Наталья Александрова - Игра на нервах для одинокого ценителя Страница 27

– А-а… – протянула Мила разочарованно. – А то я уж думала, что ты замуж собралась…

– Замуж? – Я поперхнулась кофе. – Да ты в уме? За каким чертом мне за него замуж идти?

– А чего еще с ментом можно делать? – искренне удивилась Мила. – Денег у него мало, одет плохо, машины приличной и то нету. Вечно он на дежурстве, по работе общается со всякой дрянью, так что красиво с ним время провести никак не получится. Ни тебе в ресторане посидеть со вкусом, ни тебе в Турцию или, к примеру, в Египет съездить, ни шубу на Новый год в подарок получить… Так что вариант один – только замуж. Хотя, я тебе скажу, у Лешки с жильем сейчас проблемы, мне Ашотик рассказывал. Он когда в позапрошлом году с женой развелся, то обратно к матери и сестре ушел в трехкомнатную. Мать недавно умерла, так сестра сразу замуж вышла, привела в дом хмыря какого-то, ни черта не делает, только ест да спит. Лешка же его сдуру и прописал, сестренку пожалел. И теперь тот вздумал права качать, на Лешку наехал как-то по глупости. Ну, с ментом, конечно, связываться себе дороже, и Леша его поучил уму-разуму. Так теперь сестра на Лешку в обиде – в общем, дома у него форменный ад, сам мне жаловался. А если у тебя пока с жильем тоже ничего не ясно, так где вы обретаться станете?

– Да ты что, думаешь, если у меня кофточка розовая, то и в голове вместо мозгов розовая каша? – всерьез рассердилась я. – Да я только третьего дня развелась, зачем мне замуж, да еще за Творогова?

– Ну, может, тебе статус нужен… – уклончиво ответила Мила.

Любит она к месту и не к месту вворачивать такие умные слова.

– Да к чему? – вяло возразила я.

– Не скажи, – серьезно заметила Мила. – При моей работе замужество очень помогает. Как увидят мужики кольцо на руке – три раза подумают, прежде чем приставать.

Разговор наш иссяк, и в это самое время распахнулась дверь и на пороге появились два долгожданных капитана.

– Опаздываете, мальчики! – оживилась Мила. – Вот Василиса уж вся извелась…

– Васенька, солнце мое! – разлетелся ко мне темпераментный Бахчинян. – Сколько лет, сколько зим! Как там твоя зверюга, соседей еще не съела?

– Ну, раз вас не вызывали, стало быть, еще не съела, – в тон ему ответила я.

– Да, а вот твой коллега здорово отличился! – продолжал разглагольствовать Бахчинян. – Лешку вон едва не подставил по полной программе.

– Какой коллега? – очень натурально удивилась я. – Это ты Куликова имеешь в виду? Так мы с ним больше не работаем, да и раньше он только с Бонни иногда сидел.

Творогов принял из рук Милы тарелку с горой выпечки и просветлел лицом – он ревновал меня не только к Бонни, но и к дяде Васе, поскольку я проводила с ним много времени.

Я прихватила свою чашку и потащилась за капитанами в дальний конец зала, обменявшись понимающими взглядами с Милой.

Мигом умяв половину булочек и пирожков, Бахчинян еще больше приободрился и оглядел меня маслеными глазками.

– Цветешь, как роза! – объявил он. – Вид такой свежий! Свежее, чем эти булочки!

Я тут же вспомнила, какие прекрасные розы росли у меня в саду в нашем с бывшим мужем доме. Как я их любила! И не только их, а вообще все цветы и кусты. Я не занималась садом с прошлого лета, все теперь погибло, розы уж точно. На миг стало грустно, однако я вовремя вспомнила, что пришла в кафе за делом, а не просто так поболтать с Милой и пофлиртовать с Бахчиняном. Тем более что дело это совершенно нестоящее – капитан всем женщинам говорит одинаковые комплименты и предлагает руку и сердце с оговоркой – дескать, если бы не дети… и так далее.

– Как живешь? – не унимался капитан. – Вид такой, как будто наследство получила!

– Ну-у… – протянула я, загадочно блестя глазами, – не то чтобы наследство, но дела идут неплохо. Оформила с мужем развод, теперь вот только дом разделить – и будет у меня собственное жилье.

– Счастливая, – вздохнул Творогов, а Бахчинян бросил на него горящий взгляд – не тормози, мол, куй железо, не отходя от кассы! Вон какая женщина на горизонте вырисовывается! На лицо и фигуру симпатичная, характер не вредный, да еще и жилье собственное будет! Не упускай свой шанс, Леха!

Я сделала вид, что не замечаю горящих черных глаз, и продолжала наивным голосом:

– Цену за дом хорошую дают, так что можно либо квартиру, либо коттедж купить. С одной стороны, хорошо бы квартиру, в городе жить удобнее, а с другой – Бонни на воздухе гораздо лучше будет. Да и я сад люблю.

Капитаны снова переглянулись, и Бахчинян едва заметно покачал головой – не поддавайся, мол, Леха! Не нужен тебе никакой коттедж, как ты оттуда на работу ездить станешь?

– Приглядела я тут один домик, – продолжала я в том же духе, – два этажа, четыре комнаты, кухня большая, гараж, хозблок… В поселке Мамлеево.

– Мамлеево? – ахнул Бахчинян. – Да ты с ума сошла, это ж такая дыра!

– Ну, не скажи, – не согласилась я, – всего двадцать километров от города, шоссе хорошее, новое.

– Да если хочешь знать, там вообще место несчастливое! – выпалил Бахчинян. – Там знаешь какое дело громкое было!

– Ну да, что-то слышала. – Я продолжала притворяться наивной дурочкой. – Пожар там был, дом сгорел у какого-то богатого человека. Да мне-то что до этого? Это когда было-то!

– Эх ты, – вздохнул Бахчинян. – Не говори, чего не знаешь! Дом сгорел. Да не у богатого человека, а у криминального авторитета! Да не дом, а целый дворец.

Я едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Что такого сообщил мне бравый капитан, чего я сама не знаю? А понтов-то…

– Ашотик! – крикнула умница Мила от стойки. – Поди сюда на минуточку, у меня кофеварку заело!

Бахчинян протиснулся за стойку и сразу же басисто заворковал, а Мила захихикала и неприлично завизжала. За нашим столиком, наоборот, стало тихо.

– Ты что-то, Леша, грустный в последнее время, – поощрительно улыбнулась я, – похудел, побледнел… скушай еще булочку.

– Да что там булочка, – вздохнул капитан Творогов, – разве булочка поможет…

Я забеспокоилась, так как в планы мои не входило выслушивать сейчас хоть и по-милицейски косноязычное, но все же объяснение в любви. Мне-то нужно выяснить поподробнее про то самое «мамлеевское дело», причем побыстрее, потому что время не терпит. Как-то неспокойно у меня на душе по поводу дяди Васи, не наломал бы он снова дров. Да и Бонни дома один.

Однако я все же переоценивала капитана Творогова. В своей работе он, может, и неплохо разбирается, зато в области человеческих отношений… Проще говоря, он так и не решился перевести разговор на любовную почву. Помолчал, повздыхал… и съел последнюю булочку.

– Все-таки что за такое «мамлеевское дело»? – Я решила брать быка за рога, а то от этого скромника ничего не дождешься.

Сейчас они спохватятся и слиняют на службу, а я останусь при пиковом интересе.

Творогов поглядел грустными глазами, как Бонни, когда я скармливаю ему последнюю котлету, затем слегка оживился и поведал мне, что в свое время, лет шесть назад, дело было действительно очень громкое. Дворец у того криминального авторитета был неприступен, охрана – звери, мышь не проскочит, муха не пролетит, муравей не проползет, микроб не просочится. И вот случился там как-то пожар, да не просто так, а от взрыва. Потом уж эксперты сказали, что кто-то протащил в резиденцию жидкую взрывчатку, от нее все и пошло. Хозяин решил покинуть дом вместе с охраной. И вот, когда они ехали на трех машинах по мосту через речку Мамлейку, опоры моста подломились и три машины упали в воду. Все утонули: и шеф, и охрана.

– И что? – недоуменно спросила я. – В чем смысл?

– Смысл? – Леша понизил голос. – Смысл в том, что уж больно вовремя они подломились. Дело это не афишировали, но слухов ходило множество. Опять же эксперты работали и дали заключение, что некоторые из погибших не то чтобы сами утонули, а им кто-то сильно помог. Всего девять трупов.

– Ну и ну! – ахнула я. – Какие-нибудь бандитские разборки? Этого авторитета так нужно было убить?

– Леш, ты скоро? – крикнул Бахчинян, заметив, что разговор у нас с Твороговым пошел вовсе не любовный. – Нас же шеф на планерку с утра вызывал…

Творогов вздохнул и сделал попытку вылезти из-за стола.

– Подожди! – Я схватила его за руку. – Лешечка, ну скажи, в чем там было дело? За что их всех убили?

– За деньги, – сказал он серьезно, – за очень большие. Нам с тобой и не представить, какие это были деньги. Ты когда-нибудь слышала такое слово – «общак»?

– Ну, телевизор-то я изредка смотрю, – обиделась я, – слова разные знаю…

– Вот эти деньги и взяли, – сказал Творогов, – конечно, в газетах про это ничего не было, потому что те, кто свои деньги там держал, зря трепаться не стали. Но со своей стороны расследование провели ой какое, не нам, ментам, чета. Охрану перешерстили, кто выжил, дом чуть не на молекулы разобрали. И ничего не нашли.

– А ты откуда знаешь? – вклинилась было я.

– Да уж есть у меня свои информаторы… – Творогов сделал строгое лицо.