Ирина Хрусталева - Осторожно: блондинка! Страница 27

– Что за новость, мам? Я смотрю, у тебя голосок так и щебечет. Что-то случилось?

– Да, моя девочка, случилось. Помнишь, я тебе рассказывала, что встретила свою первую любовь, ну еще с института?

– Ну помню. И что? – не моргнув глазом, соврала Лариса и сморщила лобик, силясь вспомнить, когда это ее мать сообщала ей столь «сногсшибательную» новость.

– Так вот, он недавно овдовел, – радостно поведала Виктория Николаевна.

– Ну, мамуля, ты даешь, – выдохнула Лариса. – Чему же ты так радуешься?

– Неужели не понимаешь? Нет, я, конечно, скорблю. Жаль, что такая еще не старая женщина скончалась. Я, естественно, выразила искреннее соболезнование Константину. Но, видишь ли, дорогая, теперь нет самого главного препятствия, чтобы нам воссоединиться.

– Господи, мама, – раздраженно проговорила Лариса. – По-моему, на почве климакса ты растеряла последние остатки совести.

– Подумаешь, – фыркнула Виктория Николаевна. – Я вполне эмансипированная женщина и четко усвоила, что иметь совесть в наше время – это немодно и несовременно.

– Он что же, сделал тебе предложение? – совсем упавшим голосом поинтересовалась Лариса.

– Нет, конечно. Пока нет. Нужно же соблюсти правила приличия, выдержать траурное время. Ну а потом, я надеюсь, что он непременно это сделает.

– Теперь я знаю, почему тебя бросил мой отец, – вздохнула Лариса.

– Ничего ты не знаешь, дурочка. И вообще, это не он меня бросил, а я решила расстаться с ним, потому что, кроме работы, ему ничего не было нужно. К тому же он очень хотел сына, а я не могла ему его дать. После тебя я сделала аборт и больше не могла иметь детей. Он встретил в то время молодую женщину, и я решила, что обязана предоставить ему свободу и дать шанс иметь наследника. Кто же думал, что она бесплодна? Тогда никому не было дела до моих чувств и ощущений, и никто, кроме меня, не знает, что мне пришлось пережить. Почему же сейчас я должна испытывать угрызения совести и тем более чего-то стыдиться? Я уже не юная девица, у которой все впереди. Мне уже пора подумать о том, чтобы не остаться на старости лет в полном одиночестве.

– Ты никогда не рассказывала мне об этом, – удивленно проговорила Лариса.

– А ты и не спрашивала, – отрезала женщина. – Ты всегда росла, как сорняк у дороги, совершенно самостоятельно. Тебя никогда не волновали проблемы матери, ты думала исключительно только о своих, которые, кстати, решать в большинстве случаев приходилось мне или отцу.

– Послушай мама, что это с тобой сегодня? С какой стати ты вдруг решила сейчас вылить на меня ушат дерьма?

– А потому, моя милая дочь, что мне до боли в сердце стало обидно. У твоей матери не далее как вчера был день рождения, а ты даже не соизволила мне позвонить. Я уже не говорю о каких-то там подарках…

– Ой, – пискнула Лариса.

– Нечего теперь ойкать, я давно привыкла к тому, что характер у тебя отцовский. Он тоже часто забывал о какой-нибудь нашей знаменательной дате, зато никогда не забывал поинтересоваться делами на бирже ценных бумаг.

– Мама, ты прости меня, пожалуйста. Я от души поздравляю тебя с днем рождения и желаю, чтобы все твои желания стали реальностью. Подарок за мной.

– Мне совершенно не нужны твои подарки, девочка. Лучшим подарком для меня было бы видеть тебя в мой день. Но, как говорится, поезд ушел и приветливо махнул нам хвостиком последнего вагона. Я рада, что услышала твой голос и убедилась, что с тобой все в порядке. Сергею передавай привет, и, как только освободишься от своих «неотложных» дел, загляни ко мне хотя бы на пять минут, – Виктория Николаевна сделала акцент на слове «неотложными».

Лариса раскрыла было рот, чтобы сказать матери что-то еще, но услышала в трубке короткие гудки. Расстроенная, она плюхнулась в кресло.

– Что случилось, Лариса? – спросила Наташа.

– Не слышала, что ли? – огрызнулась девушка. – У матери вчера был день рождения, а я даже не соизволила позвонить.

– Ну и свинья-а-а-а! – протянула Наталья.

– Сама ты овца, – рявкнула Лариса. – Ты что, не знаешь, что мне вчера не до этого было?

– Да что бы ни было, а про день рождения матери обязана помнить.

– Я помнила, я все время помнила, но только до момента, как нашла этот чертов номер телефона у Ефимова в кармане. Чтоб ему пусто было. Ладно, даст бог, завтра сумею к ней забежать и отвезти подарок. Заодно расспрошу об ее воздыхателе. Представляешь, по-моему, мама замуж собралась.

– А что же здесь плохого? Она очень интересная и совсем не старая женщина. Что же ей, так и куковать одной? Насколько мне известно, она после развода с твоим отцом оставалась все время одна, – проговорила Наташа.

– Ну не совсем, конечно, одна, мужчины у нее были, просто серьезных отношений ни с кем не возникало, – проговорила Лариса.

– Тем более, нужно же когда-нибудь начинать, – пожала Наталья плечами. – Что тебя-то в этой ситуации так напрягает? Ну выйдет она замуж, ну и что? Пожелай ей счастья и успокойся.

– Да не в этом совсем дело, – махнула Лариса рукой. – Он, оказывается, совсем недавно овдовел, и моя мать радуется этому, как ребенок новой игрушке. На нее это совсем не похоже. Она со мной сейчас разговаривала совсем как чужая. Я ее, во всяком случае, такой не помню. Моя мама всегда была очень сдержанной, а здесь такая метаморфоза произошла…

– Климакс, наверное, – вздохнула Наташа. – Я как подумаю, что придет и наше время, мне прямо уже сейчас жить неохота.

– Ладно, Наташ, давай-ка мы продолжим начатое дело. Нужно быстрее закончить с этими чертовыми долларами, а Володя пусть пока с телефоном разбирается. Надеюсь, за сегодняшний день мы сумеем нашлепать положенную сумму.

Глава 15

Владимир разобрал телефон, как говорится, до винтика, но так и не нашел того, что хотел найти. Он был уверен, что в телефон вмонтировано прослушивающее устройство, и очень удивился, когда ничего подобного не обнаружил.

– Неужели я ошибся? – проворчал детектив. – Впрочем, это даже радует. Значит, можно сейчас спокойно уехать по своим делам, – и Владимир направился в кабинет, где девушки в поте лица печатали и резали фальшивые деньги. Он вошел в комнату и остановился у порога.

– Лариса, я сейчас уезжаю, мобильный телефон будет включен. Если позвонят, сразу же перезвони мне, передашь, о чем договорились. Я пока попробую кое-что разузнать и подготовиться для твоей встречи с похитителями.

– А что ты собираешься разузнать? – поинтересовалась Лариса.

– Вот это не твоего ума дело, я уже тебе, кажется, говорил, меньше будешь знать – крепче будешь спать.

– Скажите, пожалуйста, «тайны Мадридского двора». Можно подумать, что это у него жену украли, а не у меня мужа. И не с меня, а с него требуют четверть лимона зеленых, – фыркнула Лариса и демонстративно отвернулась от детектива.

– Иди закрой двери, – спокойно проговорил Владимир, пропустив мимо ушей шпильку девушки.

– Захлопни, и дело с концом. Не видишь разве, что я занята?

– Как скажешь, – пожал сыщик плечами и, попрощавшись с Наташей, пошел к дверям.

Когда хлопнула входная дверь, Наташа хитро посмотрела на подругу.

– Слушай, Ларка, – сказала она, – я смотрю, нравится тебе детектив?

– С чего это ты взяла? У тебя явное косоглазие, если разглядела такую чушь, – взъерепенилась Лариса.

– Что это с тобой, подруга? Прямо как кошка фыркаешь. Нет, значит, нет. Только, если у меня косоглазие, тогда ты совсем слепая. Посмотри, какой кадр, прям картинка! Я бы перед таким без сопротивления капитулировала, – вздохнула Наталья.

– Что мешает? Капитулируй на здоровье, – усмехнулась Лара.

– Так он в мою сторону и не смотрит, все на тебя смотрит.

– Что ты все придумываешь? Неужели не видишь, мы словно кошка с собакой на одной территории. Если бы я ему хоть чуточку нравилась, он бы так себя не вел.

– Дурочка ты, Ларка, это мужская самооборона. Боится тебе показать, что ты ему нравишься. Я тебе уже говорила об этом. Мужская психология – она как тайна египетской пирамиды, чтобы разгадать – одной жизни мало.

– Просто ему со мной в постели было хорошо, он мне сам говорил. И не более того, – грустно проговорила Лариса.

– Я смотрю, тебя это огорчает? – засмеялась Наташа.

– Что в этом смешного, – огрызнулась Лариса.

– Смешного в этом ничего нет, моя дорогая. Смешно то, что после всего этого ты пытаешься делать вид, что он тебе безразличен.

– Наташ, что ты ко мне пристаешь? Нравится, не нравится, какая разница? Я замужняя дама, пока, во всяком случае, и меня сейчас интересует совсем другое. Как бы в живых остаться и побыстрее забыть про все плохое. Потом, когда эта ерунда закончится, я, может быть, и посмотрю на него повнимательнее. А сейчас… в общем, ты поняла.

– Хозяин барин, – пожала подруга плечами. – Просто как бы не проворонила. Нужно ковать железо, пока горячо, а мужиков брать, пока тепленькие. Чуть передержишь и все – сбежит и адреса не оставит.