонгах жужжувладельцы в ответ на слова благодарности прочувствованно заграссировали:

– Ох, ну что вы, какие пустяки! У вас такие милые детки! Такие послушные! А как они любят нашу Жужжу! Все время просили поиграть с ней, но нашей девочке сегодня немного нездоровится, поэтому, увы, пришлось Жужжу посидеть с нами, стариками, в тенечке!

Хали закашлялся, скрывая не вовремя вырвавшийся смех. Поиграть! Собачка скорее всего почувствовала не сулящую ей ничего хорошего перспективу игры с очаровательными деточками, и решила прикинуться больной. Тренировка на звание «морского котика» из американского спецназа в число основных жизненных приоритетов мальтийской болонки не входила. Она испуганно поблескивала черными глазенками из-под аккуратно выстриженной челки и прижималась к дряблой груди хозяйки.

– Лейла, Денис, хватит плюхаться! – Татьяна с удовольствием смотрела на своих загорелых детей, маленькими дельфинчиками резвившихся в бассейне. Визг, хохот, брызги – сколько восторга, солнца и света! – Пора выходить, становится жарко.

– Мам, еще немножко! – только что вынырнувший Денька протирал кулачками глаза. – Мы не накупались!

– После обеда накупаетесь, вместе с папой. А сейчас выходите, у вас уже перепонки между пальцами начинают расти, как у лягушат.

– Нету, нету, не обманывай! – затрясли ладошками дети.

– Так, все, пора ловить лягушек, хочу их лапки на обед! – И папа прямо в джинсах прыгнул в бассейн, подхватил скользкие от воды детские тела под мышки (такой метод передвижения давно уже стал привычным) и потащил визжащих и хохочущих малышей в отель.

– Мадам Салим, – хозяйка Жужжу, пару мгновений мечтательно смотревшая вслед удалявшейся компании, повернулась к Татьяне и заговорщицки подмигнула, – трудновато, наверное, приходится, да?

– Почему мне должно быть трудно? – усмехнулась мадам Салим.

– Ну как же! У вас потрясающе красивый муж, я вижу, какое впечатление он производит на всех женщин старше пятнадцати, даже мое старое сердце начинает биться чаще. Как вы справляетесь с этим?

– С чем? С красотой мужа? Мне самой нравится. А что касается других женщин – мне лично они не мешают.

– Боже, какая все-таки вы счастливая! Муж – красавчик, на вас не надышится, отец он просто потрясающий – как вам это удалось?

– Я люблю его, – пожала плечами Татьяна. – Наверное, этого достаточно.

– Не всегда, деточка, не всегда. – Взгляд старушки затуманился, она явно погрузилась в перину ностальгии.

Вытаскивать ее оттуда Татьяна не стала и последовала за семьей.

После обеда Лельку с Денькой совсем разморило, и в номер они ехали на папиных руках, склонив головы на его широкие плечи. Татьяна забрала у мужа ключ и собиралась уже открыть дверь, но внезапно какое-то странное, непонятное ощущение заставило ее остановиться.

– Что случилось? Ключ застрял? – шепотом спросил Хали.

– Нет, просто… – как объяснить то, чего сама понять не можешь? – Я почему-то не хочу туда входить.

– То есть? – Брови мужа поползли вверх. – Что значит – не хочу входить?

– Не знаю. Не хочу, и все. Словно что-то отталкивает меня от двери. Там… – Татьяна растерянно посмотрела на мужа. – Там что-то опасное внутри. Очень опасное.

– Слушай, по-моему, твоя предыдущая беременность проходила как-то поспокойнее в психологическом плане! – Хали начинал злиться. И немудрено – уснувшие дети все время норовили сползти с папиных плеч, поправлять их вялые тела, когда обе руки заняты, получалось все хуже, а тут – супруга со своими психозами. – Открывай быстрее, дети сейчас упадут!

– Давай помогу. – Татьяна попыталась забрать дочку, но муж не позволил:

– Еще чего! Она тяжелая, тебе нельзя! Лучше дверь отопри.

– Нет. Положи их вон на тот диван и вызови, пожалуйста, охрану отеля – пусть проверят номер.

Хали внимательно посмотрел на побледневшую жену, затем направился к стоявшему в коридоре дивану, аккуратно пристроил на него разоспавшихся детей и, по-прежнему не говоря ни слова, пошел на первый этаж.

Вдруг оказалось, что ноги, до сих пор твердо стоявшие на полу и надежно поддерживавшие хозяйку, резко ослабели. Татьяна еле смогла добраться до дивана, на котором спали дети, и села на самый краешек. Ей было абсолютно безразлично, что о ней подумают муж и персонал отеля, если окажется, что паника была беспричинной. Пусть бы так и случилось, Татьяна с радостью перенесла бы тогда все свои страхи на плечи беременности. На нее можно списать что угодно, все всё поймут.

А пока… Пока Татьяна готова была стеной стать у двери, драться, кусаться и вопить, но не пускать семью туда, где клубилась тьма. Именно так ощущалось происходящее в номере. Ни анализировать свои ощущения, ни разбираться в их причинах Татьяна пока не собиралась. Все потом. А пока – надо ждать мужа с охраной. С охраной, а не с врачом.

Хали ей поверил. И привел с собой начальника службы безопасности отеля в сопровождении двух подчиненных.

– Мадам, – звучно начал шеф секьюрити, но после возмущенного шика перешел на шепот, – что у вас случилось? Ваш муж ничего толком объяснить не смог.

– Проверьте, пожалуйста, наш номер, только очень внимательно. Заглядывайте во все углы, в шкафы, под кровати.

– Что искать? – Что бы охранник ни подумал, лицо его осталось невозмутимо-внимательным. – Взрывное устройство? Отравляющие вещества? Грабителя?

– Не знаю, – пожала плечами Татьяна. – Сами поймете, когда увидите.

Охранники переглянулись, потом с сочувствием посмотрели на Хали и вошли в номер. Муж направился было следом, но Татьяна не позволила ему сделать этого:

– Не ходи туда, пожалуйста! Не надо!

– Да что с тобой такое?

– Сядь со мной, мне страшно.

Теплая рука мужа на плечах мгновенно выгнала из сердца мешающий дышать мрак.

Из номера доносились шаги охранников, они вполголоса переговаривались, двигали стулья, смеялись, явно не восприняв слова истеричной дамочки всерьез. Внезапно кто-то заорал, раздался грохот, и через пару секунд все трое монолитной кучкой выбежали наружу, едва не снеся дверной проем.

Шеф секьюрити захлопнул за собой дверь, прижался к ней спиной и, тяжело дыша, с уважением посмотрел на Татьяну.

– Приношу свои извинения, мадам, – про шепот он, несмотря на несколько обалдевший вид, не забыл. – Я, если честно, думал, что выполняю очередной каприз постоялицы, это случается в моей работе довольно часто. Но ТАКОГО я не ожидал! Как вы узнали?

– Да говорите вы толком, что там? – прошипел Хали, вплотную приблизившись к охраннику.

– То, чего быть не может ни при каком раскладе. Ума не приложу, как эта гадость туда попала? Через вентиляцию, что ли?

– Кто – она? Кто?!

– Змея, месье, гигантская змея. Она лежит под кроватью в детской.

– Что?!! – Хали отшатнулся, его лицо мгновенно выцвело. – Змея?! Живая?!!

– Живее не бывает, – пробурчал один из подчиненных. – Я сначала понять не мог – кто под кроватью горох сыплет, наклоняюсь, а там… Брр, гадость, – он передернул плечами. – Башку подняла, хвостом трясет, а этот звук!

– Хвостом трясет? Это гремучая змея. Одна из самых ядовитых, – сипло выдавил Хали.

А потом вернулся к жене, встал перед ней на колени, обнял ее ноги и прижался щекой к коленям:

– Спасибо тебе, родная. И прости меня. Если бы не ты, дети… – голос прервался, и он отвернулся.

Шеф что-то приказал своим людям, те кивнули и бесшумно выскользнули из коридора. Начальник остался у двери и, смущенно кашлянув, обратился к Салимам:

– Сейчас вам принесут ключ от свободного номера, устройтесь пока там, отдохните, а мы займемся вашими апартаментами. Серпентологи уже едут, мы поймаем ее, не волнуйтесь.