Полина Раевская - Прекрасна и очень несчастна, или Кто кинул маленькую принцессу Страница 27

– Ничего не понимаю, – пробурчал Борисов. – Можешь говорить нормально? Нам ваши бандитские кликухи не известны, знаешь ли. И вообще ты уверен, что это номер Сени? Сам говоришь, он их меняет часто, а ты вот прям так все и помнишь наизусть?

Степан усмехнулся:

– Вот так прям и помню. Ну-ка, девка, – обратился он к Ларисе, – возьми лист бумаги и ручку и напиши любую комбинацию из двадцати цифр.

Лара вопросительно посмотрела на Илью, тот лишь равнодушно плечами пожал. Тогда она достала из своей сумочки блокнот и ручку и принялась быстро строчить ею по бумаге.

– Вот, – показала она ее Степану, – тот только мельком глянул на листок. Вот честное слово, я бы за это время не то что запомнить, прочитать цифры и то не успела.

– Отлично, – проговорил Степа, поворачиваясь к нам спиной, – а теперь проверяй! 27967306749202025492. Правильно?

– Правильно, – ошеломленно прошептала подруга. – Вот это да! Ничего себе у тебя талантище.

Степан только усмехнулся в ответ.

– Это да, – проговорил он, явно довольный комплиментом. – Очень в нашем деле полезный, знаешь ли, навык. Нам же палиться никак нельзя. Любое бумажное или электронное доказательство может быть использовано против нас в суде, а без бухгалтерии как? Вот именно, – назидательно проговорил бандит, – никак! Только до моих дебетов-кредитов ментам ни в жизнь не докопаться, ибо хранятся они вот тут, – парень постучал указательным пальцем по голове. – Все циферки тут, все до единой.

– Круто! – протянула Лариса, а Илья только досадливо хмыкнул.

– Слушайте, может, вы потом это все обсудите? – не слишком любезно прервал он разговор. – Давайте уже делом займемся.

– А ты не завидуй, – усмехнулся Степан. – Что не нравится? Не один такой умный, да?

– Плевать, – пожал плечами Борисов, – меня куда больше твой Сеня Веселый сейчас интересует. Где нам его можно найти, знаешь?

Степан усмехнулся:

– Его нельзя найти, в том-то и фишка. Он сам тебя находит, главное, позвать правильно.

С этими словами парень достал сотовый телефон и набрал номер. Абонент откликнулся почти сразу.

– Сеня? Это Шалый. Нужно встретиться, дело есть… Да, хорошее дело… Угу… Дорогое-дорогое… Не переживай, не обижу… Прямо сейчас… Говорю же, прямо сейчас надо, я что, шутил когда-то?.. Сеня, – в голосе Степана послышалась сталь. – Ты меня знаешь… Вот и хорошо, что понял… Не учи ученого…

– Ну что, по коням? – весело поинтересовался бандит, давая отбой.

– По коням, – отозвалась я за всех и, кряхтя, поднялась с дивана.

– И кто такой этот Сеня Веселый? Почему он, кстати, веселый-то? – поинтересовался Илья, когда мы тряслись в машине навстречу новому приключению.

Степан плечами пожал:

– Да кто его знает, отчего он веселый. Может, потому, что рыжий, как клоун. Ну, только от природы, а может, из-за проделок юности своей. Сеня ж у нас кто?

– Кто? – хором поинтересовались мы.

– Кибер-преступник. Компьютерный гений. Еще в школе занялся виртуальными грабежами, лихо очищая «карманы» владельцев банковских карт по всему миру. Ну а, будучи пусть и гениальным, но все же ребенком, шалил он тоже иной раз по-детски. Возьмет, к примеру, взломает почту своего физрука в школе, да и отправит от его имени письмо директрисе. Да не просто письмо, а порнографического содержания. Или там смонтирует фотку пахабную, приставив голову классухи телу голой тетки, да и разместит ту у бедной учительницы на странице в соцсетях. Еще и лайков ей насыпав щедро. Вот за эти деяния, возможно, и прозвали паренька веселым-то. А там не знаю, может, и еще что было.

– Как по мне, так достаточно, – усмехнулся Илья. – И зачем этот остроумный паренек мог понадобиться Штыменко? Как думаешь?

– Да кто ж его знает? Вот сейчас и выясним. Но думаю, документы вашему Славке нужны были. Сеня он же еще и доки подделывает лихо.

Степан резко крутанул руль и нажал на тормоз. Автомобиль, выбросив из-под колес кучу гравия, уткнулся носом в бордюр и остановился.

– Приехали, – оповестил Степан присутствующих, как будто мы и так этого бы не поняли. – Вон наш объект, – указал он пальцем на сидящего на скамейке в сквере паренька, чья рыжая шевелюра ярко отливала на солнце.

– Ты совсем офанарел?! – невысокого роста юноша, по виду совсем еще ребенок, вскочил со скамейки с явным намерением стартовать отсюда куда подальше. Но что-то его остановило: то ли грозный взгляд Ильи из-под сдвинутых бровей, то ли крепкие руки Степана, сжавшие его запястья.

– Сеня, успокойся, – проговорил наш бандитский друг, пародируя Семена Альтова. – Эти со мной. Надежные, проверенные ребята.

– Какие, к черту, проверенные?! – взвизгнул парнишка. – Ты вообще берега попутал? Правила забыл?

– Все я помню! – спокойно, но твердо проговорил Степан. – Зато ты, видимо, забыл, с кем имеешь дело. Иначе к чему такая истерика? Сказал же, все нормально, значит, нормально.

Парень помолчал и обвел нас внимательным взглядом бесцветных глаз, потирая запястья, на которых крепкие пальцы Степана оставили заметные следы. Он словно сканировал наши лица, пытаясь считать с них какую-то важную для себя информацию.

Уж что он там прочел, не знаю, но убегать не стал, а наоборот, опустился назад на скамейку.

– Ладно, – ворчливо проговорил он, – но предупреждаю, если это легавые…

Степан поморщился.

– То что? Что ты мне сделаешь? И вообще, Сеня, ты же интеллигентный парень, откуда этот жаргон? На киче ты не чалился, а ведешь себя, словно вор в законе. К чему эти понты? На кого рассчитаны? Кого удивить-то пытаешься?

– Ты серьезно хочешь об этом сейчас поговорить? – вмешался в беседу Илья. – Вот прямо другого времени не нашел, да?

Степан недобро сверкнул глазами и сжал кулаки.

– Слушай, ты, – тихо проговорил он, – ты меня начинаешь доставать уже.

Назревал скандал, за которым Сеня наблюдал с нескрываемым любопытством. В другое время я бы тоже, запасшись попкорном и колой, устроилась удобнее и наблюдала за развитием сюжета этого пусть и не очень динамичного, но весьма напряженного боевика, но сейчас, когда я еле стояла на ногах, мне совсем не улыбалось выяснять, у кого из парней длиннее пиписька.

– Ой, а может, уже займемся делом? – я поинтересовалась сердито. Парни прекратили испепелять друг друга взглядами и перевели внимание на Сеню, чему тот, к слову, не сильно обрадовался.

Поежившись под неласковыми взглядами Шалого и Борисова, тот проворчал недовольно:

– Ну давайте уж, излагайте, зачем пожаловали?

– Дело у нас к тебе, Сеня, нестандартное. Необычное, я бы сказал, – тоном бабки-рассказчицы проговорил Степа. – Узнать нам кое-что о твоем клиенте нужно. Станислав Штыменко. Знаешь такого?

– Ты, верно, шутишь? – Сеня аж захлебнулся от возмущения. На самом деле он, конечно, выразился ярче и эффектнее, но, как говорится, не для печати. Весь дальнейший разговор был наполнен таким великим, а главное, могучим русским матом, что оставалось только догадываться, в какой подворотне рос этот пацан. Богатое воображение тут же нарисовало мне, как маленький Сеня, потерявшийся в лесу, был подобран и воспитан стаей одичалых портовых грузчиков или суровых строителей, специализирующихся на возведении объектов в условиях Крайнего Севера. По-другому объяснить богатство словарного запаса рыжеволосого паренька не представлялось возможным.

Ниже изложена расшифровка Сениного разговора, сделанная мною, признаюсь, не без труда. Увы, но некоторые слова мне так и не удалось перевести на этичный русский. Я хоть и не росла под сводами дворцов, с такими выражениями, которые лихо заворачивал рыжеволосый хакер, познакомиться за всю свою жизнь не успела.

– Ты совсем обалдел, да? – кипятился наш юный друг. – Ты серьезно думаешь, что я стану выдавать клиентов? И кто после этого ко мне обратится? В моем деле репутация – главное!

– В твоем деле, как, впрочем, и в любом другом, – спокойно парировал Степан, – главное – остаться живым и желательно здоровым. И вот с этим, – Степан сжал руки в кулаки и недобро сверкнул глазами, – могут возникнуть определенные сложности, если ты не расскажешь нам, за каким чертом к тебе обращался вот этот парень.

Степан ткнул Сене в лицо мой мобильник, на экране которого красовалось фото Славки Штыменко, сделанное на одном из корпоративов компании.

– А ты мне не угрожай, понял? – Мальчишка хорохорился, пытаясь создать образ стреляного воробья. Подозреваю, что и щедрое пересыпание речи матерными словами преследовало ту же цель. Как ни крути, а пацанчик в бандитской среде выглядел существом инородным, и нецензурная брань через слово, по его мнению, была призвана уменьшить ту пропасть, которая лежала между ним и его обычными клиентами.