Люся Лютикова - Наш маленький грязный секрет Страница 26

Я позвонила в знакомую светло-серую дверь. Ее открыл мужчина в старых вытянутых трениках и майке далеко не первой свежести. Судя по внешнему виду, Петрович если не миновал шестидесятилетие, то скоро уже должен праздновать этот юбилей. В одной руке мужчина держал совок для мусора, в другой — веник.

— Вам кого?

— Я к вам насчет аренды квартиры. Меня прислала Нинель Митрофановна, ваша соседка. — Я сообразила, что Петрович ни за какие коврижки не пойдет узнавать у вредной старушонки, правда ли это.

Мужчина несколько секунд что-то прикидывал в уме, а потом распахнул дверь пошире:

— Проходите.

Я с опаской зашла в коридор. Хозяин уже успел навести здесь порядок: вещи не валялись на полу, как в прошлый раз, шкаф и тумбочка были плотно прикрыты. Я скосила глаза на кухонную дверь — остались ли там кровавые пятна? Вроде бы уже нет.

— Мне сказали, что предыдущий жилец умер в квартире. А как это произошло?

— Сердечный приступ, — ответил Петрович, старательно избегая смотреть мне в глаза.

— Зачем же вы обманываете? — мягко упрекнула я Петровича. — Нинель Митрофановна сказала мне, что его убили. Вы знаете, я человек не суеверный, все равно не откажусь снимать квартиру, уж больно ситуация у меня критическая. Живу в одной квартире со свекровью и тремя ее кошками — представляете себе? Она, кстати, чем-то на Нинель Митрофановну смахивает…

Сама я, конечно, ничего не имею против трех кошек. Но Петрович, как заядлый собачник, наверняка держит на них зуб. Да и на Нинель Митрофановну тоже. Моя догадка оказалась верной: в ответ мужчина многозначительно крякнул и кивнул: понимаю, мол, и сочувствую.

— Кстати, а вас как зовут? Мне сказали только отчество — Петрович.

— Да так меня и зовите, — улыбнулся мужчина.

— А я — Анжела, — на всякий случай соврала я и кивнула на веник, который Петрович продолжал держать в руках: — Может быть, вам помочь?

— Да я уже почти все закончил. Вот только решил мусор с балкона вымести. Не возражаете, если я продолжу? А вы пока можете к квартире присмотреться.

Мы прошли на балкон, где я примостилась на колченогую табуретку. Подметал Петрович довольно неумело, зато энергично. Пыль так и летела в мою сторону.

— Вы знаете, честно говоря, это преступление меня заинтриговало, — закинула я удочку. — Ужас как любопытно, кто был этот человек и за что его убили!

Петрович выпрямился и бросил на меня быстрый взгляд. Но он, очевидно, тоже был не прочь немного поболтать.

— Ну, я уже рассказал свои соображения, когда меня вызвали к следователю на Петровку. Не знаю, правда, насколько они пригодились, я так понял, что у милиции уже была какая-то своя версия. В любом случае известно мне немного, и все со слов самого жильца. За что купил, за то и продаю.

Он замолк и принялся выгребать из угла комок грязи. Наконец, когда мое терпение уже было на пределе, Петрович продолжил:

— Когда он пришел по моему объявлению насчет квартиры, я сразу понял, что тут что-то не так. Странно как-то: такой приличный, обеспеченный мужчина — и польстился на мои хоромы. Мне показалось, что он вполне может позволить себе квартиру получше. И знаете, я не ошибся. Первым делом он попросил меня не привлекать к сделке риелторское агентство. Они ведь обязаны регистрировать данные всех, кто снимает квартиры. Он сказал, что хочет спрятаться от своих баб: жены, любовницы и еще одной женщины из Твери. Говорит, достали своим нытьем и скандалами. Каждая тянет одеяло на себя, требует полного подчинения, а он с радостью вернул бы то время, когда ходил в холостяках. Вот и решил съехать ото всех.

— Но как бы эти бабы узнали, где он живет? — По моему мнению, историю жилец рассказал довольно неправдоподобную.

— Ну, во-первых, жена у него работает в Регистрационной палате, по знакомству можно поднять какой угодно документ в любом министерстве. А во-вторых, сегодня за взятку можно узнать все, что хочешь, хоть дату конца света. А деньги у его баб наверняка водились.

— А вы паспорт-то его видели?

— Конечно, посмотрел. И фамилию с именем запомнил, уж больно красиво звучит — Арнольд Борисович Краснянский. Постоянная прописка у мужика была в Москве, все честь по чести.

Хм, интересно. У мошенника был паспорт на имя, которым он представлялся обманутым соискательницам. Неужели его на самом деле так звали? Или, что вероятней, он пользовался чужим паспортом?

— А где он был прописан?

— Ну, этого я уже не помню. Но сразу было видно — человек приличный. Заплатил за полгода вперед, даже не торговался. А может, чайку выпьем? — внезапно решил проявить гостеприимство хозяин.

Я непроизвольно дернулась, вспомнив о луже крови на кухне.

— Нет, давайте лучше здесь, на свежем воздухе, посидим. Кстати, а вам не страшно на полгода оставлять квартиру на незнакомого человека, да еще без договора об аренде? А вдруг это мошенник, перепишет вашу жилплощадь на себя, а?

Петрович рассмеялся:

— Ну, это ему вряд ли бы удалось. Нас здесь прописана такая куча народу, что даже сложно сосчитать. И потом, в нашем домоуправлении работает сестра моей жены, золовка то есть. Ни один документ на квартиры мимо нее не проходит. В случае чего она бы сразу шум подняла. Нет, квартирным аферистам здесь не развернуться.

Тут я совершенно неожиданно вспомнила, что на сегодня у меня назначено интервью в охранном агентстве «Закон и порядок». И пропустить его никак нельзя — это же рекламная статья, фирма за нее наверняка уже деньги перевела. А ведь еще мне надо забежать в «Модус вивенди» за очередной порцией корреспонденции! Черт знает что такое! Никакой памяти не осталось, пора заводить записную книжку-«склеротичку». Я прикинула, что если сейчас же брошусь в турфирму, то еще успею по всем делам.

Я начала прощаться с Петровичем, ссылаясь на срочное дело, и пообещала вскоре позвонить насчет квартиры. Петрович записал мне свой номер телефона. Я вдруг смекнула, что номер телефона квартиры, где жил Краснянский, для моего расследования тоже может пригодиться, и попросила записать и его.

— А зачем он вам? — удивленно вскинул брови хозяин. — Меня здесь уже не будет, звоните домой.

Чтобы не вызывать подозрения у Петровича, я решила не настаивать, а пошла на хитрость:

— Ой, мне же надо на работу позвонить! Можно воспользоваться вашим аппаратом?

— Пожалуйста.

Я набрала домашний номер Катерины. Она сейчас на службе, но вообще-то сама подруга мне не нужна. Все дело в ее телефоне — он у нее с определителем номера. Я дождалась характерного длинного гудка, свидетельствующего о том, что АОН включен, и положила трубку.

— К сожалению, занято. Ладно, попробую потом дозвониться из автомата.

Не забыть бы вечером поинтересоваться у подруги, с какого номера я ей звонила.

В «Модус вивенди» я примчалась даже чуть раньше обычного. Инна попросила меня подождать: в отделе кадров еще готовили важный документ, который нужно было доставить сегодня. Я решила не терять времени даром и по Интернету отправить свою статью про мошенников в родную редакцию. До чего же удобно пользоваться плодами цивилизации! Будь у меня дома электронная почта, я, наверное, вообще бы не ходила на службу.

Я отправилась в комнату к менеджерам и уселась за свободный компьютер. Машина потребовала пароль, и я обратилась к работающему за соседним столом молодому человеку:

— Какой тут пароль?

— А тебе для чего нужен компьютер?

— Для Интернета.

— Тогда просто нажми «Escape», и загрузится все, кроме корпоративной сети.

Я последовала его совету, и уже через полминуты пыталась подключиться к «Яндексу», на котором у меня заведен бесплатный почтовый ящик. Внезапно сзади раздался сердитый голос:

— А ты что тут делаешь?

Я обернулась и увидела Марину, начальницу отдела по работе с клиентами. По всей видимости, мы с ней ровесницы. Но это обстоятельство — единственное, что нас хоть как-то сближает. Во всем остальном Марина представляет собой мою полную противоположность. Всегда подтянутая, уверенная в себе, одетая с иголочки, она даже в летнюю жару ходит по офису в колготках, демонстрируя окружающим стройные ноги. Каштановые волосы Марины аккуратно уложены, а на лицо нанесен «естественный» макияж. Если снять с ее ног изящные лодочки, то под ними наверняка можно обнаружить свежий педикюр с неброским лаком. Смею предположить, что она тщательно гладит свое белье, которое, несомненно, покупает в роскошных бутиках. Я же предпочитаю носить хлопковую продукцию производства Белоруссии из серии «дешево и сердито». И по моему глубокому убеждению, гладить трусы после стирки — величайшая глупость: они же сами разглаживаются на мадам Сижу в процессе носки!

Скажу честно, такие женщины, как Марина, не вызывают у меня никакой симпатии. Причина проста: своим подтянутым внешним видом они постоянно напоминают мне, какая я расплывшаяся и никчемная особа. Уж будьте уверены: эта девушка ведет здоровый образ жизни, не переедает сладкого, знает, чего хочет, и всегда этого добивается.