Дарья Калинина - Пестрые человечки Страница 26

— Что это? — недоуменно спросила у него Аня.

— Прочитайте и узнаете! — холодно посоветовал ей Игорь Витальевич.

Инна первой схватила бумаги.

— Это отчет детектива! — воскликнула она. — Тут говорится о всех передвижениях и контактах Мариши за последние пять дней.

Мариша схватилась за голову.

— Какая низость! — воскликнула она. — Никогда ему этого не прощу! Какая скотина! И это он мне в благодарность, что я с него пылинки сдувала!

— О ком это ты? — удивилась Инна, на секунду оторвавшись от чтения бумаг.

— О Смайле! О ком же еще? — ответила ей Мариша.

— А при чем тут Смайл? — рассеянно спросила у нее Инна.

— Ну как же? — растерялась Мариша. — Это ведь он нанял детектива, чтобы тот проследил за мной, пока сам он в отъезде? Он! Он! Больше некому!

— Вовсе нет, — покачала головой Инна.

— Нет? — удивилась Мариша.

— Нет, — повторила Инна. — Фамилия заказчика совсем другая. Колпаков Виталий Петрович. Мариша, да это же твой дед!

— Мой дед? — поразилась Мариша. — Но зачем деду нанимать детектива? И следить?..

Она не договорила, потому что челюсть у нее свело намертво.

— Ее дед? — не меньше Мариши удивились Тамара Ильинична и Аня.

— Да, — подтвердил Игорь Витальевич. — Эти фотографии и отчет детектива мне передал мой отец — дедушка Мариши.

— Но с какой стати моему деду понадобилось вдруг тратить деньги и следить за мной? — справившись наконец с непослушной челюстью, договорила Мариша.

— Это у него самого тебе нужно спросить, — ответил Игорь Витальевич. — Мне он ничего объяснить не пожелал. Появился у меня на пороге, швырнул мне в лицо конверт, в котором был этот диск, фотографии и отчет детектива и, прежде чем я успел его остановить, повернулся и ушел. Я лишь понял, что дед нанял человека, который последние несколько дней следил за Маришей. Беседовал с ее соседями, снимал всех людей, с которыми она общалась. И, к сожалению, картина получилась весьма печальная. Мариша общается с ворами, наркоманами и к тому же водит к себе мужчин, с которыми занимается сексом за деньги.

— Но это все ложь! — воскликнула Аня. — Мы с Инной знаем Маришу много лет. Ничего подобного она в жизни себе не позволяла.

При этих словах своей горячо любимой подруги Мариша внезапно покраснела. Ей в голову пришла мысль, что не все так гладко. И с наркоманами она общалась, хотя и не с целью покупки наркотиков, но все же. И с людьми, промышлявшими воровством, она когда-то общалась, хотя покупать у них ничего не покупала. Да если честно, то и мужчин своих Мариша при всем желании всех упомнить не смогла бы. Слишком много их было. Так что не такой уж идеальной она была. Но…

— И я тоже могу сказать, что хоть моя дочь и не идеал, — словно прочитав ее мысли, воскликнула Тамара Ильинична, — и характер у нее упрямый, как у ослицы, но она не проститутка!

— Конечно же, нет! — хором подтвердили Инна с Аней.

— Не знаю, — засомневался Игорь Витальевич. — Но я своими глазами видел у Мариши в комнате этот кожаный костюм с шипами и ошейником. И другой с прорезями в самых интересных местах. И плетка с наручниками тоже у нее есть. Их-то я видел своими собственными глазами. Они никак не могут быть монтажом или обманом зрения.

— Мне тетка Лиса их подарила! — в отчаянии воскликнула Мариша, чувствуя, что ее подставили, но все еще не до конца веря в это и не понимая, кому и для чего это понадобилось делать.

— Я должен подумать, — сказал Игорь Витальевич. — И я должен еще раз переговорить с отцом.

— Вы оставите нам вот это? — спросила у него Инна.

— Я хотел их уничтожить, — с сомнением ответил Игорь Витальевич. — Но… Но ведь вы можете это сделать и сами.

С этими словами он поднялся и поспешно покинул квартиру дочери. Его никто не стал удерживать. Марише, ее матери и подругам было о чем поговорить и без Игоря Витальевича.

— Мне все-таки кажется, что тут не обошлось без Смайла, — вздохнула Аня. — Мариша, ты в самом деле уверена, что у него нет любовницы?

— Теперь я уже ни в чем не уверена, — махнула рукой Мариша. — Ведь по всему выходит, что я и в самом деле занимаюсь проституцией. Да еще вдобавок я наркоманка. Все заработанные проституцией деньги тут же трачу на дозу.

— Ты не наркоманка, — строго напомнила ей Инна. — А вот насчет любовницы твоего мужа Аня, может быть, и в точку попала. Кто-то хотел скомпрометировать тебя перед мужем. А кому это нужно, как не его любовнице, которая мечтает занять твое место?

— Но как в таком случае эти пакостные снимки оказались у моего дедули? — спросила у них Мариша. — И с какой стати фамилия дедули стоит в графе заказчик в отчете детективного агентства?

— А скажи, с какой стати самому дедуле проявлять после стольких лет интерес к твоей персоне? — спросила у нее Инна. — Он тебя не видел, не знал, а тут вдруг вспомнил про тебя, раскошелился и даже нанял детектива, чтобы выяснить, как ты проводишь свой досуг. Это же полная чушь, ты не находишь?

— Под старость у людей каких только причуд не случается, — неожиданно вздохнув, произнесла Тамара Ильинична. — Вот моя собственная бабушка взяла и завещала все свое имущество какому-то благотворительному фонду для бедных, хотя всю свою сознательную жизнь утверждала, что если человек беден, то, значит, он либо ленив, либо туп, либо и то и другое вместе. И в любом случае помогать ему, все равно что пытаться иглой заштопать пропасть.

— Ты хочешь сказать, что дедушка собирался оставить мне наследство, а кто-то про это узнал и вознамерился расстроить эти планы? — спросила у матери Мариша.

— Не знаю, — вздохнула Тамара Ильинична.

— Вряд ли, — с сомнением произнесла Мариша. — Во-первых, дед меня совсем не знает, а следовательно, и не любит. Во-вторых, у него есть трое детей. Две дочери и сын. Все прямые наследники. И наконец, третье и самое важное, дед живет совсем небогато. В квартиру-то нас не пустили. Но, судя по прихожей, никаких особых денег у деда нет.

— Это все так, — согласилась с ней Инна. — Но детектива между тем нанял именно он.

— Боже мой! — воскликнула Мариша. — Я тебя умоляю! Любой человек мог подписаться его именем. Детективов много, а работы у них мало. Так что если клиент явится и скажет, что паспорт забыл дома, так его и без паспорта примут с распростертыми объятиями. На безрыбье, как известно, и рак — рыба. Хоть и без паспорта клиент, но если платит, то уже хорошо.

— Ну, это еще нужно уточнить, — сказала Инна. — Тут в отчете есть телефон детективного агентства. Так что завтра мы туда наведаемся и выясним все, что удастся. Если детектива нанял и в самом деле твой дед, то, может быть, он хотя бы объяснил детективу, с какой целью он это делает.

— Насчет того, чтобы побеседовать с детективом, это ты хорошо придумала, — согласилась с ней Мариша.

— А сейчас я хочу еще раз посмотреть эту пленку, — сказала Инна. — И вы все тоже смотрите.

— Эту гадость?! — передернуло Тамару Ильиничну. — Не стану я ее смотреть! Никакими силами меня не заставите! И я не понимаю, Инна, как тебе в голову могла прийти мысль смотреть еще раз.

— Я уверена, что снималась там вовсе не Мариша, — ответила Инна, почему-то задумчиво глядя на спящую Юлю, — а какая-то совсем другая женщина. Потому и смотреть буду совершенно спокойно.

— Тогда ладно, — содрогнувшись, сказала Тамара Ильинична. — А на что нужно обращать внимание?

— На любые мелочи, которые бы помогли нам доказать, что в съемке участвовала вовсе не Мариша, — пояснила ей Инна.

— Ну, это понятно, — вздохнула Тамара Ильинична. — Ладно, запускай!

Инна снова включила запись на просмотр. И четыре женщины пристально уставились на экран. Действие длилось примерно сорок минут. И все сорок минут Тамара Ильинична краснела, бледнела и вообще выглядела неважно.

— Господи, — сказала она, когда фильм кончился, — мне завтра лететь в Париж, а у меня давление подскочило.

— Но вам что-то удалось заметить? — спросила у нее Инна.

— Только то, что та женщина пониже ростом, чем Мариша, — сказала Тамара Ильинична.

— Верно, — кивнула Инна. — И ни разу за всю съемку не было показано лицо женщины. То есть вначале, когда Мариша одна и переодевается, ее лицо хорошо видно. А потом ни разу. И снова ее лицо только в конце, когда она лежит на кровати, но уже одна. А напялить парик, чтобы со спины казалось, что это Мариша, дело нехитрое.

— Да, а потом еще та тетка на пленке будет постройней Мариши, — заявила Аня.

— Ты что говоришь! — неожиданно возмутилась Мариша. — Ты что, хочешь сказать, что я толстая?

— Не толстая, а просто более крупная, — пробормотала Аня.

— Не юли! — строго приказала ей Мариша. — Еще скажи, что у той тетки на заднице целлюлита не было, а у меня есть.

— Ничего вообще больше говорить не буду, — разозлилась Аня. — Разбирайся сама, ты это на пленке или не ты.