Иван Дубинин - Цезарь в тесте Страница 25

Вечером мы устроили семейный праздник. Я зажарила утку, наделала всяких салатов. У Надежды по такому случаю нашлась бутылка «Шампанского». На запах неожиданно явился и Константин Сухожилин.

— Милиция чует, когда жареным пахнет, — сказал он и выставил большущий торт и бутылку коньяка. — По какому поводу гуляем? — кивнул он на накрытый стол.

— Временные проводы гостей, — сказал Данька.

— Почему временные?

— А скоро снова кто-то нагрянет.

— Но ведь гости — это хорошо! — оптимистически заверил майор.

— Хорошо, — ответила ему Тоня, — если они приезжают не к вам, а к соседям.

— К нам с козой ещё никто не являлся, — вставила Шурочка.

— Не боюсь я старухи с косой.

Пострашнее будет баба с козой! — подвёл итог этой дискуссии Влад.

Я дождалась, пока Сухожилин наестся и размягчится, а тогда, как бы невзначай, поинтересовалась:

— Костя, что-то прояснилось по поводу той девушки?

Милиционер испытывающе посмотрел на меня, но я спокойно выдержала его взгляд. Он, видимо, остался доволен своим проникновением в моё подсознание, и ответил:

— Отрабатывается несколько версий. Скоро выйдем на основного исполнителя.

Ясно. Значит, ни хрена у них не получается. Очередной сопляк. Или как его? Сопротивляк. А! Висяк. То есть дело, которое зависло.

Потом Сухожилин, сославшись на редкую возможность отоспаться, ушёл домой. А мы, уютно расположившись у телевизора, наслаждались спокойствием. Все были предупредительны и вежливы друг с другом. Влад, сидя в кресле, поставил ногу и перекрыл Даньке обзор.

— Тебе видно? — участливо спросил он у брата.

— Видно, — ответил тот. — Твою ногу.

Шла передача про прелести подводного плавания. Молодые люди в специальном облачении парили в подводном царстве. И так было романтично, загадочно и красиво, что Владик загорелся.

— Шурупчик, — обратился он к жене. — А ты не хочешь подарить мне на день рождения снаряжение для подводного плавания?

Шурочка согласно закивала головой.

— А в этот комплект камень на шею включать?

Короче, настоящая семейная идиллия.

Уже перед сном Надя зашла ко мне в комнату.

— Ну, что ты молчишь? Видела Труфанова?

— Да, — ответила я. — Начинаю ловить злодея.

ГЛАВА 14

Мой издёрганный будильником организм уже приспособился защищаться от его издевательств. Теперь за несколько минут до дикого грохота он сам приходит в себя. Вот и сегодня я проснулась в полвосьмого, будто кто в бок толкнул. И сразу отключила этого зверя. Фу! Значит, день начался хорошо. А дальше всё пошло по заведенному утреннему расписанию. Первой убегает Надежда. Ей некогда, её ждут бесконечные больные. И, конечно же, в спешке она что-то забывает. Вон уже со двора слышен её голос:

— Столя! Столинька! Выбрось, пожалуйста, ключи. По-моему, на вешалке висят.

Мне тоже надо быть внимательной. В прошлый раз собаку выбросила. Но на этот раз всё правильно. Ключи действительно висят на вешалке. Я молча выбрасываю их в открытую форточку. И почти сразу же от дверей раздаётся вой Влада:

— Ну, кто уже мои ключи заграбастал?! Только что на вешалку повесил! Шуруп, ты не брала?

— Пошли, пошли, — подгоняет его жена. — Они у меня в сумочке лежат.

И они исчезают. Спустя время со двора доносится уже дуэт Надюшки с сыном:

— Столяпсус! Это не наши ключи, давай другие!

Я быстренько снабжаю школьников оставшимися комплектами и ласково кричу в форточку:

— Меняйтесь сами ключами, растяпы!

Ну, всё. Теперь можно выпить валерианки, принять душ и собираться и себе на работу.

Труфанов, как и обещал, заехал за мной в десять. Я не стала перед ним выпендриваться и надевать прикид богатенькой дамы. Этим его не удивишь. Наоборот, я выбрала свои любимые джинсы и свитер. Такая рабочая форма больше подойдёт сыск-леди. Может быть, мне придётся ползать под столами с лупой, отыскивая закатившуюся запонку или оторвавшееся крылышко от прокладки «Олвэйс». Для нас, сыщиков, любая деталь, мелочь может иметь большое значение. Костя Сухожилин рассказывал, как одна неприметная, казалось бы, деталь помогла ему найти настоящего убийцу. Правда, та деталь была от «Москвича». И с номером. И лежала в сумке подозреваемого. Но это уже мелочи.

Квартира у бизнесмена была шикарная. Большие светлые комнаты с высокими потолками. И обстановка соответствующая.

Сейчас в ней никого не было.

— Вы живёте один? — ляпнула я сдуру.

Он проглотил мою бестактность и вежливо ответил:

— Сейчас — да. Но три раза в неделю приходит домработница Клавдия Егоровна.

— Расскажите, где всё это происходило, — не смутилась я, давая понять, что детективу, как и доктору, необходимо знать все подробности, даже интимные.

— В этой комнате стояли столы, а в другой, смежной, мы устроили танцы. С обеих комнат есть выход на лоджию.

Я прошлась по квартире, честно отрабатывая роль многоопытной ищейки, которая видит всё в ином ракурсе, недоступном для простого обывателя. И делает затем непостижимые умозаключения. Труфанов ходил за мной молча. Для поднятия своего профессионального рейтинга я с умным видом заглянула под шкаф, понюхала шторы и постучала два раза по стене.

— Хорошо, — наконец, сказала я недоуменному хозяину и уселась в кресло. — Теперь расскажите о Ваших гостях.

Николай Степанович расположился напротив меня на диване.

— Ну, кто был? Я с Люсей, естественно. Виталик. Мой партнёр по бизнесу Изжогин Игорь Васильевич с этой, как её? Мурой. Он их меняет, как бизнес-планы. Не успеваю запоминать. Затем Ида. Это наш давний друг семьи. Наташина подруга. Моей первой жены. И Рисухин.

— Рисухин? — удивилась я.

— Да, Рисухин. Он мне портрет подарил. Нарисовал ко дню рождения.

Труфанов приосанился, мол, знай наших, с такими людьми дружбу водим.

— Да, гости солидные, — подтвердила я. — И кто же, по-Вашему, из них Ваш близкий… злодей?

— Не знаю! — выкрикнул бизнесмен, вскочил с дивана и нервно заходил по комнате. — Сам над этим всё время думаю.

— Сына Вы, конечно же, исключаете.

— Виталька не мог! — Труфанов остановился и смотрел на меня изумлённо. Мол, как я до сих пор не могу этого понять?

— Ну, хорошо, а кто мог?

— Никто не мог! — растерянно воскликнул бывший именинник. — Для этого я Вас и нанял — разобраться в данной ситуации.

— Разберёмся, — успокоила я его. — Скажите, Николай Степанович, а после того, как Виталик снял пиджак, и все пошли на лоджию, сколько прошло времени?

— Не помню точно. Где-то с час, наверное.

— А за этот период кто-то выходил в обеденный зал?

— Конечно. Первый танец был быстрый, — начал рассказывать Труфанов. — Все так весело скакали, что взопрели. Потому решили перейти на медленный темп. Виталику пары не досталось, он и ушел в другую комнату. А вернулся уже без пиджака. Потом Люся сама его пригласила. Я танцевал с Идой, а Рисухин с Мурой. Уходил Изжогин. Затем пары поменялись, и свободен был Рисухин.

— А кто-то из женщин выходил?

— Да. И Мура, и Ида, и Люся. Хотя Люся, наверное, не в счёт. Когда танцевали быстрые танцы, они иногда удалялись то в туалетную комнату, то на лоджию.

— А оттуда можно было незаметно проскочить в другую комнату и заменить пистолет, — предположила я.

— Да, вполне вероятно, — согласился и хозяин квартиры.

— Значит, практически любой мог совершить подмену? — сделала я вывод.

— Выходит, что так, — безнадёжно проронил Труфанов.

— И ещё такой вопрос, кто, кроме Вас, предварительно знал об оригинальном подарке для сына?

— Изжогин. Именно он помог мне его достать. Но я просил держать это в секрете. А он не раз проверен в деле, — твёрдо заверил бизнесмен.

— Ну, что ж, будем работать! — уверенно сказала я. — Николай Степанович, Вы мне, пожалуйста, дайте координаты всех присутствовавших на том вечере. И, чтобы я не маскировалась перед ними под сотрудницу журнала «Зажигалки в быту», попросите их не избегать со мною встречи.

— Хорошо, это я сделаю, — пообещал мой заказчик.

Итак, размышляла я, сидя у себя в комнате и наминая шоколадные конфеты, если исходить из того, что Виталий не виноват, а стал орудием в чьей-то кровавой интриге, то надо выяснить основное положение: убить хотели кого-то конкретного? Скорее всего, нет, потому что Виталик мог дать прикурить любому из присутствующих. И преступник, дабы не выдать себя, не смог бы ему препятствовать. Значит, вопрос не в том, кого убить, а кому хотели навредить этим выстрелом, — сделала я вывод и отправила в рот внеочередную конфетку. Приз за умную мысль.

Часть аванса, выданного мне бизнесменом, я сразу же израсходовала на закупку необходимого продукта для моего основного рабочего органа — головы. Без шоколадных конфет я ничего не соображаю. Но стоит мне положить на язык кусочек вожделенного изделия, как внутри всё просветляется, будто кто там лампочку зажёг. Мало того, шоколад стал, видимо, обязательной частью моих внутренних обменных процессов, потому что долго без него я жить не могу. Бывало, ночью проснусь, губы трясутся, слюна катится — конфетку хочу! А у меня всегда запас имеется. На случай острой шоколадной недостаточности. Им и спасаюсь. Да вы сами вдумайтесь в его название. «Шоколад». То есть даёт лад при всяких шоках.