Татьяна Полякова - На дело со своим ментом Страница 26

— Я была у Игоря, — сообщила Вера. — Кажется, он идет на поправку. Но ему лучше пока оставаться в больнице. Он просил позвонить тебе и выяснить: каким образом вы узнали номер «Део», его спрашивали эти, из милиции. Игорь ответил, что номер «Део» сообщила ему ты, а он тогда так волновался, что не поинтересовался, где вы его добыли.

— Мы заходили в спортшколу, где работал Трусов, отец Инги, и училась она сама. Разговаривали с людьми, хорошо их знавшими. Одна женщина вспомнила, что месяца три назад встретила Ингу. Она была на серебристом «Део», а номер — год отмены крепостного права, поэтому и запомнился. Как видишь, она не ошиблась.

— Понятно. Я сейчас же свяжусь с Игорем. У него с собой телефон.

— Отлично, — кивнула я с некоторым недоумением. Игорь как-никак подозревается в убийстве и…

— Пока, — сказала Вера.

И я ответила:

— Пока.

Покончив с обедом, я немного послонялась по квартире и позвонила Роману Андреевичу. Он сообщил, что задержится на работе, и просил не вешать нос по этому поводу.

— Не буду, — согласилась я, — если сделаешь доброе дело.

— Смотря какое, — сразу же посуровел он. — Если в магазин заехать или ковры выбить, так я с радостью, а если…

— Если, — покаялась я. — Только сразу не ори, а выслушай. Можно узнать, кто был первым мужем Гулиной Риммы Сергеевны? Это тетка Игоря. Даже ты не будешь утверждать, что в этом есть криминал. И еще: Ромочка, любимый…

— И все, — отрезал он. — С завтрашнего дня, уходя на работу, буду приковывать тебя наручниками к письменному столу.

— Ты садист, — разозлилась я.

— Я добрый человек, но моему терпению пришел конец. Все ясно?

Продолжать я не стала и швырнула трубку. Конечно, Ромка принялся звонить, у него характер такой: сначала нагрубит, а потом пытается выяснить, кто из нас виноват. Звонки раздражали, и я включила автоответчик. «Будь человеком, сними трубку», — попросил муж, за минуту особо не разговоришься, и ему вскоре пришлось заткнуться. «Сейчас все брошу, приеду домой, и тебе мало не покажется», — сообщил он во второй раз, я презрительно фыркнула и занялась пирожными, включив магнитофон погромче, но к тому, что мой муж лепечет по телефону, время от времени все же прислушивалась. Поэтому, как только он вопросил: «Ну, чего тебе там понадобилось?» — я сразу же сняла трубку.

— Ромочка, — проворковала я с нежностью, — я тебя люблю. Я приготовила безе, по-моему, удачно получилось. Хочешь, сделаю к твоему приходу салатик из кукурузы?

— Я счастлив, — сообщил он. — А теперь можешь переходить к основному.

— Основное я уже сказала.

— Тогда я счастлив вдвойне. Что еще?

— Узнай, пожалуйста, когда Валеру Трусова судили впервые, не проходил ли по делу кто-то еще? В разбитой машине, возможно, были не только он и Инга, но и неизвестный мужчина.

— А зачем он тебе, ты объяснить не хочешь?

— Если я права, то сам поймешь, а если нет… то не имеет значения.

Мы тепло простились, я приготовила салат и еще некоторое время слонялась по квартире. Потом подошла к телефону и набрала номер. Женька все еще была на работе.

— Ромка задание получил, — сообщила я.

— Небось рад до смерти, — съехидничала подружка. — А на меня тут налетели, точно вороны. На работу в отпуске лучше не заглядывать. Мне отдыхать всего ничего, а они загружают… А я еще даже не соскучилась. Как освобожусь, звякну.

— Лучше приезжай, я безе испекла.

— Мы ж на диете! — возмутилась Женька.

— Я должна думать о Романе Андреевиче, особенно сегодня, когда он получил задание и обещал его выполнить.

— Твоего Ромку можно вообще неделями не кормить.

— Что за глупости? — обиделась я. — У него работа вредная, он тратит много энергии.

— Знаю я, на что он свою энергию тратит, поэтому ты и кормишь его на убой.

— Может, тебе замуж выйти? — предложила я. — За его заместителя? Ромочка в сваты набивался.

— Замуж я пойду за бизнесмена, у заместителя с бабками туго, а пожить я люблю весело.

— Вот насчет бизнесмена я и звоню, — опомнилась я. — Ромка говорил: «Део» принадлежал Николаеву Вадиму Александровичу, который продал машину, а кому, по занятости вспомнить не может. Узнай, что это за тип?

— Зачем? — растерялась Женька, а я съязвила:

— Подумай. — И повесила трубку.

Ближе к вечеру мы сидели на нашей кухне и пили чай с тортом, мы, то есть я, Роман Андреевич и, конечно, Женька. Физиономия ее выглядела подозрительно шкодливой, и на месте ей явно не сиделось, но сообщать новости она не спешила. Мы с томлением переглядывались, косясь в сторону Романа Андреевича, но задавать вопросы не решались, начнет, чего доброго, орать, рассвирепеет и сведениями, ежели они есть, не поделится.

В конце концов Женька не выдержала и заявила:

— Глянула в газеты шестилетней давности. Однако темная тогда вышла история.

— Что за история? — удивился Роман Андреевич, который иногда любил прикинуться дурачком, доводя тем самым окружающих до тихого бешенства.

— А то тебе Анфиса не рассказывала, — хмыкнула Женька и покачала головой.

— А вам что за дело до этой истории? — накинулся на нее Роман Андреевич, я тяжко вздохнула, сообразив, что еще одного семейного скандала не миновать, и даже подумала, а не заплакать ли мне, чтобы мужу стало стыдно. Он, точно угадав мои намерения, тоже вздохнул, запихал в рот последний кусок торта, который принесла Женька в качестве взятки, жевал не меньше пяти минут и наконец соизволил разомкнуть уста: — Сообщаю следующее: первый супруг Риммы Сергеевны Гулиной — Станислав Трусов. Как вы до такого додумались, для меня загадка, но факт есть факт. Брак был зарегистрирован в городе Саратове тридцать два года назад, прожили молодые одиннадцать месяцев и благополучно разошлись. Общих детей не имеют. — Мы с Женькой переглянулись в который раз за вечер, на этот раз удовлетворенно, что ни говори, а интуиция — великое дело. — Теперь следующее сообщение, — продолжил Роман Андреевич, крякнул и еще минуту выражал негодование всякими доступными ему способами.

— Не тянул бы ты душу, Ромик, — тихонечко попросила Женька и едва не подпрыгнула от грозного рыка.

— Просил ведь никуда не соваться! — Женька испуганно перекрестилась и с уважением посмотрела в мою сторону, потому что я в отличие от подружки бровью не повела.

— Рома, тебе генерала еще не обещали? — осведомилась подружка, как только пришла в себя. — Уж больно глотка у тебя здоровая.

— Обещали полковника, — съязвил супруг, — а до генерала я, может, и не доживу с такой-то женой. — Я приложила руку к груди, вытаращила глаза и совсем было собралась достойно ответить, но супруг по обыкновению сник, сообразив, что сболтнул лишнее, и торопливо перешел на деловой тон: — А вот то, что не попало ни в какие газеты шесть лет назад. В машине, кроме Инги и ее брата, на момент аварии находился еще один человек. Не знаю, зачем вам понадобилось ворошить давно забытое, но жизнь вы этому человеку уже осложнили, документы в обход ментуре я поднять не мог, и они теперь знают то же, что и я. А знают они следующее: мужчина этот Игорь Васильевич Дунаев. Ну что, довольны?

Не могу сказать, что меня данное сообщение удивило, если честно, нечто подобное я и ожидала услышать. Итак, Игорь был знаком с Ингой за несколько месяцев до удочерения ребенка. Инга красивая девушка, он увлекся и… А дальше все просто: авария, пьяный мальчишка за рулем, а в машине, в обнимку с его сестрой, взрослый мужчина, женатый человек. Шесть лет назад дядюшка еще не был самым главным прокурором в области, но пост занимал немаленький и дорогого родственника из дерьма вытащил. Дело замяли, имя Дунаева нигде не прозвучало. По прошествии шести лет, когда брат с сестрой оказались в затруднительном положении, они вспомнили о давнем друге. Инга приехала к брату, который только-только освободился из тюрьмы, и вскоре отыскала Игоря. Их встречу в кафе наблюдала Лена. Скорее всего, Инга требовала деньги у бывшего дружка, он к предложению отнесся без восторга, и тогда они решили похитить Лельку. Вот чертова семейка!

— Весной они вовсю крутили любовь, — воодушевилась подружка, — а в сентябре Инга родила. Причем, будучи отправлена на исправление к тетке, рожать прибывает сюда, в тот самый роддом, где по счастливой случайности главврач тоже тетушка, но уже не ее, а возлюбленного, и он сам, до той поры не разделявший мечту супруги о приемном ребенке, вдруг дает свое согласие. По-моему, это называется и волки сыты, и овцы целы.

— Ты думаешь… — ахнула я, затем вскочила со стула, бормоча под нос: — Немедленно к Римме Сергеевне, думаю, как раз об этом она и хотела поговорить со мной.

Женька уже выпорхнула в прихожую, а Роман Андреевич заорал:

— Стой! Куда? — Но мы его не слушали, и в результате он устремился следом, прихватив ключи от своей «девятки». Уже выехав со двора, Роман Андреевич спросил: