Дональд Уэстлейк - Проклятый изумруд Страница 26

— Ну, вот и все, — сказал Гринвуд. — Невероятно.

— Может быть, удача все же повернулась к нам, — произнес Чефуик.

— Сегодня пятница, тринадцатое. Фантастика!

— Уже нет. Полночь прошла.

— Ну, пошли. Вот, отдашь его Дортмундеру.

Чефуик сунул ключ в карман, и они вышли из конторы. Садясь в машину, Гринвуд попросил:

— Подбросьте сперва меня, ладно? Меня ждут.

— Почему бы и нет? — сказал Марч.

Гринвуда доставили домой. Он быстро поднялся на лифте и вошел в квартиру. Девушка сидела в его кровати и читала книгу про Джеймса Бонда. Она немедленно отложила книгу и погасила свет в изголовье, пока Гринвуд освобождался от лишней одежды.

Потом он скользнул в постель.

— Все прошло хорошо? — осторожно спросила Линда.

— Я же вернулся, — просто ответил он.

Она поцеловала его и подняла на него восторженный взгляд.

— Ты из ЦРУ? Да?

— Я не имею нрава говорить об этом, — ответил он.

— Ммм… — промычала Линда и стала покусывать все его тело, не ограничиваясь более ухом.

— Обожаю патриоток, — пробормотал Гринвуд.

Четверг девятнадцатого октября был одним из дней, когда погода сама не знает, чего она хочет. Альберт Кромвель, охранник при сейфах в полуподвальном этаже Национального банка на углу Сорок шестой улицы и Пятой авеню, вырядился утром в плащ, не говоря уже о зонтике, и вернулся домой, неся все это в руках под палящим солнцем. Он не знал, чувствовать ли себя обиженным или радоваться хорошей погоде.

Альберт Кромвель жил в квартире на двадцать восьмом этаже здания в Верхнем Вест-Сайде и добирался домой на метро. В тот день, когда он вошел в лифт, рослый импозантный мужчина с черным пронзительным взглядом, высоким лбом и густыми черными волосами, в которых начала серебриться седина, вошел в лифт вместе с ним.

Альберт и импозантный мужчина стояли бок о бок около дверей.

Лифт начал подниматься.

— Вы уже видели эти цифры? — спросил мужчина глубоким зычным голосом.

Удивленный Альберт повернулся к соседу. Незнакомые люди не разговаривают в лифте.

— Прошу прощения? — сказал он.

Кивком головы импозантный мужчина указал на ряд номеров над дверью.

— Я говорю об этих цифрах. Посмотрите на них! — предложил он.

Удивленный Альберт Кромвель поднял взгляд. На узкой полоске стекла над дверями загорались по очереди маленькие цифры, указывая этаж, — слева направо, начиная с "П" (подвал) и кончая «35». Например, в тот момент зажглась цифра "4".

Альберт видел, как погас этот номер и зажглось "5".

— Обратите внимание на регулярность движения, — продолжал своим звучным голосом импозантный мужчина. — Как приятно видеть хорошо налаженный механизм, действующий безотказно, регулярно смотреть на номера, знать, что за каждым номером последует следующий. Смотрите на номера. Произносите их вслух, если хотите, это успокаивает после работы.

Так хорошо, что есть возможность отдохнуть, возможность смотреть на эти номера, чувствовать, как тело расслабляется, расслабляется, чувствовать себя в безопасности, смотреть на номера, следить за ними, чувствовать, как каждый мускул расслабляется, каждый нерв расслабляется, чувствовать, что можно, наконец, прислониться к стене и расслабиться, расслабиться, расслабиться. Теперь больше ничего не существует, кроме цифр и моего голоса. Цифры и мой голос.

Импозантный мужчина замолчал в посмотрел на Альберта, прислонившегося к стене лифта и устремившего бессмысленный взгляд на цифры поверх двери. Погас двенадцатый. Альберт Кромвель смотрел на номера.

— Вы слышите меня? — спросил импозантный мужчина.

— Да.

— Скоро, в ближайшие дан, одни человек обратится к вам на вашей работе. В банке, в котором вы работаете. Вы меня понимаете? — сказал импозантный мужчина.

— Да, — ответил Альберт.

— Человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами». Вы меня понимаете?

— Да.

— Что скажет вам человек?

— Ларек с афганскими бананами.

— Очень хорошо, — произнес импозантный мужчина. Зажегся номер семнадцатый. — Вы по-прежнему чувствуете себя совершенно расслабленным, — продолжал он. — Когда человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами», вы сделаете то, что он велит. Вы меня поняли?

— Да, — ответил Альберт Кромвель.

— Что вы сделаете, когда человек скажет: «Ларек с афганскими бананами»?

— Я сделаю то, что он мне велит, — ответил Альберт Кромвель.

— Очень хорошо, — сказал импозантный мужчина. — Это очень хорошо, у вас все будет очень хорошо. Когда человек покинет вас, вы забудете, что он приходил. Понимаете?

— Да.

— Что сделаете, когда он вас покинет?

— Я забуду, что он приходил.

— Превосходно, — сказал импозантный мужчина. На табло зажегся двадцать второй этаж. — Молодец, все хорошо. — Импозантный мужчина протянул руку и нажал на кнопку двадцать пятого этажа. — Когда я вас покину, — сказал он, — вы забудете наш разговор. Когда вы доедете до вашего этажа, вы будете чувствовать себя расслабленным, вам будет очень, очень хорошо.

Вы не будете вспоминать наш разговор до того времени, когда человек скажет вам: «Ларек с афганскими бананами». Тогда вы сделаете то, что велит этот человек, а когда он уйдет, вы забудете наш разговору забудете человека, который к вам приходилВы сделаете это?

— Да, — ответил Альберт Кромвель.

Над дверями лифта зажегся номер «25». Лифт остановился.

Двери раздвинулись.

— Молодец, очень хорошо, — сказал импозантный мужчина, выходя из кабины. — Очень хорошо.

Двери закрылись, и лифт поднялся на этаж, на котором проживал Альберт Кромвель. Двери раздвинулись. Альберт встряхнулся и вышел из кабины. Он улыбался. Он направился по коридору упругой походкой; он чувствовал себя отдохнувшим и бодрым и приписывал это необычайно теплому дню.

Короче говоря, он чувствовал себя превосходно.

Дортмундер вошел в банк. Он помнил, что Великий Миазмо сказал ему накануне, добившись нужного результата от Альберта Кромвеля.

— Если возможно, — сказал он, — проделайте вашу работу завтра. В противном случае нужно будет ждать весь уик-энд. Внушение достаточно сильное, чтобы продержаться до понедельника, но, естественно, чем раньше вы используете его, тем лучше. Он может посмотреть в субботу какой-нибудь дурацкий спектакль по телевизору, там кто-нибудь скажет: «Ларек с афганскими бананами», и все пойдет прахом. Постарайтесь лучше не откладывать.

И «завтра» настало. Дортмундер уже приходил в девять тридцать утра, но когда он дошел до лестницы и бросил взгляд вниз, то увидел, что Альберт Кромвель дежурит снаружи, что означало, что внутри дежурит Джордж. Джордж не устраивал Дортмундера, и он ушел в надежде, что после завтрака они поменяются местами.

Удача была на его стороне. Когда Дортмундер подошел к лестнице и посмотрел вниз, он увидел, что Альберт находится там. Дортмундер без колебаний спустился, приветствовал Джорджа, расписался в книге, и прошел через решетчатую дверь, которую ему открыл Джордж.

В маленьком помещении между дверьми никого не было, и на секунду Дортмундер почувствовал, как леденеют пальцы и дрожь пробегает по спине. Он уже видел себя задержанным торжествующими полицейскими. Достойный конец истории с изумрудом «Балабомо»!

Но Джордж объяснил:

— Альберт сейчас займется вами, сэр.

И страшные опасения Дортмундера рассеялись, как дым.

Джордж запер дверь за собой на ключ и вернулся в свою клетушку.

В помещении стояло два стула, но у Дортмундера были слишком напряжены нервы, чтобы садиться. Ему казалось, что его забыли, как забывают, например, зонтик. Но через пару минут дверь отворилась, и вышла старая дама, прижимавшая к своему лисьему манто китайского мопса. Ее сопровождал Альберт.

Он закрыл дверь и обратился к Дортмундеру:

— Одну минуту, сэр.

— Не торопитесь, — ответил Дортмундер.

Альберт открыл другую решетку, выпустил даму, потом повернулся к Дортмундеру.

— Пожалуйста, следуйте за мной.

Они прошли через внутреннюю дверь и направились прямо к сейфу Дортмундера. Альберт открыл его своим ключом, попросил ключ у Дортмундера и выдвинул ящичек.

— Я хотел только взять вот это, — сказал Дортмундер, вынул из сейфа конверт и сунул его во внутренний карман пиджака.

Альберт запер двумя ключами теперь уже пустой сейф и вернул ключ Дортмундеру.

— Сюда, сэр.

— Ларек с афганскими бананами, — произнес Дортмундер.

Альберт замер на месте. Потом повернулся к Дортмундеру. Весь вид его излучал готовность к услугам.

— Да, сэр.

Дортмундер достал из кармана ключ Проскера.

— Теперь мы откроем этот сейф, — сказал он.

— Да, сэр.

Альберт взял ключ и пошел к сейфу Проскера. Двумя ключами открыл его и замер неподвижно, по-прежнему со спокойным лицом, внимательный, готовый оказать любую помощь.

В сейфе Проскера была масса бумаг; какие-то акты, толстые белые конверты, свидетельства о рождения… И среди всего прочего — маленькая черная коробочка, в которых обычно держат запонки или серьги. Дортмундер взял коробочку и открыл ее.