Галина Куликова - Не царское дело Страница 28

— А, Павел Петрович! — светским тоном сказала Настя, словно не замечая его состояния. — Как поживаете? По глазам вижу, что неплохо!

Объяснять, почему она только что гавкала на весь подъезд, не было никакого желания. И вообще, успокаивать соседей, когда у нее самой все так паршиво, казалось ей занятием неблагодарным. Однако Павел Петрович вполне мог сгодиться для того, чтобы разведать обстановку. Нужно было только заставить его снова заговорить и задвигаться. Настя с удивлением поняла, что готова рискнуть чужой жизнью, лишь бы, чего доброго, не расстаться со своей.

— Давненько мы с вами не болтали по душам, Павел Петрович! Что, если нам исправить ситуацию прямо сейчас?

Настя обежала соседа и стала подталкивать его в спину, приговаривая:

— Чайку попьем, конфеты «Грильяж» погрызем!

Сначала Павел Петрович честно сопротивлялся. Однако у него не было никаких шансов победить. Настя толкала его к двери своей квартиры с неотвратимостью бульдозера. В конце концов они перевалили через порог — сначала сосед, а потом уж и она сама.

— Анастасия, что вы делаете? — козлиным голосом спросил Павел Петрович.

Способность говорить вернулась к нему где-то в районе кухни.

— Я предлагаю вам попить чаю. Только сначала вы должны оценить перестановку мебели, которую я вчера сделала. У меня стало гораздо светлее и уютнее, правда? — спросила она зверским голосом, убедившись в том, что на кухне никого нет, и проталкивая Павла Петровича в гостиную.

— Но я же никогда прежде у вас не был! — воскликнул тот, пытаясь извернуться и установить с Настей визуальный контакт.

Однако та смотрела мимо, глаза ее бегали по сторонам, отыскивая малейшие признаки опасности. Пользуясь соседом как живым щитом, она проверила маленькую комнату и ванную.

— Это ничего, — проворчала Настя, немного успокоившись. — Теперь вы у меня побывали. И знаете что? Вам наверняка пора домой.

— Нет, ну как же? — запротестовал сосед. — Я ведь только что вошел! И вы мне обещали чай.

— Чай? Вы с ума сошли! — воскликнула Настя, тесня его к вешалке. — В этом страшном напитке содержатся дубильные вещества. Они превращают ваш кишечник в негнущийся пожарный шланг. Хотите так рисковать? Хотите?

Охреневший Павел Петрович признался, что рисковать не собирается, и потому был бесцеремонно выставлен обратно на лестничную площадку. Заперев за ним дверь, Настя еще раз заглянула во все углы и поняла — никого нет. Однако было очевидно, что квартиру старательно обыскивали. В комнатах не летали пух и перья из вспоротых подушек, но все ящики были выдвинуты, бумаги в беспорядке разбросаны, белье перевернуто, книги валяются на полу.

Оставаться здесь и ждать, что «гости» вернутся, было невыносимо. Стремглав выскочив за дверь, Настя тщательно заперла ее, подхватила сумку с едой, дожидавшуюся ее на коврике, и поскакала вниз по лестнице.

Пулей вылетев из подъезда, она со всего маху врезалась в упитанного парня, который вылезал из маленькой машинки, украшенной надписью «Доставка на дом круглые сутки». Толстячок держал в руках большую плоскую сумку.

Увидев на его майке слово «пицца», Настя изо всей силы толкнула его свободной рукой в пухлую грудь и крикнула:

— Ах ты, гнида! — И, обращаясь ко всему миру, заголосила: — Здесь убийца! На помощь!!!

Не ожидавший нападения парень провалился внутрь своей малолитражки и уже оттуда завопил:

— Ты что, спятила?! Я весь товар подавил! Платить будешь!

К ним уже бежали какие-то люди, а рядом с Настей как из-под земли вырос мускулистый сосед физкультурник Костя.

— Этот тип тебя обидел? — осведомился Костя, глядя на копошащегося внутри машинки толстяка, как на жука-навозника, которого он собирался приколоть иголкой к картонному листу.

— Он хотел меня убить, — всхлипнула Настя. — У него пистолет.

— Слышь, ты, отдай пистолет, — бесстрашно потребовал Костя, наклоняясь к распахнутой дверце. — А то ведь я вместе с рукой отниму!

— Караул! На помощь! — раздалось из недр автомобильчика. — Девица раздавила пиццу!

— О, стихами заговорил со страху. Не беспокойся, Настена, ща я его проучу.

— Раздавила мою пиццу! — продолжал надрываться пухлый, выпростав из машины одну ногу. На ноге был короткий носок и белый мокасин.

— На нем как раз белые тапки! — обрадовался Костя.

— Какую пиццу?! — возмутилась Настя. — Я не видела никакой пиццы.

— Потому что ты стоишь на ней! — завопил разносчик.

Теперь вместо ноги снаружи появилась его потная голова со всклокоченным чубом. Костю-физкультурника он совсем не боялся, больше всего его волновал испорченный товар, и это говорило в пользу того, что на самом деле он никакой не бандит.

— Слезь сейчас же!

Инцидент разбирали долго. Сначала Костя тщательно обыскал толстячка, который все это время продолжал канючить. Пистолет не нашли, зато выяснили, что парень действительно развозит пиццу, и привез он ее как раз в их подъезд. Потом уточняли стоимость испорченного товара. В итоге все уладили, и толстячок, обиженно оглядываясь, покинул поле боя.

— Почему ты решила, что у него пистолет? — полюбопытствовал Костя, почесывая живот. — Боевиков насмотрелась?

— Он так на меня пошел грозно, — стала выкручиваться Настя. — У меня сейчас тяжелое время. Устаю на работе, близкие люди умирают. Да еще я видела фоторобот убийцы по ящику — прямо вылитый разносчик пиццы. Вот я и сорвалась.

— Ты отпуск возьми и к морю поезжай, — посоветовал Костя. — А то, чего доброго, прибьешь кого-нибудь. Дворника или почтальона. А они люди полезные.

— Постараюсь не прибить, — пискнула Настя.

— Ты идешь домой? — Костя гостеприимно распахнул дверь подъезда.

— Нет, я наоборот…

— С продуктами? — наблюдательный сосед кивнул на сумку. — В гости, что ли?

— Тетку навестить, — ответила Настя и быстро потрусила к своей машине.

Дверь подъезда хлопнула за ее спиной, Костя ушел, разбрелись и любопытствующие старушки. Настя уже было решила, что все плохое позади, но тут перед ней, словно из-под земли, вырос утренний псих-террорист в портках, сандалиях, похожих на лапти, майке с надписью «Свободен!» и кокетливом купеческом картузе. Правда, на сей раз его футуристический гардероб был лишен такого яркого аксессуара, как грязная фиолетовая сумка. Черная борода воинственно торчала вперед.

При виде него Настю вдруг охватил такой гнев, что она почувствовала, как кровь отхлынула от лица и прилила к кулакам.

— Даже не надейся! — прорычал незнакомец, загораживая дорогу. — Отдай мне все! Не усугубляй своей вины, по-хорошему прошу.

— Ах, по-хорошему? — зловещим тоном поинтересовалась Настя. Она прищурилась и медленно пошла на врага. — Сегодня тридцать второе июня? Этот день кончится когда-нибудь, или на моем пути каждые полчаса будут попадаться трупы, убийцы и истеричные идиоты?

Мужик в картузе оторопел и сделал шаг назад.

— Я только прошу отдать то, что тебе не принадлежит, — уже менее агрессивно сказал он. — Допустим, за всем этим действительно — трупы и убийцы. Но дело прошлое. Зачем сейчас-то воду мутить?

— Какую воду? — спросила Настя, раздувая ноздри. — Что такое мне не принадлежит?

— Сама прекрасно знаешь, — вредным голосом сообщил мужик. — И теперь, когда ты стала наследницей, то просто обязана все отдать!

Тут Настю неожиданно осенило.

— Тебя Дашка подослала?! — Мужик отступил еще на шаг и округлил глаза. Настя почувствовала, что готова задушить его голыми руками. — Это ты нотариуса прикончил, гадина?

— Что ты несешь?! — Мужик неосторожно взмахнул рукой, и Настя, почувствовав в этом жесте угрозу, мгновенно выхватила из сумки батон твердой колбасы. Словно лихой казак, широко замахнувшись, она шарахнула им противника по голове. Владелец портков присел от неожиданности, схватившись руками за картуз, чудом удержавшийся на его нечесаных кудрях. Тут Настя, у которой воинственный азарт внезапно подавил чувство страха, нанесла еще один кавалерийский удар, на сей раз по хребту докучливого приставалы.

Мужик распластался на асфальте бородой вниз. Тогда Настя сменила тактику и перешла к бомбометанию. Схватив упаковку с йогуртами, она стала швырять их в поверженного врага.

— Вот тебе, получай! Сволочь бородатая!

Перевернувшись на спину, тот попытался встать, но, получив очередной йогуртовой гранатой в лоб, вновь повалился на землю. Когда йогурты закончились, в ход пошли творожные сырки.

Вокруг снова стали собираться любопытные.

— За что это она его так? — спросила какая-то сердобольная старушка у мужчины, который держал на поводке таксу.

— За бабу, конечно, — уверенно ответил тот. — За водку так не бьют.

— Слушайте, почему у него голова в белой жиже? — испуганно поинтересовалась подбежавшая девушка.

— Так она ему башку размозжила, это мозг вытекает, — со знанием дела отозвался парень на роликах. — Надо врачей звать, чтобы спасали.